что ей делать дальше. Хорошо, пусть Купрум Эс не сумасшедший, но ведь
может же и нормальный человек затевать что-нибудь недоброе. Значит,
надо быть поосторожней.
Шаги Купрума Эса слышались теперь очень негромко. Как видно, он
уже был в лаборатории, но дверь за собой не закрыл.
- Это Купрум Эс. Не бойся, но сиди тихо, - шепнула Зоя и выползла
из-за щитов. Подумав, она, сидя на полу, сняла туфли и только после
этого вошла в коридор.
Там было совершенно темно, и только открытая створка двери в
лабораторию была слабо освещена. Зоя набралась храбрости и
приблизилась к двери, прижимаясь к противоположной стене коридора.
Сначала она ничего не разглядела, кроме светившегося напротив двери
окна. Но вдруг на фоне этого окна, откуда-то слева, появился черный
силуэт Купрума Эса. Учитель подтащил к окну стул, забрался на него,
оттуда - на подоконник, поднял руки, и тут Зоя увидела, что в руках у
него болтается черный занавес. Купрум Эс растянул его перед рамой
окна, и в лаборатории стало совершенно темно. Зоя поняла, что это было
последнее окно, которое учителю надо было занавесить. Она на цыпочках
шмыгнула обратно на площадку и стала смотреть в коридор из-за угла.
Вот слабо щелкнул выключатель, и из открытой двери хлынул свет.
Теперь Зоя не решалась приблизиться к лаборатории, она только слушала.
Похоже было, что Купрум Эс хозяйничает там, никого не опасаясь. Он
громко покашливал, звенел ключами, что-то отпирал и запирал, что-то
передвигал... И у Зои вдруг мелькнула такая мысль, что ей захотелось
обругать себя дурой. Она подошла к входу за щиты и шепнула:
- Нюська, вылезай!
Из темноты слабо послышалось:
- Зоя, я боюсь.
- Ну, вылезь на минуту, я тебе несколько слов скажу!
Нюся выползла, пятясь, а Зоя продолжала:
- Ну что ты трусишь? Ведь это же Купрум Эс, от него трехлетний
ребенок удерет!
- Зоя, но я все-таки боюсь.
- А если боишься, спускайся вниз и сиди. Там ты где угодно можешь
спрятаться.
- Зоя, а ты?
- А я буду наблюдать за ним. Я знаешь о чем сейчас подумала? Это
Маршев с Рудаковым мне голову задурили, наплели про всякие там
взрывчатки да яды... А Купрум Эс, может, наоборот, что-нибудь полезное
придумывает. Очень ему нужно взрывы устраивать да людей травить!
- Зоя, ты, может быть, права, но только как ты отличишь, отраву он
делает или что-нибудь полезное?
- Ну и пусть не отличу! Зато я твоему Маршеву смогу завтра
сказать, что лично следила за Купрумом и не струсила, как некоторые.
Вот!
Нюся знала, что Зою не переспорить. Она только заявила, что никуда
отсюда не уйдет, что сидеть в темном вестибюле ей будет страшней, чем
здесь, за щитами, сравнительно недалеко от Зои.
- Ладно! Тогда устраивайся удобней и сиди. Только тихо сиди.
Нюся уползла за щиты и шепнула оттуда:
- Зоя, только ты не очень долго?
- Как придется, - ответила Зоя и удалилась в одних чулках в
коридор.
Глава тринадцатая
Дверь в лабораторию была по-прежнему открыта. За дверью, у
перпендикулярной к ней стены, Зоя увидела большую мойку для посуды.
Дальше до самого окна тянулся покрытый пластиком стол, над ним висели
застекленные шкафы, а на столе стояли какие-то громоздкие приборы и
металлические штативы. Вдоль окон тянулся такой же стол, только
подлиннее.
Услышав, что Куприян Семенович покашливает и бормочет где-то в
середине комнаты, Зоя набралась храбрости и шмыгнула мимо открытой
двери, чтобы разглядеть другую часть лаборатории. И тут она сделала
очень приятное для себя открытие: между стеной и распахнутой створкой
двери была щель сантиметра в два шириной. Если спрятаться за створкой
и приникнуть глазом к щели, можно было видеть добрые две трети
помещения, а самой оставаться незамеченной. Зоя так и сделала.
В центре комнаты был еще один стол длиной метра в два, и примерно
треть его занимал диковинный аппарат. Он состоял из стеклянных шаров,
стеклянных цилиндров с металлическими змеевиками внутри, стеклянных и
металлических трубок и путаницы разноцветных толстых и тонких
проводов. У самого основания аппарата чернела доска с какими-то
рычажками и измерительными приборами.
Куприян Семенович стоял перед аппаратом по ту сторону стола, так
что Зоя хорошо разглядела его лицо. Ничего безумного она в нем не
подметила. Учитель был сосредоточен и выглядел даже свежее и
подтянутее, чем последнее время в школе.
Он отмеривал мензуркой какие-то разноцветные жидкости из широких
бутылок и выливал эти жидкости в шары. Только теперь Зоя заметила, что
сверху у каждого шара есть что-то вроде металлического горлышка с
завинчивающейся пробкой. Некоторые шары Купрум Эс наполнял доверху,
другие - только наполовину, а в иные наливал жидкость не из мензурки,
а из пипетки, по каплям. Завинтив пробку очередного шара, он делал
какие-то записи в тетради и бормотал:
- Эн-Це-Эл - восемьдесят кубиков. Зет - два с половиной кубика.
Иногда он прерывал свое занятие, прохаживался по лаборатории, тер
ладонью лоб и говорил:
- И все-таки что же я забыл? Ну что я забыл? Ужасная глупость! Да!
Но чем дальше шла его работа, тем Купрум Эс становился
сосредоточеннее и беспокойнее. Завинтив пробку на последнем шаре, он
уже не старался припомнить, что он забыл. Он раза два прошелся вокруг
стола, нервно тиская руки и, как показалось Зое, с какой-то тревогой,
с каким-то боязливым отвращением поглядывая на свой аппарат. Но вот
Купрум Эс взял подключенный к аппарату электрический шнур со
штепсельной вилкой.
- Ну что ж!.. Начнем, - сказал он очень тихо, вертя перед носом
вилку. - Последний раз начнем. Вот так, последний раз!
Он подошел к стене, сунул вилку в штепсель и, вернувшись к
аппарату, сел перед доской с приборами. Теперь Зоя могла видеть лишь
его спину, правое ухо да правую руку.
Прикусив язык, забыв о Нюське, забыв про все страхи, смотрела
Зойка, как работает Купрум Эс. Почему-то в памяти всплыло название
книги, которую он подарил ее бабушке: "Химия человеческого мозга".
Купрум Эс щелкал переключателями, и на доске перед ним вспыхивали
и гасли маленькие лампочки, колебались стрелки приборов. Потом
послышалось какое-то жужжание, оно становилось все громче, и вдруг Зоя
увидела, что разноцветные жидкости в стеклянных шарах бурлят, а в трех
шарах, куда учитель только капнул из пипеток, теперь проскакивают
искры и клубятся светящиеся пары - бледно-голубой, ярко-малиновый и
темно-фиолетовый.
- Сто двадцать... Сто тридцать пять... Сто тридцать восемь... -
отсчитывал Купрум Эс, глядя на какой-то прибор. - Двести один...
Двести сорок... Двести сорок два... Стоп! - Он щелкнул выключателем,
жужжание прекратилось, жидкости в шарах перестали бурлить, и цветные
пары исчезли.
Учитель встал, подставил химический стаканчик под стеклянный
краник на конце аппарата и открыл его. Из крана тонкой струйкой
потекла совершенно черная и, как видно, маслянистая жидкость. Когда
стакан был почти наполнен, струйка сама собой иссякла, и Купрум Эс
закрыл краник.
Несколько секунд он тискал кисть одной руки кистью другой, со
страхом глядя теперь уже не на аппарат, а на стаканчик. Лицо его
подергивалось.
- Возьмем себя в руки! Да! Возьмем себя в руки! - произнес он
наконец и снова принялся за дело.
На углу стола стоял пузатый портфель. Купрум Эс извлек из него
нераспечатанную банку с каким-то вареньем и ключ для открывания
консервов, которым он тут же снял с банки металлическую крышку. После
этого он вынул из портфеля столовую ложку, зачерпнул ею варенья и,
взяв в левую руку стаканчик, снова застыл, с ужасом глядя в
пространство.
- Ну!.. - сказал он глухо и часто задышал. - Ну! - повторил он
громче, явно подбадривая себя, но и теперь не двинулся, а только
дышал. - Ну!!! - воскликнул он с отчаянием, отхлебнул из стаканчика,
быстро поставил его на стол, сунул в рот ложку с вареньем и тут же
бросился к мойке.
Теперь Зоя не могла его видеть, но, судя по звукам, которые до нее
доносились, учителя стошнило. Потом она услышала, как Купрум Эс
тихонько стонет и полощет рот. Еле волоча ноги, он доплелся до стула,
сел, подперев голову рукой, и застыл совершенно неподвижно. Это
длилось так долго, и тело учителя так поникло, что Зоя встревожилась,
не потерял ли он сознания, а может быть, и вовсе умер. Не думая о том,
что делает, она выбралась из-за створки и почти вошла в лабораторию.
При этом она машинально схватилась за дверную ручку, дверь слегка
скрипнула, и Купрум Эс медленно поднял голову.
Теперь застыла Зоя. Несколько секунд Купрум Эс смотрел на нее
совершенно равнодушно, потом так же равнодушно спросил:
- Ты... Ты Зоя? Ладошина Зоя?
- Да, - тихо ответила Зоя.
- А почему ты... почему ты здесь? И в такой час? - Купрум Эс
шевельнулся, выпрямился. - Да, вот именно: в такой час?
- Я... Мы с подругой... мы тут заговорились, а когда пошли домой,
все уже заперто...
- Н-нда. Заговорились, - по-прежнему безразличным тоном, не глядя
на Зою, повторил Купрум Эс. - И не заметили, как погасили свет. Во
всем здании. Вот так.
Зоя молчала. Она понимала, что сморозила глупость.
- Обманывать нехорошо, - вяло сказал Купрум Эс. - И подглядывать
тоже. Это безнравственно - подглядывать. Вот так. Да!
- Я... я не подглядывала.
Учитель не слушал ее. Он продолжал, глядя куда-то в угол:
- Тебя мальчишки научили. Эти... Родя и Веня. Они тебе сказали про
свет. И что подозревают. Меня подозревают. Да. - Купрум Эс помолчал. -
Ну что ж! Садись, присаживайся. Вот так!
Учитель кивнул на один из стульев, стоявших у стола перед стеной,
и Зоя покорно села. Теперь она была уверена, что Куприян Семенович
никакой не сумасшедший и уж вовсе не преступник, и ей было неловко.
Купрум Эс уже смотрел на Зою, а не мимо нее.
- Ты сейчас присутствовала при крушении мечты, - медленно
проговорил он. - Да! Большой человеческой мечты.
- Какой мечты, Куприян Семенович? - тихо спросила Зоя.
Купрум Эс встал. Заложив руки за спину, сутулясь, он прошелся раза
два по лаборатории и остановился перед своим аппаратом.
- Вот в этой штуке изготовлена жидкость, которая могла бы принести
большую пользу человечеству. Если бы ее можно было пить.
- Пить?
- Вот именно. Я не рассчитал одного: человеческий организм не
воспринимает ее. - Учитель покосился на стаканчик
- А если бы ее можно было пить, тогда что? - спросила Зоя.
- Н-ну... грубо говоря... тогда я приобрел бы способность
повелевать. До некоторой степени. Вот так!
Зоя вцепилась руками в края стула и широко раскрыла свои глазищи.
- Повелевать? Куприян Семенович... а... а в каком смысле?
- Я бы мог управлять поступками людей. В какой-то мере... - Купрум
Эс опять прошелся взад-вперед. - Я боюсь, что ты меня не поймешь, но
попытаюсь объяснить. - Он сел на стул, повернувшись к Зое, опираясь
ладонями о колени. - Видишь ли... эта жидкость действует на структуру
некоторых участков нашего головного мозга и резко повышает его
способность к излучению. А это излучение может воздействовать на мозг
другого человека. Ты понимаешь меня?
- Н-не совсем, - призналась Зоя.
- Гм! Да! - Купрум Эс помолчал, пожевал губами. - Ну, скажем, вот
так: я мог бы воздействовать на мозг другого человека и заставить его
выполнить мое указание. То или иное. Да!
- Значит, это вроде гипноза?
- Не совсем так, но близко к этому. Да, близко.
- И вы... вы могли бы только подумать: "Сделай то-то!" - и человек
сделал бы?
- Не так! Да, не так! Внушение делается только через слово. При
этом я должен сосредоточиться. А если человек заткнет себе уши -
ничего не выйдет, тут я буду бессилен. Вот так!
Зоя поглядывала то на стаканчик с замечательной жидкостью, то на
старого учителя, такого с виду обыкновенного, и ее снова взяло
сомнение: а в своем ли Купрум Эс уме? Она осторожно спросила:
- Значит... значит, вы могли бы крикнуть: "Люди! Будьте все моими
рабами!" - и люди стали бы?
Купрум Эс снова заходил, заложив руки за спину и почему-то склонив
голову набок. Подбородок у него задрожал.
- Ты меня оскорбляешь, Зоя! Вот именно! Оскорбляешь, подозревая в
таких отвратительных замыслах. Оскорбляешь!
- Почему оскорбляю, Куприян Семенович? Вы меня извините, конечно,
только...
- Потому что это - фашизм, да! Это - тирания! Это безнравственно и
жестоко, вот так! А ты меня подозреваешь...
Зоя встала. Она никак не могла понять, почему так рассердился
старый учитель.
- Куприян Семенович, я ни в чем вас не подозреваю, я просто так
сказала, а...
Купрум Эс остановился перед ней. Он держал руки за спиной, но уже
не сутулился.
- У моего эликсира куда более скромное предназначение. И куда
более гуманное. Вот именно! Я должен был бы обратиться к каждому
человеку индивидуально, да! И притом с совершенно конкретным,
физически выполнимым для него указанием. А если бы мне потребовалось,
чтобы он выполнил другое мое указание, то я должен был бы обратиться к
нему вторично, тем же повелительным тоном и также сосредоточившись.
Вот так, моя уважаемая, да!
Купрум Эс сел, закинув ногу на ногу, обхватив руками колени. Села
и Зоя. Некоторое время длилось молчание.
- Куприян Семенович, а почему вы уверены, что жидкость получилась?
Ведь вы же ее не испытали!
Купрум Эс снова смотрел куда-то мимо Зои, но говорил на этот раз
не вяло, а твердо, даже немного торжественно.
- Никто не видел атома, но на основании расчетов и косвенных
наблюдений люди расщепили атомное ядро, построили атомные
электростанции, создали бомбы...
- Значит, и вы на основании расчетов?
- Вот именно! Да! - Купрум Эс вдруг ссутулился, и голос его
зазвучал мягче. - Я все, детка моя, рассчитал, кроме "сущего пустяка":
человеческий желудок эту мерзость не воспринимает.
Наступила тишина. Молчал Купрум Эс, молчала и Зоя. Только
слышалось, как падают капли из крана в мойку. И вдруг Зою осенила
идея:
- Куприян Семенович! А что, если не в желудок, а в кровь? Укол
сделать!
Куприян Семенович посмотрел на нее очень внимательно, глаза его
сузились, и впервые Зоя увидела, как он улыбнулся тонкими бледными
губами.
- У тебя неплохо голова работает, да! Я и сам об этом думал, но
это невозможно. Только через пищеварительный тракт. Именно! А в кровь
- мгновенно образуется тромб - и смерть. Вот так! Да!
Опять помолчали.
- Куприян Семенович... А что бы вы сделали, если бы смогли это...
ну, проглотить?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг