Экспериментального Атомного Времени, - торжественно проговорил Ростислав
Берроуз. - И он долго колебался, прежде чем разрешил эксперименты с
переменой течения времени в живых клетках. Были неприятности с такого рода
работами еще до того, как на Уранию прибыл Герд. Но должен вам сказать,
Герд обладал демонической силой уговора. Он сумел переубедить великого
Чарльза. Но это не мешало Гриценко предупреждать нас всех, что время,
определяющее жизненные процессы, не только хрупко, но таит в себе опасные
неожиданности. Нет, друг Лаура, не потребовалось ни особенной храбрости,
ни чрезмерной тупости, чтобы закрыть лабораторию, из которой бежал ее
руководитель. Нужно было только вспомнить строгие наставления нашего
замечательного учителя.
Лаура со вздохом сказала:
- Как жаль, что у меня нет демонической силы убеждения Герда
Семеняки. Мне тогда было бы легче объясняться с вами.
- Не притворяйтесь, - хмуро сказал директор. - Матвей Чернов
информировал меня, что не сумел найти надежную защиту от ваших настояний,
- поверьте, такое признание у Матвея многого стоит. Пойдемте, я сам открою
вам лабораторию номер шесть.
4
Переступив утром порог лаборатории, Лаура почувствовала, что в ней
ночью что-то случилось. Ровно неделю она работала в лаборатории, все шло
нормально - никаких загадочных происшествий, никакого вторжения
потусторонних сил. Если в стенах двухэтажного дома и водились привидения,
то они пока побаивались показываться. Каждое утро она оглядывала все
помещения, стараясь открыть самый малый непорядок, - все сохранялось
таким, каким она оставляла, уходя в гостиницу. А сегодня было не так. Она
еще не увидела непорядка, только почувствовала его. Кто-то ночью ходил по
лаборатории, так ей казалось. Но и внимательно все осмотрев, она не нашла
следов постороннего присутствия.
- Чепуха! - сказала она себе. - В бред начинаю впадать.
Хроноустановка в порядке, это единственно важное. Ее никакая призрачная
рука не касалась.
Громоздкое сооружение, названное хроноустановкой, функционировало
исправно. С десяток преобразователей атомного времени, сфокусированные на
сосуд с биологическим раствором, вели программу, что была задана вчера
вечером. В сосуде бурлила мутная смесь разноцветных живых клеток, в смеси
преобладали желтые клетки, синие среди них терялись: в желтых клетках
время замедлялось, в синих ускорялось. Компьютер показывал, что реакция
разновременности - так еще Герд назвал впервые им осуществленный процесс -
набирает ход. Когда разновременность дойдет до предела и взаимодействие
клеток прекратится, и сами они перестанут быть видимы, ибо будут жить в
разных временах: желтые отстанут от <сейчас>, затормозятся в прошлом, а
синие опередят <сейчас>, умчатся в будущее. А пока и простому глазу было
видно, что бегство синих в будущее идет резвей торможения желтых, поэтому
так и ослаблялась синяя компонента раствора. Процесс шел нормально.
Успокоенная, Лаура отошла от хроноустановки. Но ощущение
соприсутствия чего-то постороннего не ослабевало. Недоумение стало
превращаться в раздражение. Лаура сердито спросила себя, что, собственно,
ей сегодня не нравится в лаборатории? И ответила: мне не нравится сам
воздух лаборатории, им вдруг стало нехорошо дышать. Лаура прошла в
генераторную. Отсюда шло питание преобразователей атомного времени. В
генераторной мирно гудели механизмы, им и полагалось так гудеть, звенящий
их гуд свидетельствовал о нормальной работе. Лаура раскрыла крышку
регистратора. На ленте самописца извивалась кривая режима генераторов.
Лаура не поверила глазам. Регистратор запечатлел скачок интенсивности.
Между четырьмя и шестью часами ночи генераторы испытали огромное
ускорение, оно вплотную подошло к зловещей красной черте запрета - переход
за нее грозил взрывом. Два часа генераторы работали в запрещенном режиме:
если и не на волосок, то на миллиметр от самоуничтожения. Но ведь это
немыслимо: автоматы безопасности не допускают подобных нарушений! Лаура
быстро подошла к щиту безопасности. То, что она увидела на щите, ошеломило
ее: автоматы были отключены. Сегодня ночью, между четырьмя и шестью
часами, лаборатория могла взлететь на воздух - и то, что она не
взорвалась, было чудо: генераторы, разгоняясь, так самоускоряются, что
только автоматы могут погасить саморазгон, а автоматы были отключены!
Лаура поспешно включила автоматы безопасности, проверила, надежно ли
они охраняют процесс, и возвратилась к хроноустановке. Надо было
успокоиться и разобраться в происшествии. Одно ясно: кто-то ночью
пробрался в лабораторию и безобразно хулиганил. Кто это был? Для чего ему
понадобилось так опасно вмешиваться в работу механизмов? И как он мог
проникнуть в закрытую лабораторию? Замки настроены на ее личный шифр, так
она сама захотела, и директор Берроуз дал согласие. Она никому не сообщала
шифра, замки не повреждены - никто не мог проникнуть в генераторную! Лаура
потянула носом воздух. Вот откуда ощущение чужого присутствия! Чудовищная
интенсивность генераторов воздействовала на воздух: ночью, вероятно, в
лаборатории было так мало чистого кислорода, что вряд ли хватило бы для
нормального дыхания. С шести часов, когда прекратилось возмутительное
озорство, воздух постепенно освежился.
На стене засветился стереовизор. Матвей Чернов, словоохотливый
заместитель малоречивого директора, дружески ухмылялся с экрана.
- Что случилось, друг Лаура? У вас такой вид, словно вы лицом к лицу
столкнулись с ужасным привидением!
Лаура постаралась не показать волнения:
- Привидение в лаборатории одно - вы сами на экране. Но ваше явление
не ужасает, не думайте о себе столь высоко!
Чернов захохотал. Отповеди Лауры не сердили, а радовали его. Он был
любителем острых слов.
- Знаете, почему я соединился с вами, Лаура? Ночью ваша лаборатория
чрезмерно потребляла энергию. Вот я и подумал: не случилось ли чего
чрезвычайного? У нас порядок такой: если предусматривается повышенное
требование на энергию, нужно извещать заранее. Так все-таки произошло
что-нибудь?
- Да, произошло, - сказала Лаура. - Но я еще не понимаю, что именно.
Когда разберусь, сообщу. Надеюсь, вы дадите мне поразмыслить. Не хочу
необоснованных выводов.
- Поразмышляйте, поразмышляйте, торопить не будем! - Чернов опять
засмеялся. Ему доставляло очевидное удовольствие, что в лаборатории
совершилось что-то чрезвычайное и что новая сотрудница, такая иронически
самоуверенная, а к тому же излишне для нормальной женщины красивая, вдруг
растерялась. То ли в насмешку, то ли чтобы что-нибудь определенное
высказать, он добавил: - И подумайте о проклятых призраках! <Шестерка> -
дом с привидениями! Фантомы в хронофизике - по-моему, неплохая научная
тема, а?
Стереовизор погас. Лаура, уставясь глазами в стол, не двигалась.
Объяснить ночное происшествие кознями привидений всего легче. Но тогда
надо дознаваться, откуда берутся привидения? В физику вторгается мистика.
А не лежит ли в основе ночной мистики рядовая мистификация? Может быть,
сам Матвей Чернов сыграл роль призрака-любителя? От такого шутника можно
многого ожидать! Но зачем ему пугать новую сотрудницу? И ведь это не
простое озорство - лаборатория была на грани гибели! Ни один ученый не
позволит себе такой опасной проказы, а Чернов хоть и шутник на словах, но
серьезный работник в науке, иначе его не поставили бы в заместители
директора уникального института. И она не сообщала ему шифра замков, он не
мог ночью войти в лабораторию!
Что-то надавило на плечо Лауры. Она обернулась и закричала. Отбросив
стул, она метнулась к стене. К Лауре тянулась человеческая рука. Она
висела одна и судорожно подергивалась - отделенная от тела, чуть лишь выше
локтя видная, костлявая, без мяса, она не походила на часть скелета -
слишком расплывчатой и зыбкой с краев была эта рука. Призрачная рука
пыталась схватить Лауру, когда она вскочила. Пальцы два раза сжались и
разжались, рука стала вдруг змеей извиваться и пропадать. Ужас сдавил
горло Лауре, она уже не могла кричать, только молча глядела, прижавшись
телом к стене, как тускнела висевшая в воздухе призрачная рука. Видение
стерлось, ничего уже не напоминало о призраке, а Лаура все не могла отойти
от стены. И когда она пыталась сделать шаг к столу, ноги почти не держали.
Опираясь обеими руками на стену, она медленно передвигалась к столу, потом
оперлась на него и упала в кресло.
- Я схожу с ума! - сказала она вслух, голоса хватило лишь на
прерывистый шепот. - Мне видится то, чего нет!
Но плечо сохраняло боль от сжатия костлявых пальцев, боль была
реальной, а не призрачной. Лаура тряслась, ужас не отпускал. Из
лаборатории надо было спешно бежать, только на открытом воздухе, меж
старых деревьев сада она справится с потрясением. Лаура встала и снова
упала. Я еще минутку посижу, сказала себе Лаура, только минутку, а потом
уйду.
Она оперлась руками о стол, чтобы помочь себе встать, пусть ослабеет
дрожь в ногах.
И в этот момент опять появилась призрачная рука. Она поплыла в
воздухе, медленно приближалась к Лауре, растопыря зыбкие фаланги пальцев,
нацеливалась схватить не то за плечо, не то за горло. Отчаянный крик
вырвался из груди Лауры. К ней вдруг возвратилась сила. Лаура хлестко
ударила по призрачной руке. Не переставая кричать, Лаура кинулась к
выходу. К дому из сада бежали Ростислав Берроуз и его заместитель. Она
упала им на руки.
- Что с вами? Что с вами? - спрашивал испуганный Чернов. - Мы
услышали по стереовизору ваш крик и поспешили сюда. Скажите же, что
случилось?
- На меня напала рука скелета! - прошептала Лаура и потеряла
сознание.
5
Она сидела в кресле, еще не оправясь от потрясения, а они в два
голоса рассказывали, что произошло за те три часа, когда ее никак не могли
привести в сознание. Собственно, рассказывал один заместитель директора,
директор только поддакивал. Главным событием трех часов ее обморока было
именно то, что ее не могли привести в сознание. Они уже опасались за ее
жизнь, хотя прогноз медицинского автомата обещал быстрое восстановление
здоровья. Они оба, директор и заместитель, облазили всю <шестерку>, но и
следа от привидения не осталось. Призрачная рука сгинула. Правда, не
совсем бесследно: фотоавтомат около хроноустановки зафиксировал туманный
силуэт, - возможно, ту самую проклятую руку, ухватившую ее за плечо. Она
может сличить снимок с виденным. Вот он, глядите, друг Лаура!
Лишь при очень большом или очень болезненном воображении можно было
отождествить страшную картину зыбкой костистой руки, хищно потянувшейся к
Лауре, с извилистым туманным облачком, повисшим на отлично переданном фоне
хроноустановки. Лаура увидела и себя - кусочек правого плеча, волосы,
упавшие на шею: сама она тоже вышла отлично. Лаура твердо знала, что
никогда не страдала душевным расстройством и не брала силой воображения.
Сознание отказывалось отождествить увиденную жуткую картину и
невыразительную фотографию.
- Больше снимков нет? - спросила она.
- Только один, - ответил Чернов. - Вы так стремительно бросились к
стене, что ударили по фотоавтомату и отключили его.
Директор заметил:
- Вы не находите, дорогая Лаура, что изображения призраков, которые я
вам показывал, гораздо, так сказать, физичней, чем этот. В смысле
вещественности привидения.
- Нахожу, - ответила она. - Даже добавлю: на ваших снимках я видела
почти отчетливый целый человеческий скелет. Была, правда, и одна рука,
нажимающая на кнопку пускателя, но и она получилась много рельефней, чем в
моем случае. Вы, наверное, делаете отсюда вывод, что я чрезмерно
преувеличила явившееся мне видение. У страха глаза велики, так?
- В <шестерке> творится что-то странное, - мягко сказал директор. -
Мы предупреждали вас об этом. Но согласитесь...
- Не соглашусь! Мой вывод покажется вам странным, вы, уверена, не
ожидаете его от меня. Изощренная техника, считаете вы, может творить то,
что обыденному разуму покажется волшебством и чарами. Я правильно излагаю
вашу гипотезу, друг Ростислав? Так вот, я переменила свое отношение к ней.
Теперь я иду дальше вас. Теперь я убеждена, что в лаборатории обитают
призраки. И что эти призраки связаны с тематикой тех работ, которые вел
Герд Семеняка. И что они сегодня ночью пытались воздействовать на процесс
в хроноустановке, чуть не доведя до взрыва генераторов. И что нападение
костлявой руки преследовало эту же цель: заставить меня изменить процесс.
Ситуация была отнюдь не смешная, но Матвей Чернов и тут нашел повод
захохотать. Этот человек, вызвавший поначалу чуть не отвращение, начинал
Лауре нравиться. Его улыбка, усмешки, ухмылки, его шумный смех развлекали,
не нанося обиды.
- Призрак, который пытается участвовать в отнюдь не призрачной
научной работе! - воскликнул он. Лаура ответила улыбкой на его насмешку.
Берроуз хмуро сказал:
- В общем, мы склоняемся к одному мнению. Загадка связана с тем, что
делал Герд. Но чего он такого натворил, может сказать только он.
Лаура спросила, не пробовали ли связаться с Гердом. На Земле найти
любого человека - задача не хитрая, а ротонная сверхсветовая связь
обеспечивает быстроту вопросов и ответов. Герда никто не искал. На Урании
любой работник имеет право в любое время дать себе отпуск, каждый работает
по способностям и собственному хотению. Запрос на Землю показался бы
нетактичным. Кроме того, в запросе не было нужды, лаборатория Герда
закрыта. И хотя Герд просил не останавливать подачу энергии, а они
прекратили ее поступление, когда появилось то, что назвали призраками и
что, теперь видно, возможно и не призраки, а что-то более серьезное, -
несмотря на такое отступление от просьбы Герда, жизнедеятельность
заторможенных биологических растворов была сохранена.
- Теперь надо отыскивать Герда, - сказал Берроуз. - Без его пояснений
могут случиться и худшие неожиданности, чем та, в которую вы попали. Прошу
вас, Лаура, до разъяснений Герда Семеняки не посещать <шестерки>.
- Я немедленно свяжусь с Латоной, - сказал Чернов. - Там знают, на
каком звездолете Герд улетал на Землю.
Оба ушли. Лаура размышляла. Новые мысли, полонившие ее, были так
странны, что она не решилась сразу их высказать. Хотя почему странны? -
спросила она себя. В научных городках Урании все странно по земным
представлениям. Урания специально создана для необычного, опасного прежде
всего этим - своей необычностью. То, что не поражает, не ставит в тупик, и
не следовало переносить для изучения с Земли на Уранию. Главная опасность
всех работ на Урании - именно так объясняют на Земле - в непредсказуемости
их результатов. Землю от непредсказуемого стараются обезопасить, здесь,
наоборот, предсказывают, что в экспериментах должно получиться
непредсказуемое, предвидят непредвидимое. Она будет рассуждать в духе
научных исследований на Урании. Она допускает невероятное в качестве
естественного. На фантастической планете, названной Уранией,
фантастичность - рядовое явление. Что ж, допустим, что здесь и
сверхъестественное естественно. Вполне по логике директора Института
Экспериментального Атомного Времени: в старину, в неразвитом обществе,
вера в чудо свидетельствовала о суеверии, а ныне техническая изощренность
позволяет производить чудеса: волшебство стало рядовой технической
операцией. Вот на этом фундаменте надо возвести объяснение. Привидения в
шестой лаборатории поселились, это неоспоримо. Стало быть, есть
естественные - физические и технические - причины для подобного
сверхъестественного явления. Каковы они?
Дальше абстрактных рассуждений о технической естественности
неестественного размышление не шло. Раньше надо было выяснить, какова
разумная цель в появлении привидения, а уж потом дознаваться, какими
техническими приемами оно порождено. Но на вопросе: для чего? - мысль
спотыкалась, как нога о камень.
На столе лежал альбом схем шестой лаборатории. Лаура не раз
перелистывала его. На первой странице альбома Герд Семеняка поместил свой
портрет. Лаура без особого любопытства глядела на него. Мужчина как
мужчина: он не интересовал ее. Ученый, бросивший свою лабораторию и
трусливо сбежавший с Урании на Землю, не заслуживал внимания. Механизмы,
им сконструированные, схемы включений аппаратуры были важней - она
равнодушно переворачивала страницу с портретом и шла дальше.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг