Зоя Карловна прямо-таки вбежала в библиотеку и сразу же
она метнула в меня взгляд бегающих глазок:
- Катя, ты смотри, этот молодой человек странный
какой-то, прячется за дверью...
- Да я же уж сказал вам, что от сына укрылся, что вы
такие подозрительные!
- Ладно, я уже побежала, Катька, - словно опомнившись,
быстро проговорила Зоя Карловна. - А ты смотри. И вы, молодой
человек, смотрите мне, не хулиганьте больше.
Зоя Карловна незамедлительно ушла.
А я начал прохаживаться среди книжных полок, изредка
отшатывая на себя какую-нибудь книгу, и под негромкое "не то"
ставил ее на место.
Я чувствовал, как Екатерина настороженно прислушивается к
моему передвижению в пространстве помещения библиотеки. Сквозь
узкие длинные щели над книгами я иногда улавливал ее
пристальный взгляд.
- Молодой человек, - неожиданно обратилась ко мне
Екатерина Васильевна, - а вы у нас вообще-то записаны?
- Да, конечно, - как бы между прочим, на сей раз между
перелистыванием страниц какой-то брошюры, тут же отозвался я.
- А как ваша фамилия будет? - деловито поинтересовалась
Екатерина Васильевна.
- Истина.
- Что-о-о?
- Ис-ти-на, - повторил я по слогам.
Последовало молчание.
- Истина? - переспросила Екатерина.
- Да... Он самый, Екатерина Васильевна, - говорил я
последние слова, подходя к столу Екатерины, и, остановившись в
двух шагах от стола, улыбнулся, - собственной персоной.
- М-м-да, - призадумавшись, произнесла Екатерина. Она
заботливо порылась в картотеке и вытащила мою карточку.
- Сергей Александрович?.. Давненько вы у нас не брали
книги.
- Да уж, почитай несколько лет.
- А где этого типа раздобыли?
- Да тут, в одном подвальчике.
- Бомжик, что ли?
- Да нет, прописанный.
- Не валяйте дурака, кто он?
- Не беспокойтесь, милиция сюда не нагрянет, - он в
командировке.
- Фу, какой он толстый.
- Председатель кооператива.
- Понятно.
- А здесь у него, - я показал между ног, - бывают
непо-ладки.
- Что, горючего не хватает?
- Да нет.
- Ясно, заезженный.
- Все может быть, Екатерина, но у меня нет времени об
этом...
- А что?
- Мне бы тельце это, - я старался говорить в тоне
Екатерины, - изредка оставлять где-нибудь под хорошим
присмотром.
- Можно было бы у меня дома, но он же всю мебель
переломает, как очнется... Ты же его, наверняка, перепугал до
ошаления... Как его хоть зовут?
- Гриша, - ответил я.
- Хотя... можно и попробовать, есть у меня одна задумка.
- Спасибо, Екатерина... Васильевна.
- Ну ладно, пойдем со мной.
- К тебе домой?
- Ну а куда же еще? Не к Остапу же Моиссевичу!.. Хи-хи,
- проказливо подхихикнула Екатерина, подошла ко мне и
похлопала по Гришиному животу ладошкой. Вскоре, после недолгих
сборов Екатерины, мы вышли из библиотеки. Екатерина закрывала
дверь на ключ, а я в это время увидел, как дверь напротив, в
кинопроекционную, до сего момента приоткрытая, потихоньку
притворилась - наверняка лысый и уступчивый Кириллыч, как
всегда, был предан своим ушам, и вовсе не исключено, что он
подслушал и наш разговор, ну да вряд ли он мог принять что-либо
всерьез, скорее всего он предположил, что очередной любовник
навестил подругу Зои Карловны и они шутили между собой.
"Хотя... Все может быть", - предположил я, когда мы уже
спускались вместе с Екатериной по ступенькам со второго этажа.
Нежданно возник пред нами Палыч, как всегда: в надменных
поворотах скул, со змеевидной улыбкой, руки в брюки, карманы
оттопырены, голова разворачивается вместе с туловищем.
Он возник из большого фойе, видимо, обозленный невыходом
на работу супруга контролера по неведомым на то причинам,
потому что тот, насколько я понимал, всегда потакал Палычу в
его ехидных прихотях, а кроме сего, с последним всегда можно
было выпить безотказно.
- Уже уходите? - заискивающе обратился он к Екатерине,
ибо относился он к ней настороженно, по причине ее острого
языка, а Палыч, уж больно влюбленный в свой авторитетный
минимум, не хотел лишний раз получать пинка, особенно при
посторонних, каким в настоящий момент является этот, весьма
толстоватый и на вид неуклюжий молодой человек, с обвисшими
щеками, то есть я.
- А вы сегодня весьма молодо выглядите, Палыч! -
восторженно воскликнула Екатерина. От удовольствия Палыч,
слегка раскачиваясь всем туловищем, высоко приподнял голову.
- Прямо как мальчик из подворотни! - расхохотавшись,
добавила она.
И только что похваленый, Палыч тут же скривился в лице
своем, словно надкусил лимон, и оттопырил надменно губы, но
глаза его не теряли надежды на то, что вдруг как Васильевна
все-таки взбодрит, подбросит лакомое словечка, на какое она
всегда была способна.
- Вы прекрасный мальчик, Палыч... Я вас люблю! - на ходу
через малое фойе обронила Екатерина через плечо и обалдело
закатила глазки, и киномеханик первой категории, действительно,
приветственно прощаясь, поднял руку вслед Екатерине Васильевне
и благодарно и дураковато улыбнулся.
И вот уже совсем неожиданно дверь в бывший мой кабинет
открылась настежь, и директор кинотеатра, Юра Божив, вышагнул в
малое фойе.
И я, и моя спутница - остановились в ожидании.
- Вы уже уходите? - обратился Божив к Екатерине, но
подозрительно рассматривая меня.
- А вы остаетесь? - тут же подмигнув Юрию Сергеевичу, с
наигранной торжественностью откликнулась Екатерина Васильевна.
- Как видите! Уважаемая Екатерина Васильевна, рабочий
день еще не закончился...
- Тогда... - Екатерина призадумалась на мгновение. -
Счастливо оставаться, Юрий Сергеевич, - торопливо добавила она
и грациозно, особенно выразительно взяла меня под руку.
- Постойте! - спохватился Божив. - А что Зоя Карловна,
у себя?
- Она... По делам, так сказать... Отсутствует...
- Хорошо. Можете ей передать, что теперь ее ожидает
сюрприз.
- Понимаю... Юрий Сергеевич...
- Что вы понимаете! Я просто влеплю ей выговор.
- Когда мужчина делает выговор женщине...
- Что вы хотите этим сказать?!
- Ничего. Признайтесь мне, - напустив серьезный вид,
спросила Божива Екатерина, - вы ревнуете Зою Карловну, да?
- Вы с ума сошли, Екатерина Васильевна! - разгневался
Юра и метнул разгоряченный взгляд на Палыча, и возможно, на
какое-то мгновение, у Божива промелькнула мысль отослать его по
какой-либо причине наверх, в кинопроекционную, дабы не
свидетельствовал неприятный разговор, но подходящая причина не
нашлась, и директору ничего не оставалось, как впялить свои
напряженные глаза в Екатерину.
- А что, - не унималась Екатерина, - Юрий Сергеевич,
ведь мы же с вами не совсем безразличны друг к другу?... Хи-хи.
- подхихикнула она в мою сторону.
- Да ну вас! - отмахнулся от Екатерины Божив и
покраснел. - В самом-то деле, - подавленно и беззащитно,
словно попросил помилования и не замедлил скрыться в кабинете,
на секундочку укоризненно опять глянув в сторону недогадливого
киномеханика, что продолжал важно стоять, оттопырив губы и
веско приподняв свои тяжеловесные брови: он и в самом деле
ничего не понимал!..
- Тоже мне, герой! - красноречиво фыркнула Екатерина в
адрес Божива, когда мы с нею оказались на площади кинотеатра.
- Делать бы ему выговор, если бы не я его из океана
вытащила!.. Впрочем.. - поправилась она, - откуда же ему об
этом знать... Остап Моисеевич, и тот до сих пор в
недоразумении: как же так - художник утонул!.. Если они меня
вычислят...
- А контролер? - поинтересовался я. - Он что,
действительно пропал?
- Не думаю, чтобы эта дылда куда-нибудь запропастилась,
наверняка выполняет какое-нибудь поручение Остапа Моисеевича,
ведь мы же люди подневольные, - с какой-то неожиданной игривой
грустью произнесла Екатерина последние слова.
- Так ли? - улыбчиво спросил я.
- О, Господи, конечно же не так, - расхохоталась
Екатерина, - ну разве я смогла бы пристроить твоего толстячка,
если бы не сама собой была. Остап Моисеевич, конечно же,
Магистр, шеф, так сказать, но повара-то мы.
- Хорошо, что напомнила, Гришу-то покормить надо, я ведь
его желудок не ощущаю.
- Да ему, наверно, целое ведро надо, - обозленно
отозвалась Екатерина, - ты там быстрее свои дела устраивай, а
то ведь он все сожрет.
- Постараюсь, мне нужно пару ночей...
Когда мы вошли в квартиру Екатерины, мне показалось, что я
оказался в театральном лесу - жилище ведьмы, другими словами я
бы не назвал это место, - в прихожей ветвился целый
ботанический сад: всевозможные лианы, карликовые деревца и
яркий источник света, напоминающий солнце, и даже крохотный
импровизированный родничок.
Жила Екатерина в старом доме, потолок высокий - метров
пять или шесть, да и сама прихожая довольно просторная, но
особенно мне бросился в глаза пол, видимо, он был выполнен на
заказ: похоже, что линолеум весьма ловко подражал земной
поверхности и был он покрыт искусственной травой.
Из прихожей, успел я заглянуть на кухню - там все было
по-современному, как и положено, и поэтому это меня мало
привлекало.
Екатерина распахнула дверь в жилую комнату. В этой комнате
скрыто работал кондиционер. Лесной воздух обуял мое
воображение: здесь уже была настоящая земля на полу, а точнее
- слой земли, и поверх этой земли настоящая лесная осыпь:
кое-где проглядывала самая настоящая травка, посредине комнаты
стояли три креслообразных пенька, стены были абсолютно черными,
но их чернота едва проглядывала сквозь заросли абсолютно сухих
деревьев, деревьев, которые коряво и уродливо ветвились повсюду
вдоль стен. Откуда шло освещение комнаты, я не понимал, будто
невидимая лунность присутствовала здесь.
Что-то щелкнуло, и этот довольно просторный клочок леса
(комната была метров двадцать пять, не меньше) словно
расширился еще больше, видимо, Екатерина включила магнитофонную
запись, потому что я оказался в ночной глубине леса,
наполненной ужасающими звуками.
Неожиданно, когда мы с Екатериной уселись на пеньки друг
подле друга, откуда-то из сухих зарослей свысока спланировала
какая-то птица, и она уселась на плечо Екатерины.
- О, Филька, - продолжая сидеть неподвижно, сказала
Екатерина, она почему-то грустно смотрела себе под ноги. И я, и
Екатерина сидели босиком, ибо ведьма, прежде чем запустить меня
в комнату, деловито распорядилась скинуть туфли и снять носки.
- Хорошо у тебя, - сказал я, стараясь как-то оборвать
укромное молчание Екатерины, - послушай, а как же ты
подметаешь пол? - нашелся я, потому что знал, что ни одна
хозяйка не умолчит об опыте ведения домашнего хозяйства.
- Два-три раза в год я меняю землю и осыпь. Остап
Моисеевич привозит мне все это свежее на машине из леса. Сорить
я здесь не сорю, вот так и живу, Сережа...
Грусть Екатерины передалась и мне.
- А где ты спишь? - спросил я.
- На пеньке, - посмотрела на меня Екатерина и обалдело
юльнула глазками, словно ожила.
- Пардон, а с мужчиной как же?
- А у меня только один мужчина - Остап Моисеевич. Это
его проблемы.
- Ну а все-таки? - не унимался я.
- Да нормально я сплю, как и все люди, в постельке.
Хочешь заглянуть?
- В постельку?
- В спальню.
- Ну давай посмотрим.
Мы поднялись с пеньков. Екатерина подошла к одному из
деревьев и потянула на себя один из его сучков, это оказалась
дверь в соседнюю комнату.
Я подошел и заглянул в нее - стены здесь были обтянуты
белой материей от пола до потолка, зеркально чистый голубой
пол, деревянный стол в углу, на столе бог весть чего только не
навалено из магической атрибутики.
Одна стена была полностью шкафом с открытыми полками, на
которых лежало множество всевозможных трав и корней, у окна
располагалась кровать: широкая, застеленная ковровым
покрывалом.
- Не беспокойся, - сказал позади меня Екатерина, когда я
уже стоял посредине комнаты и оглядывался по сторонам, - живу
я вполне цивилизованно: телевизор на кухне.
И тут в прихожей колокольчиком прозвенел электрический
звонок, прозвенел продолжительно еще раз.
- Это он, - сказал Екатерина.
- Кто? - переспросил я.
- Остап Моисеевич, конечно же. Сейчас я тебя с ним
познакомлю.
- Этого еще не хватало, - забеспокоился я и на всякий
случай приготовился покинуть Гришино тело.
- Да ладно, не волнуйся ты, не выдам, не для того
привела. Оставайся здесь.
- Может, он догадался, что я...
- Да ну там, прибалдеть пришел, гад мой любименький.
Ладно... Иду-у-у! - протяжно и громко простонала ведьма, а в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг