"исчезли" - изнутри они были настолько идеально прозрачными, что
двухместный салон "капа" казался открытым, так что Чарли невольно ожидала
порыва ветра в лицо, когда машина рванула с места - лихо взяла, словно со
створки отпустили.
Чарли судорожно сглотнула. В-веселая скоростушка. Опаздываем, видимо.
Хорошо, что улица совсем пустая. День сегодня такой - кто отсыпается после
вчерашнего, кто вещички собирает, а кто-то и расслабляется с друзьями на
природе.
Поселок миновали моментально, речку практически перепрыгнули, не заметив
моста. За рекой дорога разветвлялась: правая лента вела вдоль реки, через
расположенные по этому берегу поселки-люкс; прямой путь убегал в свободные
территории, "на Простор". Они поехали по прямой.
Скорость Леха выжимал предельную, но теперь она стала менее заметна: по
обе стороны стелился до горизонта сплошной ковер невысокой травы,
сочно-изумрудной, неестественно яркой и все же настоящей - проверено.
Время от времени пейзаж разнообразили деревья - могучие, с раскидистыми
кронами, в некоторых из них - Чарли сама однажды видела - жили птицы.
Ехали молча. Задавать вопросы Чарли была совершенно не в настроении: надо
будет, сам все расскажет. Пока что спутник помалкивал, и это слегка ее
настораживало: во время ночного провожания он вовсе не произвел на нее
впечатления молчуна.
Пока машина заглатывала километры Простора, безоблачное утреннее небо
как-то оперативно заволоклось тучками, по обтекателю зачастил мелкий
дождик, и невидимый колпак над салоном обрел на время текучее подобие
материальности. Лишь лобовое суперстекло оставалось полностью прозрачным.
Дорога между тем плавно пошла в гору: Простор по всей протяженности стал
заметно загибаться вверх. Неожиданно дождь прекратился, словно там, в
небесах, кто-то резко завернул кран. Из звуков остались только ровный шум
мотора и едва слышный, но ощутимый почему-то всем телом шорох колес по
сухой дороге.
Чарли обернулась - дождь, оказывается, остался позади, они попросту
выехали с территории дождя, четко обозначенной сзади полосой на дороге -
граница мокрого покрытия и сухого со следами шин единственного нарушителя.
Облачность наверху также придерживалась этой незримой границы, словно
обрезанная по ней огромными ножницами. Дальше шло чистейшее голубое небо.
Окинув дорогу и небеса быстрым любопытным взглядом, Чарли вновь поглядела
вперед. Там, впереди, картина открывалась теперь более чем впечатляющая,
однако Чарли отнеслась к ней спокойно, поскольку видела уже не впервые:
нечто вроде реально достижимого края мира, где земля сходится с небом по
идеальной горизонтали.
Чарли покосилась на спутника - пока она вертелась, он достал откуда-то
странного вида пузырек, длинный и ребристый, с какой-то синей жидкостью
внутри, и как раз занимался поглощением из пузырька синей жидкости.
Покосился на Чарли, оторвался от горлышка и протянул ей:
- Глотни.
Она машинально взяла, подозрительно поглядела на жидкость:
- Что это?
- Тонизирующее. Попробуй.
Глотнула.
Ух ты! Вкусно - неописуемо! И так же неописуемо крепко. Ну ясно -
тонизирующее.
Наверное, стоило отказаться. Но это тогда надо было сразу. И Чарли не
удержалась - сделала еще глоток, а потом еще несколько. Тут тонизирующее и
кончилось. Она с удивлением посмотрела на пустой пузырек, потом с укором -
на Леху. Он виновато развел руками. Чарли вспыхнула:
- Ты что, алкоголик?
- Нет. Это я специально тебе взял. Для храбрости.
- Мне?.. Для храбрости?
Она секунду хлопала глазами, потом засмеялась, откидываясь на спинку. От
тонизирующего стало тепло и весело. Тут и до храбрости, как говорится,
один шаг. Сказать ей было нечего. Да и что тут скажешь?
Леха сбросил скорость, к горизонту подъезжали на самой малой. Дорога
впереди упиралась в голубой небесный свод, обрываясь как бы в никуда.
Машина ползла прямо к этому обрыву - медленно и решительно, как танк с
двумя камикадзе внутри.
Чарли ожидала, что Леха велит ей пригнуться или даже залечь от греха на
пол под сиденья: силовое поле "свода" - это вам не декоративная голубая
портьера: насмерть скорее всего не убьет, но если приграничные сканеры
засекут постороннего, сознание может вышибить суток на трое, и не факт,
что без пожизненных клинических последствий. Автомобиль коснулся уже
"свода" капотом, а никаких руководящих указаний типа "ложись!" от соседа
все не поступало.
Они пересекали границу силового поля. Сюрреальное должно быть зрелище,
если глядеть со стороны: машина, достигнув обрыва, не падает в бездну, а
начинает постепенно исчезать в небосводе, сошедшемся с землей, словно
тонет в бесплотной голубизне, уходя сквозь нее в какое-то иное измерение.
Когда сияющая полоска "свода" стала наплывать, мерцая, на прозрачный
колпак кабины, Чарли невольно съежилась, поджав ноги, и все-таки нашла в
себе силы не зажмуриться, проследила глазами, как поле "свода" проходит
мимо, совсем рядом с ее плечом и уходит дальше назад, обтекая неоновой
лентой полусферу защитного колпака.
Надо же - пропустило.
В полуметре за границей поля шла отвесная металлическая стена, прямо
напротив дороги в этой стене имелись огромные ворота, разъехавшиеся перед
ними с тихим гулом. Машина миновала ворота, и те вновь натужно загудели
позади, закрываясь.
"Кап" въехал в просторное помещение, напоминающее большой гараж. Чарли
машинально окинула взглядом знакомую картину: по правую сторону отдыхают в
ряд грустные мастодонты - допотопные туристические автобусы, по левую
раскинулась крытая грузовая платформа, вдоль нее дремлют рядком, как
кабанята возле матери, полосатые электрик-"капы".
Здесь Чарли тоже уже приходилось бывать. Вот только попадала она сюда
преимущественно в одном из мастодонтов и исключительно при выключенном
"своде". Сюда же им очень скоро предстоит приехать в последний раз:
сегодня завершается очередной галактический рейс "Ковчега" - гигантского
межзвездного комплекса, своего рода курорта, а по сути транспортника,
соединившего в себе воедино космический корабль с уникальной станцией -
рукотворным уголком Земли, призванным быть для людей родным домом в
течение долгих месяцев межзвездных перелетов. Сегодня "Ковчег" прибывает в
Солнечную систему после обычного своего полугодового рейса по
галактическим колониям Земли. На Землю многокилометровый комплекс, само
собой, не опустится; выйдет из экс-пространства, ляжет на околоземную
орбиту, после чего пассажирам останется только дождаться, сидя на
чемоданах, грузопассажирских челноков с Земли.
Чарли хоть и родилась на Земле, большую часть сознательной жизни провела
вдали от родной планеты, в развивающихся колониях, где ее трудяги-родители
долгие годы пытались сколотить себе капитал. На пятнадцатом году
самоотверженного труда на ниве колонизации им наконец повезло, хотя и не
совсем в той области, на которую они делали основную ставку, поскольку
вгрохали в нее все силы, знания и лучшие годы своей жизни. А удачу им
принесло в конце концов побочное увлечение мамы, служившее с момента
создания семьи главной мишенью для папиных шуточек и едких подковырок:
любимым маминым хобби с младых ногтей были азартные игры с государством и
владельцами крупных межзвездных компаний - в лотереи, плэнет-рулетки,
галактик-лотто и прочие лохотроны. Каково же было их всеобщее удивление -
в том числе и самой мамы, - когда в каком-то очередном вояж-гейме она
выиграла самый дорогой круиз по галактике, с заходом в крупнейшие
процветающие колонии Земли. Им обламывалось путешествие для всей семьи на
грандиозном, единственном в своем роде межзвездном лайнере-станции.
Правда, вторым классом и в один конец - до пункта назначения "Ковчега", то
есть до самой матушки-Земли. Родителями это знаменательное событие было
воспринято как знак Судьбы. Всего семейного капитала, сколоченного за
четырнадцать лет, должно было хватить на перелет от Глоба, который они в
последнее время осваивали, к Адонису - ближайшей из развитых планет, куда
заходил "Ковчег", на покупку домика на Земле, где-нибудь в Австралии или,
на худой конец, в южных областях исторической родины - Польши, и на
открытие там своего маленького дела, а какого именно - на месте будет
видно. В полете семья Чарли находилась три с лишним месяца, четыре раза
они покидали "Ковчег" ради дежурных экскурсий по колониям; и вот, надо же
такому случиться, в последний день полета у Чарли нежданно-негаданно
появилась возможность попасть в строжайше запретную для пассажиров зону -
в помещения ведущего корабля.
Поставив машину в рядок с другими "капами", Леха выскочил первым и быстро
пошел к задней стене гаража, не говоря ни слова и не оглядываясь. Именно
там около больших ворот, выводящих в предшлюзовую зону, находилась
служебная дверь для персонала.'
Однако мог бы и сказать пару слов, не собачку прогуливает, раздраженно
подумала Чарли, следуя за ним без особой поспешности - не потерять бы из
виду, да и ладно. Чувствовала она себя, надо сказать, прескверно - так,
словно сама навязалась с Лехой на эту экскурсию, а не он ее сюда заманил -
кстати говоря, обманным путем. Только подойдя к двери, он наконец
обернулся - кажется, вспомнил, что не один явился сегодня на дежурство.
- Чарли!
Так произносить ее имя умел только отец. "Торопись, копуха! Шевели
фигурой! Опаздываем, черт возьми!" - все это и многое другое, в
зависимости от обстоятельств, у него умещалось без проблем в одном только
звуке ее имени, в точности как сейчас у Лехи. Только у того в голосе
отчетливо прозвучало еще и "пожалуйста!". Поэтому она ускорила шаг.
Все-таки можно понять человека: должно быть, всерьез рискует, проводя на
ведущий корабль постороннего. А если система допуска сработает, как ей и
положено, то ему еще придется выводить Чарли из гаража обратно на Простор.
После чего ей вероятно, предстоит пилить до дому пешим ходом. Причем
перспектива утреннего променада казалась ей с каждым шагом все более
реальной.
Остановившись рядом с Лехой напротив двери, она спросила с сомнением:
- Уверен, что меня пропустит?..
- Не дрейфь, прорвемся, - авторитетно заверил он. - Автоматику обмануть
легче, чем живого человека. Даже детям порой это удается. Ну мы-то,
понятно, давно уже не дети. Он взял ее за запястье, строго,
по-инструкторски глянул в глаза.
- А теперь ты должна меня слушаться и делать все в точности, как я скажу.
Да?
Что он ее, за дурочку держит?
Чарли кивнула энергично, и еще раз - для вящей убедительности.
Он подвел ее за руку к самой двери, поставил к ней лицом почти вплотную,
сам встал позади и вдруг крепко обхватил Чарли обеими руками - за талию и
через плечо, поперек груди. Она ворохнулась было, в инстинктивном
стремлении вывернуться, а то и закричать, тогда он сказал ей прямо в ухо:
- Как только откроется, шагай вперед. Резко. С правой ноги. Готова?
Чарли в ответ только скрипнула зубами, сглотнув возмущенную реплику:
"Идиот. Предупреждать же надо".
Охота была пререкаться в дверях. Над ухом прозвучало:
- Дорогу!
Дверь быстро скользнула в сторону. Чарли, не ожидавшая от двери такой
прыти, на мгновение замешкалась, но Леха позади налег, подтолкнув своей
ногой ее правую ногу. В результате они дружно шагнули за дверь. Едва
переступив порог, Чарли тут же выскользнула из кольца обнимающих рук:
потискал немного в целях конспирации и хватит, а то, того и гляди,
понравится. Ему, конечно.
Дверь за их спинами моментально закрылась, не заподозрив никакого подвоха
- система, видимо, анализировала голос допускаемого, а не его удельный вес.
Они стояли теперь в широком коридоре, относящемся к предшлюзовым зонам
станции. Надо сказать, что от ведущего корабля данное помещение отделяло
расстояние в добрый десяток километров. Однако отсюда попасть на корабль
можно было уже за несколько секунд с помощью экспресс-лифта: лифтовые
двери располагались во множестве вдоль левой стены коридора. Правую же
стену украшали прозрачные шкафы, похожие на витрины, демонстрирующие
фантастически прочный, невероятно комфортный и самый дорогой вид одежды,
созданный когда-либо человеком, способный полностью поддерживать и даже
стимулировать жизнедеятельность человеческого организма на протяжении
многих часов - а то и суток - в условиях критических температур и
абсолютного вакуума. Короче говоря, в шкафах хранились суперпластичные
космические скафандры новейшего поколения. Для счастливчика, которому
повезло влезть в такой скафандр, выход в открытый космос становился чем-то
вроде экзотической экскурсии.
Следуя за Лехой по коридору, Чарли на ходу разглядывала скафандры,
прикидывая мысленно, пошел бы или нет такой силуэт к ее фигуре, и
представляя в матово отсвечивающих окошках шлемов свое лицо. Похожие мысли
одолевают обычно женщину перед витриной очень дорогой одежды, которую она
не в состоянии себе позволить.
- Нравится? - поинтересовался Леха, при этом неожиданно меняя направление
и двигаясь прямиком к ближайшей витрине со скафандром. И, остановившись
рядом с витриной, деловито обернулся к Чарли:
- Хочешь его примерить?
Да он, оказывается, еще и приколист.
- А на дежурство ты что, уже не торопишься?
Он нетерпеливо мотнул головой:
- Я отметился при входе, и теперь, считай, пошло мое рабочее время. Так ты
не против, чтобы его надеть?..
Мерить этот спецкостюм?.. Сейчас, здесь, при нем?.. Зачем? Чтобы ощутить
себя на минутку в шкуре крутого космонавта?.. Заманчиво, конечно, кто бы
спорил: право влезть в подобную супершкуру имеют лишь очень немногие
избранные. А все остальные, те, которые не избранные, только безнадежно
мечтают - даже не выйти в этом скафандре в космос, а прожить хотя бы пару
минут внутри такого наряда. Да кто ж признается в столь откровенном
детстве?
Заметив ее колебания, Леха пояснил, исподтишка посматривая на часы:
- Это не шутка. Ты бы мне очень помогла: в следующей скорлупе барахлит
система связи, я попытаюсь ее наладить, а ты влезешь в эту и послушаешь,
трещит там что-нибудь или нет.
Но это же совсем другое дело! На таких условиях не согласиться было просто
грех.
Прыгать и хлопать в ладоши Чарли, разумеется, не стала, чтобы не ронять
достоинства по пустякам, а просто пожала снисходительно плечами: помогу,
мол, что ж делать, раз уж без меня вам никак не справиться. Леха этого
аристократического жеста, увы, не видел и не оценил: словно и не
сомневаясь в ее согласии, он уже всунулся за прозрачную дверь шкафа и
освобождал там от держателей скафандр. Тягая скафандр, он зачем-то
принялся просвещать Чарли по поводу отдельных элементов его устройства:
- Видишь клаву на левом запястье? Ну, кнопочки с буквами? Это как бы пульт
управления скафандром. Включается левой верхней, следующая -
амортизаторный антиграв... - Леха осекся, вопросительно взглянув на Чарли
- понимает ли, о чем речь? Она сделала брови домиком - дескать, вольно ж
вам девушку технической лабудой грузить? Леха, проигнорировав ее
красноречивую мимику, разъяснил настойчиво: - При падении на планету
амортизатор постепенно погасит скорость, не даст тебе разбиться,
понимаешь?.. Третья кнопка - двигатель, вон там ранец за спиной, здесь вот
на кисти рычажок, вот он, видишь - вправо-влево, вверх-вниз, куда тебе
надо лететь, туда смещаешь. Ну и так далее, остальное тебе ни к чему.
"А этот самый амортиграв с двигателем мне, можно подумать, к чему?.." -
изобразила она недоуменной гримаской, но Леха вновь глядел на часы. Чарли
скептически хмыкнула: не иначе как парень собирался засекать время ее
одевания в скафандр. Инструктора из себя изображает, не иначе. Между тем
Леха неожиданно бросил скафандр наполовину извлеченным из шкафа, схватился
за свое левое запястье, нащупал там что-то под манжетом - ясно, что не
часы - и потянул наружу.
Чарли хоть и поняла уже, что подлинное призвание Лехи - стоматология, и
заранее дала себе слово больше не ронять при нем челюсть, сейчас невольно
нарушила это слово, при этом отступив на шаг. Леха, как заправский факир,
вытягивал из своего рукава что-то длинное, тонкое и извивающееся, играющее
по всей длине мягкими радужными переливами, что-то, напоминающее
одновременно лазерную ленту, тонкое боевое лезвие из сверхгибкого сплава и
экзотическую змею.
Чарли даже не нашла в себе силы набрать в грудь достаточную порцию
воздуха, чтобы спросить, что это такое и зачем оно надо. Она просто
стояла, открыв рот, и едва ли не шире - глаза, позабывшие на какое-то
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг