ней, и они что-нибудь придумают. О его жене не было
сказано ни слова. Но она несомненно существовала,
как существует в космосе черная железная звезда,
которая отклоняет траектории других звезд, хотя
сама и не светит.
Надо сказать, и Татьяна не пытала мужа ни о чем,
когда, наконец, он появился дома. Только и
спросила:
- А зачем ты туда ездил?
- Образцы возили...
Какие образцы среди весны? Давно уже отчеты
написаны и сданы. А если куда и возят образцы
редкоземельных металлов, то в Москву, где имеются
для химического анализа хорошие лаборатории... Не
говоря уж о режиме секретности, который в ту пору
не позволял иметь дело с кем-либо, кроме Москвы...
Может, Татьяна о чем-то и догадывалась, но была
мудра. И слава Богу.
Вот и все... и забылась, забылась постепенно
Неля. Ее сладкое тело... ее нежная полуулубка... И
что за наваждение - через столько лет... да еще на
ярком свету, за стеклом, на потребу публики... Кто
мог?! Да никто, конечно, кроме Кости. Он завидовал
Самохину. Он всерьез предложил тогда Неле - при
всех, за столом - стать его женою.
- Я вдов, - говорил он. И это была правда. Его жена
Рая недавно умерла от рака. - Мы будем счастливы,
как Ромео и Джульетта.
Неля в ответ тихо смеялась и никла к Самохину.
Но с чего вдруг он вспомнил о ней и вылепил
манекен? Но так похоже... Или у него с тех времен
остался набросок? Самохин, хоть убейте его, не
помнил, лепил в те вечера Бараев Нелю или хотя бы
карандашом набросал портрет?
А может, все гораздо проще? Он знал, что она с
Севера, что библиотекарь, нашел ее в Норильске и
женился? И вылепил ее еще ту, молодую? Но в таком
виде?.. Разве что это мрачная шутка для домашнего
пользования... а ныне решил на ней заработать... Но,
во-первых, Самохину старые дружки все равно бы
при случае рассказали, кто новая жена у Бараева. А
во-вторых, она бы не разрешила себя в таком виде
выставлять? Значит, месть художника? А вдруг он
шаловливую скульптуру с ее дочери лепил? У Нели
вполне могла родиться дочь? Господи, уж не по этой
ли причине она внезапно тогда прилетала? Самохин,
болван, даже не спросил... Нет-нет, он бы
почувствовал... две ночи провели вместе... да еще
через столько времени после встречи в метельном
заполярном городе...
Скорее всего, Бараев все-таки разыскал ее,
женился... и у них могла родиться дочь. А
современной девушке и в витрине лечь лестно.
Но этого не может быть! Неля же сказала тогда
Самохину, ласково смеясь глазами в темноте:
- Да я из-за одной хотя бы фамилии за него не
выйду. Я лучше выйду за Дуракова, за Хрюшкина, но
не за Бараева... - Что уж ей не нравилось в этой
фамилии? Бараев не Баранов же. Да и Баранов...
Вихрем таких нелепых мыслей была набита до
ослепления голова Самохина, когда он, добравшись
до железной церковной двери на улице Сурикова,
принялся нажимать и стучать кулаком по на старой
кнопке электрического звонка, с трудом следуя
тексту выцветшей картонки: Игнатюк - 1, Зеленов - 2,
Бараев - 3, Манасян - 4...
Бараев неузнаваемо изменился. Он растолстел,
стоял в свитере и в бабьем переднике, замаранном
на животе глиной, глаза мутны, в очках с белесой
роговой оправой. Залысины ушли со лба назад, как
будто лицо его выгнулось вроде скрипки. На
толстом носу шишечка. А ведь двадцать лет назад
это был гусар, с вишневой бабочкой на шее, с
копной развалившихся аж до плеч волос,
охваченных поверху красной витой тесемкой.
Он, конечно, узнал Самохина и, конечно же,
мгновенно догадался о причине, приведшей его
сюда. Сопя, молча, уставился на гостя - ни
здравствуй, ни до свидания.
- Слушай, - вдруг оробевшим, еле слышным голосом
спросил Самохин. И кивнул головой в сторону. - Это
твой... твоя работа там, на проспекте Мира?
Бараев, наконец, разлепил крупные губы:
- Нет.
- Ну, послушай... - залебезил Самохин. - Твоя же
работа. Гениальная!.. Только зачем ее туда? Отдал
бы в музей.
"Какой к черту музей?.. - подумал тут же про себя
Самохин. - Музей заплатил бы сотни две... а эти..."
- Как ты догадался? - спросил Бараев. - Что, так
похожа? - Он посторонился и зевнул со всхрапом,
как старый лев. - Еще немного - и ты бы меня здесь
не застал... Переезжаю в мастерскую. Здание
возвращают церкви. Только вот как я перевезу это
свое гениальное творение?
Самохин только сейчас к своей радости понял,
что скульптор пьян. С пьяным легче говорить. С
понимающим видом он покивал.
В глубине мастерской до потолка возвышалась
гора гипса - это был великан-батыр, как бы предок
нынешних хакасов, которого Бараев мечтал
поставить в степи, на перекрестке дорог. Но чтобы
батыр непременно был высотою метров восемьдесят.
Есть же у нас саянский мрамор, почему бы не
вытесать? Только нужны деньги и много
помощников... В свое время партийное начальство
обещало это, но времена переменились, гигантские
проекты скукожились... И остался великан, сидящий
на полу, обняв ногами колени. Великан, конечно,
голый, каким и должен быть сказочный Батыр.
Правда, партия требовала у скульптора, чтобы он
мужские причиндалы убрал или хотя бы уменьшил. Но
даже слегка уменьшенные они производили
грандиозное впечатление на посетителей
мастерской, особенно на дам, посмевших зайти под
колени гипсовой фигуры.
Помнится, у Бараева там была и постель для особо
дорогих гостей. И ходил анекдот, как некий поэт из
Москвы, оставшийся ночевать с провинциалкой в
этом темном грозном месте, так до утра и
промаялся, не сумев прийти в любвеобильное лоно,
ибо размеры некоторых частей тела, висящие над
головой, совершенно подавили его
впечатлительную поэтическую душу...
И помнилось, когда Самохин с Нелей остались у
Бараева ночевать, скульптор предложил им без
улыбки на выбор эту постель и диван под
осыпавшейся фреской - сам он угрюмо шел домой. И
хохочущий Самохин выбрал и в первую, и во вторую
ночь место именно под коленями гиганта. Зачем он
это сделал? Боялся, что перед пристальными
глазами Нели затрепещет и ослабеет, но в таком
случае можно будет, пересказывая в который раз
историю с поэтом, намекнуть на то, что и у него
самого душа ранима? Но слишком он ее любил, чтобы
отвлекаться на всякие посторонние картины.
Только вот утром, в день отлета Нели, когда она
еще спала или притворялась, что спит, прижавшись
всем голым телом к Самохину, когда в древнем
витраже разгорались красные и синие обломки
неба, а вдоль картонных отгородок шуршали мышки,
а может, и крысы, Самохин подумал про каменное
мясо, нависшее над ним: "Да, были великаны... а я -
дерьмо под ними."
Самохин потоптался посреди мастерской.
- Может, выпьем по случаю переезда?
- У меня есть. Я не бедный. - Бараев налил в
захватанный граненый стакан водки. А когда
Самохин выцедил гнусную жидкость, грубовато
спросил:
- Ты чего пришел?
Самохин и не знал, что сказать. Ляпнул первое,
что пришло на ум:
- Костя... можешь мне слепить ее головку?
- Нет. - Также выпив водки, Бараев добавил
равнодушно. - Я разбил форму.
- А дорого стоит тот манекен?
- У тебя нет таких денег. Да и зачем? Плюнь. Она
давным-давно во Франции.
- Где?!
Бараев потянул Самохину кусок черствого бурого
хлеба и жуя то под правой, то под левой скулой,
пояснил:
- Помнишь, был такой Олег Дударь? Из ТЮЗа. Еще
танцевал классно... хохотун... любил натереться
бронзовой краской и в любой компании раздевался
до пояса... Очень ей понравился. Он и увез ее.
Теперь там какие-то балеты ставит... - И отвечая на
молчаливый крик Самохина, добавил. - А
познакомились... она же еще раз прилетала, когда
ты в тайге был... Побегала по городу, пришла сюда. А
тут он. Подонок! Рассказал, что ты женат... что у
тебя трое детей...
"У меня лишь дочь... Зачем так?!" - хотел было
оправдаться перед далекой Нелей Самохин, но
только склонил голову.
- Они у меня и ночевали... под богатырем... -
Хмыкнув, Бараев швырнул остатком хлеба в
форточку. - А после этого все годы здесь у меня
собака спала... но тоже недавно околела... Травили
крыс, что-то съела, дурочка. Ну, пошли?
И они вышли из мастерской на морозный ветер. У
Самохина темнело в глазах.
"Возьму сейчас камень и сквозь стекло разобью
ее, - подумал он. - Ну, посадят ненадолго. А чинить
Костя уж точно не будет. Ему самому эти
воспоминания мучительны."
Но расставшись с Бараевым, он пошел вовсе не на
центральную улицу, а в другую сторону - подальше
от каменной красавицы. Если она с этим неведомым
лживым Олегом живет во Франции, она, конечно,
счастлива. Ну и забудь ее. И сам живи дальше.
И он пошел прочь. И говорят, какое-то время еще
жил дальше...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 21.02.2003 17:10
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг