кусая губы и о чем-то напряженно размышляя. - Но, если дела обстоят так,
чего мы медлим?
- Мне кажется, прежде нам следует все хорошенько обсудить, - осторожно
вступил в разговор Рангар. - Чтобы, значит, действовать с минимальным
риском для себя и... нашего сына,
Огонь в глазах Лады чуть смягчился.
- Значит, ты признаешь, что это наш сын? - спросила она.
- Скажем так: у меня остаются некоторые сомнения, но я доверяю твоему
материнскому сердцу.
- Сомнения! - фыркнула Лада, как рассерженный токан. - Кстати, твое сердце
отцовское в той же мере, что и мое материнское. Или я ошибаюсь?
- Нет, конечно... - Рангар растерянно развел руками.
- Но! Ты ведь хотел сказать: "Но!". Это написано у тебя на лбу большими
буквами.
- Хорошо, малыш, давай попробуем избавиться от этого "но". Я еще раз -
клянусь, в последний! - заговорю о своих сомнениях. Ладно, о шраме ты не
знаешь. Но посмотри на его ладони! Вот здесь, здесь и здесь у него после
тренировок образовались мозоли... это ведь ты помнишь? Сейчас мозолей нет.
Что ты на это скажешь?
Казалось, на какие-то мгновения Ладу одолели сомнения. Но тут она упрямо
тряхнула головой:
- Это мой сын, Рангар. А если ты отказываешься от отцовства...
- Не мели ерунды! - сердито бросил Рангар. - Давай по-другому: вот скажи
мне, Олвар, ты хорошо помнишь свое прошлое?
- Нет, - легко признался мальчик. - Я вообще ничего не помню из того, что
было до похищения. Но зато знаю, что со мной сделали. Однажды Железный...
тот, к которому я был прикован, сказал человеку по имени Балеар: "Как ты
думаешь, щенку хорошо стерли память?" - на что тот ответил: "Не
сомневайся, я сам проверял. Оставили только набор основных рефлексов, речь
и с десяток наиболее ярких воспоминаний".
К любви и нежности в глазах Лады добавилось еще сострадание.
- Бедный ты мой... - прошептала она.
- А какие воспоминания тебе оставили, Олвар? - спросил Рангар, подавшись
вперед. - Что ты помнишь?
- Помню маму... тебя. Помню, как мама целовала меня перед сном, а ты носил
на руках... когда я был маленьким.
Лада, едва подавив готовые вырваться рыдания, прижала голову мальчика к
груди.
Рангар, переглянувшись с Зоровым, пожал плечами.
- Будем считать эту тему закрытой, - мягко произнес Зоров, коснувшись
плеча Лады. - И нам надо продолжать обсуждение наших дальнейших планов.
Знаешь, Лада, я целиком согласен с тобой, что нам нельзя терять времени и
надо как можно быстрее отправляться в путь.
Мальчик вдруг встал с кровати и протянул Зорову руку.
- Что это ты?.. - опешил тот.
- Цепь... где твоя цепь? Я же снова пойду прикованный?
Зоров так растерялся, что проглотил все слова. Рангара тоже будто бревном
по башке шарахнули, но все же он смог выдавить из себя:
- Почему... почему ты так решил?!
- Потому что по своей воле я не пойду. Не желаю. Нам с мамой и здесь
хорошо. Правда, мам?
Лада только и смогла, что кивнуть - дар речи покинул и ее.
- Тогда и спорить нечего. Мы с мамой останемся, а вы идите. Когда дойдете
до своей Зеленой Дороги, вернетесь назад и заберете нас с мамой домой.
Зоров подумал, что происходящее отдает дурным сюрреализмом, и произнес,
тщательно взвешивая слова:
- Мои предки утверждали, что утро вечера мудренее. Думаю, эти слова более
чем уместны в данном случае. Сегодня отдохнем, поспим... а завтра,
глядишь, и решение нарисуется.
Он подошел к двери и выглянул в коридор. Гдара застыла у противоположной
стены и смотрела на Зорова.
- Нам нужна вода, еда и парочка матрасов, - негромко произнес Зоров. - Мы
переночуем и завтра покинем вашу благословенную обитель.
Женщина кивнула и заторопилась прочь. Зоров вернулся в комнату. Атмосфера
там царила еще та: Рангар вышагивал из угла в угол, а Лада, сидя на
кровати, что-то шептала мальчику на ухо, и он улыбался и кивал головой.
Сюрр, в который раз повторил про себя Зоров, дурной, дурацкий сюрр... А
вдруг - не сюрр? Вдруг - хитромудрый план? Для того, чтобы задержать их?
Так-так... Это в корне меняет ситуацию...
Додумать он не успел - Гдара принесла матрасы и постели, и вскоре четверо
путников расположились ко сну. Первыми уснули, крепко обнявшись, Лада и
Олвар. Рангар бесшумно встал и, дотронувшись до плеча Зорова, выскользнул
в коридор. Зоров оказался там через секунду и шепотом рассказал Рангару о
своих предположениях.
- Нечто подобное приходило в голову и мне, - сумрачно произнес Рангар. -
Давай помыслим логически об альтернативах. Ладу здесь я не брошу. Таскать
за собой мальчишку на цепи - кем бы он ни был! - я не позволю. Что у нас
остается?
- Сам знаешь, - проговорил Зоров. - Психотропное воздействие. Точнее, его
попытка, ибо если клону Олвара ввели программу в базисные слои
подсознания, то у нас ничего не получится. Необходимы стационарные
ментаскопы и пси-сканеры... да и много чего другого. Но попытка - не
пытка.
Попытка в самом деле не оказалась пыткой. Она оказалась кое-чем гораздо
худшим. Миной замедленного действия.
...Вокруг горели костры - много костров. Сотни, тысячи костров. Костры
подогревали чаны, в которых пузырилась вязкая темная жидкость с
характерным запахом. Еще в чанах имели место грешники. Они жалобно
стенали, высовывая бледные головы из кипящей смолы, и злые азартно-веселые
черти лупили их по чем попадя - чтобы, значит, загробное существование
раем не казалось. Зоров ощущал себя идущим сквозь это безобразие, но
ничего не предпринимал (или не мог предпринять?). Черти пропускали его -
правда, как-то странно косились, - но в основном его никто не беспокоил.
Потом он подошел к громадным аспидно-черным Вратам, и сам Вельзевул
спросил громовым голосом:
- Ты хочешь войти туда? Куда даже я входить не смею?
- Да! - твердо ответил Зоров.
- Ты смел, человек... Ну что ж, входи!
Врата распахнулись, и белая вспышка, соединившая весь спектр, ослепила
его, но он успел увидеть прорезающую океаны света и тьмы, убегающую в
бесконечность Зеленую Дорогу, и чью-то маленькую фигурку, одиноко бредущую
по ней... Он рванулся следом... и упал, отброшенный невидимой могучей
преградой.
Зоров проснулся, словно от толчка. Сердце колотилось о ребра, будто он
только что пробежал марафон. Во рту стоял неприятный железистый привкус.
Господи, опять кошмар...
Он открыл глаза. В комнате царил приятный глазу полумрак. После сеанса
внушения Лада и Олвар мирно спали. В углу на своем матрасе в позе лотоса
сидел Рангар и смотрел на него. Зоров напрягся, пытаясь нащупать контакт,
- сейчас ему не хотелось говорить словами.
Мягкий, теплый свет в сознании - есть контакт! Глаза Рангара,
воспринявшего видеоряд, непроизвольно расширились, словно из него
выдернули болезненную занозу.
- Ложись спать, а я посторожу, - вслух произнес Зоров. - Мне теперь до
утра не уснуть...
Рангар кивнул и уже было растянулся на матрасе, как вдруг сел,
настороженно прислушиваясь.
Зоров тоже прислушался и где-то на грани восприятия уловил странные
заунывные звуки. Пение?
- Посмотрим? - предложил Рангар. Зоров кивнул, и они бесшумно выскользнули
в коридор. Звуки доносились со стороны зала с загадочным Оком
Всевидящего. Когда они подкрались поближе, их глазам предстало странное, с
флером недоброй мистики зрелище.
Возвышение в центре зала окружали неподвижные фигуры в синих балахонах,
среди которых одна выделялась ярким белым цветом своего одеяния и его
гораздо более элегантным покроем. Каждая Посвященная держала на руках
младенца. Медленно, словно в трансе, под звуки заунывного пения подходили
они к Посвященной в белом и по очереди передавали ей безмятежно спящих
младенцев. Та на несколько секунд замирала, словно в трансе, и братья
могли, поклясться, что в эти мгновения дрожащая бледно-золотистая аура
окутывала ее голову, касалась ребенка... и пропадала. А затем происходило
нечто непонятное и страшное. Часть младенцев (причем гораздо меньшая)
передавалась Посвященной в синем, тенью маячившей за фигурой в белом, а
вот остальные... их Старшая Посвященная бросала точно в центр
пространственно-энергетической аномалии - и ребенок исчезал.
Зоров едва успел удержать рванувшегося вперед Рангара.
- Ты что?! - прошипел Зоров прямо в ухо брату. - Балбес!
Мышцы Рангара медленно утрачивали твердость.
Наконец он перевел дух и тихонько огрызнулся:
- Тоже мне умник нашелся! Они же детей убивают!
- Ты что, ничего не понял? Пошли отсюда.
- Так объясни хотя бы, если ты такой умный!
- Знаешь поговорку о чужом монастыре? Вот-вот... А происходит здесь и
сейчас генетическая отбраковка потомства людей Синего мира. У этого
общества просто нет иного выхода, капкан генетического вырождения - один
из самых страшных для цивилизаций правой спирали... Но поскольку мысль о
насильственной смерти здесь - табу, вся эта процедура воплощена в таком
вот ритуале, торжественном и печальном, как обряд погребения.
- Ясно. Идем. Все равно смотреть на это тошно...
В комнате Лада и Олвар по-прежнему спали глубоким сном.
- Послушай, брат, мы давненько не связывались с Дальвирой, - сказал
Рангар. - Может, она подскажет что-нибудь дельное?
- Завтра утром попробую. Очень важно знать, воспринял ли клон Олвара наше
внушение.
Оказалось, воспринял. И сам первый объявил об этом, проснувшись:
- Мама, мне приснился вещий сон. Я должен идти с вами. И не на цепочке,
естественно. Сейчас меня заботит только одно: как я смогу быть вам
полезным в вашей борьбе против похитивших меня злых людей.
Зоров едва удержался, чтобы не хмыкнуть. Программа, вариабельно
изменившись под действием ночного психоволнового внушения, так и перла
наружу, и не заметить этого мог только слепой. Впрочем, Лада как раз была
сейчас и слепой, и глухой...
Зато Рангар сориентировался сразу и спросил, осторожно подбирая слова:
- Это прекрасно, Олвар, что ты собираешься быть полезным... ты же не забыл
моих уроков по искусству владения мечом и приемам рукопашного боя?
- Рангар! - с металлом в голосе произнесла Лада.
- Все, все. Ладушка, не буду, - мягко сказал Рангар. - Не сердись.
Мальчик, казалось, не обратил на реплику матери внимания.
- К сожалению, я этого не помню, отец. Но ведь ты научишь меня всему этому
снова?
- Непременно! - с жаром заверил Рангар.
Тут дверь отворилась и вошла Гдара. В руках она держала поднос с тарелками
и большим кувшином.
- Завтрак и вода для умывания, - сообщила она. Зоров принял поднос,
поблагодарил и попросил после завтрака зайти, чтобы сопроводить их к
выходу. Гдара кивнула с заметным облегчением и удалилась. "Мы им тут как
бельмо на глазу", - подумал Зоров и мысленно усмехнулся.
Перекусив, Рангар и Зоров тщательно проверили свою амуницию.
Наблюдавший за ними мальчик вдруг отложил вилку и спросил:
- А разве мне не дадут какое-нибудь оружие?
Рангар и Зоров быстро переглянулись. Лада заметила это и, твердо сжав
губы, демонстративно отцепила ножны с кинжалом от своего пояса и
пристегнула их к поясу Олвара.
Рангар фальшиво улыбнулся и потрепал мальчика по затылку.
...Когда они покинули Питомник, солнце уже прошло треть пути по небосводу.
У разрушенных ворот кипели восстановительные работы - трудились Строители
под бдительным присмотром Посвященных.
Вскоре они оказались у единственной Двери, ведущей в Оранжевый мир. При
виде знакомого черного куба у Рангара непроизвольно сжались кулаки, ведь
совсем недавно здесь прошли враги, по-прежнему державшие в плену его
настоящего сына...
- Объявляю порядок прохождения Двери: Рангар, Лада, Олвар и я, - сказал
Зоров. - Вновь возьмемся за руки и попробуем сосредоточиться, как в
предыдущий раз. Сейчас нам более чем когда-либо нежелательно отключаться и
терять друг друга... А теперь я попробую связаться с нашим командиром.
Удалось ему это не сразу. Слышимость была отвратительной, и под предлогом
поиска точки наилучшего приема Зоров отошел от Лады, Олвара и Рангара на
десяток шагов. Рангар понял его уловку и с самым серьезным видом заявил,
что им нельзя приближаться к Зорову, так как в зоне неуверенного приема
присутствие даже одного человека вносит в связь существенные помехи.
- В Фиолетовом или Красном мире попробую вас догнать, - сообщила Дальвира
обнадеживающую весть. - До полного восстановления мне осталось совсем
немного. Оборотни уверены, что я мертва, поэтому с побегом существенных
проблем, думаю, не будет. Ну а как дела у вас?
Зоров кратко, по-военному, но в то же время не упуская самых мелких
деталей, рассказал об их приключениях. Дальвира долго молчала, обдумывая
услышанное, затем произнесла:
- Очень интересные сведения... и не переваришь так сразу. Значит, вы с
Рангаром уверены, что мальчик - клон Олвара?
- Рангар, отец Олвара, сказал, что уверен в этом на девяносто девять
процентов.
- Гм... не знаю. Я, как женщина, на вашем месте больше бы доверяла
материнскому чутью... Но я, увы, не на вашем месте, поэтому вам там должно
быть виднее... А пока, значит, погоня продолжается?
- Продолжается, - подтвердил Зоров. - С несколько изменившимся балансом
сил. Хотя потеря двух человек в отряде Черного Гладиатора в какой-то
степени, быть может, скомпенсирована появлением в нашей команде лже-Олвара
с чужой программой. Ожидание удара в спину - неуютное ощущение.
- Не знаю, не знаю... - прошелестел голос Дальвиры. - В любом случае
будьте предельно осторожны. Желаю удачи. И постарайтесь связываться со
мной почаще. А то, смотрю, совсем забыли своего командира.
- Не забыли. Постараемся. До связи, - сказал Зоров и спрятал кристалл. На
душе почему-то было муторно.
Глава 6
Оранжевый мир живо напомнил Зорову одну из двух наведенных на него
галлюцинаций во время экспедиции на Землю... да, той самой, с которой все
началось... и теперь продолжается. Только... напомнил ли? Его
галлюцинация была перед ним воочию. Так же, как и тогда, царила дрожащая,
пугливая тьма. И река Тиана несла на своей черной маслянистой груди
всяческий хлам и трупы, трупы, трупы... Заплыв мертвецов по мертвой реке в
никуда... и еще: невыносимый смрад, радиация, какая-то химическая дрянь,
далекий гул стратосферных бомбардировщиков, сполохи багрового огня в
нескольких милях за спиной... Все то же самое. Почти. Как говорится,
плюс-минус... Оранжевый мир, значит. Приехали, господа. Дальше, с вашего
позволения, пешочком. Пешкодралом-с. Только осторожно - ножки не поломайте.
...Да, давненько на душе Зорова не было так скверно. И переход вроде бы
прошел удачно... никто не лишился сознания и не потерялся... а все равно
что-то давит, давит на сердце... Предчувствия, что ли? "Предчувствия его
не обманули"... Ч-черт! Ну а остальные?
Рангар, мучительно морща лоб, тоже вспоминал... все-таки значительную
часть памяти Зорова он унаследовал. Но держался, не в пример брату,
бодрее. Зато Ладу увиденное привело в ужас, и ее тело сотрясала крупная
дрожь. Она крепко прижимала Олвара к груди, но он вряд ли нуждался в
успокоении, держался поразительно хладнокровно. И хотя лицо его брезгливо
кривилось от отвратительных запахов, во взоре явно читалось любопытство.
- Однажды я уже имел сомнительное счастье видеть все это, - первым нарушил
молчание Зоров.
- Это было видение, но очень, очень реальное... Тогда я был бойцом
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг