Мне ее аргументы убедительными не показались. Питер, в конце концов,
побольше Вашингтона, и ходоков в столицу со всей России съезжается - дай
боже, однако о сложностях с нумерами мне что-то слышать не доводилось.
- Мм, - протянул я. - Если мы попытаемся найти номер в дорогой гостинице,
это не решит проблемы?
- Вряд ли, - Кейт покачала головой. - Не вам первым приходит в голову эта
мысль. Кроме того, наши избранники народа - люди не бедные.
- Тогда что вы предложите? - осведомился я.
- Право, не знаю, - наш Вергилий озадаченно покачал головкой. - Можно
попытаться поискать в совсем уж дешевых мотелях.
- Отелях, - поправил я. - По-русски говорят "отелях" или "гостиницах".
- Это не есть отель, - возразила Кейт. - Это... такая маленькая гостиница
у большой дороги, для шоферов.
- Мм, - с сомнением промычал я. - Можно было б, конечно, попытаться...
- Нет, я категорически против! - возмутился Андрей. - У меня эта...
идиосинкразия на дешевые гостиницы. Я уж лучше переночую в участке. У вас
в участке ведь есть комната отдыха? Как думаете, пустят нас туда?
- Есть, - успела подтвердить Кейт, прежде чем я ее перебил:
- Я бы с вами согласился, коллега Заброцкий, но это не решает вопроса.
Завтра нам все равно нужно будет где-то поселиться.
- Завтра, - медленно подбирая слова, заявила Кейт, - я смогу
воспользоваться служебным положением и вы... выбить для вас номер. Но
сейчас я не знаю где, и уже поздно. Утром будет проще.
- Тогда ваше предложение, Андрей, кажется мне довольно удачным, - неохотно
признал я. - Если наши хозяева не возражают.
- Не знаю... - Похоже, Кейт идея с ночевкой в околотке привлекала не
больше нашего, но за неимением лучшего она с ней смирилась. Возможно, ей
еще предстояло объясняться с начальством, почему иноземные гости ночевали
на кушетке в прокуренном углу. - Если у вас визы в порядке и
отрегистрированы.
- Вроде бы в порядке, - ответил я, пытаясь сообразить, что значит жуткое
словечко "отрегистрированы". - Границу прошли, таможню прошли.
- Нет, нет! - нетерпеливо отмахнулась Кейт. - Регистрацию вы прошли?
- Какую регистрацию? - промолвили мы с Заброцким нестройным хором.
- Вам не сказали? В полицейском... - тут Кейт запнулась и обмякла, -
участке...
- Нет, - подтвердил очевидное мой товарищ. Наша провожатая обреченно
махнула рукой.
- Ну, тогда конечно. Наверное, ваши решили, что это сделают у нас, я
подумала, что вас уже отрегистрировали. Господа русские полицейские, у
меня для вас пренеприятная новость.
- Пренеприятнейшее известие, - поправил я.
- Сегодня вас в участок не пустят, - педантично закончила Кейт. - И ни в
одной гостинице не поселят. Первое, что должен сделать иностранец, приехав
в Штаты, - отрегистрировать свою визу в ближайшем полицейском участке.
Сейчас вы, с точки зрения закона, не существуете.
- Но я - то существую! - возмутился Заброцкий. - Я спать хочу! Это что
прикажете - сейчас ехать регистрировать эти визы...
- Не получится, - отрезала Кейт. - Вечер уже, все разошлись. Только завтра
утром.
- Погодите, неужели у вас по ночам полиция не работает? Это что за люди...
- Так то люди, - Кейт наставительно подняла пальчик. - А то федеральные
чиновники. Полиция работает, господа, но регистрацию вы сможете пройти
только завтра с девяти.
Несколько минут царило мрачное молчание.
- Я придумал, - съязвил Заброцкий в пространство. - Давайте разобьем
витрину.
- Зачем? - возмутилась Кейт.
- Тогда нас хочешь не хочешь, а заберут в полицию и на ночь посадят в
камеру, - объяснил безжалостный Андрей. - Там есть койки и одеяла. А утром
придет дипломат из посольства, и нас выпустят с извинениями.
- Идея радикально эффективная, - признал я. - Но воплощать ее в жизнь я бы
не рискнул. Слишком велик шанс, что из камеры нас не выпустят. Никогда.
- Господа, - начала Кейт с видом человека, собравшегося нырнуть в прорубь,
- вы могли бы переночевать у меня.
- Помилуйте, - начал было Заброцкий, - мы бы не хотели вас стеснять...
- Не обращайте внимания на моего коллегу, - перебил я его. - В нем
вежливость иногда берет верх над здравым смыслом. Мне очень не хочется вас
стеснять, однако ночевать под мостом через Потомак мне хочется еще меньше.
А иных вариантов у нас, похоже, не остается.
- Тогда едемте. - Мисс Кейт, казалось, и сама была не рада не вовремя
слетевшим с языка словам. Сами бы мы напрашиваться в гости не стали, но уж
коли предложено... можем согласиться очень настойчиво.
Жила офицер Тернер (мысленно я все еще немного спотыкался на этом
сочетании) в районе, который поначалу показался мне довольно престижным.
Добраться отсюда до центра можно было минут за десять - на ее авто или,
как я прикинул, за четверть часа на автобусе, остановку которого я
заметил, подъезжая. Фонари горели неярко, но дом показался мне несколько
обветшалым, хотя добротной старинной постройки.
- Вижу, полицейским в Соединенных Штатах неплохо платят, - сказал я, когда
мы выбрались из тесной кабины. Заброцкий демонстративно расправлял
конечности.
- Издеваетесь, господин Щербаков? - враждебно оглянулась Кейт.
- Да что вы! - возмутился я.
- На мысли о хорошем окладе эта правильно будет сказать "дыра" не наводит,
- объяснила наша спутница.
- Позвольте, почему же дыра? - забеспокоился Заброцкий. - Квартира в
неплохом районе...
- Неплохом?! - взвилась Кейт. - Да не будь я офицером полиции, меня бы тут
дюжину раз ограбили, изнасиловали и убили! Не обязательно в этом порядке.
- Странно, - протянул я, - так близко к центру...
- Так близко к центру, - отозвалась Кейт, навешивая на рулевое колесо
нечто среднее между костылем и капканом, - живут только нищие. Вроде меня.
Приличные люди живут в пригородах, за городом в домике с садиком.
- А у нас все наоборот, - пожаловался Заброцкий, осторожно обходя потеки
плевков и слипшиеся окурки на асфальте.
- Да у вас в России все не как у людей, - патриотично огрызнулась Кейт. -
Нам сюда.
Лестница шла почему-то не внутри здания, а по боковой стене, наподобие
пожарной. Железные ступени гремели под ногами, будто на штурм логова
бомбистов шла вооруженная до зубов терроргруппа.
- Значит, тут вы и живете, - задумчиво произнес я, когда фонари закачались
где-то внизу. - На котором этаже?
- На третьем, - ответила Кейт. - Мы уже пришли.
Она извлекла из сумочки связку ключей настолько огромную, что я глазам
своим не поверил - как она там умещалась, и принялась один за другим
отпирать замки. Замков было три или четыре, а дверь скорее напоминала вход
в банковское хранилище.
Внутри квартирка оказалась тесной и не очень уютной. Узкое окно было
наполовину занято ящиком из ребристой пластмассы, когда-то белой, а теперь
буро-желтой от грязи и времени. Видимо, это был климатизатор, который
строители-растяпы не вмуровали в вентиляцию. Под потолком тускло светилась
лампочка, стыдливо прикрытая изумительного уродства абажурчиком. Обои
выцвели от старости. Мне показалось, что я попал куда-то на край света.
Заброцкий оглядывался скорее с интересом, чем с отвращением.
- Любопытно, - уронил он. - А где тут дверь в спальню, я что-то не вижу?
Кейт как-то вдруг засмущалась.
- Это, - промолвила она сдавленным голосом, - сингл-флэт. Квартира из
одной комнаты.
Я зажмурился. Потом открыл глаза. Жуткое видение не исчезло, а слова
хозяйки дома звенели у меня в ушах.
- Тогда где вы нас, простите, уложите? - забеспокоился
Андрей, вернее, первым опомнился, потому что я хотел спросить то же самое.
- Если вы не против... в кухне, - промямлила Кейт и, в отчаянной попытке
замаскировать убожество своего обиталища, выпалила: - Вам будет удобно!
- А у вас такой обширный рукомойник? - картинно изумился Андрей.
Кейт фыркнула и принялась потрошить притулившийся у дальней стены шкап. Из
его недр вылетели одно за другим пара одеял и несколько неаккуратно смятых
простыней.
- Сейчас подмету, - сообщала она между делом, - и постелю. А вам, Энджей,
придется спать под столом!
- Может, на скамейке лучше, а, Сергей? - жалобно полюбопытствовал мой
соратник, сообразив, что не стоит злить женщину, чьей милостью у тебя есть
крыша над головой, даже если эта крыша низкая, пыльная и трещиноватая.
- Не лучше, господа, - ответила Кейт. - Ограбят.
Я заглянул в кухню и понял, что Заброцкому действительно придется спать
под столом. А мне - под рукомойником. Поджав ноги. Потому что вытянуть их
будет некуда, даже если холодильник мы вынесем в комнату, куда он,
впрочем, и не поместится.
- Помочь вам, э, подмести? - вызвался Андрей, явно пытаясь загладить
резкость.
- Не стоит, - ответила Кейт, берясь за швабру.
- Кстати, мисс Тернер, - поинтересовался я, - а для чего нужна эта
пресловутая регистрация?
Тут наша беседа застопорилась, потому что вначале мне прочли лекцию о
правильном обращении к офицеру полиции, а потом поинтересовались, каким
ругательным словом я обозвал регистрацию. Когда мы с Андреем дали
торжественную клятву, что никогда больше не назовем ее "мисс", а значение
слова "пресловутый" перестало быть загадкой, наша американка объяснила:
- На самом деле регистрация ни для чего не нужна. С ее помощью отслеживают
перемещения иностранцев в пределах Штатов, а главное - находят виноватого,
если с этими иностранцами что-нибудь случится. В каком участке
зарегистрирована виза, тот и будет наказан.
- Боже, - вздохнул я, - какая нелепица. Разве приедет преступник в страну
под своим именем? И разве не покинет ее прежде, чем на него падет
подозрение?
- Ну, - пожала плечами Кейт, - это уже... как будет... вне моей
компетенции.
- "Не в моей" будет лучше, - поправил я. - А неужели вас не волнуют вещи
за пределами вашей, э, компетенции?
- Но сделать-то я ничего не могу, - резонно возразила Кейт.
- А значит, не буду, - подытожил я.
- Не так, - объяснила Кейт. - Если что-то делается, то за это отвечает
тот, кто приказал. Хорошо делается - ему хорошо, плохо - ему плохо. А
зачем я буду рисковать своей шеей, чтобы исправлять чьи-то ошибки? Пусть
сам исправляет!
- Ничего себе логика, - пробормотал Андрей и добавил по-французски: - Если
они с таким отношением в полиции работают - бедные, бедные здешние
обыватели!
Мне отношение тоже не понравилось. Но час был такой поздний, что
обсуждение этого вопроса я решил отложить на утро. Или в долгий ящик. Уж
больно долгим оказался начатый мною в рижском "Ориенте" денек.
Пол в кухне оказался удивительно жестким. Так плохо мне не лежалось даже
на учениях, в непролазной, смерзающейся полигонной грязи. Там у меня хотя
бы была форма, не какая-нибудь, а полевая Северного особого, и скатка. А
здесь - только тоненькое одеяло, под которым сразу начиналась вечная
мерзлота декорита. Откуда-то поддувало осенней сыростью. Андрей тоже долго
ворочался в темноте, потом стол вздрогнул от удара, и кухня огласилась
придушенным вскриком и тихой руганью по-польски. Это было последнее, что
мне запомнилось тем вечером.
Ночью я проснулся оттого, что под окном проходила на редкость шумная
пьяная компания. Проходила она, к сожалению, медленно, так что я в
полудреме встал, подошел к окну и выглянул на улицу, чтобы высказать этим
хамам, что я них думаю, но так никого и не углядел в осенней ночи -
наверное, это гуляли пьяные негры. От холода заворочался мой сосед, а я
затворил ставни, лег снова и уже не открывал глаз до самого утра.
Вашингтон, округ Колумбия,
25 сентября 1979 года, вторник.
Анджей Заброцкий
Просыпаться было... неприятно. Болели подогнутые ноги, ныла скрюченная шея
- черт, да все ныло! И вдобавок было чертовски холодно.
Пожалуй, так отвратно я не просыпался с тех пор, как однажды умудрился
уснуть на куче щебенки. Нас тогда натаскивали на бой в городских условиях,
а полигоном служила территория заброшенного завода - десятин этак надцать.
Выглядело это действительно здорово - руины цехов, корпуса с пустыми
глазницами окон, колодцы, в которых запросто можно разместить шахтную ПОР
- по крайней мере, камни, которые мы туда кидали, исчезали совершенно
беззвучно, - зловонные лужи, торчащая отовсюду ржавая арматура, в общем,
совершенно постапокалиптический пейзаж. Словно по этой местности хорошо
прошлись ОМП, не одним видом и не один раз.
Взвод наш не хуже заправских макак прыгал по этим бетонным джунглям, а
рота мотострелков - первая, вторая... три роты мы в этих руинах
последовательно расчехвостили - пыталась поджарить нам хвосты. И вот к
вечеру второго дня меня так сморило, что я уснул, обняв "оптику", прямо на
своей лежке - на третьем этаже корпуса заводоуправы, на груде битого камня.
Выбравшись из-под стола, я разогнулся, чудом не задев при этом развешанные
по стенам шкафчики, и с завистью уставился на Щербакова - потайной агент
дрых так безмятежно, словно возлежал в номере для высших персон. А не под
грязным рукомойником.
Видимо, зависть пополам с любопытством и толкнула меня на черное дело - я
наклонился поближе и страшным шепотом проорал:
- Гаспа-ада офицеры! Па-адъем!
Эффект превзошел самые смелые ожидания. Сергей взвился в воздух, словно
освобожденная пружина, и, очевидно, попытался вытянуться по стойке
"смирно", но с размаху уперся макушкой в злосчастный рукомойник.
- О-о!
- Простите, Сергей, - выдавил я, с трудом пытаясь удержать в горле явно
непрошеную смешинку. - Ей-богу, не хотел.
- Что у вас происходит? - Наша хозяйка возникла на пороге, словно
привидение из мультика - закутанная в одеяло по самые уши. Я позавидовал и
ей.
- Ничего страшного. - Щербаков уже выбрался из-под раковины и теперь
внимательно рассматривал идущую к ней трубу. - Обошлось без последствий, -
осторожно потрогал он голову и добавил: - Надеюсь.
Секунд десять Кейт непонимающе смотрела на нас, а затем мы дружно
расхохотались.
- О, йес, с вами, как это говорят, не соскучишься. Ну что, раз уж мы все
проснулись, может, по чашке кофе?
- Если вы не возражаете, Кейт, - вежливо улыбнулся Сергей, - я бы хотел
сначала сделать зарядку.
- Заря... а-а, ясно. Сколько угодно.
- Благодарю.
Щербаков деликатно отодвинул меня к окну - больше меня, собственно,
задвигать было некуда, разве что в холодильник (впрочем, в этот
холодильник я бы не поместился, даже если выкинуть из него все содержимое,
включая морозильную камеру), рухнул на пол - ноги его при этом оказались в
комнате - и принялся ритмично отжиматься. На пальцах. По одному за раз.
Смотреть на него было одно удовольствие. Словно наблюдать за игрой
талантливого пианиста.
Однако я почувствовал, что если вот сейчас же, не сходя с места, не
займусь чем-нибудь подобным, то разгибать меня придется арттягачом, а
машин такой мощности у американской армии может и не найтись.
К сожалению, Сергей занял всю свободную площадь, и мне оставалось разве
что повиснуть на...
Впрочем, я перегнулся через подоконник. Третий этаж, До земли всего ничего
- ну, не так уж всего, но на тренировках меня, бывало, роняли и повыше.
Тем более что на концах карниза шло такое симпатичное закругление - как
раз чтобы Удобнее ухватиться.
Я воровато огляделся - непонятно зачем, ведь, кроме Сергея, увидеть меня
никто все равно не мог, а он был занят, - и плавно перетек через
подоконник. Раз-два, три-четыре... на десятом отжиме внизу раздался дикий
лязг.
- Вот зе фак из ит?!
Я осторожно опустился вниз и мои - нет, не глаза, а, к сожалению, трусы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг