и еще более нудных поисков), курсант встречал отнюдь не ковровую дорожку и
звуки фанфар. Ибо даже свой, родной вход имел секрет, или попросту
"придурь". Сюрпризы, ожидавшие курсанта уже с первых шагов, были самыми
разнообразными и подчинялись лишь буйной фантазии дежурных операторов.
...Потратив почти три часа, Зоров нашел наконец свой вход. Им оказалась
невзрачная дверца в стене, охватывающей БП по периметру. Дверца была
(точнее, казалась) деревянной и очень хлипкой; Зоров знал, впрочем, что
из-за наличия гиперонитовой прокладки ее не возьмет даже луч тяжелого
лазера. Еще оператору удалось создать впечатление, что дверцей не
пользовались по крайней мере лет триста. Внимательно осмотрев дверь, Зоров
сунул квадратик пропуска под зрачок фотоэлемента (который в данном случае
был замаскирован под обросшую мохом замочную скважину). Дверца с тягучим
скрипом отворилась, являя взору короткий коридорчик, оканчивающийся ведущей
вверх лестницей. Ухмыльнувшись, Зоров коротко разбежался и одним прыжком
перемахнул коридорчик, очутившись сразу на лестнице. Он угадал только
наполовину - пол коридорчика в самом деле обрушился вниз, в затхлое
подземелье Штрафных Кругов, но туда же рухнул и лестничный пролет; Зоров
едва успел среагировать и задержал собственное падение, изо всех сил
упершись руками и ногами в стены. Висеть над пропастью, упираясь в
вертикальные и к тому же весьма скользкие плоскости, было не совсем удобно;
Зоров быстро осмотрелся, ничего особенного не заметил, зато ощутил
пренеприятнейшую вещь: стены медленно, миллиметр за миллиметром, начали
раздвигаться. Не испытывая восторга от перспективы падения в какое-нибудь
вонючее болото или еще куда похуже (чего-чего, а всяческой мерзости в
Штрафных Кругах хватало), он избрал единственно возможный в его ситуации
путь. Вспомнив старинную технику ниндзя (одну из базовых техник
"призраков"), Зоров устремился вверх, благо пока у него был еще хоть
какой-то упор. Стремился он, однако, отнюдь не стремительно: улитку обогнал
бы, а вот черепаху сомнительно... Отбросив непрошеные мысли о замечательных
присосках, которыми оснащены десантные комбинезоны, Зоров удвоил усилия,
поскольку стены продолжали неуклонно разъезжаться; и в самый последний
момент, предшествующий потере опоры, ему удалось совершить почти немыслимый
бросок вверх и ухватиться кончиками пальцев за выступ в стене у самого
потолка. Выступ начал неприятно подрагивать, и Зоров, с максимально
возможной скоростью перебирая руками, добрался до небольшого отверстия в
потолке и каким-то образом исхитрился пролезть через него наверх, хотя в
обычной ситуации он с большим сомнением отнесся бы к предположению, что
через эту дырку способен пролезть даже кот.
Тяжело дыша, Зоров вслух высказал мнение о чрезмерной ретивости
оператора, придумавшего столь подлую "придурь", и огляделся. Результаты
"рекогносцировки на местности" были малоутешительны:
Зоров находился в сводчатом туннеле визуально неопределимой длины; зато
вполне определимо, причем не только визуально, было нечто, довольно быстро
приближавшееся к нему.
"Нечто" напоминало чудовищного паука-скорпиона, и Зоров, пробормотав
несколько старинных ритуальных русских слов, пустился наутек. Некоторое
время ему удавалось держать дистанцию; долго так продолжаться не могло,
Зоров отлично понимал это, поэтому он на бегу оглянулся, оценивая размеры
монстра и вероятность проскользнуть ему за спину. Пытаясь экспериментально
проверить эту возможность, он подобрал один из в изобилии валявшихся камней
и швырнул назад, целясь в промежуток между надвигающейся на него махиной и
стеной туннеля. Камень шутя был пойман чудовищным щупальцем, и в этот момент
Зоров вспомнил, что такое есть паук-скорпион: пожарный робот в шахтах Европы
и Ганимеда, чрезвычайно богатых ценнейшими рудами. С плазменным резаком
Зоров не расставался, он знал теперь, что делать, и вскоре рукотворный пожар
бушевал в туннеле за его спиной. Немедленно включилась основная,
запечатанная в главной матрице программа "паука-скорпиона", и он изрыгнул из
"жала" поток огнегасящей жидкости. В ситуации, когда робот занимался своей
основной работой, проскользнуть за его спину труда не составляло. Оставив за
спиной робота, Зоров двинулся по туннелю уже в противоположном направлении.
Теперь он бежал ровным экономичным бегом глубоко и размеренно дыша; взгляд
его внимательно обшаривал стены, пол и потолок туннеля в поисках выхода, но
не находил и намека на что-либо подобное. Постепенно им овладевала смутная
тревога. Он уже не сомневался, что проходил одну из трасс Полигона, но
почему его запустили на нее без тренировки?! Такое, как он знал, не только
не практиковалось, но и было прямо запрещено специальной инструкцией. И дело
было вовсе не в угрозе жизни или здоровью курсантов; в этом смысле Полигон
был абсолютно безопасен, ситуация на трассах постоянно контролировалась
системой Высшей Аварийной Защиты, вмешивающейся при возникновении любой
реальной опасности. Дело было в другом: подобные вещи могли травмировать
психику неподготовленного или растренированного курсанта. Кому, в самом
деле, приятно ощущать себя беспомощным новичком, либо барахтающимся в
зловонных топях Штрафных Кругов, либо раз за разом спасаемым роботами Высшей
Аварийной Защиты... За очередным поворотом туннеля Зорову почудилась
какая-то тень... Он замер, неуловимо быстрым движением прижавшись к стене. И
тут вторая странность происходящего точно молнией высветилась в его мозгу:
он шел по трассе без оружия! Что также являлось нарушением писаных и
неписаных правил Полигона. Никто ведь, в самом деле, не мог знать, что у
него есть плазменный резак, да и тот считать оружием можно было лишь с очень
большой натяжкой. А если бы резака у него не оказалось?! Чуть подвинувшись
вперед, Зоров заглянул за угол, куда круто сворачивал туннель. И ужас
ледяной рукой сжал его сердце. Панцирный удав с планеты Тартар, адское
порождение вечных кровавых сумерек воплощенного ада... Это не робот, никакая
биопласттехника не способна создать эту кошмарную голову с неподвижными
мертвыми глазами и дрожащими ядовито-белесыми мембранами то ли ушей, то ли
еще каких органов чувств, воспроизвести смертельную грацию движений... Зоров
утер холодный пот со лба. Влип он здорово. Даже лазерный пистолет не дает
гарантий в поединке с этим чудовищем, а уж плазменный резак ему, что ивовый
прутик тигру... Может, удав его не заметил? Он зря надеялся на это.
Исполинская морда взметнулась вверх, пятидесятиметровое тело изогнулось, и
Зоров едва успел отпрянуть назад: сгусток мгновенно убивающего яда с
шипением расползался там, где только что была его голова.
...Так Зоров еще никогда не бегал. Буквально за несколько секунд
очутился он за добрую сотню метров от поворота. Удав тоже выполз из-за угла
и теперь быстро перемешался следом, змееподобно изгибая громадное туловище.
Но человек бежал быстрее, и дистанция между ними увеличивалась. Вдруг Зоров
будто на стену налетел: потушив пожар, паукообразный колосс возвращался, на
ходу развлекаясь тем, что в мелкую щебенку сокрушал попадающиеся на пути
большие камни. Зоров не имел ни малейшего сомнения, что робот не видел
разницы между камнем и ним, Зоровым... Он отчаянно рванул плазменный резак
из специального кармана: только бы успеть! Адское пламя с шипением вырвалось
из раструба и очертило огненный круг. Вновь, как несколько минут назад,
вспыхнули сланцевые породы, в которых был выдолблен туннель.
Хвост-брандспойт "паука-скорпиона" дернулся и нацелился на огонь, скорость
его бега снизилась. Зато панцирный удав наподдал, и Зоров едва увернулся от
дальнего ядовитого плевка гада.
"Пора!" - Зоров еще раз полыхнул микропротуберанцем и, как только
заработал брандспойт и туннель затянуло облаком пара, броском послал свое
тело за спину роботу. Занятый более важным делом, робот, как и в первый раз,
не обратил внимания на пролетевший мимо "камень", и Зоров длинными прыжками
понесся прочь. Через две-три секунды пожар был потушен, и программа робота
вновь переключилась; эти секунды понадобились панцирному удаву, чтобы
сблизиться с "пауком-скорпионом" на длину своего тела. Выплюнув огромную
порцию яда (не причинившего, естественно, никакого вреда роботу), никогда и
ни перед кем не отступавший монстр пошел в атаку... уже отбежав метров
пятьдесят, Зоров услышал оглушительный треск и ужасающий вопль и обернулся
на бегу. Кричал, предсмертно извиваясь в гиперонитовых клешнях робота,
никогда не издающий никаких звуков удав, а громоподобный треск издавал
ломающийся броневой панцирь чудовища. Примерно через полкилометра Зоров
обнаружил узкий боковой проход и устремился туда, радуясь, что ему удалось
покинуть изрядно надоевший туннель. Очень скоро он обнаружил, что радовался
преждевременно, поскольку то, что он увидел, грозило гораздо большим
унынием: очутился Зоров на большом скалистом уступе над огнедышащей бездной.
Чтобы, видимо, не подвергать его лишним искушениям и тем самым избавить от
жестокой участи печально известного осла, проход в скале за спиной
затянулся, словно его и не существовало. Над бездной был протянут толстый
трос из сверхпрочного и сверхлегкого монополимера капротаркона. В подобной
ситуации всякие рассуждения о свободе выбора личности выглядели, мягко
говоря, неуместными. Впрочем, это упражнение Зорову приходилось в свое
время выполнять. Суть его была предельно проста: курсант должен с помощью
троса добраться до противоположного края пропасти. Самым надежным и
эффективным способом передвижения считался способ с использованием
специального карабина. При отсутствии оного (что случалось в девяти случаях
из десяти) курсанты цеплялись за трос ногами и скользили под ним, перебирая
руками. Иногда операторы то ли скуки ради, то ли для разнообразия и полноты
ощущений (не своих, естественно, а курсантов) устраивали атаки различных, но
всегда крайне неприятных летающий тварей. Тогда бедняге испытуемому
приходилось зависать над бездной, удерживаясь ногами и одной рукой, а второй
рукой палить по тварям из приданного оружия. Об этих мелочах Зоров, впрочем,
решил не думать, поскольку у него не было не только специального карабина,
но и сколько-нибудь эффективного оружия. Потоптавшись несколько секунд на
краю уступа, Зоров посмотрел в непроницаемую темень над головой, где, как он
знал, были скрыты следящие видеокамеры, и показал кулак. Справедливо
полагая, что сие мало облегчит его участь, он со вздохом присел, хватаясь
руками за трос; спустя мгновение он уже медленно скользил над геенной
огненной. Как ни старался Зоров не думать о том, что находится под ним,
воображение по обыкновению вело себя по-хамски, красочно и ярко рисуя
картины бушующих внизу огненных валов; шедший снизу жар существенно
подогревал и воображение, и спину. Преодолев метров тридцать, Зоров ощутил
дискомфорт и иного рода. Хотя сама по себе тончайшая капротарконовая нить,
из тысяч которых был свит трос, была идеально гладкой, обилие их
переплетений превратило поверхность троса в отдаленное подобие наждачной
бумаги. Вскоре ладони Зорова пекло так, будто их поджаривали на медленном
огне. И снова острое ощущение неправильности, ошибочности происходящего
овладело им. На маршрут курсанты всегда уходили в защитной одежде, степень
которой соответствовала категории маршрута и классу его опасности. Порой
приходилось уродоваться и в гиперонитовых скафандрах высшей защиты... Но как
бы выручил Зорова сейчас даже легкий костюм первой степени! Перчатки, во
всяком случае, предохранили бы руки... жар в ладонях становился невыносимым.
Стиснув зубы, Зоров обернул руки кусками разорванного пополам носового
платка, передвинулся еще на несколько метров и решил передохнуть, пропустив
трос под локтевыми сгибами рук. Впереди еще ожидало не менее двух третей,
пути. И в этот момент с черного неба пошел каменный град. Первые камешки
были маленькими и не могли причинить травмы; Зорову только пришлось спрятать
под руками лицо, потому что даже маленький камешек мог легко выбить глаз. Но
затем, когда мимо стали со свистом проноситься камни величиной с голубиное
яйцо, Зоров совсем загрустил. Когда один такой с хрустом задел грудную
клетку, он едва не потерял сознание от боли. Надо было что-то предпринимать,
и быстро. То, что происходило, в принципе не могло происходить на Полигоне.
И тем не менее оно происходило. Зоров на ощупь отыскал колпачок на браслете
Индикатора Жизни, скрывающий маленькую красную кнопку, отвернул колпачок и
нажал кнопку. Он знал, конечно, что на время прохождения Полигона сигналы
индивидуальных ИЖ не идут дальше центральной диспетчерской, но ведь и там
круглосуточно дежурит специальная врачебно-спасательная бригада, и они
просто обязаны отреагировать на его SOS! Камень с острыми как бритва гранями
чиркнул по ноге выше колена, и Зоров зашипел от боли. Скосив глаза, он
увидел, как рваная рана набухает кровью. И тут в мозгу всплыло: фактор
Кауфмана! Мысли завертелись волчком, и страшно обидно стало, что ему,
видимо, придется разделить судьбу Мак-Киллана и самого Кауфмана... Отчаяние
застилало глаза, камни впивались и долбили израненное тело, и он решился...
Рывком, как гимнаст на перекладине, взметнул тело над тросом и встал на него
ногами. Оторвал от троса кровоточащие ладони и выпрямился. Сорвал с себя
куртку, благо она была из плотной и очень прочной ткани, растянул ее на
согнутых в локтях руках, максимально наклонил импровизированный зонт, чтобы
уменьшить площадь обстрела и добиться оптимального рикошета и, балансируя
над огнедышащей пропастью, двинулся вперед, как канатоходец. Вряд ли он
решился бы на такой способ передвижения, руководствуясь только логикой и
тем, что принято называть "здравым смыслом". Трос под ним гудел и
раскачивался, в голове ширилась пульсирующая боль, нещадно ныло израненное и
избитое тело, да и эффективность импровизированного зонта вызывала большие
сомнения... И все-таки он шел. Сектор видимого мира странно сузился перед
ним, мозг воспринимал лишь изображение убегающего в бесконечность троса и
ноги, сантиметр за сантиметром скользящей вперед. И все-таки он шел. Один
из камней угодил в "зонт", срикошетил, и импульс отдачи едва не сбросил
Зорова вниз. Другой попал точно в руку, и темная вспышка боли в который раз
затопила сознание. И все-таки он шел. Гудение троса и свист летящих камней
заглушали другие звуки, и все же ему показалось, что он услышал далекий вой
аварийной сирены. Спустя еще некоторое время, когда Зоров находился почти на
середине каната, все вокруг озарилось неестественно ярким светом, какая-то
огромная тень наискось перечеркнула уже не черный, а сверкающий небосвод, и
мягкая властная сила увлекла Зорова куда-то... Впрочем, ему уже было все
равно. Будто кто-то повернул рубильник в его мозгу и отключил сознание.
ЧАСТЬ II
ПЛАНЕТА КАРНАВАЛОВ
Он был в ответе за все это...
Хотя приписать себе это в заслугу он не мог.
Он мог лишь нести вину.
Роджер Желязны. "Джек-из-Тени".
Глава 1
Его забытье напоминало очень сложный фантасмагорический сон; перед ним
разворачивалось некое странное действо, но видел он все как бы сквозь туман
или мутное от потоков воды стекло; он напрягался, пытаясь "навести
резкость", но как только это ему почти удавалось и он начинал понимать суть
происходящего, ткань псевдореальности разрывалась, и взору его представало
нечто еще более странное и загадочное. Он видел не одного, а множество
"себя", все были в масках, но он прекрасно узнавал их всех: и Вяза, и свое
безымянное "третье", и четвертое, и пятое... Все они двигались по опасно
сверкающим хрустальным канатам, пересекавшим необъятную многомерность
некоего сверхпространства самым прихотливым образом. Кое-где в сверкающую
паутину вплетались вызывающие неясную, глухую тревогу аспидно-черные нити, и
по ним также кто-то передвигался, пугающе чуждый и странно знакомый в то же
время. Очередной переброс унес его в бесконечность; отсюда таинственное
сверхпространство казалось блистающим кристаллом с бесконечным числом
граней, а вокруг... Он едва не задохнулся от близости всеобъемлющего,
абсолютного понимания ИСТИНЫ... и в этот момент впервые пришел в себя.
Вначале он увидел сплошное бледно-розовое пятно на снежно-белом фоне, затем
из пятна понемногу проступили глаза... поразительно знакомые глаза, в узких
щелочках которых таились мудрость и любовь.
- Сэнсэй... - пробормотал Зоров, силясь приподняться на кровати.
- Лежи, Саша, - твердая ладонь Ямото Сузуки на удивление мягко уложила
Зорова на место. - Лежи, тебе пока нельзя вставать.
- Что со мной? Я болен? Ранен?
- Ничего страшного. На удивление, конечно. Ты помнишь, что с тобой
случилось?
Зоров помнил. Хорошо помнил. Он молча кивнул.
- Что это было, сэнсэй?
- Пока не знаю. - Сузуки пощипал себя за подбородок, что было у него
крайним выражением неудовлетворения, - Такое впечатление, что Главный
компьютер центра сошел с ума. Его уже демонтировали и увезли к кибернетикам
на исследование.
- Это "фактор Кауфмана", - услышал Зоров и тут только разглядел, что
лежит он в маленьком, сверкающем чистотой помещении, и кроме Ямото Сузуки
возле него в аккуратном белом халате сидит шеф ОСК Гордон Чалмерс.
- Я так и думал. - Зоров мрачно кивнул и облизал пересохшие губы. - Мне
можно чего-нибудь выпить?
- Смотря чего, - усмехнулся Чалмерс. - Врачи разрешили тоник. Пока. До
бургундского очередь еще дойдет. Вот, пей.
Зоров улыбнулся и с наслаждением сделал несколько глотков. Силы быстро
возвращались к нему.
- Когда мне можно будет встать? - По тому, как Зоров спросил это, как
бы между прочим, в промежутке между глотками тоника, хорошо знавший его
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг