Мажида. - Может быть, такой шар нашим гостям тоже когда-то оставили жители
еще одной, третьей планеты, а они передали его нам. Как эстафету! Эстафету
разума, победившего смерть, время, пространство! С планеты на планету... А
теперь нам пришел черед выполнить свой долг и передать эстафету дальше! В
будущее, в бесконечное время!..
И оба замолчали. Оба глядят на шар, братья которого, может быть, кочуют по
вселенной уже миллиарды лет и еще не закончили своего пути, и
когда-нибудь, еще через миллиарды лет, где-нибудь совсем на другом краю
Галактики, разумные существа совсем другой планеты будут вот так же
глядеть на шар, потрясенные той же догадкой, согретые приливом благодарной
любви ко всем, кто пронес эстафету через время и пространство...
- Алексей Павлович, только ведь через триста миллионов лет мы не погибнем,
а наоборот! - говорит вдруг Мажид. - Мы к ним сами полетим на Венеру. У
нас там целые города будут...
"Облака непроницаемы! Красавица стыдлива!"
Из множества репродукторов и с газетных страниц звучат эти слова. Внимание
всего мира приковано в эти дни к ничтожной пылинке, заброшенной с Земли в
космос, которая все приближается и приближается к Венере.
- Красавица безобразна, - утверждает ученый-консультант господин Альфиери.
- Облачным саваном она закрывает свое уродливое тело. Облака представляют
собой ядовитый формальдегид. В пластмассовых берегах на Венере плещутся
пластмассовые реки и моря. Венера покрыта мощным слоем пластмассы.
Пластмассовая планета!
- Венера покрыта сплошным океаном воды. Венера - это водяной шар!
- Завтра ракета пойдет на посадку. Завтра ракета пробьет загадочную
атмосферу Венеры!
- Завтра мы увидим, что скрывает красавица под своим облачным покрывалом!
- Завтра мы ничего не увидим.
- Завтра мы узнаем все!
- Завтра мы не узнаем ничего!
Ослепительный зимний день. Снежная степь горит под солнцем. Паломничество
и Планетной обсерватории начинается с утра. Битком набитые автобусы
останавливаются у Планетной обсерватории. Подъезжают грузовики... Люди
выходят из легковых машин... Целыми отрядами юноши и девушки проходят на
лыжах...
- Жди, пока в газетах напечатают, а тут сам Бахарев! Он с Венерой по радио
связь держит.
- Бахарев не принимает!
- А мы его избиратели! Мы к нему, как к депутату!
- Болен старик...
Идут и едут люди не только из ближайшего города. Вот, например, шагает
паренек с новым чемоданом. Он из тех, кто в войну удирает на фронт, кто в
мирное время жаждет подвигов и путешествий в неведомые страны. Наверняка у
паренька имеется собственный план экспедиции на другую планету... Да
паренек не один!
- Сашка! - кричит он. - Ну, где ты застрял, вон уж народу сколько
собралось!
Из толпы вынырнул Сашка с точно таким же чемоданом. Он хватает дружка за
рукав и тащит за собой.
- Гляди, Витька! Ты знаешь, кто это?.. Это сам Алексей Ракитин!
На голос Сашки оборачивается долговязый человек в помятой шляпе и
противосолнечных очках.
- Точно, хлопцы, я Алексей Ракитин. Это я шарик нашел! - громко, с
радостной, даже заискивающей готовностью представляется Лешка.
- Как же вы его нашли? - сдавленным от почтения голосом спрашивает Витька.
- Скептики часто спрашивают: если на других планетах есть жизнь и
межпланетные сообщения возможны, то почему к нам никто не прилетал до сих
пор?.. После моей находки мы можем ответить скептикам: "К нам прилетали!"
- бойко как по-писаному, отвечает Лешка.
- Видал?!. - многозначительно подталкивает друга Сашка. - Все знает!.. А
как вы, товарищ Ракитин, предполагаете, откуда они к нам прилетали?
- Может, с Марса? - добавляет почтительно Витька.
- "Они прилетали с Марса?" - спросим мы "А может, они прилетали с Венеры?"
- спрашивает академик Забродин. "Я не знаю, откуда они прилетали", -
сказал знаменитый Бахарев! - с готовностью сыплет Лешка.
Ребята переглядываются, сияют, поощренные такой словоохотливостью "самого"
Ракитнна.
- Вы человек знаменитый, от вас ничего не скрывают. Началось, правда? -
доверительно спрашивает у него Витька.
- Не робей, хлопцы! - подтверждает Ракитин, шмыгая красным носом. - У вас
еще все впереди. Может, и вы какой-нибудь шарик найдете!
Витька и Сашка понимающе перемигиваются. Конечно, Ракитин не хочет, да и
не может разговаривать с ними о делах секретных. Однако...
- На повестке дня теперь один лозунг: даешь космос! Верно? - подмигивает
Сашка. - Одна ракета без людей скоро на Венеру приземлится, а десять
других небось готовятся лететь?!
Постепенно вокруг начинает образовываться толпа. И если сначала это
радовало Лешку, то теперь, заметив в глазах обступающих молодых людей
"практический" интерес к беседе, он уже подумывает, как бы улизнуть. А
пареньки наседают.
- Вы не думайте, хоть у нас десятилетка за плечами, мы люди не гордые! -
заверяет Лешку Витька. - Мы на все согласны; таскать, что потяжелее, землю
копать, гвоздики забивать - только бы для межпланетного полета!
- Если нужно для опыта забросить кого-нибудь на Марс или другую планету,
то пожалуйста! - выступает еще один паренек из толпы. - Всё лучше меня,
чем кроликов...
- Мы еще вернемся к этому разговору, а пока... Адью, старики, адью! -
многозначительно говорит Ракитин и поспешно выбирается из толпы.
Гигантские антенны ЦСУ, сверкающие над облачным полетом. К их подножию
опускаются сразу два вертолета. На площадке уже стоят три вертолета.
В нише у основания антенн стоят ученые. Многих из них мы уже видели при
разгадке тайны шара. Здесь и "тектонист", и руководитель института
радиоактивных веществ, и другие.
Президент смотрит на часы и говорит:
- Ну что ж, товарищи... до посадки ракеты осталось пятнадцать минут...
Пойдемте потихонечку.
И вся группа во главе с президентом входит в помещение ЦСУ.
Большой экран ЦСУ. Венера уже не умещается на нем. Сплошной сверкающий
желтый хаос! Мутные расплывчатые пятна бесконечным потоком ползут перед
глазами...
Сразу от экрана начинается амфитеатр столиков в три ряда. Здесь
устанавливают свою аппаратуру звукооператор и кинооператор. Осторожно
рассаживаются ученые.
На табло виден кружок Венеры - конечный пункт полета. Огонек ракеты летит
уже по круговой орбите вокруг Венеры.
Завершает амфитеатр сплошная стеклянная стена, и за нею расположен главный
пульт управления ракетой. Там видны лица Градова и Забродина.
Градов с своего места говорит Забродину:
- Разрешите связаться с профессором Бахаревым?
- Не надо! - отвечает Забродин.
- Я догадываюсь, что вы хотите сделать! - отвечает на это Градов.
- Прошу вас... не надо угадывать, что я думаю и что хочу делать, не надо!
- болезненно морщится Забродин. Он встает и зажигает свет во всем
помещении ЦСУ.
Ученые, заполнившие три ряда амфитеатра, выжидательно смотрят на академика
Забродина, стоящего под экраном.
- Товарищи... вы видите, что посадку на поверхность Венеры, в этот хаос и
ад, надо было бы производить вслепую! - постукивая кончиком указки по
изображению Венеры на экране, говорит он. - Но вам известно о катастрофе,
постигшей корабль при встрече с метеорным роем. У нас... не осталось
горючего для посадки вслепую!
- Что?!. Позвольте, что же делать?
- Возвращаться назад?
- Лететь обратно на Землю? - шумит амфитеатр.
- Корабль закончил свой путь! - слышится голос Градова из репродуктора. -
На обратную дорогу горючего тоже не хватит!..
- Да, товарищи, корабль не может вернуться на Землю, - все увереннее
звучит голос Забродина. - И есть только одно решение: превратить ракету в
вечного спутника Венеры. Оставить ракету на круговой орбите. Навсегда!
- Сколько времени будет работать радиостанция ракеты? - спрашивает
президент.
- Два года! - отвечает Забродин. - Разве науке мало необыкновенной
возможности ДВА ГОДА БЕСПРЕРЫВНО иметь автоматическую лабораторию на
круговой орбите Венеры?!
- Если на Венере имеется водоем площадью в сто квадратных километров и
глубиной в один километр, я РУЧАЮСЬ за благополучную посадку ракеты! -
опять слышится голос Градова. И опять в глазах Забродина появляется
выражение усталости.
- Если ракета... даже благополучно опустится на Венеру, она все равно
будет потеряна для нас, - вяло говорит он.
- Почему? - спрашивает президент.
- Сильно ионизированная близким Солнцем атмосфера Венеры не пропускает
радиоволн. Связь оборвется, и... конец всему!.. - отвечает Забродин.
- Это неверно! - звучит из главного пульта голос Градова. - Радиоизлучение
гроз и растений проходит через атмосферу Венеры! И все дело в том... что
если бы здесь был профессор Бахарев...
- Здесь нет профессора Бахарева! - обрывает Градова Забродин.
И вдруг все слышат насмешливый старческий голос:
- Здесь я, здесь, голубчик Федор Платоныч...
Все головы, как по команде, поворачиваются к двери Центрального поста.
Там стоит профессор Бахарев... Из-за его плеча поблескивают черные глаза
Мажида Сармулатова.
Бахарев обращается к Забродину:
- Три минуты как ракета должна быть на Венере. В чем же дело, Федор?
- Венера, вот она, под нами. До нее рукой подать, а мы не получили почти
никаких новых данных о строении ее поверхности, - растерянно говорит
Забродин. - Облака! Непроницаемые, загадочные облака!
- Но тем более надо заглянуть под облака, посадить ракету! Посадить в
океан Ломоносова, в воду! - говорит Бахарев.
Штурвал. Над ним табличка: "АВТОМАТИЧЕСКАЯ ПОСАДКА".
Руки Градова резко поворачивают штурвал.
Пульт. Гаснут почти все сигнальные глазки, кроме тех, что загорелись под
штурвалом. Тревожно жужжит зуммер.
Гаснет центральный экран.
Головы всех поворачиваются к световому табло.
Огонек ракеты все еще ползет вокруг Венеры.
Гудит от напряжения мощная аппаратура ЦСУ.
И, словно ощущая это напряжение, гудят могучие фермы антенн. Сверкая над
облаками, они обратили свои решетчатые рефлекторы в чистое синее небо
Земли. И радиокоманда, сорвавшаяся с рефлекторов, устремляется вверх, в
синий омут неба, в космос.
Огонек ракеты на табло замедляет движение и устремляется к голубому кружку
Венеры.
- Началось падение! - докладывает Градов.
Вычерчивая спиральную линию вокруг Венеры, ракета падает на ее
поверхность. Вот она скрывается в облачном слое.
Ученые, сидящие в амфитеатре, все, как один, встают.
Кружок Венеры и вся линия трассы вдруг вспыхивают зловещим красным огнем,
и... табло гаснет! В нем больше нет нужды!
Умолк зуммер. Тишина.
- Докладывайте! - нервно кричит Забродин.
- Посадка на Венеру... произведена, - говорит Градов. Он встает, вытирает
со лба пот и неуверенно шутит: - Приехали...
- Дальше? Что дальше?! - спрашивает Забродин. Бахарев кладет руку ему на
плечо, успокаивая, и просит Градова:
- Включите приемники пульта.
Градов поворачивает штурвал. Вспыхивает и мигает одна большая красная
лампа. Дребезжит резкий звонок.
- Связи нет! - кричит Забродин.
- Спокойно, Федор, - треплет его по плечу Бахарев, - нашему сигналу лететь
две с половиной минуты и столько же назад!
Мажид подносит часы к глазам. Забродин смотрит на часы. Ученые, занявшие
места амфитеатра, смотрят на часы. Бегут секундные стрелки.
- Время!
Одновременно все поднимают головы и смотрят на экран. Он по-прежнему темен.
По-прежнему на пульте тревожно мигает лампа и дребезжит неприятно-резкий
звонок.
- Вот теперь мы... действительно приехали! - заключает с холодным
бешенством Забродин. Стряхнув руку Бахарева, он встает и начинает
вымеривать шагами помещение пульта.
- Ракета могла утонуть в океане? - спрашивает президент.
- Нет, - отвечает Градов.
- А если корабль упал на сушу?
- Он взорвался! - отвечает Градов.
- Утонул! Разбился! Взорвался! Или радиоволны не пробивают атмосферы!
Какая разница? - говорит Забродин. - Экспедиция закончена! Бесславно
закончена!
- Федор Платоныч, - тихо, но властно приказывает Бахарев, - свяжитесь с
дублерами и станцией обслуживания.
Забродин бежит к телефону и трясущимися руками берет трубку.
- Москва! - просит он. - Ваши приемники регистрируют какие-нибудь сигналы
из космоса? Дайте Владивосток! - требует он через мгновение. - Сигналов из
космоса нет? Ваша аппаратура исправна? Так...
Старый профессор стоит посреди группы ученых - прямой, бледный и
величественный в своем волнении.
- Планетная обсерватория, у вас связь со спутниками есть? - продолжает
Забродин. - Сигналов ракеты они не принимают? Все спокойно?!.
Забродин кладет трубку и кричит в лицо Бахареву:
- Я же предлагал! Я предлагал не сходить с круговой орбиты! Нет сигналов!
Нет!..
- И не должно быть, - вдруг говорит Бахарев.
- Что?! - кричит Градов.
- Приказываю: всем, невзирая на ранги, заслуги, возраст и характеры,
спать! Спать до шести часов утра.
И, посмеиваясь, Бахарев бодро направляется к выходу.
Даже в глазах президента появляется недоброе выражение. Если Бахарев
шутит, то время для этого выбрано явно неудачно...
- Разбился корабль или нет? - раздается в тишине голос Алимкулова.
Бахарев оглядывается.
- Не знаю, голубчик. Знаю только одно: она вертится, Венера-то.
Вертится вокруг своей оси!
Старик крутит пальцем в воздухе, показывая, как Венера вертится. И выходит.
В отсеке воцаряется тишина. Ее вдруг нарушает хохот Градова.
- Идиот! Идиот! - он бьет себя кулаком по лбу. - Она вертится! Вертится! А
ракета опустилась на той стороне! На той стороне, которая сейчас
отвернулась от Земли! И надо ждать до тех пор, пока Венера сама не
повернет к нам передатчики ракеты!
Когда эта мысль доходит до всех, в амфитеатре и во всем остальном
помещении ЦСУ поднимается всеобщий разряжающий обстановку хохот. Люди бьют
друг друга в грудь, по спине, толкают в плечо, смотрят друг другу в глаза
и хохочут.
Один Забродин, стиснув челюсти, молчит...
Четкие силуэты вершин на светлеющем небе. Меркнут звезды. Решетчатые чаши
гигантских антенн готовы подхватить первый луч Венеры, лишь только планета
покажется над горами.
Величественная тишина гор.
- Утренняя красавица - так, кажется, называли Венеру астрономы Востока? -
тихо спрашивает президент Забродина.
Молчаливая группа ученых стоит у входа в ЦСУ, ожидая появления Венеры.
- На Востоке у Венеры было и второе название - Вечерняя красавица, -
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг