- Это специалистам моего уровня неизвестно. Я полагаю, что учитывается
непосредственное место человека в обществе и что-то еще, о чем знают только те,
кто составлял эти тесты.
- А их, конечно, составляли представители Высших Ступеней.
- Да, - я немного смущена прозорливостью собеседника, - начало всей системе
положилих
- Кристофер и Маргарита Лендел.
Я молчу, затем медленно говорю:
- Вы много знаете.
- Что вы, - мягко машет он рукой в мою сторону, - разве это знания? Вот
послушайте кое-что стоящее. Присядьте. - Он указывает мне на стул рядом с собой,
а я, делая очередную глупость, сажусь. - Вы говорите, что рейтинг - результат
очень сложной системы вычислений. Смотрите, - он придвигает свой стул ко мне,
одновременно подхватывая со стола карандаш и привлекает мое внимание к листу
бумаги, на котором чертит длинный прямоугольник, - это названные вами ступени.
Они пока пусты, ибо делить всех людей на части бессмысленно.
- Почему? - спрашиваю я.
- Хм, - Валентайн ставит стул вплотную к столу и одновременно ко мне. Я
делаю вид, что не замечаю этого, тем более что манипуляции со стулом можно
трактовать как угодно, ибо лицо моего собеседника совершенно серьезно. Я впервые
замечаю, как красивы руки этого мужчины, и это заставляет меня сомневаться в его
словах о ведении натурального хозяйства в горах. Между тем, он продолжал:
- Если бы мы взяли за основу только ступени, то это было бы пустой
формальностью. Ведь в этом случае все население Земли было бы равномерно
распределено по ступеням с шагом в единицу.
- Ну и что? - я действительно пока не понимаю, а, кроме того, пытаюсь найти
хоть что-то, чего бы этот человек не знал. Но он и не думает давать мне этот
шанс.
- Все дело в том, - говорит он внушительно, успевая при этом посмотреть мне
в самую душу, - что рейтинг рассчитывается, исходя из сравнения с сознанием
Логоса Земли, которое служит точкой отсчета.
- Что? - Вспышка изумления парализует меня. - С кем?
Тоном, каким учитель говорит с ученицей, он повторяет свои слова, и в то же
время я чувствую, как его рука ложится на мое колено. Я под гипнозом. Поток
мыслей колоссальной мощности заполняет меня, как откровение, и я почти не придаю
значения тому, что происходит с моим телом. А ведь я знаю основной принцип
гипноза - отвлечение сознания.
- Именно с Логосом Земли. Религии миллионы лет проповедовали Знания о
состоянии Логоса планеты, но многие до сих пор не понимают этого полностью. - Он
спокойно смотрит мне в глаза, а его рука поднимается выше. - Все идеальные
ответы даны в религиях. Нужно было только сформулировать правильные вопросы и
разбросать их тысячами по тестам, придавая им разную форму, что и делают
Хранители Иерархии. - В этот миг я ощущаю, что его пальцы достигли цели, и хочу
избавиться от них, но янтарные глаза внезапно приближаются ко мне, и я остаюсь
сидеть, словно пригвожденная этим взглядом. - Так вот, - продолжает голос,
доносящийся до меня уже издалека, - только с точкой абсолютного для вас знания
можно сравнивать ваши со-знания, то есть совместные знания, - в этот момент я
ощущаю, как во мне снова поднимается утренняя волна желания, и делаю попытку
встать, но твердая и одновременно нежная рука лишь еще больше овладевает мной, я
издаю стон, но голос продолжает, - то есть их два, а значит, они сравнимы. Вы
понимаете меня? - приближаются зрачки, а рука делает мягкое движение. В ответ я
ощущаю, как из моей груди снова рвется стон. - Таким образом, приняв сознание
Логоса за определенную величину, мы можем проводить сравнительный анализ,
результаты которого и получаем в виде рейтингов.
В моем сознании пульсирует лишь одна мысль: »Нет! Нет!ј, но ощущения
парализуют, подчиняют и топят меня, я прекращаю всякое сопротивление, отдаваясь
тому, что происходит, целиком и полностью. И в тот же миг все прекращается. Я с
легким стоном прихожу в себя. Перед глазами все плывет.
Мой собеседник спокойно работает со второй серией тестов, хотя ему их никто
не объяснял.
- Зачем вы все это делали со мной? - устало спрашиваю я.
- Разве вам было неприятно? - Он оборачивается ко мне, и я вижу как будто
другого человека: его глаза холодны и пусты, насмешливость превратилась в
цинизм, а в голосе вместо тепла слышен звон ледяного металла.
- Дело, увы, не во мне. Мною пользовались, как хотели, а вот кто
пользовался - вопрос.
Я очень зла: надо мной поиздевались, позабавились и бросили, даже не
соизволив довести игру до конца, каким бы он не был для меня. Впрочем, он свою
игру сделал, если ее финал - полное мое подчинение, а вот ях А я и впрямь
оказалась игрушкой, которой не полагается удовлетворять свои желания.
- Мне показалось, что вам было приятно. - Валентайн выглядит огорченным. -
Но, если нет, тогда лучше забыть это недоразумение и продолжить тестирование.
Во мне поднимается буря. Нет, каков мерзавец, а?! Доводит меня до
состояния, когда я уже не помню, кто я, бросает все это в самый напряженный
момент, а теперь даже не хочет объяснять причины своего поведения. В результате
я чувствую себя вывалянной в грязи, зато он в белых перчатках.
- То есть все, что здесь произошло, - едва сдерживая гнев, говорю я, -
сделано для моего удовольствия?
Валентайн, уже отвернувшийся было к монитору, снова поворачивается ко мне.
Впервые я вижу в его глазах интерес.
- Позвольте полюбопытствовать, - говорит он, - каков рейтинг вашего
сознания?
- Семьсот пятьдесят три тысячи сто двенадцать единиц, - машинально отвечаю
я, но потом спохватываюсь, - а какого черта?
- Ага, - Валентайн будто не замечает моих эмоций, - а всего единиц...
- Столько же, сколько ступеней, - с иронией напоминаю я.
- Спасибо. - Моя ирония ему как об стенку горох, он занят своими мыслями. -
Ах, вот в чем дело, - восклицает он вдруг, - у вас есть ангел-хранитель!
- Да, - я снова оторопела от невозможности постичь его логику.
- Ну, слава Богу, а я уж думал, что глупею, - и он снова повернулся к
монитору.
Ну, знаете, всему есть предел! Выпытывать у человека ответы, ничего не
объясняя, это уж слишком! Но я все еще умная шестидесятилетняя девочка, поэтому
спокойно говорю:
- Скажите, Оги, а с головой у вас все в порядке?
Он прекращает работу и несколько секунд молчит, после чего снова
поворачивается ко мне, и я вижу уже третьего человека: его зрачки сужены, лицо
напряжено, тонкие ноздри раздуваются, губы слились в полосу - тигр, а не
человек. Но я рада: мне удалось его зацепить.
- А вот это не ваше дело, - чеканит он ледяным тоном, едва сдерживая
ярость.
- Отчего же? - Я стараюсь быть невозмутимой. - Прежде, чем присвоить вам
рейтинг, я должна запросить все официальные инстанции о вашей персоне, в том
числе и психиатрические клиники.
- Вот как? - Он снова молчит, но успокаивается. - Это, однако, не дает вам
права разговаривать со мной в таком тоне.
- Правда? - переспрашиваю я. - Я не ошиблась, вы что-то сказали о правах?
- Да! Именно! - Он становится до смешного чопорным.
- А лазить под юбку первой встречной женщине, пользуясь более высоким
уровнем сознания, это каким правом описано?
- Вам было приятно, - это магнитофон, а не человек, - а мне слышать то, что
вы сказали о моей голове, было неприятно.
Черт, наверно, я все-таки чего-то не понимаю. Ведь мне действительно было
приятно, а ему я заведомо делала больно, задавая свой вопрос. В чем же дело?
- Дело в морали, - произносит Оги Валентайн.
- Прекратите читать мои мысли, - вскидываюсь я.
- Нечего выставлять их напоказ, - парирует он, и я не нахожу, что ответить,
давая ему возможность продолжить:
- Вы злитесь, потому что я столкнул ваши инстинкты с общественной моралью,
не так ли?
- Но разбудили эти инстинкты вы.
- Разве это плохо? Ведь я подключил вас к одному из мощнейших источников
энергии, о котором человечество намеренно забыло во избежание перенаселения.
Ведь вы бываете близки со своим мужем только в определенные лунные дни, и детей
у вас пока нет, потому что очередь не дошла до вашей пары, не так ли?
- Да, человечество регулирует рождаемость. Что же здесь плохого?
- Это плохо для так называемого универсума, к которому человек стремится в
саморазвитии. Ведь он должен оперировать всеми имеющимися энергиями, иначе
перестанет быть универсальным. Вы согласны?
Я не знаю, что ответить, поскольку дилемма очевидна и простых компромиссов
нет.
- Ваши положительные ощущения говорят о том, что действия, произведенные
мной, тоже положительны, но навязанная вам общественная мораль вопиет о какой-то
грязи. В итоге, ваша психика разрывается, и вы получаете стресс, вместо того,
чтобы наслаждаться своими ощущениями. С другой же стороны, когда вы задели своим
вопросом непосредственно меня, то коснулись уже не общественной морали, а моей
личности, и это большая разница, ибо я свои принципы и взгляды вырабатываю сам,
без общества. Это действительно мои взгляды, мои принципы, это - Я Сам, и я не
прячусь за понятия, выработанные обществом. Поэтому впредь, прежде чем обвинять
меня, я прошу вас думать, дорогая Джой. - Он вдруг снова улыбнулся, и я решила,
что мне ничего больше не остается, как оставить все мои претензии, потому что я
уже не знала, в чем они заключаются. А Оги Валентайн вновь продолжил
тестирование.
5.
Меня зовут Хасс! И я начал борьбу за власть на Земле! Я люблю игру в
кошки-мышки. Самое приятное в этой игре то, что мышка может так и не узнать, что
ее съели. Я ощущаю в этом высочайшую власть, данную мне Логосом Сатурна.
А бывает и так, что мышка сама просит: »съешь меня, ну съешь!ј И обижается,
когда я этого не делаю. И невдомек мышке, что ее уже съели, но только на другом
уровне. Еще бы! Может быть, эта самая Джой Селиван думает, что мне нужно ее тело
или эмоции. Как бы ни так. Она нужна мне вся - с душой и с ангелом. Вот это
игра! Человек делает то, чего хочу я, но думает, что это он хочет. Вот истинная
власть!
Для того, чтобы породить слепую веру, нужно породить сомнение в имеющемся
существе. Сомнение породит разлад, разрушит прежний храм, а уж новый, свой, я
возведу без труда, ибо я - Хасс - Мессия с Сатурна, и я только начал борьбу.
6.
Я иду по улице, возвращаясь со дня рождения подруги. Компания была большая:
танцы, вино, легкие прикосновения, в общем, было весело. Я познакомилась с
несколькими ребятами и обменялась с ними телефонами - приятные сверстники.
Ночь выдалась звездная и теплая. Шагаю, размахивая сумочкой в такт своим
мыслям. На улице никого, и я делаю несколько круговых танцевальных движений так,
что моя юбка взлетает до груди.
- Бог мой, какие ноги! - слышу я отнюдь не нежный мужской голос.
Моя голова все еще кружится от вина и вальса, а сердце уже сжимает страх.
- Я хочу ее не меньше двух раз. - И я вижу, что все четверо моих новых
знакомых стоят передо мной, и в их глазах читается только один приговор.
Оглядываюсь: пустырь и ни души кругом, ноги слабеют, но я пытаюсь разрядить
обстановку:
- Ребята, привет. Вы решили меня проводить, вот здорово.
Двое поверили в мою искренность и игру, а двое нет, и те, что не поверили,
стали агрессивней:
- Мы тебя не только проводим, крошка, но и приласкаем.
Я бегу. Передо мной мост через железную дорогу. Чувствую над ухом запах
перегара, и крепкая рука хватает меня за блузку. Пуговицы летят веером. Все
происходит так быстро, что я не успеваю ничего сообразить. Какое там
сопротивление?
Меня сминают в охапку, и я ощущаю резкую боль. Не помню, сколько раз они
сменяли друг друга - все смешалось в один коричнево-красный кошмар.
Потом ощущаю, как меня куда-то несут, под моей спиной оказывается что-то
узкое и твердое, похожее на перила моста, и перед тем, как окунуться в последний
полет, в омут забвения, я вижу, что надо мной склоняется улыбающееся лицох Оги
Валентайна. Я лечу в пропасть, к рельсам...
- А-а-а! - холодный пот, собравшись в капли под мышками, струится по
ребрам. Я тянусь к стакану с водой. Рука дрожит. И вдруг в тишине комнаты
раздается мягкий, заботливый голос:
- Это всего лишь сон, правда, похожий на твой сегодняшний день.
Я съеживаюсь. Голос хоть и добрый, но незнакомый, я же после всего, что со
мной случилось, уже не доверяю голосам. Оглядываюсь на Вадима. Он спит, хотя не
мог не услышать ни моего крика, ни прозвучавших в комнате слов. Трясу его за
плечо, но он не просыпается.
- Ему не обязательно слышать наш разговор, Джой.
Только теперь я осмеливаюсь посмотреть туда, откуда доносится голос, и
немного успокаиваюсь. Какой-то старец с длинной бородой и посохом в руках сидит
в одном из наших кресел.
- Кто вы? - все еще нервно спрашиваю я. - И что вам здесь надо?
Спрашивать, как он сюда попал, глупо, поскольку двери никогда не
запираются. Промышленность уже давно не выпускает замков.
- Да, видно, тебя здорово потрепали, если ты не узнаешь своего
ангела-хранителя.
- Кардалеон? - Я почти совсем успокаиваюсь, и теперь только удивлена.
- Да, да! Доброй ночи, Джой!
- Но почему ты в таком виде?
- Ты имеешь в виду мое тело?
- Да, да.
- Оно составлено из эфира и к утру распадется. Мы сочли, что пришло время
нашего с тобой общения не только на языке образов, но и непосредственно.
- Кто это мы?
- Я тебе сейчас все объясню. - Он слегка откашлялся и начал рассказывать: -
Видишь ли, твой сегодняшний кандидат на рейтинг - фигура уникальная. Мы в
Небесах Земли давно ждали ее, но, конечно, не знали, где и когда она появится.
До сих пор Оги Валентайн, которого зовут, как я уже говорил, по-другому, пытался
понять, как и что ему делать для осуществления своей миссии. Теперь же, когда он
выбрал путь, а другого у него просто не было, мы обнаружили его и теперь
способны его контролировать.
- Какая же у него миссия?
- Изменить существующее на Земле положение вещей.
- Зачем?
- Это касается сложностей взаимоотношений между Логосами Земли и Сатурна.
- А-а, наверное, из-за перехода Кали-Юги с Земли на Сатурн. Получается,
Сатурн, находясь теперь в стадии разделения и эгоизма, пытается отомстить Земле
или подчинить ее.
- Я всегда знал, что ты мудрая девочка, - улыбнулся старик, и я, наконец,
поверила, что передо мной действительно Кардалеон.
- Почему же нельзя его просто уничтожить, если он опасен для Земли?
- Ну-ну, уничтожить! Видно, ты еще не отошла от эмоций сегодняшних дня и
ночи.
- Да, - только сейчас я ощутила, как наваливается на меня нервное
расслабление.
- Оги Валентайн, и то, что стоит за ним - сила и энергия в чистом виде. Ни
один мудрец, как тебе известно, не станет тратить силы на то, чтобы уничтожить
энергию, но сделает все, чтобы направить ее по своему усмотрению.
- И ты хочешь это сделать? - Я чуть не рассмеялась, вспомнив мощь
Валентайна и зная силы Кардалеона.
- Не я, не я один, - поправился он.
- Кто же?
- Логос Земли.
Я молчу, опять молчу. Это не сутки, а какая-то вечность неожиданностей. Чем
все это кончится? Я не хочу об этом думать.
- Чем я могу помочь?
- Нам нужно сотрудничество: твои глаза, уши, чтобы мы могли иметь
полноценную информацию об этом человеке.
- Вы что же, хотите, чтобы я следовала за ним повсюду?
- Может быть.
Я опять молчу несколько секунд.
- Но нужно ли это ему?
- На данном этапе ему нужны союзники и не нужны враги.
- Но я не настолько развита, чтобы заинтересовать его как союзник.
- Неужели ты ничего не поняла? - снова улыбается Кардалеон.
- А что я должна понять?
- Что, что? Да ведь ты действительно понравилась ему как женщина. Только
это чувство сильно отличается от тех, что знакомы сейчас землянам.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг