- Да причём тут я! Причём тут, вообще, конкретный человек, ведь суть в
самой идее! Они же должны видеть, что идея хорошая, так почему бы не вложить
в это деньги? Ведь я на всё готов.
- Важна не столько сама идея, сколько то, от кого она исходит.
- Значит, они мне не доверяют?- сказал он.
- Они просто недостаточно хорошо знают тебя.
- А тебя? Ведь ты местный. Может быть, тебе будет проще объяснить...
- Видишь ли,- сказал я.- Я не так давно брал уже взаймы - не так много,
как нужно тебе, но всё-таки - и думаю, что временно израсходовал свой лимит
доверия. Надо рассчитаться сначала, а там посмотрим.
- Ты говоришь про частных лиц. А банки?
- Банки кредитов не дают, ты же знаешь. А если и дают, то под такие
проценты, что не захочешь. Да и под какой залог ты просишь? Под бизнес-план?
Но это смешно.
- Ну, не знаю. Что же тогда делать?
- Ждать. Может быть, что-то изменится.
- Ну спасибо! Посоветовал, нечего сказать.
Мне нравилось его упорство и нежелание сдаваться, но чем я-то мог помочь
ему? Заложить квартиру? Или ходить вместе с ним уговаривать наших банкиров?
Они послали бы меня точно так же, как и его. На что он, вообще, рассчитывал?
Он продолжал занимать деньги,- кто-то ещё давал ему в долг,- но у меня не
просил ни разу, а сам я не предлагал.
Прошёл ещё месяц. Он больше не заезжал. Иногда, правда, звонил, приглашал
в гости, но каждый раз как-то уж очень неудачно, и я отказывался от
приглашения, извинялся, обещал как-нибудь на днях зайти. И не заходил.
А потом позвонила Нина.
Это было двадцатого мая, хотя, может быть, я путаю, и это было на день
раньше или позже, но где-то в этих числах.
Она позвонила мне домой и сказала: "Давай встретимся".
- Давай,- сказал я.- Когда?
- Сегодня,- сказала она.
- А где?
- А нам телефон поставили!- сообщила она.
- Да?- сказал я.- Поздравляю.
- Давай знаешь где? Помнишь, ты говорил, что есть такая кофейня, ну, не
кофейня, а я не знаю... "Двенадцать стульев" называется.
- Помню,- сказал я.- Давай. Во сколько?
- Давай мы встретимся пораньше, а Слава подойдёт уже туда. Он ведь знает,
где это?
- Конечно, знает,- сказал я.- Я ему показывал.
- Ну вот,- сказала она.- Ты когда сможешь подъехать?
- А как он узнает, где мы?
- А он знает,- сказала она.
- Зачем же тогда ты меня спрашиваешь, знает ли он, где это место?
- Ну ладно,- сказала она.- Неважно. Когда ты подъедешь?
- Да хоть сейчас,- сказал я.
- Тогда я жду,- сказала она.- Ладно?
- Ладно,- сказал я.
- Я жду,- сказала она и положила трубку.
Мы приехали, спустились по лестнице в кафе и заняли столик.
Она заказала "дайкири", а я себе пиво.
Она сразу же закурила, и вообще много курила в тот вечер. Я спросил её,
во сколько подойдёт Слава. Она пожала плечами: "Не знаю".
- Вы разве с ним не договорились?
- Договорились,- сказала она.- Но ты же его знаешь.
- Нет,- сказал я.- Не знаю.
- Неизвестно, что ему взбредёт в голову,- сказала она.- Но что бы ему ни
взбрело в голову, он будет делать всё с самым невинным видом.
- По-моему, ты неправа,- осторожно возразил я.- Вид у него чаще всего
виноватый.
- Ну конечно, ты будешь его защищать,- сказала она.- Как же, мужская
солидарность!
- Как тебе нравится здесь?- спросил я.- Уютный подвальчик, правда?
Она огляделась.
- Неплохо,- сказала она.- Только очень странно.
- Странно, да?- сказал я.
- Один зал такой, этот - другой... И эти часы, зачем они здесь?
- И ни одного одинакового стула,- добавил я.- И столы все разные, да и
вообще, обои в баре...
- И правда, ужас,- согласилась она.
- Здорово, правда?
- Что же в этом хорошего?- удивилась она.
- Это своеобразный стиль. Ты не заметила, что здесь даже стены одного
дома бывают порой выкрашены в разные цвета?
- Да,- сказала она.- И даже фасады раскрашивают.
- Значит, заметила?
- Ну конечно. Осталось только оклеить стены этого зала четырьмя разными
видами обоев.
- А что,- засмеялся я.- Это идея. Но разве тебе здесь плохо?
Она поёрзала на своём стуле, словно решая, удобно ли ей сидится.
- Ничего,- наконец согласилась она.- Только "дайкири" они делать не
умеют.
- "Дайкири" редко где делают правильно,- сказал я.
- Здесь?
- Вообще.
- А откуда ты знаешь?- сказала она.
- Ну, у меня остались в Москве знакомые, я иногда наезжаю туда...
- А,- кивнула она.- Понятно.
- Ты, наверное, хотела о чём-то поговорить со мной?- сказал я.
- Да,- сказала она.- А как ты догадался?
- Ну, не зря же ты так устроила, что мы пришли сюда раньше твоего мужа.
- А ты знаешь,- сказала она,- мы ведь с ним не расписаны.
- Знаю,- сказал я.- А какая разница?
- Почему же ты называешь его моим мужем?
- Потому что он считает тебя своей женой,- сказал я, пододвигая ей
пепельницу.
- И пепельницы здесь менять не умеют,- сказала она.
- Не умеют,- согласился я.- О чём ты хотела поговорить?
- Не торопи меня,- сказала она.
- Хорошо, не буду.
Мы посидели минуту-другую молча. Наконец, она сказала: "Вот объясни
мне..."
- Да?- сказал я, приготовившись слушать.
- Объясни мне, как может человек, который говорит, что любит меня, нет,
не так... Разве можно...
- Не заботиться совсем о тебе,- подсказал я.
- Да,- сказала она.- Наверное, так. Грубо, но точно.
- Разве я сказал грубость?- удивился я.- Что ж, извини... Ещё одну пива,-
сказал я официантке. Она кивнула и, сменив пепельницу, ушла.
- А я бы выпила кофе,- сказала Нина.
- Может быть, хочешь чего-нибудь перекусить?
- Нет,- сказала она.- Только кофе.
- Ты была уже в "Старой башне"?- спросил я.
- В кофейне? Да,- сказала она.- Мы уже посетили.
- Ну и как тебе там?
- Неплохо,- сказала она, сделав неопределённый жест и без особого
восторга в голосе.
- Не понравилось?
- Почему,- сказала она.- Понравилось...
Принесли моё пиво.
- И кофе, пожалуйста,- попросил я.
- Какой кофе?- уточнила официантка.
- Тебе какой?- спросил я у Нины.
- А какой у вас есть?- спросила она у официантки. Та улыбнулась и
исчезла.
- Что это значит?- спросила Нина, повернувшись ко мне.
- Не знаю,- сказал я.
Нина затушила сигарету и, пожав плечами, сказала: "Странно здесь отвечают
на вопросы".
Вернулась официантка и подала меню.
- А,- сказала Нина.- Понятно. А то мы гадаем, куда вы ушли...
- Так быстро,- добавил я.
Официантка продолжала молча улыбаться.
Неспешно изучив меню, Нина заказала себе кофе по-шотландски.
- Так вот,- сказал я после того, как она отдала меню, и официантка ушла.-
Эту кофейню, или этот бар, уж не знаю, держит та же хозяйка, что и кофейню в
"Старой башне".
- Да?- сказала Нина.- Ну и что?
- Ничего,- сказал я.
- Ты знаешь, я ведь не хотела ехать сюда.
Я посмотрел на неё, ожидая продолжения.
- Там, в Москве, осталась вся моя жизнь,- сказала она,- мои друзья,
жизнь, понимаешь, жизнь! Но я поехала. Я думала, что смогу без него, но не
смогла. Только ради него, понимаешь? А теперь получается как замкнутый круг
- если он пойдёт устраиваться на работу, то будет то же самое, что и в
Москве, только хуже. А если нет - то будет вообще ужасно. Я просто не знаю,
как жить...
- Значит, ты всё ещё веришь в его идею?
- Причём тут идея!- с досадой сказала она.- Идея может быть самой
хорошей, но он же ничего не делает!
- Напротив, он очень старается. Может быть, не его вина в том, что ничего
у него пока не получается? Здесь не бывает всё так быстро.
- Нигде не бывает,- сказала она.
- Ну вот видишь.
- Да ничего я не вижу!- сказала она.- Я вижу совсем не то, что хотела бы
видеть. А он говорил с тобой об этом?
- Говорил, конечно.
- Да? И что он говорил? Он говорил обо мне?
- Да,- сказал я.
- И что?
- Что он любит тебя. Не может без тебя жить.
- Он тебе так сказал?
- А разве это не правда?
- Правда,- сказала она.- Наверное, правда.
- И ещё он сказал, что ты бы его убила, если бы узнала, что он обсуждает
со мной ваши с ним отношения.
- Понятно,- сказала она.- Значит, я не должна с тобой говорить об этом,
да? Ты чувствуешь себя неловко от того, что обсуждаешь со мной это, да?
- Почему же,- сказал я.
- По-моему, ты более реалистично смотришь на вещи,- сказала она.- А он
всю жизнь мечтает о том, как было бы хорошо, если бы мир был иным. Не таким,
какой он есть.
- И ты думаешь, я лучше знаю, как жить в этом мире сегодня?
- Мне кажется, да,- сказала она.
- А вдруг у него получится?- сказал я.- Представляешь? Он приехал сюда,
влюбился в этот город и хочет сделать что-то хорошее...
- Думаешь, я ревную его к этому городу?
- Нет.
- Я очень ревнива,- сказала она.- Я знаю, но я никогда не изменюсь.
- Ты уже меняешься.
- Это так заметно?
- Он делает всё это и ради тебя тоже...
- Ты сказал, что я изменилась,- перебила она меня.- А как изменилась?
- Не понимаю,- сказал я.
- Ну, в чём это проявляется?
- Это так важно?
- Да.
- А по-моему, важно, что он делает всё это ради тебя.
- Нет,- категорично сказала она.- Если бы это было так, он не требовал бы
от меня жертв. Если бы это было так, мы остались бы в Москве. Я не хотела
приезжать сюда.
- Может быть,- сказал я.
- А ты думаешь по-другому?
- А что я? Я исповедую абсолютную любовь, безусловную любовь, и иной не
мыслю и не признаю.
- Но это же детство,- со снисходительной улыбкой сказала она.
- Может быть,- сказал я.- Но такова уж, видно, моя миссия в этой жизни на
этой земле - исповедовать абсолютную любовь. И потом, ты сама-то знаешь, что
правильно, а что нет? Всё, во что ты сегодня веришь и в чём убеждена, через
год или через месяц может показаться тебе совершеннейшей глупостью.
- Не надо было уезжать из Москвы...- сказала она.
- Он почувствовал себя в Москве ненужным, затерянным, лишним...
- А здесь чувствую себя лишней я,- резко сказала она.
- Ты уже устроилась на работу?- спросил я.
- Нет,- сказала она, покачав головой.
- Пыталась?
- Пыталась.
- И что?
- Я не хочу говорить об этом,- сказала она.- Что ты думаешь о его идее?
Только честно.
- С кофейней?
- А у него есть другие?
- Да неплохая идея,- сказал я.- Почему бы и нет?
- Я не о том,- сказала она.- Можно ли здесь вообще что-то изменить?
- В Кёниге? Всё в этом мире меняется. Вот только не всегда так, как
хотелось бы...
- Неужели он не понимал этого, когда ехал сюда? Что всё будет не так, как
он думает.
- Наверное, кто-то ему что-то пообещал. Странно, конечно, что он так
легко поверил. Наверное, очень хотел поверить. И наверное, ничто его в
Москве не держало.
- Его, может, и нет. А меня?
- Не знаю. Но как он рассказывал, вы там не слишком-то богато жили.
Бедствовали, можно сказать.
- Это он так сказал?
- Нет, это я так подумал.
- А,- сказала она.- Понятно. Но теперь-то лучше не стало.
- Он старается,- сказал я.- И я хотел бы помочь ему, но что я могу? Никто
не даст сейчас деньги под идею, которая звучит как химера. И дело не в том,
что он плохо объясняет, просто он здесь человек чужой, его никто ещё не
знает... А тут какая-то идея непонятная, он приходит с горящими глазами и
начинает доказывать, что без этой кофейни в городе вообще не жизнь. Но они
же как-то жили без неё столько лет, и ничего.
- И что же делать?
- Не знаю. Время покажет.
- Понятно,- констатировала она.- Значит, никто ему денег не даст. И
ничего у него не получится.
- Но вы уже здесь!- возразил я.- И твоя, и его жизнь уже изменилась, ты
уже начала меняться, и ведь однажды ты поверила в него...
- Может быть, я совершила ошибку,- сказала она.
- Нет,- сказал я.- Потому что это любовь. Никто ничего не знает
заранее...
Подошёл Слава.
- Привет,- сказал я ему.- Присаживайся.
- И ты тут?- сказал он, садясь.- А почему вы здесь? Там же лучше.
- Где?- сказала Нина.
- Там,- сказал он.- В том зале.
- Тебе там больше нравится?- сказала она.- А мне больше нравится здесь...
- Мы тут говорили о твоей идее с кофейней,- сказал я.
Нина сделала мне предостерегающий жест, но я прикинулся, что не увидел
этого.
- Да,- сказал он, чуть заметно напрягшись.- И на чём вы сошлись?
- Ни на чём,- сказал я.- Мы поспорили.
- О чём?- спросил он Нину. Она изобразила смешок.
- Мы говорили о том,- сказал я,- что, созерцая ночное небо в надежде
узреть счастливую звезду, надо всё-таки, хоть изредка, поглядывать под ноги.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг