- Можешь взять мой "Ноумэд", - сказал он.
Она опять кивнула и наклонилась, прихлопывая магнитные застежки на
ботинках. Ни благодарности, ни удивления - можно подумать, что ей здесь
каждый день дарят за здорово живешь "Ноумэды"!
Словно стальное лезвие коротко резануло вдруг по изнанке сознания -
опасность всегда предупреждала о себе по-разному, но Хан научился узнавать
ее интуитивно-завуалированные знаки.
Рывком приподнявшись, он схватил уже готовую выскочить наружу девушку за
руку. Она дернулась, но он держал крепко.
- Ты что же, даже не попрощаешься?
- От-пус-ти, - произнесла она раздельно и не оборачиваясь.
- Что там, снаружи? Говори!
Он хотел подняться, и тут она резко, по-звериному, обернулась и укусила
его за руку. Иметь дело с женщинами - в плане драки - Хан не привык - если
не причислять к женщинам такую разновидность одров, как хэги (горбатые
низенькие существа-гермафродиты, больше всего смахивающие на патлатых
ведьм, с торчащими из косм крючковатыми носами) - и к укушению готов не
был. Он разжал руку, и девчонка тут же лаской шнырнула вон из пещеры.
Взяв "Суорд" и прихватив в охапку одежду, Хан быстро переместился за
небольшой выступ стены, куда свет не достигал совсем, и принялся быстро
одеваться. Укус на руке побаливал.
Хан вспомнил, как ночью, увидев, что Фэй тянет руку за камень, где лежало
оружие, спокойно сказал:
- Не трогай.
И, когда она отдернула руку, во избежание дальнейших поползновений добавил:
- Ударит.
Чем бы не объяснялось ее тогдашнее поведение - любопытством, или желанием
украсть оружие - для Хана она, как он думал, в любом случае не могла
представлять опасности. Утреннему поведению Фэй тоже можно было легко
подобрать объяснение - к примеру, на ночную стоянку явился ее старый
партнер и безо всякого разрешения присвоил себе ханову машину заодно с
девушкой. Ситуация обидная, но наиболее в данном случае беспроблемная.
Однако чутье разведчика уже подсказывало Хану, что здесь пахнет чем-то
посерьезней, и без проблем ему теперь не обойтись. Одевшись, он не стал
пристраивать "Суорд" на обычное место под курткой и, направляясь на выход,
держал его в руке.
Никаких неожиданностей при выходе наружу на Хана не обрушилось. Солнце
явно где-то уже встало, но горизонты ущелья были слишком высоки, и в его
глубине пока стоял свежий рассветный сумрак, медленно оседающий на камни
матовым налетом утренней влаги. Здесь, по крайней мере, все было
тихо-мирно. Хан напился из струящегося неподалеку по дну ущелья ручейка,
потом стал пробираться меж скальными глыбами к тому месту, откуда
просматривался пятачок в степи, накрытый колпаком защитного поля. Тут его
и поджидала та самая "приятная" неожиданность, то есть, говоря словами
коллеги Вика Димаджо - неприятная ожиданность. Железный табунок стоял пока
на том же месте, возле силового колпака, который тоже, кажется, был на
месте и тоже, судя по всему - пока. "Ожиданность" состояла в том, что,
помимо мотоциклов и их девчонок, толпившихся независимой кучкой чуть
поодаль, окрестности тайной стоянки разведкатера украшала теперь своим
присутствием разномастная компания следующего состава: два эгза, четыре
хэга, столько же сликеров (лоснящиеся существа, похожие на людей-доходяг,
облитых с головы до ног фруктовым киселем тошнотного бледно-сиреневого
цвета с редкими плодово-ягодными вкраплениями), один миллипид и еще
какие-то три облезлые особи, каких Хану до сих пор видеть не доводилось.
Особи были квадратные, неуклюжие, на двух ногах и с четырьмя руками,
причем голые руки и ноги, а так же абсолютно голые головы особей имели
оригинальную темно-бардовую расцветку: издали создавалось впечатление,
будто с них заживо содрали кожу. Хан понаслышке знал, что в Орде вроде бы
появилась девятая составляющая раса, встречающаяся пока редко, но уже
успевшая заработать неофициальное прозвище - рикеры или вонючки, но
лицезрел он новый вид впервые, а проверить его на вонючесть пока не
позволяло расстояние. Неподалеку от сборища косо торчало из земли летающее
"веретено" одров, воткнувшееся в почву острым носом - а может хвостом -
черт его разберет: у веретена "перед" от "зада" можно было отличить разве
что во время полета, да и то, как подозревал Хан, не наверняка. Из
этого-то "веретена" - кажется, попавшего в аварию - вся шарага, очевидно,
и повылазила и слонялась теперь вокруг защитного поля "семерки", только
что за руки не берясь и не водя вокруг него хоровода. В нескольких шагах
от "веретена" сидело особняком, словно наблюдая, крупное животное, похожее
на лесного волка, непонятно какими путями забредшего сюда, на степной
простор.
Такой вот веселенький пикничок.
Не иначе как Хана угораздило приземлить катер в зоне какой-то магнитной
аномалии, или появление этой аномалии спровоцировало защитное поле катера;
иначе чем объяснить очевидный факт притяжения к этому пятачку всего
местного транзитного железа?
Обдумывая сию вероятность, Хан одновременно прикидывал, как ему теперь
отделаться от не в меру активных жертв авиакатастрофы. Природу и
назначение поля эти уроды, конечно, уже просекли, и ждать, что они
добровольно покинут окрестности стоянки, явно не имело смысла. К тому же
времени на ожидание у Хана больше не имелось. "Пострадавшие" тоже времени
даром не теряли: кучковались они вокруг поля не просто так, а пытаясь его
всячески продырявить с помощью лазерников и даже посредством одной
дальнобойной морозилки - сложного агрегата, напоминающего с виду
навороченный гранатомет, обращающий выстрелом живые объекты в мороженные
полуфабрикаты. Один из краснокожих многоруков делал упорные попытки
проковырять незримый барьер поля острым камушком, периодически
перекладывая его из одной руки в другую, потом поочередно в третью и в
четвертую. Единственный в компании миллипид был занят рытьем подкопа; дело
у него двигалось, правда, медленно - почва, очевидно, была твердая,
слежавшаяся - но двигалось: голова, по крайней мере, в будущем подкопе уже
скрылась.
Методы борьбы с незваным агрессором ограничивались единственно очевидным -
огнестрельно-силовым; лазер сейчас был бы менее эффективен, поскольку эгзы
имели свойство его отражать, а хэги и сликеры, хоть и не имели такого
свойства, но были упакованы в комби-отражатели. Хан перевел рычажок на
рамке "Суорда" в режим пулевой стрельбы одиночными. Пятнадцати зарядов
магазина должно было хватить с лихвой на всю компанию, если удастся сразу
попасть миллипиду в нужное место; а если не удастся - что вряд ли - на
миллипида сгодится и лазер. Позиция для стрельбы у Хана была отменная, как
в тире, разве что девчонки могли помешать - наверняка ведь кинутся с
перепугу к своим мотоциклам, устроят суету, могут попасть под перекрестный
обстрел, Хану просто помешают целиться, а одры - так те наверняка их
щадить не будут. Хан мельком глянул на девичью стайку - после
разглядывания чужих глаза на нормальных людях прямо-таки отдыхали -
машинально определил расстояние до машин и лишний раз убедился, что оно
наверняка пересечется с линией огня. Зацепился взглядом за белокурый
одуванчик - голову Фэй. Ее странное поведение задевало, не давая покоя
ощущением нелогичности. Вот оторва, могла бы, кажется, и предупредить. А
впрочем, что бы это изменило? Только то, что она была бы сейчас не там, с
подругами, на возможной линии огня, а здесь, в укрытии, рядом с ним.
"Ладно, девочка, что там ни говори и ни думай, а теперь выбирать не
приходится", - подумал Хан, поднимая "Суорд" и делая первый выстрел.
Он стрелял через равные промежутки, словно бы даже не целясь, механически
отмечая про себя: "Хэг... Хэг... Сликер... Многорук... Сликер..."
О тех, кого он отметил, можно было уже не беспокоиться: пули входили точно
в головы или в позвоночные столбы у основания шеи. У пятачка началась
суета - противник не сразу сообразил, откуда стреляют, понял только, что
со стороны гор; самыми сообразительными оказались эгзы: заслышав выстрелы,
золотые яйца двумя реактивными ракетами тут же унеслись под защиту
силового колпака. Остальные, которых что ни секунда становилось на одного
меньше, тоже бросились за колпак, по пути беспорядочно отстреливаясь.
Споткнувшиеся на бегу падали и больше уже не вставали. Миллипид, заслышав
стрельбу, высунулся из своего подкопа и тут же плюхнулся наземь безвольным
членистым канатом, полностью парализованный точным попаданием в нервный
узел у основания головы.
Машинально фиксируя все движущиеся в поле зрения объекты, Хан краем
сознания отметил, что сидящий у веретена волк при первых же выстрелах
вскочил и запрыгнул в распахнутый люк аппарата. "Выходит, это одрова
зверюга; умна, ничего не скажешь", - мелькнула за пределами
сосредоточенности равнодушная мысль. Вслед за этой мыслью уже готова была
появиться новая, менее равнодушная, но события в степи вдруг потекли по
непредвиденному руслу, и мысль прошла мимо, успев лишь пощекотать сознание
кончиком хвоста.
Странно повели себя девчонки - вдруг разом сорвавшись с места, они
побежали - но не к своим машинам, как ожидал Хан, а к одрам, буквально
загораживая чужих собственными телами, при этом еще прыгая и размахивая
руками, словно нарочно пытаясь отвлечь огонь на себя.
Их поведение явилось для Хана очередной неприятной и уже в полной мере
неожиданностью, если не сказать больше. Люди на стороне Орды, люди,
защищающие ее собственными телами - такого невозможно было представить, в
это трудно было поверить, и тем не менее это происходило - сейчас, здесь,
на его глазах.
Ломать голову над причинами столь явного психоза было сейчас недосуг,
поэтому Хан заставил себя воспринимать происходящее без эмоций, просто как
усложнение поставленной задачи: на линии огня появились теперь
дополнительные движущиеся помехи, которые нельзя задеть выстрелами. Это
просто и ясно, это мы, можно сказать, еще в школе проходили.
Уцелевшие чужие между тем пропали из поля зрения, укрывшись за колпаком,
но уцелеть, несмотря на старания девчонок, удалось лишь одной трети: обоим
эгзам, многоруку, сликеру и хэгу. Хан тут же уменьшил компанию на
многорука, всадив пулю в торчащую над колпаком бардовую брюкву. Девчонки
продолжали прыгать перед колпаком, но Хану, практически, уже не мешали;
ему оставалось лишь проявить немного терпения.
Вскоре из-за колпака осторожно высунулась рука с лазерной трубкой и
одновременно - краешек головы с глазом. Бесшумная вспышка лазера -
одновременно с шумным выстрелом "Суорда". Хэг... В глаз.
"Трое осталось. Ну, давайте, кто там следующий... Кстати - не грохнуть ли
пока веретено - мало ли кто там в нем еще отсиживается..."
Из веретена неожиданно выскочил серый лохматый шар, налету отрастивший
четыре лапы, приземлился и тут же кинулся со всех этих лап наутек в степь.
Хан чуть не пристрелил животное - чисто автоматически. В последний миг
сдержался. Зверь-то ни при чем. Хотя...
Его опять отвлекли девчонки - они вдруг перестали скакать и с визгом
бросились по своим машинам. Ага. Прочухались как будто. Ладно, будет время
- сопоставим, обмозгуем, разберемся. А сейчас их отъезд был как нельзя
более кстати.
Степь огласилась многомоторным ревом, шальной эскадрон дружно рванул с
места и помчался прочь в ту же сторону, куда улепетывал волк - на запад, к
городу. "Даже направление с перепугу перепутали, чуть правее - и намотали
бы зверя на колеса", - усмехнулся про себя Хан и немного выждал, давая им
возможность отъехать подальше. Потом послал несколько пуль в веретено,
выбирая на нем те места, где с наибольшей вероятностью могли располагаться
топливные баки.
После третьего выстрела в степи расцвела пламенная роза, заглушив грохотом
своего рождения трескучий вой удаляющейся моторизованной стаи. Разорвав
тройным взрывом стальной бутон и просияв долгое мгновение над равнодушной
степью, огненный цветок увял, усеяв окрестный простор горячими обломками
своей недавней темницы.
Хан подождал с минуту - не высунется ли кто из одров - но уцелеть в зоне
взрыва удалось, похоже, только "семерке" под силовым колпаком.
Тогда Хан покинул укрытие и стал спускаться в степь, к своему катеру.
2.
Гигантская кальмарообразная тень ползла, крадучись, в пучине вселенского
океана, равнодушно заглатывая колючие звездные россыпи и так же равнодушно
выплевывая их с другого конца, но уже не такими гордыми, немного
растерянными и вроде бы даже помятыми. Космический охальник, помимо света
звезд, имел привычку заглатывать радиоволны, и вообще глотал практически
все, что ни попадя по дороге - кроме жестких излучений, которые он давил
"морально", и метеоритов, которые давил физически в нефункциональную пыль
- при всем при этом не испуская в окружающее мировое пространство никаких
собственных волн или импульсов, по которым его можно было бы вычислить.
"Воистину "Черный Ангел", - думал Хан, подводя "семерку" к стыковочным
палубам корвета-призрака и разворачивая ее в плоскости стыковки. Хан
все-таки успел не опоздать к положенному сроку, и "навигатор" не подвел с
расчетами - впрочем, с расчетами он никогда не подводил, но Хан так и не
отвык воспринимать всякий раз конечный результат трудов своего компа с
удивленным уважением.
На корвете между тем подходили к концу третьи сутки ожидания. Чарльз Эрик
Битер - полковник космической разведки и командор корвета "Черный Ангел" в
одном лице - был занят вылавливанием из окружающей вакуумной бездны своих
неуловимых "Спиритов", ушедших с палуб "Ангела" на планету Леу-Сколт
полмесяца тому. Корвет обходил Леу-Сколт по очень отдаленной орбите, но
обнаружить его в глубинах здешнего пространства было на самом деле
несложно - лишь точно зная параметры эклиптики его орбиты, а так же все
исходные координаты, с которыми корвет лег на эту орбиту без малого трое
суток назад. Три катера были за это время уже подобраны, "семерка" Хана
пришла последней; "Ангел" опознал ее по короткому направленному сигналу.
Теперь можно было считать, что "урожай" собран полностью. Однако командор
Битер по ряду причин не принял пока твердого решения покинуть окрестности
Леу-Сколта; сейчас все зависело от информации, добытой "Седьмым".
Едва ступив на борт "Черного Ангела", Хан получил по внутренней связи - то
есть через дежурного по верхней палубе - распоряжение начальства
немедленно явиться к оному начальству в кабинет, куда Хан и без того имел
сейчас намерение направиться.
"Черный Ангел" принадлежал к категории четырехпалубных корветов, и
числился в классе "разведывательных", хоть и являлся пока единственным в
своем роде. Жизненное пространство на корвете распределялось следующим
образом: большую половину нижней палубы занимал грузовой отсек, меньшую -
пищеблок и бар - он же - кают-компания; вторая палуба была жилой, третья -
рабочей, на четвертой располагалась лаборатория.
Спустившись в лифте на третью палубу, Хан прошел до начала узкий коридор -
здесь, сразу направо от дверей в рубку управления находилась дверь в
кабинет полковника; посетитель отворил ее без стука - его вызывали и,
стало быть, должны были ждать.
Строгий и тесный кабинет полковника Битера к прибытию Хана был уже, можно
сказать, набит народом: помимо, само собой, легендарного монстра глубинной
разведки полковника Битера - сорокалетнего крупного мужчины с повадками
ленивого хищника - там еще помещались трое членов спецгруппы "Лист", к
коей спецгруппе Хан давно уже числился в принадлежности. Один из троих
присутствующих сослуживцев, а именно - капитан Сешт - был представителем
союзнической расы чарсов. Чарсы являлись единственной независимой разумной
расой, обнаруженной людьми во вселенной - точнее сказать, чарсы сами
объявились на космических дорогах вскоре после первых столкновений людей с
Ордой, сразу предложив землянам объединиться с ними во взаимовыгодный союз
для борьбы против общего врага; чарсы назвали себя древнейшей расой,
ведущей испокон века войну с одрами. Альянс, хоть и не сразу, но был в
конце концов заключен и действительно оказался для землян выгодным;
задержка же с заключением альянса произошла в основном из-за одной
национальной особенности чарсов, к коей особенности человечество имело
древнее и стойкое предубеждение: чарсы обладали способностью к изменению
собственного тела, вплоть до его полного превращения в тело огромной
кошки, близкой по виду, пожалуй, к земному ягуару, и были к тому же в этом
образе способны к мимикрии. Для общения с людьми чарсы использовали, как
правило, свой второй - то есть, наверное, все-таки, первый - вполне
человеческий облик, в котором капитан Сешт и пребывал в данную минуту.
Поэтому для Хана места в кабинете хватило: человеком Сешт был также
довольно массивен, рыжеволос и желтоглаз - но при всем этом занимал как
будто бы меньше места. Остальные двое членов спецгруппы были землянами:
лейтенант Ольга Корби - молодая черноволосая женщина, прямая и гибкая, как
струна, с затягивающими, словно два темных бездонных коллапсара, глазами -
профессиональный телепат и специалист по психотронике, и капитан Виктор
Димаджо - подвижный голубоглазый шатен, в прошлом электронщик, гениальный
хакер, вытащенный в свое время Битером из тюрьмы в Лос-Анджелесе, где
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг