В камере лежат две половинки шара. Вернее, на две половинки распалась
толстая металлическая "скорлупа" шара. А из ее недр выкатился... новый
шар. Он пестро и очень ярко раскрашен.
- Оператор! Кинооператор, снимайте! - кричит президент.
- Да, да, я сейчас... заело! - бормочет оператор, вытягивая руки с камерой.
Все уже устыдились минутной слабости и кидаются к смотровому окну.
- Газ, который был в шаре, не улетучился? - тревожно спрашивает Бахарев. -
Для науки сейчас дорого все! Вплоть до погасших искр!
- Нет, нет, состав газа и его количество мы узнаем! - заверяет его
Владимир Николаевич, который поглядывает кругом, не скрывая торжества и
гордости за свою мощную технику.
- Смотрите! Смотрите! - кричит Забродин. - Ведь это изображение какой-то
планеты!
Раскрашенный шар во весь экран. Должно быть, его краски светятся - так они
выразительны и ярки.
- Уберите свет! - просит президент.
Свет гаснет. В темноте шар сияет маленькой самосветящейся и прекрасной
планеткой. Океаны, моря и синие реки, материки, покрытые долинами и
горами, - все это непривычных очертаний. Поражает отсутствие густой зелени
на этой планете. Бледная желтозеленая краска, однако, разлилась по южному
и северному полушарию и господствует на планете. Она захлестнула даже
полюса! Планетка охвачена координатной сеткой. Но... то, что должно быть
цифрами и надписями, не имеет привычного вида арабских или римских цифр и
начертаний букв известных на Земле алфавитов!
- Это Марс? - слышен голос потрясенного Градова.
- Нет, голубчик, - отвечает голос Бахарева.
- Венера?
- О нет! - уверенно отвечает Бахарев.
- Вы можете назвать эту планету? - слышен саркастический голос Забродина.
- Да, - отвечает Бахарев. - Такой была наша Земля триста миллионов лет
назад. Это Земля!
Кто-то щелкает выключателем, и вспыхивает свет.
- Земля?! - ошеломленно переспрашивает Градов.
- Откуда она взялась? Не стегоцефалы же сделали шар!..
- Алексей Павлович - неисправимый геоцентрист, - смеется Забродин. - Ему
всюду мерещится Земля. На Марсе он обнаружил голубую тянь-шаньскую ель, на
Венере - каменноугольный период...
- Нет, вы уж позвольте, Федор Платоныч! - вдруг выступает вперед сухонький
старичок. - Я как тектонист, заявляю: Алексей Павлович прав. Именно таким
было расположение материков на Земле в каменноугольном периоде, в Карбоне!
Поддержка оказывает на Бахарева неожиданное действие. Он вдруг затрясся от
гнева и, покраснев, кричит на Забродина:
- А вы, милостивый государь, идеалист! Идеалист все последние пятнадцать
лет жизни! Разучившийся мечтать, собиратель мертвых фактов!
- Что здесь происходит?! - слышится возмущенный женский голос.
Все оборачиваются. В дверях стоит Дарья Матвеевна.
- Шесть часов утра, - говорит она, - поглядите друг на друга. Вы больные
люди. Все, все больные люди.
Ученые переглянулись. После пережитых волнений и бессонной ночи они
выглядели неважно Лица у всех, и особенно у Бахарева, были землистыми, под
глазами зияли темные круги. А Дарья Матвеевна обратилась к президенту:
- Товарищ президент, позвольте вам заявить, что вы растранжириваете
здоровье наших ученых!
- Дарья Матвеевна, бывают случаи... - миролюбиво начинает президент,
однако старого врача не так-то легко остановить.
- Да, да, товарищ президент, растранжириваете. А профессора Бахарева вы
хладнокровно убиваете! У профессора Бахарева постельный режим. Но
профессор Бахарев тоже здесь и продолжает изнурительную войну с академиком
Забродиным. Почему вы до сих пор не можете примирить их?! - И Дарья
Матвеевна своей мужской походкой, развернув по-солдатски плечи и высоко
неся голову, выходит из зала и идет по длинному коридору.
Из подъезда вслед за ней выходят наши ученые. Они щурятся под лучами
солнца и в молчании расходятся по своим машинам. Все устали, очень устали,
и это особенно заметно при бодрящем свете утреннего солнца.
Один только сухонький старичок, назвавший себя тектонистом, выглядит
именинником. Он хватает всех за руки и приговаривает:
- Бесценные, бесценные факты! Бесценные для палеоклиматологов! Бесценные
для палеогеографов, для всех исследователей далекого прошлого Земли!
Алимкулов намеревается опять сесть в машину президента следом за
Бахаревым. Но президент довольно недвусмысленно загораживает ему дорогу:
- Итак, до вечера. Спать и ни о чем не думать. Вечером все должны приехать
со свежей головой. Вечером мы поглядим, что находится внутри шара. Мы еще
не знаем главного. Мы не знаем, откуда шар взялся и что это такое!
И машина трогается с места.
Солнце поднялось над горами. Лучшие часы в жизни любого города, а тем
более южного.
Журчат арыки, в цветниках, окаймляющих тротуары, плещутся фонтаны. Под
ветерком, прилетевшим с гор, шелестят акации, березы, тополя, карагачи,
ветви которых переплелись над улицами сплошным зеленым шатром.
- Я думал, откроется шар, из него... джин вылетит, как в сказке. Начнет
летать по комнате, чудеса делать. А там... глобус оказался. Обидно
очень... Совсем ничего не понимаю... А ты понимаешь? - раздумчиво
спрашивает Мажид. Они с Лешкой медленно идут по улице.
- Да! - счастливо подхватывает Лешка. - Нас с тобой для кино в Академии
наук снимали, потом - когда я в машину залезал, потом - когда мы с ящиком
из машины вылезали, потом - когда его пушкой просвечивали, потом - когда
он раскрылся! Пять раз для кино снимали!
Лешка возбужден. Он влюбленно сверху вниз заглядывает в Мажидовы глаза,
хватает его за локоть забегает то с одной, то с другой стороны.
- Мажид, в парк пойдем? Подкрепимся шашлычком, а потом в пруд, а? Поныряем
и в кустики завалимся спать, а, Мажид?
- Чего в "кустики"? Какие "кустики"? - удивляется Мажид. - Работать за нас
кто будет? Иван Иванович? Нам в утреннюю смену, ты забыл?
- Чего?!. - по-настоящему опешил Лешка. - Шарик-то еще не до конца открыли!
- Без нас откроют, Лешка! - объясняет Мажид. - У них своя работа: шарики
открывать. У нас своя: уголек рубать!
- Мажид... Ты погоди, Мажид. - Лешка даже растерялся. - Да ты не
понимаешь, что ли? Мы ж теперь... фигуры! Нам академики ручку жали! Мы
ведь шарик-то нашли! Мы!..
- А какая наша заслуга, что нашли? - рассудительно замечает Мажид. - Нашли
мы - могли другие найти.
- Могли другие, да не нашли. А мы нашли. Значит, наше счастье. И
пользуйся, раз привалило! - горячится Лешка, возмущенный непонятливостью
друга чуть ли не до слез. - Нам повезло!
Лешка дрожит, как в лихорадке. Когда Мажид, наконец, понимает Лешкины
планы, ему делается противно.
- Ну, справку тебе здесь дадут. Начальство прогула не запишет, -
неприязненно говорит он, - а я не начальство, учти! Из нашей бригады
уйдешь!
И маленький Мажид широко зашагал на своих коротких ногах прочь от Лешки.
- Да ты же чудной, Мажид! - кричит ему вдогонку Лешка. - Ты ничего не
понимаешь в жизни! Ты дурень несусветный!
...Сад на даче президента. В гамаке под старым кленом - профессор Бахарев.
Прищурившись, он смотрит в зеленую чащобу, опрокинувшуюся над ним, и...
мечтает вслух.
- Кто сказал, что мы не знаем, откуда взялся шар? Знаем!
- Откуда? - слышен голос президента.
- Шар оставлен теми, кто смотрел на нашу Землю со стороны, из другого
мира. Земной шар казался им прекрасной голубой звездой... точно такой, как
Венера! Они видели мощную голубую атмосферу. "Что закрывает атмосфера
голубой звезды от метеоритов, космических лучей и губительных излучений
Солнца?" - думали они. И поняли: жизнь! Жизнь! И они решили нанести визит
жителям голубой звезды!
- Кто "они", Алексей Павлович? - спрашивает президент, который лежит в
соседнем гамаке.
- Разумные существа другой планеты. Гости из другого мира.
И Бахарев, все более и более воодушевляясь, начинает создавать легенду.
- Их космический корабль проник под облачное покрывало нашей Земли и
опустился на ее поверхность. И гости увидели болото. Болото на все четыре
стороны. Туманное болото без конца и края. И небо, в котором почти не
бывало Солнца. И самое начало жизни. Только начало... Лес папоротников и
хвощей... гигантские насекомые... первые земноводные...
Под гамаками стоит раскладной топчан. Здесь лежит Забродин, Он слушает
Бахарева. Он слушает, и его строгое, дисциплинированное воображение
начинает работать. Перед ним мелькают схемы, чертежи, страницы книг...
Бахарев говорит об эпохе папоротниковых лесов, а перед внутренним взором
Забродина проплывает обрывок таблицы, изображающей чередование эпох в
развитии Земли: "КАРБОН - 300 МИЛЛИОНОВ ЛЕТ НАЗАД..." Бахарев говорит о
первых растениях и животных Земли, а Забродин видит стенды
палеонтологического музея, стволы окаменевшиx деревьев, отпечатки листьев,
скелеты ископаемых животных, схематические рисунки пейзажей
каменноугольного периода Земли.
А голос Бахарева продолжает:
- Буйная и разнообразная жизнь встретила гостей Земли. Но человека -
ЧЕЛОВЕКА! - ЕЩЕ НЕ БЫЛО! Гости застали утро жизни, ее начало. И гостям
стало немножко грустно; прилетели, а хозяев нет. И некому принять гостей...
Опять перед нами глаза Забродина. Опять мы проникаем в мир его
воображения. Титульный лист книжки "Война миров" Уэллса... Клочья дыма...
Большой цилиндр, наполовину зарывшейся в землю. Крышка цилиндра
отвинчивается и спадает. Через край цилиндра свешиваются безобразные
щупальца... голова омерзительного чудовища с клювом...
- Однако жизнь на планете началась. Значит, появится со временем и
человек! Непременно появится человек! - слышен голос Бахарева.
Забродин встряхивает головой.
- Почему именно человек? - спрашивает он. - Могли же на Земле какие-нибудь
пингвины или бобры стать разумными существами и завладеть планетой?!
- Потому, что гости сами были человекоподобны! - отвечает вдохновенно
старый профессор. - Они знали законы развития жизни, знали историю своей
планеты. И они поняли: на голубой планете человек появится через сотни
миллионов лет.
- Вот где корень всех его ошибок! - говорит Забродин президенту. - Он все
меряет нашими, земными мерками. А на других планетах - свои мерки!
Президент жестом просит его не прерывать Бахарева. Да Бахарев и не слышал
ничего.
- И у гостей родилось дерзкое намерение: послать людям, которые еще не
появились, посылку. Оставить будущим людям память о своем посещении
Земли... Получите наш привет, будущие люди. Вы не одиноки во вселенной. На
других планетах тоже есть ваши братья. Мы были у вас, но - простите
великодушно - слишком рано. Вы еще не существовали...
Бахарев прижимает руку к сердцу. Он сидит в гамаке и раскланивается
церемонно и торжественно, в манере старомодных и учтивых российских
интеллигентов.
Забродин и президент смотрят на него. Жест Бахарева кажется им немножко
смешным, но они не смеются.
- Только куда положить почту, чтобы она дошла до вас будущие люди? Планета
огромная, а посылка - крошечная. Идти ей до вас - сотни миллионов лет.
Куда положить ее, чтобы она не затерялась на дороге времени?
- Куда? - повторяет Забродин.
- Куда? - лукаво смеется сам Бахарев.
- Действительно, куда? - повторяет президент.
- В болото надо положить, голубчики! В болото надо положить шар! Бросить в
болото! - смеется радостно Бахарев.
- Почему именно в болото? - запальчиво спрашивает Забродин.
- Очень просто! - отвечает Бахарев, увлеченный ходом своей мысли. - Пока
произойдут люди, на месте болота будет каменный уголь. А может цивилизация
развиваться без каменного угля?
- Нет, не может! - подхватывает президент. - Техника, производство на
определенном этапе не могут развиваться без каменного угля!
- Гости знали это на примере своей цивилизации! - продолжает Бахарев. - И
они рассчитали просто: люди будут искать уголь и найдут в угле нашу почту,
наш привет! И мы нашли...
- Убедительно? - спрашивает президент Забродина.
- У профессора Бахарева всегда была великолепная фантазия, - отвечает
Забродин.
- Но шар найден именно в каменном угле! - напоминает президент.
- Даже школьники умеют подогнать задачку под ответ, - раздраженно отвечает
Забродин. - А впрочем, все это слова, разговоры, а важны только факты.
Посмотрим, что окажется в шаре...
Мы вновь переносимся в комнату Бахарева, где профессор вспоминает события
прошлого. Он в полосатой пижаме, заложив руки за спину, вышагивает по
своему кабинету.
Кто-то стучит в дверь, но старый профессор, погруженный в свои мысли, не
слышит. Он подходит к диктофону, включает его и говорит:
- В тот же вечер мы собрались, чтобы исследовать загадочный шар дальше,
чтобы открыть вторую оболочку шара и поглядеть, что же нам прислали гости
Земли...
Дверь кабинета открывается, и на пороге - Мажид с кожаной папкой в руках.
Бахарев выключает диктофон и устремляется навстречу Мажиду:
- Ну, что там? Как там? Где ракета?
- Не подходите ко мне, я холодный! - смеется Мажид, протягивая папку
профессору.
- Там холодно, у них наверху?
- Везде холодно, Алексей Павлович. Первый снег выпал.
Бахарев подходит к окну. За окном весело пляшут пушистые белые мухи и,
касаясь черной земли, исчезают.
- Уже зима! - изумляется Бахарев. - Зима... а она летит там. Все дальше и
дальше... И только ниточка радиоволн связывает ее с Землей, с нами... И
эта ниточка все тоньше, тоньше... Она скоро начнет рваться.
Бахарев раскрывает папку и выкладывает на стол груду записок и фотографий,
привезенных Мажидом.
Большой снимок огромного серпа Венеры. Бахарев склоняется над ним.
- И загадочная стыдливая красавица все ближе, ближе! - бормочет он. -
Скоро мы узнаем, что скрываешь ты под своим облачным покрывалом. Скоро
станет ясно, применимой ли на практике окажется моя догадка...
Мажид тихонько выходит, осторожно прикрыв за собою дверь.
А Бахарев опять погружается в воспоминанья... Он подходит к диктофону,
включает его.
Вертятся бобины, протягивая ленту. Слышен голос Бахарева:
- Итак, в тот вечер мы собрались, чтобы исследовать загадочный шар
дальше...
"Глобус" в руках старичка "тектониста". Он прижимает его к себе и через
две пары очков рассматривает материки, моря, реки и плоскогорья.
- В музей! - восклицает ученый. - В музей, на самое почетное место!
- Надо сначала раскрыть "глобус", - замечает Забродин.
- Я могу немедленно разрезать шар на две половинки! - выходит вперед
Графов. - Хотите - электроискровым способом, хотите - ультразвуковой пилой.
- Можно попробовать мощное нейтронное поле в урановом реакторе. Можно
попробовать синхрофазотрон на сто миллиардов электрон-вольт... - начинает
обстоятельно перечислять молодой ученый.
- Как, товарищи?- спрашивает президент.
- Нет, его нельзя резать, - говорит Бахарев и забирает шар в свои руки. -
Мы обязаны ПОНЯТЬ его. НАШЕМУ поколению адресовано это послание. НАМ
оказано доверие...
- Почему именно нам адресовано? - улыбается Забродин.
- Чтобы открыть внешнюю оболочку шара, был нужен вот этот ключик, -
отвечает Бахарев, указывая на громаду ускорителя. - Даже пятьдесят лет
назад люди не имели такой вещи. А мы имеем. Значит, адресовано нам. Мы
получили послание. Мы открыли его и теперь обязаны исследовать и ПОНЯТЬ!
Проговорив это, Бахарев отходит в сторонку, садится на диван и думает,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг