новом месте.
- О, нет, - пробормотал Жуга, бледнея под загаром, - только не сейчас...
Он выглянул наружу, сбросил одеяло с плеч, нагнулся и потуже завязал узлы
на башмаках. Полез ладонью под рубаху, но тут перехватил настороженный взгляд
мальчишки и как будто опомнился. Загнанное выражение, так испугавшее Телли,
медленно сошло с его лица, тревожные огоньки в глазах погасли.
- К чёрту, - неловко буркнул он и потянулся за одеялом. - Не буду.
Надоело. Сколько можно? Глядишь, так и совсем собой быть перестанешь...
- О чём ты? Что с того, что сдвинулась лиса?
- Не знаю, - травник помотал кудлатой головой, волосы упали на плечо, - а
только мне кажется, что это моя фигурка. Вот, назло - сяду и не двинусь с
места...
Кто-то крикнул, с треском рухнула лесина, и со всех сторон послышались
голоса и бряцанье сбруи. С гиканьем и свистом откуда-то вдруг налетели
верховые.
- А ну-ка, стой! Тпр-ру! Стой, кому говорю!
Топот копыт нагнал повозку, лошадь остановилась, схваченная кем-то под
уздцы, и замерла как вкопанная, прядая ушами.
- Эй, вы! Вылезайте!
Донеслась рассерженная брань. Телли привстал и выглянул наружу, травнику
через плечо. Это были не стражники, и поначалу Телли даже испытал некоторое
облегчение, но вскоре понял, что хорошего от них ждать не приходится. Вильям и
Линора, спавшие в фургоне, проснулись и с недоумением завертели головами.
- Что там такое? - окликнула девушка травника.
- Не дёргайся, но будь настороже, - не оборачиваясь, проговорил Жуга.
Разбойников было пятеро. Главарь - высокий здоровяк с роскошными,
пшеничного цвета усами, соскочил с коня и теперь широким шагом направлялся к
ним. Ещё один держал их лошадь, оставшиеся трое гарцевали около фургона.
Арнольд, оружие которого лежало в глубине повозки, стоял у бортика, сложивши
руки на груди и мрачно, исподлобья наблюдая на бандитами.
- Эй, вы, там! - гаркнул предводитель. - Плохо слышали, что ли? Вылазьте,
а то всех перестреляем к чёртовой бабушке!
"Генрих, посмотри, что там", - проговорил негромко кто-то. Полог фургона
зашевелился, и внутрь проникла длинная черноволосая голова с маслеными
глазками, быстренько оглядела всё и расплылась в щербатой ухмылке. Скрылась.
- Девка, Хайц! Два пацана ещё, мужик и этот... рыжий.
Лежащую под одеялами Марию - фермерскую дочку - разбойник не заметил.
Иоганн зашевелился, приходя в себя, приподнял голову, моргая слипшимися веками.
Эрна сидела на козлах в каком-то оцепенении. Руки её нервно теребили вожжи.
- Не дам... - прошептала она еле слышно. Взгляд её беспомощно скользил по
лицам сидящих в фургоне. - Не допусти, Господи...
- Девка - это хорошо, - одобрительно крякнули снаружи.
- А с этим что делать? Здоровый бугай...
- Руки свяжи, а там разберёмся. Вытаскивай их, Ярнефельд!
Травник обвёл взглядом разбойников.
- Кто у вас за главаря? - спросил вдруг он.
На миг все пятеро замерли. Переглянулись. Кто-то потянулся к сабле.
- Ну, я, - усатый выступил вперёд. - Чего тебе?
- Отпусти детей и женщин.
- Да? - с насмешкой фыркнул тот. - Может, ты ещё чего попросишь?
- Отпусти, я денег дам.
- Денег?
Травник медленно полез за пазуху и бросил разбойнику кошель. Усатый ловко
поймал его на лету и поднял бровь, подивившись тяжести мешочка. Вопросительно
взглянул на травника.
- Здесь пятьдесят золотых, - сказал тот. - У этих людей ничего нет.
Краем глаза Телли уловил, как Вильям шарит под мешками, силясь незаметно
вытащить свой арбалет. По выражению его лица было ясно, что вряд ли это ему
удастся.
- А ты забавный малый, - усмехнулся предводитель. - А только зря ты это
всё, ведь деньги мы и так возьмём. И эти, и другие. А вот девка нам и сама по
себе сгодится.
- Мне! - осклабился чернявый. - Девку мне! Уговор дороже денег!
- Да забирай ты, чёрт с тобой, - отмахнулся усатый. Повернулся к фургону.
- Так что, слезай, рыжий. И чтоб без глупостей! А то у меня с такими разговор
короткий. Меня Жуга зовут. Слыхал, небось?
Травник, уже ступивший одной ногой на землю, замер, словно от удара.
Медленно, очень медленно повернул голову к главарю и смерил его взглядом с ног
до головы, как будто бы увидел в первый раз.
- Слыхал, - проговорил он. На лице его под загорелой кожей заходили
желваки.
- То-то же! - усмехнулся тот.
Телли с замирающим сердцем наблюдал через дырочку в пологе, как
черноволосый, хихикая и потирая руки, полез в фургон. Ещё один разбойник
направился с верёвкой до Арнольда. Четвёртый, с арбалетом, так и не слез с
коня.
- Убери руки! - прошипела Нора.
- Ишь ты, строптивая! - хохотнул тот и подпрыгнув, перебросил ногу через
бортик. - Ну, мы строптивых любим... Иди сюда, иди, красавица...
Линора коротко и очень грязно выругалась. Последовал короткий взмах руки и
разбойник мешком повалился вниз, царапая пробитую дротиком глазницу, упал и
засучил ногами.
- Сука-а! Глаз! А-а!!!
Арнольд вскрикнул, послышались звуки борьбы. Всадник чуть привстал в
седле. Отрывисто и резко хлопнул арбалет.
Крестьянка, словно бы опомнившись, вдруг вскинулась и рванула за вожжи:
"Ну, милая, пошла! Ну, выручай!". Лошадь рванула в галоп. Повозка, дребезжа и
колыхаясь, затряслась по разбитой дороге. Иоганн неистово крестился.
- Господи Исусе, господи Исусе...
Вильям наконец-то вытащил свой арбалет.
- Стой! - закричал он Эрне. - Поворачивай! Поворачивай!
Сквозь рваный полог Тил не видел, что случилось с силачом, взгляд его был
прикован к другому: едва лишь Нора бросила свой дротик, травник перешёл в
атаку.
Рубаха лопнула. Меч распрямился, как пружина, с гулом рассекая воздух,
разбойник даже не успел вскинуть свою саблю. Время словно бы замедлилось. Тил
видел, как летит, сверкая бусинками крови, отсечённая разбойничья башка, как
падает на землю обезглавленное тело. Движенья травника были размазаны, почти
неуловимы. Верховой, наседая на него конём, остервенело замахал саблей. Травник
увернулся, заплясал, одним движеньем подрубил коню передние ноги и тут же с
разворота полоснул ему по шее - гнедой взвился и рухнул, подминая всадника,
запутавшегося в стременах. Меч опустился раз, другой, травник огляделся,
приметил убегавшего во все лопатки предводителя и бросился в погоню. Всадник
остался лежать без движения и только конь рядом бился в агонии. Чуть в стороне
боролись за тесак оставшийся разбойник и Арнольд. Чернявый Генрих всё ещё
катался, выл и загребал горстями мёрзлую грязь.
Фургон наконец-то замедлил свой ход. Лошадь перешла на шаг, а вскоре и
совсем остановилась, тяжело раздувая бока. В ноздрях её пузырилась пена.
Вильям, не дожидаясь остановки, выпрыгнул наружу и с арбалетом в руках помчался
назад, к месту схватки. Он видел на бегу, как Арнольд завладел-таки ножом и
прикончил своего противника. А затем Лис догнал главаря. Меч блеснул серым
высверком, колени бегущего подломились, и наступила тишина. Травник помедлил,
затем склонился над разбойником и принялся обшаривать карманы.
Оставшиеся кони сбились в кучу. Повсюду валялись тела. Кровь замерзала в
простуженных лужах, и её было столько, что казалось, будто ранена была сама
земля.
"Нет, ну надо же - Жуга..." - донёслись до Вильяма презрительно брошенные
травником слова. Бард остановился, тяжело дыша и направляя на Генриха уже
ненужный арбалет - за несколько мгновений до того Арнольд перерезал тому
глотку. Хромая, травник подошёл и вытер губы рукавом. Сплюнул. Бросил на
Арнольда быстрый взгляд из-под нахмуренных бровей, задрал на животе рубаху и не
глядя вложил меч в ножны, обвитые вокруг пояса как серое свинцовое кольцо.
Ничего не сказал, повернулся и направился к фургону.
- Надо же, - задумчиво проговорил силач, глядя ему вслед. Вильям
вздрогнул. - А я его по морде бил... Эй, Лис, погоди!
Тот не обернулся. Арнольд и Вильям, чертыхаясь, принялись ловить коней,
поймали только трёх и повели их к замершему невдалеке фургону. Одна лошадь не
далась и убежала.
Навстречу им выбежал запыхавшийся Телли.
- Арнольд! Там это... Нора... это...
Арнольд побледнел, бросил Вильяму поводья и опрометью помчался к повозке.
Линора лежала на потемневшей от крови волчьей шкуре, неподвижная, с
закрытыми глазами. Её тёмные волосы, лишившиеся дротика-заколки, рассыпались по
плечам. Из правого плеча пониже ключицы торчала стрела. Силач перевёл взгляд на
травника, который вместе с Эрной склонился над ней и теперь осторожно ощупывал
рану.
- Жива? - спросил он.
Тот кивнул, с треском разодрал на ней рубашку возле раны и потянул к себе
мешок. Засучил рукава и приказал, не поднимая глаз:
- Неси воды.
Арнольд подчинился.
* * *
Движенье в темноте почти не ощущалось, Линора чувствовала только как
кружится голова. Мрак постепенно становился сумраком, багровые полоски света
пробивались через темноту и тут же снова гасли. Темнота обнимала, баюкала
мягко, неслышно, почти невесомо. Память словно принакрыли крышкой - где-то
глубоко кипела и пульсировала боль, но что-то не давало ей пробиться, стать
реальностью, что-то тонкое, кружащееся, словно бы пошитое из разноцветных
лоскутков, похожее... похожее на...
Зонтик, поняла вдруг она. Это зонтик Олле.
Мгновение спустя, как будто отозвавшись на эту мысль, откуда-то из темноты
возникло вдруг лицо канатоходца.
"Олле, это ты? - Конечно, я. - Должно быть, я сплю и вижу сон. - Конечно,
видишь сон, но только ты не спишь. - Олле, Олле, я так скучала по тебе, так
значит, ты не умер тогда, в башне? - Ну как тебе сказать, я умер и не умер, всё
сложнее. - Я помню, меня тоже ранили стрелой, я умру? - Не сейчас. - Что со
мной происходит? - Ничего особенного, просто твоя кровь уходит в землю; земле,
как и тебе, нужна порою чья-то кровь, но только не пытайся её вернуть. - Откуда
ты знаешь про это? - Ты сама мне сказала в своих снах. - Ты всё время говоришь
о снах. - Ты разве забыла, что я Смотритель снов? - Мне страшно, Олле, я боюсь,
что мне теперь делать, Олле, что? - Не думай ни о чём, тебе помогут, а я сделаю
всё, чтобы тебе не было больно".
И пёстрый зонтик снова закружился.
"Спи, Линора. Спи".
* * *
- Дерьмовая стрела, - ругнулся травник. Вытер пот рукавом. - Почти навылет
ведь прошла, зар-раза... Арнольд, ну-ка, помоги.
- Хочешь выдернуть? - спросил Вильям.
- Наконечник не даст. Попробуем по-другому. Приподнимите её. Да-да, вот
так.
Он ухватился за торчащую из плеча девушки стрелу и надавил.
- Эй, ты что делаешь! - закричал Арнольд. - Ты её сейчас убьёшь!
- Не мешай! - рявкнул травник, продолжая давить. Стрела всё больше
погружалась в развороченную плоть. Телли передёрнуло, когда кожа на спине у
девушки вдруг вспухла, лопнула, и показался медленно ползущий наконечник.
Потекла кровь. Эрна не выдержала и отвернулась.
Приоткрытые губы Линоры что-то прошептали.
- Она сказала что-то! - вскинулся Арнольд.
- Да держите же вы её!..
И прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, травник вытащил свой меч,
надрезал древко и одним движением отломил вышедший наружу наконечник. Потянул
стрелу за оперенье.
- Всё, - сказал он, отбрасывая окровавленное древко и зажимая пальцами
рану. - Давайте воду, быстро! Эрна! Полотенце, тряпки! Все!
В напряжённом молчании все следили, как плечо Линоры постепенно скрывается
под тугой перевязкой.
- И всё-таки, с кем она говорила? - задумчиво пробормотал Арнольд.
- Ни с кем, - сказал устало бард, стирая кровь с ладоней. - Это бред.
Жуга, казалось, вдруг прислушался к чему-то, и покачал головой.
- Нет, - сказал он. - Это не бред.
Вильям перевёл взгляд на девушку, и по спине его пробежал холодок.
Линора улыбалась.
* * *
- Телли...
Тил приподнял голову. Огляделся.
Было темно. В безлунном небе серебрились точки звёзд. Опушка леса, где они
остановились на ночлег, была укрыта тонким снежным покрывалом - к вечеру опять
похолодало. Оставив женщин спать в фургоне, путники разобрали оставшиеся одеяла
и шкуры и улеглись снаружи. Тил и Биттнер улеглись у самого костра; сейчас он
догорал. Тил поёжился, почуяв, как колючие пальцы холода потихоньку проникают
под рубашку.
- Это ты, Вилли? - позвал он негромко.
Ответа не последовало.
Караулить огонь с вечера остался бард, но похоже, Вилли пренебрёг своими
обязанностями и уснул, не разбудивши сменщика. Опознать его сейчас среди других
спящих было невозможно. Телли выпростал из-под одеяла руку, нашарил пару-тройку
деревяшек и сунул их в горячую золу. Подул. Сырые дрова не хотели разгораться,
но и лезть в котомку за огнивом не хотелось. Тил предпочёл подождать, пока они
сами не займутся, завернулся поплотнее в шкуры и придвинулся к костру.
Задумался.
Прошедший день принёс сплошные неприятности. Одна была отрада, что дорога
подошла к концу - этим вечером Жуга сказал, что до города остался один дневной
переход. Рик, весь день прошатавшийся незнамо где, под вечер вылез на поляну,
где и спал сейчас, укрытый одеялом, как попоной; мальчишки воспользовались его
хвостом вместо подушки.
- Телли...
Телли вскинулся:
- Кто здесь?
Из темноты выскользнул неясный силуэт. Человек помедлил, опустился рядом
на корточки; рука его легла на одеяло. Телли присмотрелся и вдруг с замирающим
сердцем признал в нём акробатку.
- Ты? - пролепетал он, приподнявшись на локте. - Ты что здесь делаешь?
Тебе нельзя вставать...
Линора не ответила. Лицо её, обычно смуглое, сейчас казалось бледным, как
обсыпанное мелом. Уверенным движением откинув одеяло, девушка придвинулась
поближе и потянулась к завязкам его рубашки. Тил оттолкнул её руку, не думая в
этот миг, что может причинить ей боль, но та, казалось, этого даже не заметила.
- Не надо, - прошептали её губы. - Ты мне нужен. Не бойся, это не
больно...
Телли хотел закричать, но замер, охваченный каким-то сладостным
оцепенением, в котором смешались недоверие, страх и проблески желания. Ему
вдруг сделалось невыносимо жарко. Воздуха не хватало, сердце глухо бухало в
груди, лицо горело, как в огне. Боясь пошевелиться, Телли ощутил, как тонкие
холодные пальцы скользнули по его груди и спустились ниже, расцарапав кожу.
Боль была невыносимо приятна, Телли застонал и медленно повалился на шкуры,
вверяя себя её рукам.
И в этот момент тлеющие деревяшки вспыхнули.
Тил, оказавшийся при этом с девушкой лицом к лицу, вдруг увидел её
неподвижные, широко раскрытые глаза и отшатнулся.
Нора спала.
Он вскрикнул и забился, словно пойманный заяц.
Линора прыгнула, подмяв мальчишку под себя, одной рукой зажала ему рот,
другой разодрала рубаху. Тил дёрнулся, замолотил руками, а через мгновение
почувствовал, как острые зубы вонзаются ему в шею, и коже становится горячо. Он
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг