выяснилось, Золтана.
- Хагг! - позвал он. - Хагг, где ты?
- Что случилось? - Золтан появился на лестнице. - А, это ты...
- Мне надо кое-что тебе сказать.
- Так говори.
Жуга покосился на сидящих у камина Яльмара и Вилли и покачал головой.
- Не здесь. Идём со мной, расскажу по пути.
Золтан нерешительно подёргал себя за ус.
- Может, завтра?
- Нет.
Жуга помедлил, шагнул к стене, снял с гвоздя свой меч и привычным
движением перебросил его за спину. Протянул через плечо ремень, застегнул на
груди пряжку. На Золтана он больше не смотрел.
- Пойдём сейчас.
* * *
- Чёрт возьми, Золтан, ты мог меня хотя бы предупредить!
Жуга и Золтан быстрым шагом шли по улице. Хагг скосил глаза на травника и
отвёл взгляд.
- И что бы это изменило? - спросил он.
Тот не ответил, и некоторое время они шли молча, сжатые ущельем узкой
улочки. Ветер разыгрался не на шутку, чтобы разговаривать здесь, порой
приходилось кричать. Дребезжали ставни. Шаги редких прохожих глухо стучали по
брусчатке мостовой. Толстая серая крыса перебежала им дорогу и нырнула в
подворотню, травник задумчиво проводил её взглядом.
- Не знаю, - наконец сказал он. Откинул капюшон плаща и сгрёб мокрые
волосы в горсть. - Не знаю, что, но что-то изменило бы. Яд и пламя! - он ударил
кулаком в ладонь. - Слыхал я про парней, которые рубашке и штанам предпочитают
юбку и корсет, но обычно это видно сразу! Да и потом, ведь известно, где их
можно встретить. А тут... Походка! Жесты! Манера говорить! А ноги? Не у каждой
женщины такие! Да и на вид она разве что в талии чуть-чуть широковата, а так...
Ты не поверишь, Золтан, но я в неё чуть не втрескался.
- Почему - не поверю? - пожал плечами Хагг. По лицу его скользнула тень
улыбки. - Очень даже поверю. Не пойму лишь, как ты догадался.
Жуга нахмурился.
- Это трудно объяснить... - пальцы его сплелись в замок. - Я чувствовал,
что что-то там не так. Меня насторожило уже то, что живёт она одна, без мужа и
без слуг. И это в городе, где замуж выдают в двенадцать лет!
- Ну и что тут такого? Бывает так, что нет приданого...
- Не мели чепухи! - фыркнул травник. - Бесприданница, которая живёт в
отдельном доме, носит шёлк и горностая? Ты с ума сошёл, так не бывает. И потом,
она ужасно много знает. Женщина не может столько знать.
- Она волшебница, - напомнил Хагг.
- Ну, пусть даже так, всё равно. Вы в городах ужасно строго содержите
своих жён. "Три К - Kirchen, Kuchen, Kinder" - это ведь у вас так говорят? Где
им получить такие знания? Они тут ходят, не поднимая глаз, на улице им нельзя
ни посмеяться, ни поболтать с подружками. А Герта... Разве она такая?
Повстречай я такую женщину где-нибудь в деревне, я бы мало удивился, но
здесь...
Он помолчал, о чём-то думая на ходу. Потряс головой и продолжил:
- Но догадался я только сегодня. Мне руки подсказали.
- Руки? - Золтан поднял бровь. - Э-ээ... В каком смысле? Ты её...
- Руки, - сердито взглянув на него, повторил Жуга, - значит руки. Её руки.
Она там пересаживала розы - ну, из одних горшков в другие - и я вдруг подумал:
а не слишком ли она сильна для девушки? Но это так, ерунда, я бы позабыл об
этом, если бы не огонь. Видишь ли, Золтан, огонь - не женская стихия.
- Много ты знаешь! - хмыкнул тот. - Хороший волшебник может работать с чем
угодно.
- Так-то так, - согласился Жуга, - но ведь каждый выбирает то, с чем ему
легче работать. А Герта пользуется огнём почти всегда.
- Да-а... - Золтан остановился, сложил руки на груди и прислонился к
каменному парапету. Потеребил усы. - Уделал ты меня, Жуга. По-честному сказать,
я не думал, что об этом так несложно догадаться. Ну, хорошо. Допустим, ты бы
знал всё это. Выслушал бы ты её с таким вниманием? Внял бы ты её советам? А? А
может быть, послал её подальше?
Травник не ответил. Вместо этого замедлил шаг и огляделся. Они опять
остановились на мосту. Было холодно. Смеркалось. С запада шёл шторм, в порту
шумел прибой, и даже здесь, в канале, волны пенились барашками. Брызги долетали
до прохожих. Плащ травника плескал и хлопал на ветру. Баржу внизу качало.
Плетёные из пеньки кранцы вдоль борта пружинили в береговой гранит, гася удары
волн. На краткий миг Жуга вдруг ощутил себя таким же вот канатным валиком,
оказавшимся меж двух кораблей, которые давно бы разнесли друг друга в щепки,
если бы не он.
- Кто он такой... она такая?
- Его зовут Кай Хансен. Не хочу тебе рассказывать всю его историю, скажу
лишь, что ещё мальчишкой он попал к одной местной волшебнице; она его украла
прямо с улицы, когда он с друзьями катался на санках. Хедвига де ла Тур, белая
ведьма. Она была сумасшедшей. Держала его взаперти, била, заставляла носить
женскую одежду... Немудрено, что он не решался даже сунуть нос на улицу в таком
виде. Бог знает, чего она хотела, Герта мне об этом никогда не говорила. Но у
парня были все задатки, чтобы стать чародеем. Она обучила его всему, что знала,
до многого он сам дошёл - когда сидишь один среди книг, то делать нечего, кроме
как читать. Когда она умерла, дом отошёл Герте.
- Они... Она с ним... - травник замешкался. - То есть, я хочу сказать, они
с ним спали - эта Хедвига или кто-нибудь ещё?
- Нет, - Хагг повернулся к травнику. - Ни с кем и никогда. Девственность
ценится в магии. Тем более, - он усмехнулся, - что если девственницу в наше
время ещё можно отыскать, то девственника - вряд ли.
- А что было потом?
Золтан пожал плечами.
- Не знаю. Я не знаю. Должно быть, у парня что-то сдвинулось в голове.
Шутка ли - полжизни проходить в девчачьей юбке... Жить по-другому он уже не
мог. Так или иначе, но ему пришлось выйти на улицу. Мальчишку Кая все уже
забыли. Так появилась Герта. Никто и ничего не заподозрил. А те, кто захотел
пощупать, что у неё под платьем, дорого за это поплатились.
- Никто и ничего?
- Кроме меня.
- Когда это случилось?
Веки Золтана опустились.
- Давно.
Волна взметнулась вверх, порыв ветра швырнул в них клочья пены.
- Плохое время, - Золтан вытер ладонью лицо. - Мокрая зима. Начало
декабря, а лёд ещё не встал. В другие годы в эти дни народ уже давно бы катался
на коньках.
- На чём катался?
- На коньках. Такие штуки, как ножи. Их привязывают к башмакам и бегают по
льду. Наверное, ты слышал поговорку: "Die verlt gaat op scaetsen" - "Мир
катится на коньках"? Так вот, это про них.
Он помолчал. Перевёл взгляд на травника.
- Так вот, я спрашиваю тебя - этот человек принял тебя, как друга, помог
тебе в беде и не попросил за это никакой платы - неужели после этого тебе так
важно, что у него между ног?!
Жуга медлил с ответом.
- Ты говоришь о Гертруде то "он", то "она", - сказал он наконец. - Как мне
теперь её звать?
- Ты сам ответил на свой вопрос, - вздохнул Золтан. - Человек, это ведь не
только его естество. Одной одежды тоже недостаточно. Она живёт как женщина,
двигается, говорит и мыслит как женщина. Те, другие, которые в тавернах
подрабатывают шлюхами, они играют в это. Плохо ли, хорошо, но играют.
Притворяются. А она не играет. Взгляни правде в глаза: Кай давно уже умер. Зови
её Герта. Она будет тебе благодарна. Да, кстати, если говорить о любви, то ты
не одинок в своих страданиях.
- Что? - травник поднял голову. - Это ты о чём?
- О Вильяме. Похоже, что он тоже к ней неровно дышит.
- Вилли?! Чёрт! - Жуга ударил кулаками в парапет. - Чёрт, чёрт! Нам только
этого недоставало! Ну что за жизнь! Как только думаешь, что всё в порядке, всё
тут же идёт наперекосяк.
- Похоже, то, как вы разделали Селёдку, произвело на него впечатление.
- Сопляк, - травник сплюнул. - Он так и не понял, насколько был близок к
смерти. Да, это может добавить нам хлопот...
- Правду знаем только ты и я. Позаботься, чтобы Вильям не узнал.
Жуга лишь медленно кивнул, глядя вниз, на холодную воду канала, и Золтан
не стал продолжать разговор на эту тему.
- Я разузнал то, что ты просил, - сказал он вместо этого. - Цурбааген -
город морской, молочные дела здесь не в чести, сыров хватает привозных. Свой
сыр здесь варит только Аксель Бауэр, причём, три сорта. Говорят, вкусные, хотя
я сам не пробовал. Это на восточной окраине, за сукновальней Гинбера. Выяснить
было не так уж сложно. Вот только не могу взять в толк, зачем это тебе
понадобилось.
- Там Арнольд.
- Что?
- Я сказал, что там Арнольд. Наверное, и Линора тоже там.
- С чего ты взял?
- Долго объяснять. Как мне туда пройти?
- Нет, погоди, погоди, - Золтан протестующе поднял руку. - Пусть даже ты
прав, тебе нельзя туда! Наверняка он там не один. Я пошлю своих людей, они всё
выяснят...
- Хватит, Золтан! - травник обернулся к нему с лицом мрачнее тучи. - Ты
опять играешь в свою игру, всё у тебя по полочкам, всё расписано... А я так не
могу! Твоя игра - это моя жизнь. Я боюсь опоздать. Ли плохо, но она ещё жива. Я
должен успеть.
- Всё ещё хочешь вернуть её?
- Хагг, хватит! Хватит! - Жуга метнулся прочь от каменных перил. - Яд и
пламя, как ты не поймёшь...
Отступая, он ненароком толкнул проходившего мимо человека. Обернулся,
бросил устало: "Я извиняюсь" и двинулся дальше, но не тут-то было. Прохожий -
одутловатый малый лет восемнадцати, но добротно одетый и уже при мече, ухватил
травника за полу рыжего плаща, рванул и развернул лицом к себе.
- Он извиняется! - воскликнул он и обернулся, апеллируя к своим дружкам,
которые, как оказалось, следовали за ним чуть позади. - Ха-ха! Нет, вы только
посмотрите на него! Он извиняется!
Те нестройно заржали. На скулах у травника заходили желваки.
- Я ведь, кажется, ясно сказал, что извиняюсь, - повторил он.
- А мне плевать, что ты сказал! - парнишка продолжал наседать на травника,
с акцентом перекрикивая ветер. - Я не позволю... - он вынул меч. - И ты не
сметь... не смеешь... Раз носишь меч, так вынимай его, и умрись, как мужчина!
- Дуэль! Дуэль! - с восторгом подхватила пьяная троица. - Сражайтесь, чёрт
дери!
От главного забияки тоже крепко разило табаком и пивом. Травник помедлил,
исподлобья оглядел всех четверых.
- Ну что ж, - сказал он, - ладно. Пусть будет так.
Одним движеньем травник выхватил свой меч и с разворота перешёл в атаку. В
три удара оттеснил противника к перилам, с коротким шорохом заплёл стальное
кружево вокруг его меча. Клинок взлетел в воздух. Парень попытался подхватить
его, порезался и выронил опять, да так и остался стоять, тупо глядя, как его
меч упал в воду и утонул.
- Моё почтенье, - травник коротко кивнул, вернул меч в ножны и быстрым
шагом удалился прочь. Рыжее крыло плаща взметнулось на ветру и скрылось за
углом. Три подгулявших парня на мосту оторопело смотрели ему вслед, забыв про
своего дружка, который, пыхтя и ругаясь, безуспешно зажимал порез на ладони.
Золтан притворился, что смотрит в сторону. Наконец они опомнились, шумно
засуетились над раной и вскоре ушли.
Золтан задумчиво смотрел на переулок, в котором скрылся травник.
- Весь мир скользит по льду... - произнёс он негромко. - Может, не такая
уж плохая штука эта АэнАрда? Неужели он таки понял, что нельзя делить людей
только на чёрных и белых?
Мгновение он колебался, затем поглубже нахлобучил шляпу, запахнул свой
плащ и решительно зашагал в другую сторону, бормоча себе под нос: "И сказал
волк Красной Шапочке: "Вот эта дорога ведёт к твоей бабушке", и указал ей на
длинную. А сам побежал короткой..."
С этими словами он ускорил шаг и растворился в мокрых сумерках зимнего
Цурбаагена.
* * *
Снег сыпал серой пеленой, уже не крошками, но хлопьями. Стало ещё
холоднее. Плащ травника набух водой. Проплутав по городу примерно с час, Жуга
наконец выбрался на восточную окраину, где за маленькой и тёмной церковью
примостилось приземистое, чуть покосившееся здание сукновальни. От кладбища его
отделял высокий полуразломанный забор, сквозь дыры в котором виднелись какие-то
сараи, телеги и сваленный в углу двора мусор. В щелях меж ставнями мерцал
неяркий свет. Работа здесь не прекращалась даже ночью. Плескалось колесо,
сквозь шум дождя слышался приглушённый стук валяльных мельниц. Люди изо всех
сил стремились урвать последние рабочие дни, прежде чем лёд скуёт ручей. Пахло
жжёным деревом, мочой и мокрой шерстью, при каждом шаге под ногой хрустели
сухие сбитые головки ворсовальных шишек. Ошибиться было невозможно.
Дальше путь преграждала вода. Жуга огляделся в поисках моста или обходной
дороги, ничего такого не нашёл и решительно полез через забор. Особо таиться не
имело смысла - судя по истоптанной глине, этим путём горожане пользовались
часто. Жуга остановился, соображая, куда идти теперь. Этот район города был ему
совершенно незнаком. Он двинулся в обход сукновальни и вскоре оказался у
распахнутых ворот, прошёл сквозь них и дважды повернул. Чуть выше по ручью ему
открылся двухэтажный дом, отделанный белой штукатуркой. Вывеска с надрезанной
на скибку сырной головой, похожая издалека на ухмыляющуюся рожу, говорила за
себя: перед ним была сыроварня. Жуга помедлил у дверей, поправил меч и
постучался.
После недолгой тишины послышались шаги.
- Кого там носит в такую собачью погоду?
Голос был слегка надтреснутым, похоже, говоривший был простужен. Жуга
замешкался, кляня себя, что не продумал что сказать заранее.
- Передайте Арнольду, что его ищет Лис, - сказал он.
- Какой ещё лис?
- Соломенный.
За дверью возникла удивлённая пауза.
- Нету здесь никакого Арнольда, - наконец опять занудили за дверью. -
Проваливай. Если сыру нужно, завтра приходи.
- Да не нужен мне ваш сыр! - разговор помаленьку начинал Жуге надоедать. -
На днях вы взяли нового работника. При нём девчонка. Скажи ему, пусть выйдет.
Надо поговорить.
- Вот завтра и поговоришь. Давай, дуй отсюда подобру-поздорову.
- Открыл бы лучше. Я ведь дуну, так домик развалится.
- Иди, иди.
- Ах, так...
Недолго думая, травник вытащил из ножен меч, коротким ударом вогнал лезвие
между неплотно сбитых досок и методично принялся выпиливать замок. Сырое дерево
крошилось с мягким хрустом.
- Э! Э! - засуетились с той стороны. - Ты чего? Куда пилой полез?! С ума
сошёл?! Ты мне всю дверь поломаешь! Ах, чтоб тебя... Да погоди ты!
Травник прекратил орудовать мечом. Залязгали засовы. Дверь распахнулась, и
в коридоре замаячила бледная физиономия привратника. Глаза его испуганно
таращились во тьму.
- Кто здесь?
- Я уже представился, - Жуга отодвинул привратника плечом и вошёл. - Где
люди?
- Наверху... Ох, Господи, да что же это делается...
- Дверь можешь закрывать, я один. Свет не надо зажигать.
Обширное помещение первого этажа загромождали длинные столы и бродильные
чаны. Над плитой виднелся край котла, вмурованного в печку; котёл прикрывала
крышка. В углу громоздились мешки. Дальнюю стену занимали полки с посудой и
этажерки с формовочными рамками. В воздухе витал кисловатый дух недобродившей
сыворотки. Единственная лестница вела наверх, никаких признаков подвала не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг