- Какой город?.. - Кукол отпил прямо из бутылки, глянул на резвящегося
Ника и еще раз отпил. - А... Дербянск, конечно.
В наступившей тишине раздался отчетливый клац - это Лобстер, собравшийся
было, по примеру старичка, приложиться к бутылке, захлопнул челюсть.
- От те на! Россия, что ли?
- Родина... - произнес Крис мученически. - Что творят, подлецы...
- Ничего себе нас кидает... - почесал в затылке Ларри.
- Могло быть и хуже, - бодро заметил Лобстер. - Какой-нибудь там...
Зимбабве.
- Есть еще Антарктида... - пролепетала Чарли, блеснув познаниями в земной
географии.
- Так-так-так, - ехидно проскрипел Кукол. - Значит, вы, как я и
предполагал, на Земле недавно. Потому и уцелели. Пока. Авария? Или
все-таки обычная посадка? Простите мое любопытство, но ведь космические
корабли, насколько мне известно, в последнее время на Землю не
возвращаются. Разве что изредка - в виде обломков.
- Это долгая история, - отмахнулся Ларри. - Так все-таки, что у тебя с
транспортом? Лучше сам показывай, все равно ведь найдем.
- Транспорт вы получите, - разухмылялся профессор во весь свой
великолепный вампирский оскал, совершенно не гармонирующий с окружающим
этот оскал морщинистым обликом. - Но скажите сначала, чем же вам наш
Дербянск не угодил?
- Почему не угодил? Сойдет и Дербянск, - сказал Ларри. - Винегрет,
капуста, девочки, шикарные автомобили...
- Будут, будут тебе девочки, - пробубнил старичок. - Гроздьями на шее
повиснут...
- Все. Пошли, - оборвал Ларри его пророческий клекот и велел: - Канделябр
захвати, у нас с ночным видением проблемы.
Кукол взял подсвечник, и его первым пропустили к двери. Чарли, выходившая
последней, на всякий случай захватила второй канделябр.
Вслед за хозяином компания проделала обратный путь по коридору до
полукруглой комнаты с дверями. Тут Кукол остановился и осведомился с
гнусной усмешкой:
- Так что вам угодно? Кухня, сортир, ванная? Или желаете сразу
реквизировать транспорт?
- Сортир! - объявил Ник. Остальные смущенно переглянулись. Ларри кашлянул:
- Показывай.
Профессор стал тыкать пальцем в двери:
- Кухня, столовая, ванная, сортир, гаражи.
Язычки пламени плясали в такт с его движениями, бросая отблески на клык,
словно нарочито обнаженный профессором в кривой усмешке, в том же
шаманском ритме колебались на стенах длинные тени, порождая в помещении с
современным дизайном слабое дуновение жути - древней и паутинистой, с
запахом разрытой земли и со стуком гнилых костей о сырую крышку гроба. Это
экзотическое дуновение ощутимо сквозило в мир не иначе как сквозь прокол
реальности, нанесенный клыком, торчащим изо рта у профессора.
У Чарли зародилось подозрение, что в доме еще прячется кто-то из
родственников, поэтому прежде, чем пустить изнывающего Ника в туалет, она
первой туда заглянула, подсветив себе канделябром. Единственное живое
существо, оказавшееся в. сортире, тоже держало канделябр и испуганно
пялилось на Чарли из круглого зеркала над умывальником. На подзеркальной
полочке горела свечка. Обернувшись, Чарли кивнула Нику - давай, мол,
теперь можно. Сама же открыла дверь ванной.
Ларри тем временем уже подталкивал профессора острием слеги к "гаражной"
двери. Тот нехотя повиновался: он не учел в своем вампирском эгоцентризме,
что созданный им зябкий колорит будет иметь последствием не слишком
вежливое отношение гостей к хозяину.
Профессор и Ларри исчезли за дверью, Крис пошел вслед за ними. Лобстер,
чьи запасы коньяка были уже на исходе, отправился на кухню, выдрав
предварительно для себя из канделябра у Чарли одну свечку. На кухне стояли
еще свечи, и он их зажег. Кухня, в общем-то, оказалась как кухня: длинное
помещение с агрегатами, холодильником, мойкой и с буфетом во всю стену. С
грязными тарелками, пустыми бутылками и банками от консервов, стоящими и
валяющимися повсюду; чего еще ждать от старичка-профессора, к тому же
вампира, отправившего недавно в город кучу восставших из гроба
родственников, а с ними, видимо, и всю прислугу. В первую очередь Лобстер
обследовал содержимое холодильника. На него пахнуло прохладой -
холодильник, как ни странно, работал при общей обесточенности.
Тут как раз на кухню явилась Чарли, и они вместе произвели ревизию
холодильника, принесшую Лобстеру одни разочарования: ледяные глубины
оказались набиты одними бутылками, и на всех этикетках красовалось в
разных вариациях слово "blood" (Blood - кровь (англ.)). В морозилке лежали
стопкой брикеты, похожие на мороженое, и продолговатый камень, оказавшийся
на поверку промороженным куском сырого мяса. Догадавшись, что это, Чарли
бросила красный булыжник назад в иней и поскорее захлопнула дверцу
морозилки, даже не взяв мороженого, а затем и дверь самого холодильника:
ей не доводилось еще видеть столько крови, пускай и суррогатной, что уж
говорить про настоящее мясо, которое к тому же неизвестно еще от кого
отрезано.
Потом они "прошлись" по буфету, где обнаружили большой запас консервов и
початую бутылку "Андре Наллина", тут же принятую Лобстером в
ностальгические объятия. Вместе с бутылкой, свечами и продуктами они
перебрались в столовую и как раз расставляли все это на столе - большом и
круглом, вероятно, семейном, - как вдруг из покинутой ими кухни донесся
сдавленный крик, грохот и звон падающей посуды. Мгновенно вспомнив о
мальчишке, Чарли с Лобстером ринулись к двери и чуть не зашибли друг
друга, а потом Ника, возникшего как раз в это мгновение на пороге - со
свечкой в руке и с победно блестящими глазами. Схватив Ника за плечи,
Лобстер его ощупал - нет ли телесных повреждений, в то время как Чарли
произвела первым делом осмотр его шеи - триллеров она видела достаточно,
чтобы быть в курсе, куда первым делом предпочитают кусать вампиры. Ник
вырывался, сразив их очень самодовольной и даже несколько артистической
фразой:
- Все уже кончено! Я его запер!
- Запер? Вампира? Где? - не поверила Чарли. Ник одарил ее снисходительным
взглядом:
- Таракана! Вот такого! - И он торжественно продемонстрировал им свой
указательный палец.
- И где же ты его запер?.. - спросила Чарли, с трудом сдерживая улыбку.
- В буфете! - объявил Ник, переводя сияющий гордостью взгляд с Чарли на
Лобстера.
- Вот ты его, значит... как... - проговорил Лобстер, потом вроде бы
закашлялся, поднеся ко рту кулак, да так и пошел, слегка согнувшись и
кашляя, к столу, вернее, прямиком к своей бутылке.
Чарли не выдержала, рассмеялась:
- Ну ты даешь, Ники!
Из проходной комнаты донесся приглушенный звук: за одной из дверей что-то
громыхало, будто там кто-то бежал, бухая сапогами. Дверь, ведущая в
гаражи, распахнулась, и оттуда, как привидение из шкафа, вывалился
профессор: седые волосы всклокочены, одежда помята, очков нет, лоб
украшает пара кровоподтеков. Вслед за профессором на пороге возник Ларри.
Вид его был сумрачен и гневен, слега была теперь обломана - не иначе как о
профессорский лоб. Тот кинулся в столовую, оттолкнув с дороги Чарли и
Ника, там он обогнул стол и замер, упершись в него руками, неподалеку от
Лобстера, застывшего, не донеся бутылку до рта.
Чарли бросилась к разъяренному Ларри:
- Что случилось?
- Криса унесло, - Ларри по-вампирски оскалил зубы на профессора. Тот
отвечал своей демонической кривой усмешкой, обнажавшей один клык,
сопроводив ее пожатием плеч.
- Как это?.. - не поняла Чарли.
- Попутным ветром!
Чарли понимающе кивнула - ну, унесло человека ветром, бывает. Теперь все
бывает.
- А куда?..
- Сейчас узнаем!..
Профессор, кинув в панике взгляд по сторонам, рванулся к Лобстеру: должно
быть, его осенило взять Лобстера в заложники. Но Лобстер оказался не
так-то прост: дал о себе знать ежедневный тренинг на монстрах. Он
отпрянул, перехватывая бутылку за горло, и заехал ею профессору в зубы.
Бутылочное донышко встретилось с вампирскими клыками, раздался хруст,
профессор отлетел к стене, ударился, рухнул на пол и остался там лежать.
Лобстер, крякнув, поглядел на бутылку: она осталась цела, вот только
коньяка из нее пролилось изрядно, что, похоже, больше всего его и
расстроило.
- Как ты его! - восхитился Ник, обегая вприпрыжку стол, чтобы взглянуть на
поверженного профессора.
Лобстер вздохнул:
- А ты говоришь - в буфете!..
Ларри, подойдя, повернул безжизненную голову профессора концом слеги.
Потом отступил на пару шагов, оглядывая пол. Среди небольшого коньячного
разлива белели два выбитых зуба. Ларри присел над ними, цыкнул зубом,
поднявшись, констатировал разочарованно:
- Не те.
Лобстер подвинул ему по столу бутылку, проворчал обиженно:
- Ну возьми сам, вышиби ему те...
Ларри взял. Лобстер проводил бутылку ревнивым взглядом. Ник закричал,
подпрыгивая:
- Чур мне самый большой клык!
- Клыки надо добывать в боях, - поучительно заметил Ларри, прикладываясь к
горлышку. Морщась, потянулся к горе консервов.
- Давайте уже поедим, - предложил Лобстер, подвигая и себе банку.
За едой Ларри вкратце поведал историю, приключившуюся в гараже.
Ларри и Крис, выйдя по очереди вслед за профессором, оказались вместе с
ним на небольшой площадке, от которой вверх и вниз вела винтовая
лестница-эскалатор. Профессор, еще не утративший свой вурдалачий лоск,
вопросительно обернулся к гостям.
- Наверх, - распорядился Ларри, указав, как полководец, направление
слегой. Поскольку дом был обесточен, пришлось подниматься по лестнице
пешком - не бог весть какое упражнение, но требующее почему-то особых
усилий, когда под ногами стоящий эскалатор. Наконец добрались до конечной
площадки с дверью. Там на стене красовался большой распределительный
щиток, изобилующий тумблерами, лампочками и надписями, - это был пульт
подачи электроэнергии, в данный момент почти полностью выключенный. Ларри
уже потирал руки, намереваясь включить по всему дому электричество.
Профессор пришел от его намерения в ужас и, изрядно поубавив спеси, умолил
Ларри не трогать пульт, поскольку, дескать, он, сделавшись вампиром, стал
плохо переносить электрический свет и использует его только в самых
крайних случаях, например для охлаждения консервированной крови, которую в
теплом состоянии просто невозможно пить. У Ларри уже начал зарождаться
план борьбы с вампирами при помощи электрического света и, возможно,
бытовых электроприборов, но тут профессор обмолвился, что он, дескать, и
родственников выгнал в город отчасти потому, что те обожали искусственную
иллюминацию и всячески использовали электроэнергию в быту: выходило, что
неприязнь к электричеству была личной фобией хозяина.
Смягчившись мольбами старца, его затравленным взглядом, полным тоски и
жалко оттопыренной верхней губой, они оставили все, как есть. Профессор
моментально воспрял, торжественно поднял над головой канделябр и,
распахнув дверь, ступил в гараж. Помещение за дверью не было погружено во
мрак, поскольку все стены, пол и потолок в нем были усыпаны большими
человечьими глазами, плавающими, как любопытные рыбы. Рыбы были разные:
карие, изумрудные, васильковые, нежные, строгие и трагические, полные
глубины и бессмысленные, с потрясающей красоты радужками со светящимися
прожилками, и ко всему еще изредка помаргивающие. В центре разноглазия не
сразу был заметен флаер, ступая промежду медленно плывущих глаз, Ларри
подошел к нему первым. Это оказался "Додж-Флай" - большой, пятидверный, с
вышедшим из моды округлым корпусом, модель старенькая, но надежная. Ларри
облокотился о корпус, скептически оглядел стены и поинтересовался:
- Если ты так не любишь свет, почему до сих пор не выключил эту глазунью?
Как оказалось, профессор просто не может этого выключить, а виной всему
его внук - оболтус восемнадцати лет, безвременно погибший полгода назад в
автокатастрофе. После всемирного катаклизма внук, на радость родителей,
восстал из гроба и явился в фамильное гнездо, но не один, а, ко всеобщему
замешательству, в компании прадедушки и прабабушки. Старички имели вид
поистине устрашающий, но оказались существами спокойными и
необременительными, только и делали, что валялись все ночи напролет в
гостиной на диване, пялясь в телевизор и дегустируя разные сорта
искусственной крови. Внук же, получив в подарок от катаклизма вторую
жизнь, принялся за старое: лоботрясничал целыми днями, приводил в дом
компании и устраивал вечеринки, больше похожие на шабаши, потому что пили
они теперь вместо виски адреналиновую кровь, настоянную прабабкой на
мухоморах, которые они с прадедом приносили с кладбища, куда по старой
памяти частенько отправлялись под утро спать, как они выражались - в
целительный воздух склепа. Так вот, именно внук вскоре после своего
возвращения переоборудовал подвальный гараж под склеп с привидениями, где
и проводил увеселительные мероприятия, а из верхнего гаража устроил, по
выражению Ларри, "глазунью". Внук собирался уже было заняться дизайном
остального дома, когда профессор, и без того доведенный его выкрутасами до
ручки, сбагрил его в город под крылышко родителей вместе с обоими предками
под предлогом того, что там куда больше развлечений и для молодежи, и для
вампиров старшего поколения. После их отъезда профессор получил наконец
возможность отключить в доме электроэнергию, однако ни глаза в верхнем
гараже, ни привидений в нижнем ликвидировать не смог, поскольку хитрый
потомок снабдил оба помещения независимыми источниками питания и спрятал
их так, что дед до сих пор не может найти.
Профессор, оказавшийся занимательным рассказчиком, соскучился по
слушателям и, наверное, мог бы еще долго распространяться о наболевшем,
если бы не внезапное происшествие: пока он говорил, а Ларри внимательно
слушал, в надежде извлечь из рассказа полезную для себя информацию, Крис
исследовал флаер, обходя его и дергая дверцы. Одна из задних дверец
поддалась, он сунулся в нее по пояс, оглядел салон, а потом и вовсе залез
внутрь, на заднее сиденье, умудрившись втащить с собой зачем-то и свою
слегу - наверное, с целью дотянуться ею до панели управления. Дверца за
ним захлопнулась. Какое-то время Крис копошился внутри, потом вдруг начал
стучать в стекло, что-то приглушенно крича - как выяснилось, он
захлопнулся и не мог выйти.
Ларри коротко и очень эмоционально объяснил ему снаружи, что надо сделать,
чтобы отпереть в машине двери, но оказалось, что Крис, прежде чем начал
стучать, проделал это несколько раз. Ларри обратился за помощью к
профессору: он-то наверняка должен был знать, как отпираются в его машине
двери, но тот только развел руками, пробормотав что-то о внуке и о его
штучках. Ларри заподозрил подвох и стал требовать ответа, тыча в тщедушное
тело профессора слегой. Тот ощерился и раскипятился, доказывая, что замки
в его машине обычные, что с ними до сих пор не было проблем и что сам он
понятия не имеет, в чем там дело у этого олуха, умудрившегося запереться
вместе со своим трехметровым осиновым колом в его, профессора, собственном
флаере. Их препирательства прервал поток лунного света, неожиданно
заливший помещение гаража: оказалось, что потолок тем временем бесшумно и
как бы самопроизвольно отъехал в сторону. После чего флаер с прилипшим
изнутри к стеклу Крисом так же бесшумно и не менее самопроизвольно
произвел вертикальный взлет, остановился метрах в двадцати над гаражом,
несколько секунд повисел там рядом с луной, а потом сорвался с места и
исчез в неизвестном направлении. Ларри с профессором, оторвавшись от
созерцания темного неба с одинокой насмешливой луной, молча поглядели друг
на друга. После чего профессор, кажется, тоже намылился улететь: раскинув
руки наподобие ощипанных крыльев, он подпрыгнул - довольно высоко, надо
сказать, для своих лет, - но Ларри поймал его за ногу, притянул вниз и,
уронив старичка на пол и приставив к его груди кол, потребовал немедленных
объяснений и возвращения Криса. Но старичок только сетовал сквозь
бессильно торчащие клыки: где ты, дескать, моя вампирская силушка,
истощилась, мол, моя богатырская, на проклятых суррогатах. Между тем Ларри
забеспокоился, как там остальные - не попались ли и они тем часом в
коварные сети упырей? Довольно бесцеремонно подняв профессора на ноги, он
погнал его вниз, где история для вампира завершилась ударом бутылкой по
зубам. Теперь, чтобы выяснить правду о похищении Криса, надо было ждать,
пока старичок очухается.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг