- Напарник Пэна - Карен Эмерсон. Та самая женщина, которую ты так давно
привозил сюда, закончив Академию.
Вся сила ушла из его ног, и он, охнув, повалился на стоявшую позади
него скамью. Он испытывал к ней весьма сильные чувства в годы учебы, и
она, видимо, переживала то же самое по отношению к нему. Тот отпуск на
Вулкане был одним из его любимейших воспоминаний. Но Звездный флот,
распоряжаясь своими матросами, не брал в расчет личных чувств, и их
разделила галактика - так, по крайней мере, казалось. Желание встретить ее
здесь, снова, находилось за пределами самых смелых мечтаний. Впрочем,
сейчас им предстояло встретиться при совершенно иных обстоятельствах,
нежели десять лет назад.
- Почему они здесь? Теперь, когда ты рассказала о их связи, я
припоминаю, что слышал об этом. Но в Академии училось две Карен Эмерсон,
значит, всегда могут найтись и еще. Когда я об этом услышал, приходилось
работать в лихорадочной спешке. Я отложил думы об этом до лучших времен,
надеясь тогда во всем разобраться. Но лучшие времена так и не наступили...
Я думал, Карен - на "Экскалибуре".
- Там она и была еще шесть месяцев назад. Тогда и проявились ее
телепатические способности. Благодаря ее связи с Пэном. С тех пор она
занимается здесь, - откликнулась Аманда. - Ей приходится нелегко. Кажется,
чем больше она учится, тем больше способностей у нее обнаруживается, а
значит, надо учиться все новому и новому. - Она вздохнула и села рядом с
Сипаком. - Я беспокоюсь за нее, Сипак. Что-то случилось три месяца назад,
и с тех пор она занимается с колинарскими знатоками. Бедняжка пыталась
оставаться с ними в течение месяца, но не смогла вынести вида
бесчувственных физиономий, которых там большинство. И каждый вечер она
возвращается сюда. Карен больше не рассказывает мне, что происходит, и Пэн
тоже. Да я в любом случае не могла понять и половины того, что она
старалась мне объяснить. Они оба исхудали...
- Я не знаю, чем я смогу ей помочь, если не могут помочь ни ты, ни
колинарские знатоки, - сказал Сипак. - Я всего лишь врач, определенно не
специалист по душевным расстройствам и толком ничего не знаю о
вулканитских психотехниках.
- Ой, да ничего этого и не нужно, Сипак, - ответила Аманда. - Ты
когда-то достаточно хорошо ее знал. Лучше, чем знала или когда-нибудь
узнаю я. Ей больше не нужны врачи или знатоки-вулканиты. Ей нужно нечто
другое... Чего я не могу ей дать. Может, это под силу тебе. - Она встала и
отряхнула юбку. - Пойдем. Плохая я хозяйка. Разреши приготовить тебе
прохладного питья. Все забываю, что ты еще не совсем выздоровел.
Сипак последовал обратно в дом за хозяйкой, начиная ощущать напряжение
от всего пережитого за день. Челнок, доставивший его на Вулкан,
задержался, и, зарегистрировавшись в Академии, он дошел сюда пешком - лишь
для того, чтобы его сразили новости о Карен. Все его члены словно налились
непомерной тяжестью; заболели недавно сросшиеся кости.
- Выпить чего-нибудь прохладного было бы весьма кстати.
Аманда усадила Сипака в удобное кресло в гостиной и налила питья обоим.
Они сидели и беседовали о том, как поживают Спок и Сарек, и о том, чем сам
Сипак занимался в последний год. Едва Сипак собрался извиниться и
вернуться в отведенное ему жилище, намереваясь на сей раз вызвать флиттер,
как распахнулась парадная дверь, затем вновь закрылась, кто-то пересек
весь дом и выбежал через черный ход.
- Карен? - позвала Аманда, когда неясная тень пробегала мимо дверей
гостиной, но в ответ послышались лишь приглушенные рыдания.
Сипак начал было подыматься, но Аманда взмахом руки усадила его.
- Дай ей побыть минутку с Пэном. Иногда ему удается ее успокоить. А
иногда - нет, и тогда она плачет, съежившись и прижавшись к нему, пока не
уснет в его гнезде. Потом им обоим снятся кошмары. Если он не сможет ее
успокоить, может быть, сумеешь ты.
- Но в чем же дело, Аманда? Неужели все настолько плохо, что она ни с
кем не в состоянии этим поделиться?
- Не знаю, Сипак. Как я уже говорила, что-то случилось три месяца
назад, и с тех пор она борется с чем-то. Мастера-вулканиты несколько раз
говорили со мной о том, как ей помочь, но я не понимаю хода их мыслей.
Думаю, это каким-то образом должно быть связано с тем обучением, которое
она сейчас проходит. Я не владею ничем из арсенала парапсихологии, и
потому не знала бы, как помочь, если б даже могла. Ей нужен другой
землянин с телепатическими способностями, прошедший через нечто подобное,
но не лишенный чувств, как те вулканитские знатоки, которые с ней сейчас
занимаются. Минуточку. - Она умолкла и прислушалась к чему-то внутри себя.
- Пэн говорит, что сегодня хуже обычного, и хотел знать, нет ли у меня
чего-то успокаивающего для нее. Он волнуется за нее больше моего, и на то
у него есть веская причина. Если она умрет от всего этого напряжения, он
умрет вместе с ней.
- Я помню, что слышал об этом - умирает всадник, и дракон кончает жизнь
самоубийством. Схожу-ка я туда. Возможно, я и СМОГУ помочь. Дай знать
Пэну, что я иду. Не хочу появляться неожиданно для него. - Он выволок себя
из кресла и направился в сад.
Когда он снова подошел к гнезду Пэна, в глазах дракона бушевал серый
водоворот. Посматривая, как отнесется бронзовый к его приближению - в том,
что его примут благожелательно, приходилось сомневаться (некоторые
существа, связанные меж собою столь же тесно, как Пэн и Карен, на попытку
помочь вполне могли ответить и ударом) - он подошел, стал на колени рядом
с Карен и положил руку ей на плечо, потрясенный тем, какой она стала
бледной и истощенной, столь непохожей на ту полную жизни девушку, которую
он знал когда-то.
Карен ощутила легкое прикосновение и отдернулась, стараясь глубже
уткнуться в своего дракона. Единственной, кто могла бы выйти в сад, когда
она находилась в таком состоянии, была Аманда, а Карен не могла поделиться
с новой подругой причиной своего горя. В любом случае Аманда не ведала,
через что приходится сейчас проходить Карен, и не могла помочь, если даже
хотела. Еще подходили к ней вулканитские целители, дававшие ей какие-то
микстуры, от которых она засыпала, и этого ей тоже не хотелось. Ни
сегодня, ни когда-нибудь еще.
С тех пор, как колинарские мастера поведали ей о ее способностях
соединять разумы воедино, о ее мощных телепатических и телекинетических
возможностях, она боролась, пытаясь подчинить себе все это. Но,
продвинувшись вперед на шаг в своих занятиях, она словно соскальзывала
назад на два. Временами она теряла власть над собой, в то время как
окружающим казалось, что она действует по своей воле. Между тем изо дня в
день ей приходилось бороться только за то, чтобы пережить очередной урок,
удержать в руках все силы своего разума, и она так устала от всего этого.
Уровень ее расстройства нарастал скачками, и в той же манере ей все меньше
удавалось контролировать свои эмоции. Мастера не могли понять, чем она так
расстроена и утомлена, что плачет, и вне всякого сомнения не знали, как с
ней сладить. И после таких дней, как сегодня, ей хотелось сдаться и все
бросить.
Прикосновение к плечу стало чуть более настойчивым.
- Уйдите, - проворчала она, шаря рукой у себя за спиной, чтобы
оттолкнуть этого настойчивого. - Не надо мне никаких лекарств.
- Карен, посмотри на меня, - сказал чей-то давно забытый знакомый
голос, и тут же заговорил Пэн:
"Думаю, тебе захочется видеть этого человека, Карен. Я его еще не знаю,
но раньше он был очень в тебе заинтересован. Посмотри на него, пожалуйста.
Для меня".
Карен слышала озабоченность и страх за нее в мозгу своего дракона.
Почти против собственной воли, не желая по-настоящему видеть, кто это, она
обернулась.
И оказалась лицом к лицу с Сипаком.
Глаза ее потрясенно расширились, а потом она отшатнулась, не веря.
Снова утыкаясь лицом в дракона, она воскликнула:
- Нет, не может быть, это не он! Просто очередная галлюцинация после
этих проклятых уроков!
Касавшаяся ее рука оставалась на месте.
- Карен, я - не галлюцинация. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе, -
умолял Сипак. - Расскажи мне об этих галлюцинациях. Расскажи об уроках.
Она обернулась еще раз и осторожно вытянула руку, почти уверенная в
том, что рука пройдет сквозь тело сидящего рядом с ней человека. Когда
движение руки остановила весьма плотная грудная клетка, Карен прошлась
пальцами по его телу вверх-вниз. Другая рука Сипака поймала ладонь
всадницы и крепко сжала ее.
- Поговори со мной, Карен.
- Это ты! Это правда ты!
Повернувшись всем телом, она заключила своего былого возлюбленного в
медвежьи объятья, прилипнув к нему, словно тот должен был исчезнуть в
следующее мгновение.
- Я видела тебя много дней. Здешние знатоки называли это видениями, я -
галлюцинациями. Они говорили, что я вижу нечто возможное - а я их только
проклинала. - Она подавила едва ли не истерический смех. - Они говорили,
что если видимое мной должно случится, то оно случится в ближайшие недели.
Я объясняла им, что никак не смогла бы тебя увидеть. Ты вечно был далеко,
на "Заре", и тебе не было причин появляться здесь. Я думала, что просто
слишком много работаю... чтоб они были довольны... и вижу всякую всячину
от недосыпания... - Карен понимала, что болтает чепуху, но никак не могла
остановиться. - Почему ты здесь? Когда ты прилетел?
Карен почувствовала, как полувулканит шевельнулся под ней.
- Если ты позволишь мне сесть поудобней, могу рассказать. Сейчас ты
давишь мне прямехонько на одну из сломанных костей, а врач говорил мне,
что, если я ее снова сломаю, он месяц не выпустит меня из лазарета.
Резко ослабив силу объятий, но не выпустив его, она сказала:
- Прости! Давай-ка прислонимся к Пэну, он возражать не станет. - Когда
они снова уселись, на этот раз - более удобно, она сказала: - Сломанные
кости? Когда это тебя?
Сидевший рядом с ней вулканит насупился.
- Два месяца назад. Я помню немногое. Обычная высадка на планету,
пошедшая наперекосяк. Попали в ромулианскую засаду. Припоминаю, что
находился рядом с кем-то из моей команды - мы описывали новые растения -
когда он на что-то наступил. Позже мне объяснили, что это была какая-то
наземная мина. Он погиб, а меня отбросило в низинку. Когда я пришел в
себя, уже после операционной, мне сказали, что выжил я лишь благодаря
редкостной удаче. Когда я достаточно окреп, чтобы вставать и ходить, мой
начальник сказал, что мне следует взять отпуск. Я попросился на
преподавательскую работу, и в конце концов оказался здесь. - Он откинулся,
успокаивая боль в заживающих ранах, и спросил: - А ты?
Карен опять отдалилась. Она пообещала мастерам, что не станет говорить
о том, чем занимается.
- Я не могу.
- Что ты не можешь? - Сипак, видимо, хотел позволить ей продвигаться
так быстро, как ей того хотелось.
- Не могу говорить об этом.
- И кто же тебе такое сказал? Ну разумеется, не те каменнолицые
бесчувственные кретины, с которыми ты, скорее всего, занимаешься.
- Они не кретины! - гневно вскричала Карен, напрягшись и сердито глядя
на Сипака. - Они помогают мне... помогают мне... - Она умолкла.
- Хм, - продолжил Сипак, не обращая внимания на ее порыв. - В таком
случае, полагаю, ты согласна с тем, что они - каменнолицые и
бесчувственные. А если ты соглашаешься с тем, что они лишены переживаний,
тогда я говорю тебе: они не знают, как обращаться с человеком, у которого
чувства имеются. Итак, кто же они такие, если говорят, что ты не можешь ни
с кем поделиться тем, что с тобой происходит, и кто они такие, если
говорят, что тебе НЕ НУЖНО говорить об этом? А?
- Откуда тебе знать? - продолжила Карен, все еще кипя от злости. - Ты
ведь сам вулканит. Один из тех, кого называешь бесчувственными.
Не смутившись, Сипак только глянул на нее и ухмыльнулся той самой
медленной ухмылкой, которую Карен так хорошо помнила.
- О-о-х, но ты, должно быть, помнишь, что я только наполовину вулканит
и большую часть жизни провел среди вас, людей земного типа. Я знаю вас
лучше, чем вы себя сами. Если ты не говоришь о том, что тебя беспокоит, с
кем-то, кто хочет понять тебя и помочь тебе, дела идут все хуже и хуже. К
тому же, разве это может чему-то повредить? Обещаю, что никому не расскажу
ничего.
Карен обдумала только что услышанное. Действительно, мастера не могли
или не хотели понять тех эмоциональных трудностей, с которыми она пыталась
совладать. И в прошлом ей всегда помогало, когда она могла выговориться
перед кем-то - перед тем, кто понимал, что ее волновало. Она всегда
доверяла Сипаку больше всех других людей, которых знала. Она никогда ему
не говорила, но он стал первым, с кем она занималась любовью - тогда она
доверяла ему достаточно, чтобы дать то, что никогда до того не давала
никакому мужчине. И не было причин не доверять ему теперь.
И она излила ему все, что случилось с ней в последние несколько
месяцев, а потом, легонько побуждаемая Сипаком, рассказала и о том, как
Запечатлила Пэна, и об их совместной учебе. Когда она вымоталась и у нее
кончились все слова, уже стемнело. Пэн свесил вниз голову и спросил:
"Аманда спрашивает, как вы тут, и не хотите ли чего-нибудь поесть. А
еще говорит, что Сипаку слишком поздно пытаться добраться до Академии и
что она будет рада, если он переночует здесь".
"Скажи Аманде, что с нами все в порядке и что я проголодалась. Мы
придем через пару минут".
Обернувшись к Сипаку, она сказала:
- Нас ждут к ужину, и Аманда говорит, ты можешь остаться здесь ночевать
- слишком поздно топать обратно в Академию.
- Я чувствовал, что Пэн говорит с тобой. А идти не обязательно, могу и
такси вызвать.
- Не обижай Аманду отказом от ее гостеприимства, болван. - Она ткнула
его под ребра, и Сипак вскрикнул от острой боли. - Ой! Прости. А как ты
узнал, что я говорю с Пэном?
- У меня где-то у краешка мозга появился какой-то зуд. Не могу сказать,
что именно говорится, но знаю, что происходит нечто телепатическое.
Карен с сомнением глянула на него. До этого никто никогда не говорил
ей, что может чувствовать телепатию. Они либо слышали Пэна, либо нет.
Третьего не случалось.
- Хм. Ну, в любом случае, если ты пробудешь с ним рядом подольше, а не
день-другой, то сможешь слышать, как он говорит с тобой. Это его дар -
говорить со всеми людьми. Пошли. Если мы вскорости не придем ужинать, за
нами начнет охотиться Аманда. - Она вскочила, оставив охающего Сипака на
земле.
- Думаю, мне понадобится помощь, - простонал он. - Надо бы мне
поостеречься сидеть на сырой земле. Утром мне теперь с места не сойти.
Карен рассмеялась.
- Раньше времени состарился, а, красавчик?
- Дай срок, выздоровлю - покажу, кто тут старый! - заметил Сипак, в
конце концов сумев подняться. - Но пока я готов к старой доброй горячей
ванне и полудюжине обезболивающих пилюль.
Обед прошел в приятной беседе, а затем Аманда показала Сипаку место,
отведенное ему для ночлега, ссудив его кое-чем из вещей Спока. Но даже
после горячей ванны и одной из пилюль, которыми его снабдили доктора для
облегчения болей, Сипак все еще не мог успокоиться. Выросший на Земле, он
не привык к повышенным по сравнению с земными тяготению и температуре в
сочетании с низким содержанием кислорода. Через несколько дней он должен
приспособиться - так уже было в его предыдущее посещение Вулкана - но
заживающие раны просто не будут давать ему отдыха. Пот не перестал лить с
него ручьем, даже когда он остался в одних легких пижамных брюках. И ему
подумалось, что, может быть, стоит пройтись, успокоиться, тогда заснуть
будет легче.
Он уже направлялся обратно в свою комнату, когда ночной воздух разорвал
пронзительный крик, а затем вдалеке протрубил дракон. Вопль так потряс
Сипака, что он одеревенело стоял, пока из своей комнаты не вылетела Аманда
и не бросилась к спальне Карен. Сипак устремился за Амандой и увидел, что
Карен боролась с одеялами, будто за ней охотились черти. Аманда увидела
его и сказала:
- Подержи ее, пока я сбегаю за успокаивающим. Я думала, в эту ночь мы
обойдемся без кошмаров, но такого быть не может.
Сипак тотчас же сел на край ложа и попытался удержать мятущееся тело.
Но его хватка словно еще больше вывела ее из себя. Неожиданно с
прикроватной тумбочки сорвалась одна из книг и полетела ему прямо в
голову.
Испуганный Сипак отпустил Карен и пригнулся. Книга пронеслась мимо и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг