он холодно заплакал от несбыточности своей души. И тогда, когда
не утешился он слезами, решил он уйти в края безлюдных лесов, с
онемевшей душой своей, чтобы остановить свою жизнь там.
И он ушел, как и задумал.
Он больше не искал дороги, и волнующие тропинки тоже не
привлекали его, даже цветущие поляны теперь он обходил
стороной. Он больше ничего не искал, он размашисто продирался,
одержимый погибелью, опасностью быть разодранным в клочья
дикими ветрами леса.
Долго шел юноша, все тело его было исхлестано и заливалось
болью от острых сучков. И однажды, после изнурительных дней и
ночей бессонного пути, он вышел все-таки на поляну, он хотел ее
обойти, предчувствуя ее издали, но не смог.
По одну сторону поляны было глубокое озеро, по другую -
непроходимое болото, но это оказалась совсем необычная по-ляна:
на ней абсолютно не росла трава, не разноцветились никакие
цветы, только один-единственный цветок одиноко рос на этой
поляне. Этот цветок напоминал ему его самого, и тогда юноша
решил остановить свою жизнь на этой поляне.
Стремительно он подошел к цветку и сорвал его, после чего
он повернулся и зашагал к озеру.
На берегу он остановился, бережно положил цветок у своих
ног и приготовился утонуть в пучине озера.
- Постой! - услышал он позади себя повелительный оклик,
и юноша дрогнул, удивился человеческому голосу здесь. -
Повернись ко мне лицом, - снова прозвучало повеление, и юноша
повернулся. В трех шагах от него стоял маг, он был одет в
черную одежду.
Налетел ветер, и черный плащ мага развевался на этом ветру
огненными вспышками, потому что изнутри этот плащ был
кроваво-красного цвета.
- Ты искал любви, но ты ее не нашел, - сказал маг, и он
сурово смотрел в глаза юноше, - но ты не можешь потерять себя.
- Почему? - впервые за столько времени промолвил молодой
мужчина, и его крепко сжатые губы разомкнулись.
- Потому, что тебе нечего терять, я научу тебя, как
обрести любовь.
- Я теперь даже не знаю, зачем она мне нужна.
- Человек, нашедший любовь, бессмертен, ему больше
незачем жить временной человеческой жизнью. А ты решил
остановить свою жизнь, чтобы подчеркнуть ее временность, ты
хочешь остаться смертным?
- Нет... я не хочу умирать.
- Да будет именно так. Смерть также временна, как и
жизнь. Только единому вечность и бессмертие, а ты не един,
потому что одинок, а значит, смертен. Поступишь так, как я тебе
скажу, иначе больше не найдешь меня.
- Я готов, - ответил юноша.
- Ты не нашел любви, ты гонялся за порхающими
разноцветными лепестками бабочек, но они одна из этих бабочек
не порхала у тебя в душе.
- Да, кажется, я начинаю понимать, - отозвался юноша.
- Внимательно осмотрись, - потребовал маг, и юноша все
окрест окинул взглядом.
- Не вокруг, а в себе.
Юноша сосредоточился.
- Увидел ли ты образ любимой там?
- Боже... - проговорил после некоторого молчания юноша,
- я так несовершенен, в моем сердце нет любимой, я не вижу ее.
Тогда что же я искал? И как я мог найти то, чего нет?
- Ты никогда не искал, ты гонялся за красочными
наваждениями.
- Да.
- Надо создать и овладеть, иметь и потерять, и лишь тогда
искать и найти.
- Создать и овладеть, - задумчиво повторил юноша, -
иметь и потерять, и лишь тогда... искать... и найти! -
воскликнул он. - Я сделал последнее...
- Ты зарился на чужое добро и потому всегда получал
пинка, чужая собака непослушна и может укусить.
- Только моя собака откликнется на зов и позволит себя
погладить, - твердо сказал юноша.
- Обрети любимую в себе, создай ее образ, он должен
ожить, шевельнуться в твоей душе, заговорить с тобой на языке
сердца, но и тогда ты не найдешь любимой.
- Я должен буду его потерять, свой образ?
- Отказаться от него, вывести его из души и забыть о нем.
- И забыть о нем, - подытожил юноша.
- Забыть о нем, но твоя любимая будет помнить о тебе, и
тогда ты будешь не одинок в своих поисках: твой образ тоже
будет искать тебя, и придет время, когда вы в одно мгновение
узнаете друг друга, твоя любимая вернется к себе на родину - к
твоему сердцу. Другого пути у любви нет.
Юноша задумался и, как бы рассуждая вслух, проговорил:
- Но если я забуду образ любимой, то как же я его найду,
ведь я не буду помнить, что искать?
- Ты забудешь его в душе, но он будет жить в мире, и ты
будешь помнить об этом и приглядываться к лицам, чтобы узнать
его. Ты должен зорко посматривать на свой образ любимой издали,
пока не встретишь его. Только не нянчить его в сердце, его
колыбель должна быть пуста. Любимая должна прежде всего сама
потратиться на поиски тебя. Родина помнит о нас, но не она
приходит к нам, а мы возвращаемся к ней... - и с этими словами
маг отпустил юношу в мир людей, повелел ему вернуться туда.
Всю обратную дорогу юноша создавал образ любимой в своей
душе, и, когда он пришел к людям, преодолев долгие расстояния,
любимая ожила, шевельнулась в его сердце, и он забыл о ней, и
колыбель его души опустела, и образ его любимой стал жить в
мире и разыскивать его, и юноша пристально, издалека
посматривал на любимую.
И пришло время, и они встретились, и в одно мгновение
узнали друг друга, и им хорошо было вместе.
Но... предсказанное единение с любимой... у юноши
продлилось недолго.
Он стал замечать, что любимая охладевает к нему, а он все
ярче и сильнее любит ее, и даже наступали моменты, когда юноше
не обязательно было видеть свою любимую, ощущать ее присутствие
рядом, потому что любимая начинала жить как-то иначе. И он
чувствовал каждое ее движение: тела и сердца, даже будучи один.
И вот наступило самое страшное - любимая совсем охладела
к юноше и покинула его, и как только это произошло, юноша снова
опечалился, и пуще прежнего его душа была вся в слезах.
И тогда юноша опять покинул мир людей и ринулся через леса
на заветную поляну к магу.
Лютый ветер бушевал на поляне. Маг ожидал юношу, он стоял
посреди поляны и огненные вспышки его плаща полыхали вокруг
него. Маг сурово смотрел на юношу, который стоял, понурив
голову, в неведении, ожидая приговора судьбы.
Но маг молчал, тогда заговорил юноша:
- Я все сделал, как вы сказали, но я не знаю, где я
ошибся.
- Осмотрись, - и юноша всмотрелся в свою душу, и он
прозрел, - Боже, - воскликнул он, - что я наделал! Я вижу в
своем сердце образ любимой, так вот почему ее не стало у меня!
- Ты забрал свою любимую обратно, она возвратилась к тебе
в сердце.
- Что же мне теперь делать?
- Ты должен вернуть ее в мир людей, и она снова будет с
тобой.
- Я понял... - сказал юноша твердо. - Не пускайте
любимых обратно в свое сердце, не оставляйте их у себя в душе,
и они никогда не покинут вас, - и с этими словами юноша снова
вернулся в мир людей, и он отпустил любимую из души своей, и
она снова вернулась к нему.
И пошли они вместе, рука об руку, по пути бессмертия,
обретая вечность. И решили они вместе прийти к магу, чтобы
поблагодарить его за урок судьбы.
Но когда явились они на заветную поляну, то обнаружили на
ней солнечный ливень. Мага не оказалось на поляне.
По дороге к поляне юноша шел с твердым желанием подобрать
тот единственный цветок, некогда сорванный им в далекой печали
одиночества, и оживить его, возвратить ему дыхание Земли.
Но как же восторженно удивился юноша, когда увидел,
обнимая любимую, что вся заповедная поляна усеяна цветами, и
разноцветные лепестки бабочек порхают над ними. Юноша снова
захотел писать стихи и написал первое:
Жизнь не безжалостна, коль рушит,
И ты за то ее прости,
Пусть выкорчевывает души,
Чтобы полянам расцвести...
Пилигрим замолчал.
Молодой человек неотрывно слушал его, изредка лишь
подбрасывая в костер свежие пучки хвороста. Так они и просидели
до самого утра молча.
И снова начало синеть выпуклое небо над морем, солнечный
диск будто на цыпочках выглянул из-за гор побережья, и костер
угас, только легкий дымок, словно остатки раздумий, струился
над ним.
Крики чаек вонзались в небо, а чайки вонзались в море и
выныривали из морской глади, и снова неслись в небо навстречу
своим крикам. И парень в джинсах и кроссовках, в распахнутой
рубашке, сидя на камне напротив старика в белых одеждах, что
по-прежнему опирался на корявый посох, сказал: "Я все понял,
спасибо тебе, Пилигрим".
- Сережа, - сказала Наташа, когда Гриша закончил "Сказку
о любви", и я насторожился. "Нет", - подумал я, - она не
просто сказала "Сережа", она позвала, окликнула меня"...
Наташа пристально смотрела в Гришины глаза, я
почувствовал, что еще одно неуловимое мгновение - и она узнает
меня.
Но в следующую секунду я невероятными усилиями словно
выкорчевал Гришино тело из-за кухонного стола, Гриша
молниеносно поднялся, глянул на наручные часы и тут же
торопливо заговорил:
- Все, мне пора, у меня еще тысяча заказов. Сказку я
оставляю на время вам, почитаете. - И я протянул исписанные
листы Наташе. Опешенная моим вскоком из-за стола, она
машинально взяла их у меня из рук.
- Может, еще чаю? - засуетилась она.
- Нет, нет, я бегу, сумасшедше опаздываю, - уже из
прихожей выкрикнул я, открывая входную дверь.
- Гриша, а как же вы пойдете на заказы, у вас даже
инструментов с собой нет.
- Ничего, я забегу на работу, - бегло ответил я,
вышагивая из квартиры.
- Но вы же не успеете!
- Я возьму такси.
- Гриша!.. - окликнула меня Наташа, стоя на лестничной
клетке, когда я уже сбегал по ступенькам на этаж ниже.
- Что? - отозвался я, приостановившись.
- Когда вас ждать?
- Я позвоню, - выкрикнул я уже не бегу, ловко
перескакивая ступеньки.
Урок Второй
- А теперь слушай меня внимательно, - чувственно
произнес я Боживу.
- Постой, Сережа, - взмысленно остановил меня Юра.
- Ты о чем-то хочешь спросить?
- Да, мне надо посоветоваться. Я многое уже начинаю
понимать и даже без волнения воспринимаю наше общение.
- А что, раньше было страшно?
- Нет, но потом немного жутковато, но теперь этого не
будет, я спокоен, - определился Юра, - у меня возникли
неясности, Сережа.
Я молчал в готовности воспринимать друга, но Юра тоже
почему-то замолчал, насторожился.
- Сережа, - позвал он, - ты здесь?
- Говори, я слушаю, - отозвался я, и Юра облегченно
вздохнул, там, у себя, на физическом плане. - Слава Богу, -
промыслил он, - ты здесь... мне нужно разобраться, Сережа...
насколько я понял из твоих записей, немалое количество моих
подчиненных в кинотеатре из "астральной шайки".
- Да, это так, - подтвердил я.
- И ты, - продолжал Божив, - из-за них ушел в летаргию.
- Да, Юра, из-за них, но больше все-таки по собственному
несовершенству.
- Мне это сейчас трудно понять, но эти мерзавцы начинают
меня преследовать.
- Как? - отзывчиво поинтересовался я.
- Не знаю, как это объяснить, то ли это были сны, то ли в
самом деле, но события, происходящие со мною там, тут же
получали подтверждение здесь, наяву: вначале Екатерина
Васильена соблазнила меня, а потом пришла в кабинет и намекнула
об этом, и если это все правда, то астральную шайку я тоже
видел. Они пытались меня утопить в океанском полу огромного
здания, утащили туда на самолете, прямо отсюда, из кабинета, но
я победил, утонул художник, художник моего кинотеатра, и сразу
же последовало извещение о его смерти, реальное, с печатью
отделения милиции.
- Екатерина, - промычал я.
- Что? - переспросил Божив.
- Нет, ничего, - опомнился я и тут же поправился, -
Екатерина Васильевна, как она тебе?
- Она не злая, вроде бы и располагает, но есть и
сомнения. А почему о ней ты спрашиваешь, Сережа?
- Я не могу тебе сейчас многое сказать: всему свое время,
ибо ты человек импульсивный и можешь проговориться.
- Ты же знаешь, я умею молчать, Сережа.
- Проговориться - не значит на физическом плане, а
проговориться чувственно или в помыслах своих, но хватит об
этом. То, где ты был, - Астрал, и что с тобой происходило,
происходило в самом деле, только, как ты понимаешь, в мире
ином, в мире тонкой энергетики. У меня мало времени, продол-жим
второй урок, по окончании которого я предложу тебе несколько
структур защиты от воздействия твоих нападающих. Итак,
проговориться в чувствах или мыслях своих, пожалуй, это мною
сказано весьма кстати. Тебе, Юра, как можно быстрее необходимо
научиться выходить в Астрал, но прежде тебе надо уяснить такое
понятие, как "свобода прикосновения", но не только узнать его
основы, а свободно в случаях необходимости владеть им. Не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг