- Обойдется, - ответил Генрих. - Я человек здоровый.
Хранитель Туманов, не дослушав, отошел. Генрих последовал за ним.
Изогнувшись, Хранитель не то вглядывался, не то вслушивался во что-то
на почве. Местечко было как местечко: камень, густо пронизанный нитями
золота, - обычный здешний грунт. Генрих прошел бы мимо, не обратив
внимания. Хранитель осторожно коснулся почвы острием лопаты и стал
медленно передвигать клинок. Лопата вибрировала, вибрация то усиливалась,
то уменьшалась, и там, где она показалась максимальной, Хранитель вонзил
острие в почву. Клинок запрыгал, загрохотал, в воздух полетели осколки
камня и крупинки золота. Генрих заслонил ладонью лицо, чтобы шальная
золотинка не вонзилась в глаз.
Почва быстро разрыхлилась. Хранитель нажатием рукоятки превратил
клинок в совок и стал выбирать землю. Вскоре образовалась лунка диаметром
и глубиной с полметра. Хранитель вторым нажатием превратил совок в метлу и
подмел дно и бока лунки.
- Скоро народится, - предсказал он.
Новорожденный гейзерок сообщил о своем появлении на свет тонким
свистом, потом вырвался язычок синего пламени. Пламя устремилось вверх,
разрастаясь, из синего становилось зеленым и оранжевым, теряло
пронзительную яркость - туманный султан заколебался над головами людей,
края его размывались. Генрих шагнул вперед и жадно ухватил ртом гейзерок в
том месте, где пламя было еще пламенем, а не теряющим цвет и форму
туманом.
Но и здесь, в фокусе огня, это был воздух, только воздух; правда,
великолепно выделанный - ароматный, легкий, - он словно сладостно звучал,
наполняя легкие: Генрих понимал, что сравнение выспренне, но оно было
единственно точным.
- Не наглатывайся! - повторил Хранитель. - Переедать тумана нехорошо.
- Отличный фонтанчик! - похвалил Генрих. - И много тут нарождается
таких детишек?
- Пять-шесть в сутки. Столько же иссякает старых. Горожане не
жалуются на плохой воздух.
- Я их вообще здесь не вижу.
- Им хватает и того, что доносится ветром. Однако, друг, выйдем из
леса.
Хранитель шел впереди, осторожно выбирая дорогу между гейзерами.
Генрих честно впечатывал шаги в его следы.
Приспособиться к условиям странной планеты было нелегко.
Необыкновенны были и два одинаковых солнца на фиолетовом небе, и недра
каменистого шарика, порождавшие питательный воздух, - если здесь разок в
два дня приходилось прибавлять еды к калориям и витаминам, вводившимся в
тело при дыхании, то это уже было много. Генрих не ел здесь по неделе; он
ворчал, что Рой обжора, когда тот, скорее по привычке, чем по
необходимости, вскрывал консервы. Но всего странней были дельтяне -
рослые, неторопливые, рассудительно-уравновешенные.
- Скажи, друг, тебе ничего не хочется? - спросил Генрих, когда они
поднялись над лесом цветного тумана. - Я говорю о больших стремлениях и
целях, а не о желании делать каждодневную работу получше.
- Нет, ничего, - отвечал Хранитель, подумав.
Не подумавши, здесь никто не отвечал, даже если спрашивали, какая
погода на дворе или день сейчас или ночь. Рой утверждал, что местные
беседы на три четверти состоят из взаимного молчания и лишь на четверть из
слов.
- Но значит ли это, что ты полностью счастлив? - допытывался Генрих.
- Понимаешь, друг? Абсолютно счастлив!
Хранитель с удивлением взглянул на Генриха.
- Счастлив, конечно. - Он подумал с полминуты. - А насчет
абсолютно... Я не уверен, что знаю, что это за штука - абсолютное счастье.
Генрих со вздохом отвернулся. Над головой жарко сияли два солнца,
вдали сверкал золотыми крышами город, в долине клубились цветные султаны
гейзеров.
- Я пойду, друг, - сказал Хранитель. - Вечером прибывает звездолет с
Земли, надо подготовиться.
- А тебе-то что? Автоматы сами погрузят золото в трюмы.
Хранитель раздумывал больше минуты.
- Надо провести экипаж в Долину Туманов. Земляне любят принимать
воздух в местах его выделения.
Генрих постоял перед домиком, потом рванул дверь. Успокоение не
пришло, хоть он до дурной сытости наглотался тумана. "Поссоримся с Роем, -
подумал Генрих - обязательно поссоримся. Удивительный это человек, Рой!
Обязательно он к чему-нибудь придерется, а я не выдержу, обязательно не
выдержу, это уж точно!"
Рой задумчиво шагал по комнате.
- Все в порядке, Генрих, - сказал он. - Единственная возможность
усовершенствования таится в этом треклятом беспорочном Пьере. Теперь-то
швырнем в горние высоты счастья всех этих местных ангелочков без
крылышек... Чего ты молчишь, как истукан?
"Нельзя нам не поссориться, - думал Генрих - обязательно начнем
сейчас ссориться".
А вслух он сказал:
- Я не молчу, а размышляю! Итак, ты что-то открыл?
Рой долго глядел на него. "Не хочет ссориться, - подумал Генрих. -
Вот же человек - ни за что не хочет ссориться!"
- Ладно, - сказал Рой. - Ты ведь ищешь ссоры, я это вижу. Так вот
условие: никаких ссор, даже если тебе не понравятся мои расчеты. Хотя до
такой дури, чтоб опровергать математику, ты не дойдешь, надеюсь.
4
Рой по своему обыкновению начал с начала. Он просто не мог не быть
обстоятельным. Они второй месяц по местному счету, то есть земных полгода,
торчат на планете Дельта-2. Первую неделю они знакомились с бытом дельтян,
помогали грузить на звездолет добытое здесь золото и удивлялись, зачем так
много золота понадобилось на Земле, там этого строительного материала и
своего хватает.
- Удивлялись, - подтвердил Генрих. - Не понимаю, к чему ты клонишь.
- Ты обещал сдерживаться, - напомнил Рой.
Вторую неделю они налаживали Машину Счастья и испытывали ее на
холостом ходу. Лишь после этого они начали вводить в приемное устройство
характеристики дельтян, запрошенные у местной МУМ, серийной малой
универсальной машины, впрочем достаточно точной. В объективности ее данных
ни разу не возникло сомнения.
- Если ты собираешься клепать на МУМ, Рой...
- Успокойся! Я уважаю МУМ не меньше твоего. Дело не в МУМ, а в
дельтянах.
Итак, они стали работать с дельтянами. Дельтяне - неудачный материал
для машин: счастье здесь на таком высоком энергетическом уровне, что не
хватает емкостей и сопротивлений для его закодирования в физические
величины. Похоже, что на Дельте-2 не действует основной закон социальной
энтропии, столь четко сформулированный Боячеком: пути совершенствования
беспредельны, верхнего предела счастья не существует. На Дельте существует
верхний предел счастья, и он уже достигнут - пути совершенствования
перекрыты. Так им в унынии казалось, когда они занялись Пьером Невиллем.
Парадоксально, что Пьер был не только последним, но и самым трудным
объектом исследования. Этот странный человек не поддавался цифровой
зашифровке, все добродетели у него были лишь в превосходной степени. Но
сейчас его характеристика проработана, и выяснилось, что он, единственный
среди дельтян, может быстро повысить свое счастье, хотя и не подозревает о
том.
- Короче! - не выдержал Генрих. - Что за натура - или отвлекаешься на
пустяки, или мямлишь!
- Короче так: Пьер должен встретиться со Стеллой.
Генрих изумленно воззрился на Роя:
- Стелла? Это еще что за существо?
- Дельтянка. Двадцать три года, рост сто восемьдесят четыре, волосы
подобраны под цвет глаз, окраску глаз меняет раз в три месяца, сейчас они
салатно-зеленые. Живет в Южном полушарии, оператор на втором южном
руднике, увлекается теннисом, обожает маслины - их, ты знаешь, привозят с
Земли, здесь они не привились, - отличный альпинист... Что еще? Хорошо
танцует. В общем, одна из трех тысяч восьмисот сорока четырех дельтянок,
которые не являются женами Пьера.
- Естественно, ибо его жена - некая красивая ведьма по имени Мира,
что, кажется, означает "удивительная". Ты это хотел сказать?
- Нет, другое. Если женой Пьера вместо Миры станет Стелла, не только
индивидуальному счастью Пьера будет дан толчок вверх, мы ведь с тобой
здесь не для того, чтобы устраивать счастливые альянсы, нет, общий уровень
дельтянского общественного счастья испытает подъем, которого здесь не было
уже примерно полтора столетия.
- Ты это берешься доказать?
- Я это уже доказал.
Рой подал выходное отверстие Машины Счастья на экран, висевший между
окон.
На экране вспыхнули две кривые: оранжевая, кривая общественного
счастья дельтян, и над ней зеленая, личная кривая Пьера. Оранжевая шла
параллельно абсциссе, это был график монотонной повторяемости, уровень
счастья не рос и не падал, сегодня было так же хорошо, как и вчера, как и
сто лет назад, ни на атом хуже, но и не лучше. Кривая индивидуального
счастья Пьера тоже шла параллельно абсциссе и тоже монотонно
возобновлялась от дня ко дню, но уровень ее был так высок, она так близко
подобралась под верхний край экрана, что вид ее изумлял. Генрих
почувствовал возмущение. Рой безобразно подшучивал. Повысить личное
счастье у этого невообразимо счастливого человека было невозможно не
только морально, но и физически.
- Подожди! - невозмутимо сказал Рой. - Посмотри, что получится, когда
я задам программу встречи Пьера со Стеллой.
Он проворно вложил в приемное устройство карточку с расчетом свидания
Пьера и девушки с салатными глазами и такими же волосами. То, что
произошло вслед за этим, заставило Генриха вскочить. Обе кривые, и зеленую
и оранжевую, свела внезапная судорога. Концы их заплясали, изогнулись,
глубокое потрясение взорвало размеренную жизнь дельтянского общества:
кривая Пьера полетела вниз, с высот достигнутого счастья в низины горя и
отчаяния, общественная оранжевая кривая тоже испытала падение, но не такое
сильное.
- Помолчи! - закричал Рой. - Молчи и смотри!
Генрих медленно опустился в кресло. После кратковременного падения
обе кривые устремились вверх. Если и прежде кривая Пьера изумляла своим
уровнем, то теперешний ее рост ошеломлял. Кривая его счастья унеслась за
пределы экрана. Рой изменил координатную сетку, но и в новом масштабе,
уменьшенное вдвое, счастье Пьера ошалело росло, безудержно распухало. Этот
удивительный человек и раньше, с Мирой, был счастливей любого другого,
теперь, со Стеллой, он был безмерно, невероятно, нечеловечески блажен.
Но главным, что заставило Генриха промолчать, был ход общественной
кривой. Она тоже устремилась вверх - с запаздыванием против кривой Пьера,
не так круто, с двумя остановочками, даже крохотным падением, но в целом -
на новый, куда более высокий уровень. И лишь достигнув его, кривая
общественного счастья стабилизировалась, теперь она опять шла параллельно
оси абсцисс, ни на миллиметр не сбрасывая степени достигнутого
общественного довольства.
- Надеюсь, ты не проглотил язык, Генрих? - насмешливо поинтересовался
Рой.
- Все ясно, - восторженно заговорил Генрих. - Этот Пьер повстречал
Стеллу и влюбился в нее без памяти. Вначале помучился, что приходится
бросать нелюбимую жену Миру...
- Ужасно сварливая особа, между прочим. Ведьма, как ты справедливо
заметил!
- ...ради любимой Стеллы. Колебания и муки Пьера, естественно,
понизили уровень общественного довольства, к тому же колония дельтян была
возмущена неэтичным - так им, видимо, показалось вначале - поступком
Пьера, и это придало кривой те зигзаги и всплески. А потом Пьер
успокоился, и счастье его стало бурно расти, дельтянское общество тоже
утихомирилось, и к его обычному удовлетворению добавилось новое блаженство
Пьера. Соответственно умножению личного счастья Пьера повысилась и сумма
общественного счастья. Так это рисуется мне в первом приближении.
- Самого важного ты не указал, Генрих.
- Правильно. Самое важное состоит в том, что взлет общественного
счастья значительно превышает ту долю, что вносит в него личное блаженство
Пьера. Чем-то соединение Пьера и Стеллы полезно обществу, настолько
полезно, что революционизирует устоявшийся уклад дельтян. По-твоему, что
может тут таиться?
- Могу лишь гадать. Возможно, у них родится ребенок, который все
перевернет какими-нибудь изобретениями, либо Пьер со Стеллой сотворят
что-то полезное...
- Скажи мне вот что: комбинацию Стелла-Пьер придумала машина?
- Неужели же я? Когда она обсчитала Пьера, я снова задал программу
усовершенствования, которая до сих пор не удавалась с другими дельтянами,
и машина указала на Стеллу.
- Остается одно: осуществить рекомендацию машины.
- Сделаем это так. Вызываем под любым предлогом Пьера и Стеллу и
устраиваем им свидание, а машине задаем излучение, создающее в них
взаимное притяжение. Просто, правда?
- Та самая простота, которая хуже воровства, Рой.
- Ты разработал проект получше?
- Никаких проектов я не разрабатывал. Надо бы посмотреть в
отдельности на Пьера и Стеллу, прежде чем порождать у них взаимное
притяжение.
Рой думал ровно столько, сколько было нужно, чтобы обойти опасные
рифы в предложении брата.
- В тебе чувствуется непонятный холодок, - объявил он. - Не спорь, я
вижу тебя насквозь. К Пьеру и Стелле пойдешь ты сам. Кстати, машина
указала на одну опасность. За Стеллой ухаживает превосходный парень, тоже
из южных дельтян. Если мы в ближайшие дни не познакомим Стеллу с Пьером,
она выйдет за того парня, и радикальное усовершенствование дельтян не
осуществится. Я пробовал энергетически заблокировать парня, но он,
понимаешь, слишком ее добивается. Надо заблаговременно создать у Пьера со
Стеллой взаимную неосознанную тоску друг по другу. - Рой протянул Генриху
карманный передатчик. - Если они тебе понравятся, дай сигнал включения
машины. А я пока настрою ее на их взаимную тоску, и тогда предотвратить их
соединение в любящую пару не удастся самым расчудесным южным паренькам.
5
Мира оправдывала свое имя - она была удивительна.
Среди медлительных плотных дельтянок эта стройная быстрая женщина
казалась чужеродной ветвью. Чем-то она напоминала древних земных цыганок,
какими они сохранились в стереофильмах. Вероятно, она лихо плясала,
возможно, умела и петь. Еще лучше она, несомненно, при необходимости
ругалась. Бой-баба или, по-научному, баба-яга, подумал Генрих,
представляясь Мире.
Она небрежно, полуоткинувшись, сидела на почти невидимом силовом
диване в пустой - по последней земной моде - комнате.
На Дельте-2 земные интерьерные поля были уже внедрены: Генрих
уверенно присел, зная, что под ним развернется удобное кресло. Он положил
руки на радужные прозрачные подлокотники, полуприкрыл веки. У Миры был
острый взгляд, она слишком пристально вглядывалась. Неприятное лицо,
размышлял Генрих, красивое, но неприятное, - сочетание, конечно,
нетривиальное. Вслух он сказал:
- Да. Некоторые земные дела. Проблемы экспорта.
- Я не люблю, когда Пьера отрывают даже ради дел. Для экспортных дел
я не делаю исключения.
Генрих снисходительно усмехнулся:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг