Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                                  
и это неприятно его удивило. Он не  мог  -  или  не  хотел  -
объяснить  самому  себе, почему этот факт удивил его неприятно,
но что-то неприятное  в  этом  было.  С  чем-то  нехорошим  это
ассоциировалось  в  его  подсознании.  Он  посмотрел на кнопки:
обычная нумерация - от одного до пяти. Только  вот  почему  до
пяти? Этажей-то ведь двадцать два! И опять он подумал, что лифт
вроде бы поехал вниз, а не вверх.
     Лифт  остановился,  бесшумно  отворились  двери, и один из
молодых людей поклонился и вежливым жестом предложил  Х.  выйти
из  кабины  первым.  Они  очутились  в  строгом,  почти мрачном
коридоре со скамейками перед  множеством  обитых  черной  кожей
дверей. Коридор был пуст. Один из молодых людей - тот, что все
время поправлял свою прическу - безукоризненно вежливым жестом
предложил  Х. сесть на скамейку возле ближайшей от лифта двери,
а сам без стука вошел в эту дверь. Другой  молодой  человек  -
тот,  что  с  дипломатом  - сел рядом с Х. и, предупредительно
улыбаясь, попросил Х. ждать и не волноваться.
     Х.  почему-то  нервничал,  хотя  сам не понимал - почему.
Ведь его привезли в уважаемое государственное учреждение, а  он
очень  благополучный  и  лояльный гражданин. Вероятно требуется
его  помощь,  а  может   быть   ему   хотят   даже   предложить
государственную  должность.  Все  же Х. почему-то казалось, что
это не совсем так.  А  тогда  как?  Может  быть  органам  стало
известно    о   нелояльности   Джонса,   и   Х.   должен   дать
соответствующие показания? Что ж,  он  готов.  Но  вдруг  тогда
поинтересуются,  почему  он  сам  не  приходил, чтобы поставить
органы в известность о преступном мышлении Джонса. Но  ведь  он
не  понимал, что Джонс преступно мыслит; он наивно полагал, что
Джонс пользуется гарантированной всем гражданам свободой слова.
Х.  расстроился:  выходило,  что  он не понимает, где кончается
свобода слова, и начинается преступление. Впрочем, что за  чушь
ему  лезет в голову! Х. совсем запутался в своих мыслях, вконец
расстроился и почувствовал облегчение, когда молодой человек  с
безукоризненной  прической  вышел  из  кабинета  и пригласил Х.
зайти. Подобное же облегчение Х.  нередко  испытывал  во  время
визитов   к   зубному   врачу.   Порой  его  подолгу  беспокоил
какой-нибудь зуб, а он все не решался  обратиться  к  дантисту,
рисуя  в  своем воображении всяческие ужасные картины. Затем он
наконец решался и приходил в дантисткий офис, и долго  сидел  в
коридоре, и мучился от страха, ожидая своей очереди. А потом он
входил в кабинет, и все страхи почему-то оставались позади.
     Нечто подобное происходило и сейчас.
     Х. вошел в кабинет, а молодые люди остались в коридоре. Х.
оглядел  кабинет.  За  большим  столом,   заваленным   деловыми
бумагами,  сидел  добродушный  лысый  человек в больших роговых
очках; рядом, на специальном столике, стоял компьютер, и Х.  не
мог видеть - включен он или нет; в углу работал телевизор: шел
репортаж  о  ходе  Выборов.  Х.  невольно   испытал   некоторое
облегчение:  эта  лысина  взамен безукоризненной прически, этот
работающий телевизор придавали обстановке какую-то обыденность,
и Х. почувствовал себя спокойнее.
     -  Быть  может,  это  утро  не  слишком  доброе  для вас,
господин Х., но все же - с добрым утром! -  вежливо  произнес
лысый.
     -  Здравствуйте,  -  ответил  Х.  и тут же с энтузиазмом
спросил: - Как проходят Выборы, разрешите полюбопытствовать?
     -  Выборы?  -  удивился лысый, но тут же спохватился. -
Ах, да! Выборы проходят весьма и  весьма  успешно.  Только  что
передали,  что  за  первый час проголосовали на четыре процента
больше избирателей, чем за такой же  период  шесть  лет  назад.
Пока Президент лидирует с небольшим перевесом.
     -  Интересно!  - с воодушевлением сказал Х., попеременно
поглядывая то на лысого, то на экран.
     -  Да, конечно, - согласился несколько удивленный лысый.
- А у меня к вам, собственно, всего несколько вопросов.
     -  Пожалуйста,  к  вашим услугам, - сказал Х., несколько
затуманиваясь.
     Лысый  взглянул  на  свой  компьютер,  понажимал  какие-то
клавиши и внезапно спросил:
     - Господин Х., известно ли вам, за что вы арестованы?
     Х.  ответил не сразу. Разумеется, он не очень удивился; он
уже был готов к этому, но все же расстроился.
     -  Нет, - произнес, наконец, Х. - Я даже не знал, что я
арестован. Вероятно, это какое-то недоразумение.
     -  Возможно,  - серьезно сказал лысый и отпечатал что-то
на компьютере. Затем он вновь перевел взгляд на Х.  Пожалуй,  в
его глазах можно было прочесть сочувствие арестованному.
     -  Если я арестован, - нерешительно произнес Х., - то я
бы  хотел,  чтобы  меня   допрашивали   в   присутствии   моего
адвоката... Или...
     Он  и  сам  не  знал,  что  он  хотел  добавить в качестве
альтернативы.
     -  Разумеется  вас будут допрашивать в присутствии вашего
адвоката, господин Х., - заверил  лысый.  -  Но  я  вовсе  не
следователь,  и допрашивать вас не собираюсь. Я даже не имею на
это права. Я всего лишь скромный сотрудник отдела статистики, и
в  мои  обязанности  входит  задать  вам несколько вопросов, на
которые вы даже не обязаны отвечать.
     И  он  действительно  предложил Х. несколько простых, явно
несущественных  вопросов  и   ввел   ответы   арестованного   в
компьютер,  что,  по-видимому, являлось обычной в таких случаях
формальностью. Среди прочего он спросил, за кого  Х.  собирался
сегодня  голосовать. Х. отвечал рассеяно; он был явно расстроен
и никак не мог собраться с мыслями.
     -  Вероятно,  сейчас  вас  отведут  в камеру, - сказал в
заключение лысый, - и ваша дальнейшая судьба от меня никак  не
зависит. Желаю вам всяческих успехов, господин Х.
     -  Благодарю  вас,  -  сказал  Х.  -  Надеюсь,  что это
недоразумение быстро выяснится, и я еще успею проголосовать.
     -  От  всей  души  вам  этого  желаю,  -  ответил лысый,
печально глядя на арестованного.
     Х.  показалось,  что лысый размышляет сейчас о допускаемых
порой даже  компетентными  органами  нелепых  ошибках,  которые
приводят  к  столь неприятным для честных граждан последствиям.
Х. был недалек от истины. "Разумеется этот болван никогда  и  в
мыслях  ничего  неблагонадежного  не  держал,  -  думал сейчас
лысый. - Однако теперь он уже слишком много знает..."
     Х.  вышел  из  кабинета, и двое молодых людей снова повели
его к лифту. Он больше не улыбался и  на  какое-то  время  даже
позабыл про Выборы. Он ушел в свои мысли и опять не заметил, на
какой этаж они поехали. Из лифта они вышли в мрачный коридор, в
котором   через   каждые   двадцать  шагов  стояли  вооруженные
дежурные. Молодые люди вежливо поклонились Х.  и  передали  его
одному   из   таких  дежурных,  что-то  ему  при  этом  сказав;
поглощенный своими думами Х. не расслышал, что именно. Дежурный
молча  провел его в одиночную камеру, и запер за ним дверь. При
этом ключи как-то особенно,  по  тюремному  гулко,  звякнули  в
замке.
     Камера  была  довольно  чистая и очень маленькая; кровать,
унитаз и умывальник едва помещались в ней, окна не было. Х. сел
на  кровать,  положил  рядом  с  собой  сумку и обхватил голову
руками. Вс° происходившее  совершенно  не  укладывалось  в  его
голове.  Его  утешала  лишь  мысль  о том, что вс° это не может
продолжаться  долго.  Его  даже  не  переодели,  и  сумку   ему
оставили. Несомненно, его скоро должны вызвать к следователю, а
там он позвонит своему адвокату, и вс°  образуется.  На  работу
он,  конечно, сегодня уже не поедет, а проголосует и отправится
прямо домой.  На  работу  можно  будет  позвонить.  Оттуда  уже
возможно  и  так  звонили  Линде,  и  она сейчас сходит с ума и
поднимает на ноги весь город. От этой мысли  Х.  разнервничался
окончательно,  встал с кровати и нетерпеливо заходил по камере.
Он вдруг почувствовал голод и какие-то несвойственные ему  рези
в  желудке.  Интересно, будут ли его здесь кормить. Впрочем, он
поморщился, представив себе,  как  тут,  должно  быть,  кормят.
Лучше уж подождать до дома, подумал он.
     Прошло  несколько  часов,  а  Х.  все  не  обретал  покоя.
Поминутно он посматривал на часы; время текло ужасно  медленно.
Наконец,  в  четвертом  часу  пополудни  вновь загремели ключи,
дверь камеры отворилась, и все тот же  дежурный  передал  Х.  в
распоряжение двух незнакомцев в грубых черных комбинезонах. Эти
двое опять повели Х. к лифту. Х. хотел с  ними  заговорить,  но
почему-то  не  решался.  Он опять не обратил внимания, на какой
этаж отправился лифт. Наконец, он спросил:
     -  Меня  везут  к  следователю?  Могу  я позвонить своему
адвокату?
     Один из незнакомцев покивал головой и ответил:
     - Скоро тебе будет и следователь, и адвокат.
     Другой как-то странно хмыкнул.
     Х. посмотрел на часы и задал новый вопрос:
     - Как вы думаете, успею ли я еще сегодня проголосовать?
     Спросив  об  этом,  он  тут же понял, что задал совершенно
идиотский вопрос: ведь этим людям  едва  ли  известно,  что  он
абсолютно  невиновен  и  арестован явно по ошибке. Тем не менее
человек в черном  не  колеблясь  ответил:  "Успеешь",  и  снова
покивал головой, а другой опять как-то странно хмыкнул.
     Они  вышли  из  лифта  и очутились в очень коротком, почти
темном коридоре.  Коридор  этот  заканчивался  шахтой  глубиной
около  трех  метров.  Почти  такую  же  шахту Х. видел на своей
работе. Там ее использовали для прессования мусора; электронное
устройство приводило в движение стальные горизонтальные прессы,
которые и образовывали пол и стенки шахты.
     Х.  вдруг  понял,  что  сейчас  произойдет,  и  не ошибся.
Человек в черном, тот, который хмыкал, сильно толкнул его, и Х.
свалился  в  шахту. Другой палач, более словоохотливый, включил
пресс. Х. успел еще ужаснуться, подумав, какая страшная  смерть
ему  предстоит,  но к счастью, времена средневековой жестокости
давно канули в лету: словоохотливый достал пистолет и выстрелом
в голову избавил Х. от мучений.

     На  другой  день  в  здании  Фирмы,  прямо  перед входом в
кафетерий, висело объявление:

     С  глубоким  прискорбием  мы  извещаем, что вчера утром на
углу  проспекта  Революции  и  27ой  линии  произошла   крупная
дорожная  катастрофа.  К сожалению, среди погибших оказался наш
сотрудник Х.
     Выражаем наши искренние соболезнования семье Х.

     Сотрудники,   как   водится,   приужахивались,   а   затем
равнодушно расходились по своим местам. Имелась для них в  этом
деле и приятная сторона: было что обсудить и скрасить тем самым
длинный и скучный рабочий день.
     В  десять часов Джонс и Лоретти, как всегда, отправились в
кафетерий.
     -  Одного  не понимаю: какой черт понес его на 27-ую!? -
не уставал повторять Лоретти.
     -  Все  это  вообще  крайне  неясно,  - время от времени
бурчал Джонс. - Очень, очень неясно.
     -  А что еще тут неясного? - спрашивал Лоретти, но Джонс
лишь презрительно пожимал плечами.
     Впрочем, Джонс всегда был радикалом.

1997 г.

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 05.02.2003 15:25


Предыдущая Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг