- Между прочим, я тебя предупреждал, - отозвался Вторая Ипостась. - Ты
сообщил хозяевам?
- Они все уже знают. Дали несколько советов... но ты же знаешь, сами
они не могут... А специального, мощного оружия в Тарнаг-Рофте нет.
Сверкающие даже и подумать не могли о возможности прямой атаки на
Цитадель.
- Но их слуги?!
- Черные уже ожидают их. Хотя их только двое. Впрочем, вначале нашим
гостям надо пройти Мертвых. Ты же знаешь, двадцать Мертвых стоят полсотни
обычных бойцов. А этих всего-то четверо.
- Но с ними иномирянин. У него совершенно невероятное боевое
мастерство. Но я, как и ты, очень хочу надеяться, что скоро все кончится.
Ты можешь включить Глаз?
- Да... смотри и молись Великим Древним Богам... авось они помогут.
- О!.. Первая Ипостась впадает в ересь! Впрочем, я тебя понимаю. Очень
хорошо понимаю.
Перед Верховным Жрецом в трех шагах возникла туманная среда. Через
несколько занов она просветлела и растаяла окном в залитую солнцем
песчаную равнину Тарнаг-армара.
Рангар, Фишур, Карлехар и Квенд, расположившись в линию, взяли на
изготовку луки. Атакующие приближались неторопливо, охватывая четверку
полукольцом.
- У них даже щитов нет, - фыркнул Квенд, - и кольчуг. Одни мечи.
Ощутив под ногами твердую землю, он воспрял духом, и в его глазах вновь
зажегся прежний беспощадный огонь.
- Идут они как-то странно, - сказал Карлехар. - Словно на прогулку, а
не на бой.
Рангар молчал, тая тревогу. Он уже отметил некоторые несообразности в
походке, вооружении и одеянии приближающихся воинов, и все это очень ему
не понравилось. Особенно скудность вооружения и защитных средств. Будто бы
это не было главным. И тогда возникал вопрос: а что есть главное у
нападавших?
Ответ пришел быстро.
Первые четыре стрелы устремились в цель, когда полуголые воины
приблизились на сорок шагов. Квенд промахнулся - он так и не научился
метко стрелять. Фишур попал в правую руку одному из воинов, и тот выронил
меч.
Зато стрелы Рангара и Карлехара угодили точно в грудь избранным
жертвам.
И ничего не произошло.
Воины лишь покачнулись слегка и как ни в чем не бывало продолжали
шагать вперед. А там, где стрелы вошли в тело, даже кровь не выступила.
Рангар понял сразу. И крикнул, подавив шевельнувшийся в душе,
мистический страх:
- Это зомби! Живые мертвецы! Стреляйте по конечностям, рукам и ногам!
Надо любыми средствами ограничить их дееспособность!
За четверть итта, что было в их распоряжении, каждый из четверки сумел
выпустить по нескольку стрел. Наиболее удачные выстрелы ощутимо замедлили
скорость продвижения некоторых мертвецов. Но не остановили их.
И тогда друзья, отбросив луки, обнажили мечи.
...Это был самый страшный бой из всех, в которых Рангару пришлось
участвовать. Страшнее даже, чем битва в Холодном ущелье Ибо там хоть живые
сражались против живых.
Чем-то потусторонним, неестественно-жутким веяло от этой схватки.
Слетали срубленные головы, выворачивались наизнанку разрубленные грудные
клетки и животы, являя взору черные, гнилые, кишащие отвратительными
белыми червями внутренности, но держащие мечи мертвые руки продолжали
мерно взлетать и опускаться; а когда стальная мельница Рангара обрубала
их, они продолжали угрожающе дергаться и шевелиться на покрытом
черно-бурой слизью песке. Стояла невыносимая, жуткая вонь, вызывающая
неудержимые рвотные спазмы.
Но и это было не самым страшным. Потому что самым страшным для Рангара
была - в любой из жизней и в любом из миров - смерть друзей.
Первым пал от мечей сразу трех насевших на него мертвецов Карлехар. У
одного из нападавших была напрочь срублена голова, за вторым волочились
полусгнившие кишки из огромной, во весь живот дыры, третий тянул левую
ногу, у которой чья-то меткая стрела выбила коленную чашечку, но они перли
и перли вперед, почти неуязвимые, и генерал не выдержал этого мертвого
натиска...
Немного дольше пережил его Квенд, сражавшийся с Карлехаром спиной к
спине; когда генерал был убит, он отчаянно рванулся вперед, в самую гущу
врагов, срубая головы и пронзая мертвые сердца... и тоже пал, пораженный
сразу тремя клинками.
Но остались еще Рангар и Фишур. После первых же мгновений боя Рангар
определил единственную верную тактику и следовал ей неукоснительно. Он
оставил в покое головы и туловища мертвецов, и всю поражающую мощь своих
мечей обрушил на их конечности. Он рубил им руки, практически лишая их
атакующих возможностей, и ноги, обездвиживая их. Так же действовал Фишур,
прикрывавший Рангару спину. И жернова этих стальных мельниц перемалывали
казавшуюся неуязвимой и непобедимой мертвую силу, и как ни жутко все это
было, и как ни разрывало отчаяние сердца Рангара и Фишура, видевших
кошмарную гибель друзей, казалось, что победа уже близка.
Их оставалось всего семь, мертвых воинов, способных еще махать мечами,
и Рангар рассчитывал быстро покончить с ними, как вдруг сзади дурным
голосом заорал Фишур, и Рангар, отразив очередные удары и отрубив
очередную мертвую руку с оружием, молниеносно обернулся.
И понял с ледяным спазмом сердца, что все происшедшее до этого, и даже
гибель Карлехара и Квенда, еще не было самым страшным.
Потому что _мертвые_ Карлехар и Квенд, неестественно скаля зубы, шли на
них в атаку с выставленными вперед мечами.
Оцепеневший Фишур пропустил от ближайшего мертвеца удар в голову; шлем
выдержал, но удар был силен, и Фишур упал.
И тут словно что-то сдвинулось внутри Рангара. Тело его конвульсивно
дернулось, будто получив мощный электрический удар, и его мгновенно
перебросило в странное, похожее на озарение состояние. Он обрел
способность видеть поле боя одновременно с разных сторон, скачком возросли
и без того огромные быстрота движений и реакция. Все вокруг застыло, а сам
он вмиг превратился в смертоносное вихревое движение... он двигался словно
в алом безжалостном кошмаре... а для все видевших обеих ипостасей
Верховного Жреца сам стал кошмаром кошмаров, его квинтэссенцией,
воплощением неизбежного и неминуемого конца...
Через несколько занов все было кончено. Четвертованные обрубки мертвых
тел, все еще шевелящиеся на залитом слизью и кровью песке, страшным
бугристым ковром покрывали все вокруг. Рангар так и не нашел в себе сил
хоть коснуться мечом превратившихся в зомби Карлехара и Квенда; повыбивав
из их рук мечи, он повалил обоих на песок и крепко-накрепко связал
ремнями, уцелевшими после падения воздушного шара. Они лежали, извиваясь
мертвыми телами, и мертвыми глазами слепо взирали на Рангара...
Это было настолько жутко, чудовищно, противоестественно, что Рангар,
шатаясь, вышел на чистый песок и рухнул ниц, сотрясаясь от сухих удушливых
рыданий, и забылся в прострации.
Пожалуй, эта ситуация оказалась единственной, когда Рангара могли
реально уничтожить. Но от замыкания в мнемонических блоках прекратил свое
существование Первая Ипостась, испытавший непереносимый ужас абсолютного
краха; практически в этот же момент от обширного кровоизлияния в мозг умер
в храме Вторая Ипостась, известный как Верховный Жрец. Черные, будучи
всего лишь роботами, не имели права без команды покидать Цитадель; эту
команду из неизмеримых глубин Инобытия могли дать Сверкающие, но их
могучий и холодный интеллект, просчитав вероятности, принял единственно
верное решение о невмешательстве, ибо взлелеянный План рухнул окончательно
и бесповоротно. Это отнюдь не означало их проигрыша в Споре - просто
теперь необходимо будет строить новую модель и постараться избежать
допущенных ошибок.
А Рангар лежал на горячем песке, конвульсивно вздрагивая всем телом, и
еще более жаркие, горячечные видения проносились в его мозгу.
Он ощущал себя в громадном, убегающем в обе стороны в бесконечность
туннеле; плотный воздушный поток рвал тело и свистел в ушах: то ли полет,
то ли падение. Впереди - темные фигурки; он силился их догнать, разгоняя и
без того сумасшедший полет, он знал, что обязан их настичь, что не может,
не имеет права не настичь их, ибо случится непоправимое, что не должно
произойти ни в коем случае; но расстояние между ним и стремящимися в
бесконечность фигурками не сокращалось ни на йоту, и ветер свистел,
насмехаясь над ним и над его усилиями; фиолетовые блики летели навстречу,
истончаясь подобий лезвиям, превращаясь в огненные нити; они впивались в
его грудь пронизывая, прошивая ее насквозь... больно, о как больно!..
хохот ветра в ушах... гул... свет - пронзительный, переливчатый...
зловещие туманные рожи... мимо, мимо! Крутой поворот... он не
вписывается... стена туннеля неотвратимо надвигается... удар, треск,
вспышка оглушающей боли... он проламывает стену и вылетает на бесконечную
светящуюся плоскость под серо-жемчужным небом... он уже бывал здесь
как-то... а давай поиграем в мяч, говорит Глезенгх'арр, жутковато
похохатывая и перебирая паучьими конечностями, мяча нет, отвечает он, нет
есть, возражает Глезенгх'арр, есть много мячей, вот смотри, - и
опрокидывает мешок; оттуда весело выпрыгивают головы, множество голов: тут
и голова Тангора, и Карлехара, и Квенда, и Долера Бифуша; тут голова
маркиза ла Иф-Шоона вместе с головами шести его телохранителей; и огромная
мохнатая голова Аллара Гормаса, и головы Ночных Убийц с затерянной среди
них головой Пала Коора; головы гонцов, зарезанных в гостиничном номере
Деоса, и скромно откатившаяся в сторонку голова Мархута, и много, много
других... Это не по правилам, говорит Рангар, это не мячи, головами нельзя
играть, тем более головами друзей, какая чушь, восклицает полудемон,
теперь им все равно, друзьям ли, врагам, да и чего это я тебя убеждаю,
ведь ты уже вдоволь поиграл ими, не разбирая, где чья, но тогда здесь не
хватает твоей головы, мстительно говорит Рангар, а уж это пожалуйста,
скалится монстр и простым движением снимает голову с плеч и бросает ее в
общую кучу, и головы вдруг открывают мертвые глаза и смотрят, смотрят на
Рангара... эти взгляды заползают в душу, как ядовитые змеи, как эрры, и
они кусают сердце и ползут еще глубже, куда нет и не может быть никому
доступа, и это настолько невыносимо, что ужасный, нечеловеческий стон
срывается с губ Рангара...
- Рангар, Рангар! Очнись! - словно издалека доносился до него голос
Фишура, но ему было наплевать на это, потому что лучше всего лежать вот
так, с закрытыми глазами, ощущая лишь собственную неподвижность и
отсутствие такого ненужного внешнего мира.
- Рангар, да очнись же ты!
- О Господи, как надоел ты мне, бесплотный голос, да он, оказывается не
бесплотный вовсе, ибо его обладатель посмел трясти его за плечо... ну-ну,
сейчас он, Рангар, встанет, и тогда обладателю голоса несдобровать...
Стоп, стоп, какая галиматья лезет в голову, это же Фишур, друг,
один-единственный из всех, оставшихся у него в этом проклятом мире, потому
что от остальных остались только головы, и Глезенгх'арр прав, что разницы
между мертвыми головами друзей и врагов нет... или все же есть?
Как медленно, медленно и трудно отпускает вязкий дурман... и как болит
все тело! Но куда более яростная боль терзает душу и сердце... нет таких
слов в языке человеческом, чтобы описать эту боль, передать ее... Ну еще
немного... еще... Вот так.
Рангар привстал с исказившимся, мокрым от пота лицом, опираясь рукой на
песок, и сел с глухим, утробным стоном, заботливо поддерживаемый Фишуром.
- Как ты, Рангар? С тобой все в порядке? Ты не ранен?
- Ранен, Фишур... прямо в сердце. Ох как болит эта рана...
- А, ты об этом... Поверь, у меня тоже вместо сердца кровоточащий кусок
мяса. Ты можешь идти?
- Даже... не знаю.
- Надо идти, Рангар. Неужели столько жертв - и все впустую? Нельзя
сейчас отступать. Вон она - Цитадель, рукой подать.
- Да, Фишур, жертв многовато получилось... Но ты прав. Идти надо.
Должен же кто-то ответить за все...
Рангар медленно поднялся на ноги, опираясь на мечи, как на костыли.
Фишур посмотрел на него с острым беспокойством:
- Встряхнись, гладиатор! Иначе нам придется разделить участь Карлехара
и Квенда.
Рангар дернулся, точно от удара, и забормотал:
- Да, да, и нашими головами будут играть в мяч... О, проклятие!
И медленно, но неуклонно сталистый блеск выдавил, изгнал из его глаз
отчаяние и боль.
- Ничего, Фишур, я уже почти в порядке... - Он криво усмехнулся, глядя
на тревожно-испуганное выражение своего единственного оставшегося в живых
спутника. - Долги надо платить, и мне пока рановато сходить с ума... Идем!
Медленно, словно преодолевая незримое вязкое давление, он зашагал в
сторону Цитадели. Фишур, покачав головой, двинулся следом, тревожное
выражение не покидало его лица.
И словно отвечая на невысказанные опасения Фишура, Рангар произнес, не
оборачиваясь:
- Раненый фархар гораздо опаснее...
Издалека Тарнаг-Рофт напоминал блистающий в солнечных лучах холм
снежно-белой морской пены. Но чем ближе подходили к Цитадели Рангар и
Фишур, тем больше разнообразных деталей выделял глаз: различные
геометрические тела, такие, как пирамиды, шары, эллипсоиды, и фигуры
гораздо более сложные, соединялись во всевозможных, на первый взгляд,
хаотических комбинациях.
- Мираж, - вдруг сказал Рангар. - Игра света. Настоящая Цитадель
внутри.
- Как ты узнал об этом? - удивленно спросил Фишур.
- Чувствую, - коротко ответил Рангар. Он не стал говорить о перемене,
произошедшей с ним во время боя с мертвецами и которая не покинула его. У
него и раньше во время предельной концентрации сил возникало удивительное
состояние, которое он называл "надзрением"; но сейчас проявившиеся
способности на порядок превышали прежние.
...Последние две-три сотни шагов они прошли, прикрывая глаза от
немилосердно слепящего света. Вблизи нагромождение сверкающих тел самых
невообразимых форм утратило впечатление монолитной цельности, изгибающиеся
под немыслимыми углами поверхности дрожали, размываясь, словно их
формировал раскаленный газ. Когда они подошли вплотную, то ощутили даже
дуновение упругого горячего ветра. Рангар бестрепетно шагнул вперед и
окунулся словно в горячий кисель... а затем все исчезло, и он увидел
ровный желтовато-серый песок и огромный темно-фиолетовый, почти черный куб
с ребром не менее пятидесяти шагов... странный какой-то куб: чем больше
Рангар смотрел на него, тем больше в нем зрело ощущение _неправильности_
его геометрии. Куб завораживал, и Рангар, тряхнув головой, с трудом отвел
взгляд и обернулся. Отсюда светящаяся субстанция была не видна, и Рангар
невольно усмехнулся, глядя, как Фишур мелкими шажками продвигается вперед,
одной рукой закрыв глаза, а во второй держа вытянутый вперед меч.
- Открывай глаза, Фишур, а то ты похож на слепца, переходящего улицу.
- Ф-фу! - выдохнул Фишур и осторожно открыл глаза. И очумело заморгал:
- Вот так так! Это еще что такое?
- Истинный вид Сверкающей Цитадели. Точнее, почти истинный. Как видишь,
отнюдь она не сверкает, скорее наоборот.
- А почему "почти"?
- Скорее всего это не просто куб, не трехмерный. Возможно, это
тессеракт - четырехмерный гиперкуб. А может, число измерений этого тела и
поболее...
- О чем это ты, Рангар?
- Да так... это из науки моего мира. Ладно, пошли поищем вход в эту
обитель... неизвестно чью.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг