увидеть Бессона и профессора, погруженного на тележку, уже исчезающих за
смыкающимися дверями порта. А тут еще и граната рванула.
Теперь, через два часа после всех событий, Граберу - и пока одному только
Граберу - было ясно как день, в чьи руки уплыла аппаратура бессмертия. Та
самая, без которой сердечник, хоть он и ключ от вечной жизни, все равно ни
к черту не нужен. И в эти же руки уплыл от него профессор Рунге - к так
называемому Константину Бессону, спецу, пролазе, наемному киллеру. К
хитрой заднице, которую он, шеф по безопасности Грабер, не позаботился
вовремя ликвидировать.
Все сходилось на этом человеке. И Грабер обязан был его найти. Первым.
Прежде чем до него доберутся спецслужбы и Гильдия. Именно - Гильдия.
Сейчас уже Грабер понимал - жаль, что не догадался раньше:
Бессон работал не на Силаева. На Гильдию он пахал, а вернее - на Клавдия.
Старый плюгавый скорпион Клавдий проведал что-то о бессмертии и внедрил в
центр своего человека. Бойца, волчару, но и ловкача из самых всепролазных,
аса по железу, редкого лицедея, ко всем достоинствам еще и хакера-профи. И
где только такого супера откопал? Не иначе как держал про запас для своего
звездного часа. Но в этом-то и была его ошибка: Бессон не только
оправдывает ожидания, но и идет гораздо дальше всяких ожиданий. Он
наверняка успел разнюхать, какой такой аппарат разрабатывался тайком в
нашей конторе. Кстати, не исключено, что именно это и было ему поручено -
всего лишь разнюхать. И доложить скорпиону. Кто же мог предвидеть, что
подсадному от Клавдия подвернется такой фарт? И главное - что он этот фарт
не упустит?
Бессон далеко не дурак. И теперь должен понимать, что для Клавдия он - не
более чем пешка, прыгнувшая выше собственной головы. А заодно и выше голов
окружающих крупных фигур.
Таких попрыгунчиков не принято оставлять в живых. До такой степени не
принято, что порой убивают даже посредников, имевших с ними дело. Из чего
следовало, что Граберу пора уже связаться с единственной ниточкой,
способной привести к Бессону, а вернее Бессона к нему. Причем связаться
срочно. Пока эту последнюю ниточку насильственно не обрубили.
И он связался.
Разумеется, Грабер шел на определенный риск, звоня человеку, через
которого Бессон устроился на работу в центр. Изложив информацию - в
предельно короткой форме, пропуская мимо ушей возражения собеседника, -
Грабер дал номер коминса - не личного, а снятого им сегодня в центре с
убитого охранника, перед тем как отправить того в утилизатор. Такие
коминсы попроще и не имеют идентификации с владельцем. Свой коминс он
сдвинул выше по руке, под манжету, отключив на нем предварительно систему
связи. Теперь для внешнего мира Грабер стал анонимным абонентом.
Грабер почти не сомневался в том, что Бессон ему позвонит. Если же он не
объявится до шести... Придется перезванивать посреднику и назначать новый
срок. Либо... Что ж, тогда и будем решать.
С такими мыслями Грабер сел в машину и отправился в ближайший ресторан -
обедать. До назначенного им предельного срока оставалось четыре с
половиной часа.
* * *
Шесть тридцать вечера, двадцать километров за Кольцевой по Можайскому
шоссе, оттуда восемь влево под прямым углом. Ронин не знал здешних мест,
просто предложил собеседнику выбрать на карте равнинную местность,
расположенную за городом.
Он летел довольно высоко, внимательно оглядывая расстилающуюся внизу
однообразную местность - что-то вроде плоской солончаковой равнины, -
время от времени кидая взгляд на датчик километража. На горизонте слева
лежала Москва, слегка размытая дымкой расстояния. По правую руку от ронина
раскинулась в кресле бесчувственная Жен. Сзади доносилось сиплое дыхание
все еще не пришедшего в себя Рунге.
Пустынный пейзаж его более чем устраивал: если свидание предстояло не с
одним человеком, а с большой группой, например, с сотрудниками СВБ, их
можно будет заметить издали.
Пока ронин заметил только серую луковицу, расположенную далеко впереди и
справа по курсу вне всякого сомнения, машину. Датчик свидетельствовал о
приближении к условленному месту.
Неизвестный прибыл раньше - должно быть, сорвался сразу после звонка.
Нелишняя предосторожность: и за рониным мог стоять кто угодно, начиная с
Гильдии и вплоть до личной Администрации господина Президента.
Ронин посадил "Феррари" метрах в тридцати. Вытащил и отложил лучевик: не
любил театральщины с держанием друг друга на мушке и обоюдным по сигналу
бросанием оружия. Поскольку обыск при этом исключен, у обеих сторон, как
правило, припрятаны запасные пушки, и обе стороны прекрасно это понимают.
Из серой машины тем временем вышел человек в черном плаще и решительно
зашагал к "Феррари".
Ронин достал из внутреннего кармана карандаш. Взглянул напоследок на своих
спящих пассажиров - снаружи их не видно, лишь бы в ближайшие минуты не
проснулись.
Затем покинул салон и пошел по белому, плотно слежавшемуся грунту
навстречу человеку в черном.
- Ну, Гор, я жду результатов вашей авантюры. Советник Администрации был
холоден и неприступен, как айсберг в полярных водах.
Гор стоял навытяжку, играя желваками. Он прекрасно понимал, что первый
этап им проигран в пух и прах, но сдаваться не собирался. Эта грязная
свинья Левински, лучась невыносимым самодовольством, говорил с ним сегодня
в таком тоне, что инспектора тошнило до сих пор. И главное, что приводило
инспектора чуть ли не в бешенство - то, что никаких доказательств найти в
центре действительно не удалось. Одни крохи, которые и к делу не пришьешь.
Нет, кое-что нарыть все-таки удалось, и, если бы он имел допуск самого
высокого уровня, на серверах центра нашлось бы чем поживиться. Тем более
что сегодня Гор окончательно утвердился в предположении, кому и зачем
нужна была смерть Анжелы. Остальное - дело аналитиков, которые сейчас
перелопачивают полученную информацию.
Но советнику результат нужен прямо сейчас, и он не угомонится, пока ее не
получит или не смешает Гора с дерьмом в отместку за свое унижение днем
ранее. И поскольку результата нет, придется терпеть и ждать выводов
экспертов.
Да, шум поднялся серьезный. Еще бы! Налет на вотчину фактически теперь
второго человека в государстве. А эта жирная свинья ясно дает понять
неприступным видом, что свою задницу подставлять он не намерен. А может,
жаба уже присягнула на верность Левински? Что ж, Гору было не привыкать
действовать на свой страх и риск. Париям вообще свойственно личное
бесстрашие, а уж прошедших ту школу, что пришлось пройти Гору, вообще
ничем не испугаешь.
- Господин советник, - столь же ледяным тоном произнес Гор. - Я обладаю
неопровержимыми данными о причастности Левински к смерти принцессы
Анжелы... - Гору пришлось блефовать, чтобы выиграть время для себя и своих
людей. Он даже позволил себе тонко улыбнуться. - Вы же понимаете, что в
свете всех событий иметь против Левински некие улики весьма и весьма...
Выгодно.
На жирном лице советника отразилась напряженная работа мысли. Гор имел
возможность воочию наблюдать, как проворачиваются ржавые шестеренки его
мозга, рождая нужное решение. И чтобы закрепить воздействие, он мягким,
почти бархатным тоном добавил:
- Мне требуется всего несколько часов, чтобы мои аналитики закончили
обработку полученной информации. Пока же очевидно одно - Силаев был
ликвидирован по прямому указанию Гарри. Обнародовать эти сведения мы,
очевидно, не сможем, но намекнуть будущему наследнику о том, что они у нас
есть, - это в свое время может сыграть свою роль. Понимаете?
Да, теперь советник это понял. Он важно выпрямился в кресле, сигналя всем
своим видом, что сейчас он наконец принял жизненно важное государственное
решение. "Ну давай же ты, свинья, рожай!!!"
- Хорошо, инспектор. Я вами доволен. Пока. - Это что, тонкий намек на
толстые обстоятельства? - Идите работать. Я жду доклада к завтрашнему
утру, и данные должны быть полные. Вы слышите меня - полные! А пока мне
придется доложить наверх общие рассуждения. - Он многозначительно
осклабился, показывая, какой он есть хитрожопый политик. - Ну, это мои
проблемы. Все. Идите. Идите, Гор, и помните, что ваше положение шатко.
Можно сказать, что вся ваша карьера, а может, и жизнь зависит от
успешности ваших дальнейших действий.
Лишь в коридоре Гор дал волю своей, увы, пока еще бессильной злобе:
"Карьерой мне грозить? Да в гробу я тебя видел, сволочь!!!" Но черт
возьми, что же это за темный аппарат, вокруг которого завертелась такая
карусель? Ведь очевидно же, что убийство Силаева просто совпало по времени
с визитом группы инспектора в институт. Правда, если бы Гор не пошел к
Левин-ски в логово, может, никто бы этого так и не узнал. Теперь же Гор
дал себе слова вцепиться в это дело мертвой бульдожьей хваткой. Здесь была
задета его честь наймита. Да, это был Грабер собственной персоной. Оно и
понятно - никто больше не заинтересован увидеть живого ронина. Никто,
кроме уголовного розыска, который тоже не особо в этом заинтересован.
Коминс, настроенный на обнаружение работающих пеленгаторов, пока
помалкивал. Грабер переминался с ноги на ногу в четырех с половиной метрах
впереди. Неуютно ему, но смотрит уверенно и холодно, словно на монитор в
личном кабинете. Ничего, держит себя в руках. А ведь сегодня в "Новостях"
передали, что останки его шефа - Силаева - пригодны к скринированию. И
Грабер не может этого не знать.
Ронин шагнул навстречу, фиксируя малейшее движение противника, - пусть он
и не пария, но и не совсем мягкотелый. И взгляд, взгляд такой нехороший,
под стать рукам - белым и вялым, словно мучные черви.
Неужели он один пришел? Неужели нет у бывшего шефа безопасности под рукой
еще пары-тройки костоломов взамен "скакнувшим" Алексу и Шпаку? Нет, скорее
всего нет. А если и есть, то Грабер - первый кандидат на "скок".
Расстояние между ними сократилось до метра с небольшим. Можно и
поговорить. Вообще-то ронин намеревался решить все вопросы быстро, но
интуиция ему подсказывала, что отстричь голову бывшему начальнику еще
успеется.
- Ну здравствуй, Бессон,
Ронин промолчал, похлопывая карандашом по ладони. "Здоровались уже,
хватит. Да и какой смысл желать здоровья без пяти минут покойному?
Никакого. Мертвые не болеют".
- Не чаял тебя опять увидеть. Очень рад, Бессон. Или как там тебя?..
- Проще все-таки Бессон, - сказал ронин, - Чем обязан? Прошу прощения - у
меня времени в обрез.
- Хорошо. - Грабер кинул беглый взгляд на "Феррари" - Рунге с тобой?
"Торопится, бродяга. Несладко, поди, в бегах-то..."
- Рунге в надежном месте.
- А его кейс! Ты ведь его вскрыл, а, Бессон? "И дался им этот кейс. Неужто
и впрямь настолько важен? Так не о чем беспокоиться - он в наших надежных
руках".
- Допустим.
- А признайся-ка мне, Бессон, старика, часом, не хватил удар, когда он
увидел, что в кейсе? Вернее - чего там нет?
Ронин не стал признаваться, что "удар" Рунге хватил чуть раньше -
незадолго перед открытием кейса. Он понял, к чему клонит Грабер: то
ценное, что должно было лежать в кейсе, на самом деле находится в другом
месте - у него, у Грабера. Должно быть, та самая "недостающая деталь". Но
Грабер может и блефовать - если догадался, почему при их отбытии со склада
профессор оказался на тележке. И он ждет ответа.
Стоит, пожалуй, форсировать ситуацию. Сыграть крутого парня.
Ронин слегка повел карандашом, и тонкий, ослепительно красный луч
прочертил на белом насте дымящуюся полосу. Перед самыми востроносыми
ковбойскими полусапогами Грабера.
- Как ты думаешь, что мне сейчас мешает отрезать тебе голову,
просканировать мозги и узнать все, что меня интересует?
Грабер поднял глаза от дымного росчерка у своих ног и, ухмыляясь левой
стороной рта, постучал себя пальцем по виску. Жест выглядел оскорбительным
намеком, но Грабер имел в виду другое:
- Блокада, Бессон. Кодированная психоблокада. Мой мозг ничего тебе не
выдаст. Занимательно не это. Почему я не убрал тебя? Еще в институте,
когда получил сведения о том, что ты за птица? Почему вместо того, чтобы
еще тогда отрезать тебе голову и узнать все, что меня интересует, я сейчас
веду с тобой переговоры? Ты еще не задал себе этот вопрос? А, Бессон?
- По той же причине, - обронил ронин, коснувшись своего виска. Он мог
говорить правду. А мог и блефовать. Так что с Грабером они сейчас были на
равных: каждый владел информацией, необходимой и недоступной другому.
- У нас действительно мало времени. - При этих словах Грабер посмотрел не
на часы, а, как ни странно, с на ползущее к закату солнце. - Перейдем к
делу. Ты мне нужен. Зачем именно - тебя пока не касается. - Ронин
усмехнулся: он подозревал, зачем именно он с сейчас, может быть нужен - и
не только Граберу. Сам он не был уверен в том, что ему нужен Грабер. Это
еще требовало доказательств. Грабер тем временем продолен жал: - Рунге и
аппаратуру можешь пока оставить при
себе. Тебя же, насколько я понимаю, должен интересовать "сердечник". О
местонахождении которого известно только мне...
Уверенно излагает. Вот именно - "грузить" имеет смысл только уверенно.
Может, и нет никакого "сердечника", просто матерый лис пытается кружным
путем подобраться к аппаратуре. А может, есть. И подвел же ты меня,
яйцеголовый, со своим ранением! Ладно, так и быть. Сколько там хрычу еще
требуется на восстановление организма - 25-30 часов? Но очухается-то он
наверняка пораньше. Ладно, старый лис, еще часов двадцать жизни ты себе
выиграл".
Ронин вопросительно приподнял бровь.
- И что из этого следует?
- Что с этой минуты ты поступаешь в мое распоряжение.
Ронин не сдержал саркастической ухмылки. Опять в его распоряжение! Эк он
ловко все повернул! А ведь только что был кандидатом на "скок"!
Еще мальчишкой на старой Земле Дик усвоил железный закон выбора вожака в
маленькой стае: ты можешь сколько угодно шантажировать, ставить условия,
угрожать, заноситься, гнуть пальцы, но командовать в группе все равно
будет тот, кто сильнее. Сильнее не столько физически: в борьбе за власть
физическая сила давала, разумеется, ряд дополнительных преимуществ, но не
более того. Этими дополнительными преимуществами Грабер явно не обладал. И
с законами маленькой стаи, противостоящей всему, что не она, в данном
случае - всему миру, до сих пор не сталкивался. Зато явно считал себя
прирожденным руководителем.
"Ну так и быть, пораспоряжайся. Пока".
Чем Грабер в данный момент уже вовсю и занимался, словно и не покидал
своего кабинета в центре:
- Вопросов не задавать. Будешь выполнять работу, которая от тебя
потребуется. Сейчас иди в свою машину: мы едем в Каширский район. Там и
получишь первые инструкции.
Ронин кивнул:
- Должен предупредить, что я не один.
Грабер, вздернув брови, глянул в сторону его машины. Понимающе
ухмыльнулся;
- Рунге?..
- Это само собой. И при нем еще врач.
- ...Понимаю. Профессору немножко досталось в переделке?
- Совсем немножко. Но, учитывая его возраст... Грабер поморщился:
- Что ж... Пусть будет врач.
"А почему бы не поставить все на свои места?" - подумалось ронину, и он
вновь постучал карандашом по ладони:
- Да, совсем забыл спросить вас, шеф... А почему бы мне и не отрезать вам
кое-что другое. Ну скажем, в порядке разблокирования. Не голову. И
повторить эту операцию, пока вы мне сами не соизволите сказать код
деблокирования? Мне такой вариант представляется предпочтительным. Да и
место здесь тихое. На моей родине есть такой здравый обычай - делают
местную анестезию и медленно, на глазах у клиента отрезают ему
какой-нибудь орган. Потом ждут, когда кончится наркоз. Потом просто ждут.
Потом опять делают анестезию. Операцию повторяют нужное количество раз...
Грабер поперхнулся и побледнел - все ж таки сапиенс, хоть и из лисьей
породы. Нахмурился, провел по волосам рукой. Ронин скептически наблюдал за
его манипуляциями. Молчал, держал паузу. Потом подытожил:
- Вижу, возразить вам нечего. О'кей, И все же я принимаю ваше любезное
предложение о партнерстве. С одной поправкой - инструкции буду давать я.
От вас же потребуется содействие в нашем общем деле. Ну и, конечно, ваш
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг