издали немудрено было ошибиться и самому зоркому глазу.
Тархи слегка забеспокоились, когда фантомы взобрались (точнее было бы
сказать - всплыли) на козлы, но в целом вели себя пристойно.
- Ну, с Богом! - произнес Рангар на родном языке, и на этот раз никто
не спросил, что это значит.
Повинуясь окрику Фишура, тархи сдвинулись с места, и фургоны
неторопливо покатили к горловине Холодного ущелья. Сзади за ним в
полулиге, пока не видимый из-за поворота, двигался большой обоз. Его
скорость была чуть повыше, и Рангар прикинул, что к моменту входа в ущелье
расстояние между ними сократится примерно вдвое. Что его вполне
устраивало. Еще раз мысленно представив цепочку предполагаемых событий,
Рангар привстал в стременах и решительно махнул рукой - поехали!
И две пары всадников устремились в обход ущелья: Рангар и Лада слева,
Тангор и Фишур - справа.
Попытка прорыва началась.
Какое-то время удача сопутствовала им; во всяком случае, события
разворачивались в соответствии с планом Рангара. Когда фургоны с фантомами
оказались в центре ущелья и на них из засады кинулись Ночные Убийцы,
идущий следом обоз вошел в горловину и воины-охранники, как и предполагал
Рангар, немедленно вступили с разбойниками в схватку. Но на этом везение
кончилось, и план пошел кувырком.
Ибо в первой волне нападения приняла участие лишь шестая часть отряда
Ночных Убийц, всего двадцать. Главные силы в количестве ста человек
продолжали оставаться в засаде.
Далее, с помощью Магического Кристалла Пал Коор смог не только
разгадать хитрость Рангара с фантомами, но и точно определить его
местонахождение. Об этом он сразу сообщил Квенду и вождю Хариту; они
втроем наблюдали за происходящим из укрытия, окруженные самыми сильными и
умелыми бойцами - личной гвардией Харита.
Наконец, тридцать воинов из охраны обоза хоть и перебили двадцатку
напавших Ночных Убийц, но и сами полегли больше половины - восемнадцать.
Осталось, стало быть, всего двенадцать - правда, наиболее опытных и
искусных.
Поэтому, когда из всех щелей и кустов полезли до зубов вооруженные
разбойники и ринулись, повинуясь безмолвному приказу Харита, не вниз, к
тракту и фургонам, а вверх, окружая Рангара и Ладу, ситуация самому
великому оптимисту показалась бы безнадежной.
Тем не менее ни Рангар, ни Лада не потеряли хладнокровия; Рангар давно
уже привык к опасности, а Лада, по-видимому, просто не могла оценить всей
ее огромности. И тонко запели в воздухе смертоносные стрелы, и враги
начали падать, но их было много, слишком много...
Все же стрелы замедлили продвижение Ночных Убийц, к тому же их
сообщники с противоположного склона допустили-таки ошибку: вместо того
чтобы всеми силами ударить по уцелевшим воинам, перебить их и затем
заставить сражаться Тангора и Фишура, перекрыв им дорогу к Рангару и Ладе,
они очертя голову бросились через ущелье на противоположный склон, оставив
в тылу четырнадцать отличных бойцов. И те не преминули этим
воспользоваться. Им удалось извлечь всю выгоду из преимущества всадников
над пешими воинами, и они, устремившись за Ночными Убийцами, буквально на
их плечах прорвались к месту основных событий, сея смерть на своем пути. К
тому же к ним присоединились пятеро торговцев из обоза, умеющих обращаться
с мечом и не струсивших в критической ситуации. Этот рейд вызвал
кратковременное замешательство в рядах разбойников и отвлек внимание от
Рангара и Лады, дав им возможность выпустить еще по нескольку стрел.
Резкая гортанная команда Харита восстановила нарушенный порядок, и,
повинуясь ей, Ночные Убийцы всей мощью обрушились на Тангора, Фишура,
уцелевших воинов и смельчаков-торговцев. Взметнулись тяжелые копья и
захрипели, забились в агонии тархи, лишая всадников единственного
преимущества. И тогда Тангор с отвагой, на первый взгляд безрассудной, но
за которой скрывался холодный и точный расчет, бросился на врагов, увлекая
за собой сражавшихся плечом к плечу воинов и торговцев. И тем самым вывел
их из зоны поражения копьями. Врубившись в ряды Ночных Убийц, они
заставили принять их бой на мечах, так как в тесноте длинные копья теряли
свою эффективность. Но и теперь положение их из-за подавляющего перевеса
врага в численности было безнадежным.
Первыми - и очень быстро - полегли торговцы, храбрость которых не
могла, естественно, компенсировать профессиональное воинское мастерство и
бесценный, накапливаемый в десятках сражений опыт. И все же их смерть не
была бесполезной - парочку Ночных Убийц они таки прихватили с собой на
небесный остров. Гораздо дольше (хотя это "дольше" исчислялось
мгновениями) продержались воины-профессионалы из охраны обоза; их
"кровавая жатва" оказалась гораздо богаче, но и они в конце концов пали. И
только Тангор и Фишур держались еще, отбиваясь изо всех сил, спина к
спине, нанося и отбивая удары, с ног до головы вымазанные чужой и
собственной кровью, сочащейся из многочисленных ран и ранок, пока еще не
опасных, но через которые их тела неотвратимо покидал алый сок жизни... И
даже неискушенному зрителю, если бы таковой случился, было бы ясно: долго
им не выстоять.
Более кого бы то ни было это понимал Рангар, видевший схватку сверху,
как на ладони. И как ни хотелось ему остаться рядом с Ладой, он сделал то,
что должен был. Отбросив лук и крикнув Ладе, чтобы продолжала стрелять,
Рангар выхватил мечи, и они, полыхнув фиолетовыми переливами, запели свою
страшную песню смерти...
Это походило на чудо, но он таки прорубился, проломился на своем
храпящем, обезумевшем от боли тархе сквозь заслон окруживших Тангора и
Фишура Ночных Убийц. Головы врагов слетали с плеч, словно кегли, алые
фонтаны крови толчками били из обезглавленных шей, щедро орошая всех и
вся, тяжелый запах бойни висел в сгустившемся воздухе, и с изумлением и
бешенством взирал на происходящее Харит, сам искусный и бесстрашный боец,
но доселе не представлявший, что такое вообще возможно, а в глазах Квенда
Зоала разгорался мертвый и жуткий огонь, крупная дрожь азарта перед
решающей схваткой сотрясала его сильное тело, он _уже_ желал вступить в
бой, потому что хоть и _представлял_ Квенд возможности иномирянина,
ненависть завела его уже далеко за черту страха.
Рангару удалось поистине вырвать Тангора и Фишура из кольца смерти,
потеряв лишь тарха. Но судя по всему, это было последнее чудо, ибо теперь
уже вся четверка оказалась в окружении второго эшелона наступавших,
гораздо более плотного и многочисленного, чем только что прорванное
кольцо, и сам Харит со своими гвардейцами спешил к эпицентру схватки, и от
него не отставал ни на шаг Квенд Зоал, охваченный безумной жаждой
убийства, и едва держался на ногах Тангор, получивший глубокую и
болезненную рану в правое бедро, и исходил кровью Фишур, и пал тарх под
Ладой, а она сама получила дротик в правое плечо, и теперь вынуждена была
отбросить лук и взять меч в неудобную и непривычную левую руку, потому что
правая висела как плеть... И впервые отчаяние из-за осознания
безнадежности боя овладело Рангаром. И хотя по-прежнему неистово вращались
клинки в его руках, опустошая вражеские ряды, и он вихрем метался по
периметру их обороны, почти неуязвимый в своей кольчуге из черного
нифриллита, каким-то немыслимым образом ухитряясь не оскальзываться на
залитых кровью камнях, кольцо неотвратимой гибели неуклонно сжималось
вокруг четверки друзей.
- Рангар!.. - прохрипел Фишур, получив очередную рану и падая на
колено. - Надо... прорываться! Это... последний шанс! Здесь рядом... есть
пещера. Там мы будем... в безопасности.
- Куда?.. - крикнул Рангар, отражая град ударов веерной защитой. Фишур
в перерыве между двумя выпадами ухитрился показать направление
окровавленным мечом. И Рангар пошел на прорыв - просто на ощетинившуюся
клинками стену врагов.
И сразу понял, что из этого вряд ли что-нибудь выйдет.
...Когда-то, в далеком родном мире, его наставник по боевым искусствам
заставлял своих учеников проводить тренировочные бои в воде. Это было
невероятно трудно, скорость движения и сила ударов уменьшались во много
раз, и главные усилия тратились на преодоление среды. Сейчас он словно
оказался в том времени и пространстве, только среда была другая. Кровавое
месиво из костей, сухожилий и мышц, неизмеримо более плотное, чем вода,
практически остановило все движения Рангара; он ощутил, что вязнет в этом
месиве, как муха, попавшая в мед, и острый укол страха пронзил его... Но,
может, именно этот страх мобилизовал последние, запредельные резервы
организма, да и Тангор с Фишуром, израненные и истекающие кровью, в накате
предсмертной эйфории совершили усилие поистине нечеловеческое и помогли
Рангару прорубиться, протаранить живую стену, расшвырять ее в стороны;
потерявшую сознание Ладу волоком протащили в образовавшийся проход в груде
мертвых и полуживых, еще дергающихся тел...
Замешательство в стане врага длилось еще меньше, чем предыдущее;
вкусившие крови, остервеневшие от вида ускользающей добычи Ночные Убийцы
неудержимо, клокочущим от ярости и злобы валом обрушились на них.
Сильнейший удар тяжелого копья, хоть и не повредивший кольчугу, впервые
сбил Рангара с ног; тут же в незащищенные участки тела вонзились дротики,
и уже он зарычал от ярости и боли, теряя остатки так необходимого сейчас
хладнокровия.
Все же кое-как они добрались до расщелины, на которую указал Фишур... и
тут вражеский вал настиг их. Рангар тащил Ладу, потому что Фишур уже был
не в состоянии, и поэтому Рангар не мог драться с прежней эффективностью,
да и раны тревожили его все больше и больше. Фишур, выплеснув остатки сил
во время прорыва, едва стоял на ногах, и темный туман от потери крови
начал сгущаться в его глазах. И тогда едва ли чувствовавший себя лучше
Тангор сквозь стиснутые окровавленные губы прохрипел:
- Беги! Я задержу их!
- Нет! - прорычал Рангар, одной рукой удерживая за своей спиной Ладу, а
второй продолжая рубить врагов. - Я не брошу тебя!
- Подумай о Ладе! - Хрип Тангора перешел в клокотание. - Ты погубишь и
ее, и себя! Беги, брат!
Сознание Рангара в какие-то моменты уже начало помрачаться, но правота
Тангора была настолько очевидна, что даже помраченным сознанием он понял:
малейшая задержка погубит его и убьет Ладу, Фишура... ибо волна врагов
захлестнет их в узком проходе, задавит, задушит, и все его мастерство
окажется бессильным, вся сила не поможет, ибо ее подавит сила более
мощная... И даже неистовое желание заменить Тангора, пожертвовать собой,
оказалось невыполнимым, так как у него на руках была Лада, а Тангор уже
сражался, заслоняя вход в расщелину, и вопрос мог стоять только так: либо
гибнет один Тангор, либо гибнут все... От бессилия, от невозможности
что-либо изменить вскипела горечь в глазах, а в душе что-то рвалось,
раздирая ее в клочья, а ноги сами несли его вглубь, подчинившись
целесообразности, страшной, непереносимой целесообразности, и Лада лежала
на правом плече, а левой рукой он поддерживал еле-еле бредущего Фишура, и
они шли, оскальзываясь и едва не падая, протискиваясь куда-то... и когда
яростный, полный уверенного торжества рев за их спинами возвестил, что
оборонительный рубеж, защищаемый Тангором, прорван, Фишур что-то сделал со
скалой, перегородившей расщелину, и она совершенно беззвучно отъехала в
сторону, освобождая темный вход, и они упали в него и смогли еще проползти
два шага.
И скала встала на место, отгородив их от внешнего мира неприступной
каменной твердью.
Жуткий, нечеловеческий вопль исторг Квенд Зоал, когда с разгону налетел
на закрывшую перед самым его носом проход скалу. С шелестящим посвистом
меч в его руках очертил сверкающий круг и взорвался осколками металла,
разлетевшись на сотни кусочков от страшного удара о скальный монолит.
- Нет!!! Он не может снова уйти!!! - Рев, рвущий голосовые связки.
Шатающаяся фигура с бессильно расставленными руками. Глаза, пылающие
безумием. Перекошенный судорогой крика рот. Квенд Зоал.
Харит махнул рукой - и из-за спин Ночных Убийц вышел старик с белыми
длинными волосами и жгучим взглядом; подняв руки, он пошел на скалу,
бормоча заклинание... и отшатнулся от нее, точно от удара.
- Магия... нечеловеческая, чуждая, могучая... я не могу одолеть ее... И
никто не сможет.
- Отойди, колдун! - медленно ступая, прямой как жердь, с высоко
поднятой головой и неистово пламенеющими глазами на белом, как гипс, лице,
к скале шел бывший жрец белой мантии Пал Коор, держа в высоко поднятой
руке сверкающий Магический Кристалл. Ночные Убийцы с суеверным страхом
расступились перед ним, с поклоном освободил дорогу колдун Харита, и
безумная надежда вернула на какой-то миг глазам Квенда осмысленное
выражение.
- Отец!.. - с надсадным хрипом выдохнул он. - Дай мне убить
иномирянина!
Пал Коор вытянулся и, казалось, стал выше ростом. Магический Кристалл
пылал уже нестерпимым для глаз сиянием звездных недр. Могучий гул родился
где-то внизу, под толщей горных пород, все вокруг содрогнулось в
титанических судорогах, завибрировали скалы и дрогнула перегородившая
проход стена... Но тут последняя капля жизненной энергии покинула тело
Пала Коора, высосанная Кристаллом, слабый протяжный стон вырвался из его
груди, он шагнул назад, точно отшатнувшись от ненавистной, так и не
поддавшейся стены... и упал бездыханный. Магический Кристалл выпал из его
руки, мгновенно померкнув, став похожим на ничем не примечательную
стекляшку.
И Квенд, уже все понявший, но не верящий, не желающий верить, медленно
опустился возле распростершейся фигуры на колени, прикипев остановившимся
взглядом к лицу единственного человека, которого он любил и которого
только что в первый - и последний - раз назвал отцом. И прошептал
помертвевшими губами: "Зачем ты покинул меня, отец! Ведь теперь все, все
утрачивает смысл..."
Харит, чернее тучи, слушал доклады уцелевших командиров десяток. И
когда закончил последний из них, подошел к Квенду Зоалу и глухо произнес,
больше обычного коверкая слова на раорийский лад:
- Я ухожу, жрец. Я верно служил тому, кого ты назвал отцом, но сейчас
он мертв. К тому же я потерял семьдесят два бойца убитыми и ранеными. Еще
никогда я не терпел таких потерь, никогда, понимаешь?!
Квенд поднял на вождя мертвые глаза.
- Ты обвиняешь в этом меня? Или, быть может, его? - тусклым голосом
спросил он, кивнув на тело Пала Коора.
Доселе страх был неведом Хариту; даже сегодня, когда смерть в обличье
иномирянина косила его людей направо и налево, и он воочию смог убедиться
в фантастическом боевом мастерстве Рангара Ола, Харит лично, как и
подобает вождю, возглавил атаку, испытывая лишь ярость и упоение боем, но
тут вдруг словно потусторонний холод коснулся его сердца, отдавшись в
позвоночник ледяным ознобом, и он, не выдержав, отвел взгляд.
- У меня нет претензий, жрец, но я вынужден уйти, и мне долго придется
зализывать раны...
- Иди, - мертво, равнодушно произнес Квенд.
- Прощай, жрец, - сказал Харит и ушел со своими воинами, оставив Квенда
наедине с бездыханным Палом Коором. Погруженный в свои мысли, Квенд не
слышал ни этих слов, ни тяжелых удаляющихся шагов, ни гортанных команд
Харита на раорийском наречии, повинуясь которым, часть уцелевших Ночных
Убийц устремилась вниз, к обозам, дорезать уцелевших, если таковые будут,
а остальные принялись стаскивать туда же раненых и мертвых своих
товарищей, чтобы погрузить на фургоны, отвезти в свое поселение, и одних
похоронить, а других попытаться вылечить.
...Солнце уже поднялось довольно высоко, заглянуло в ущелье... и
содрогнулось от ужаса. Ветерок залетел сюда - и в панике умчался прочь. И
только Смерть, скаля голый череп, прохаживалась туда-сюда. Она была
довольна.
Рангар очнулся от прикосновения чего-то влажного и холодного. Он открыл
глаза, но некоторое время не мог сообразить, где он и что с ним. Вокруг
царила странная сиреневая полумгла, и прямо перед ним маячило темное
пятно. Рангар напряг глаза, и пятно превратилось в лицо Фишура.
- Ну наконец! - с облегчением произнес Фишур, продолжая обтирать лоб и
виски Рангара мокрым платком. - Как ты себя чувствуешь?
Рангар приподнялся на локти, огляделся, увидел лежавшую рядом Ладу... и
все вспомнил.
- Что... с Тангором?! - метнул он вопрос, отчаянно и безнадежно,
заранее зная ответ...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг