когда кончится, с какой силой он пройдет надо мной, и угрожает ли это моей
жизни. Но даже это не было главным.
В мире ангелов есть, конечно, свои проблемы и сложности, ангел может даже
умереть. Но прелесть моей ситуации заключалась в том, что ангелы не имеют
физического тела, а, значит, в нашем материальном мире им ничего не угрожает.
Поэтому Кардалеон был совершенно лишен страха, и это позволило ему заниматься
только моим настроением.
Ангелы, как и люди, очень разные. Среди них есть оптимисты и пессимисты,
глупцы и мудрецы. Правда, об их глупцах почти ничего не известно, так же, как и
в нашем мире, зато мудрость и способность решать конкретные задачи кратчайшим
путем ценятся очень высоко.
И сегодня, впервые в жизни, я, кажется, приоткрыла тайную сущность моего
ангела. Он делал все, чтобы я забыла об урагане, показывая мне один за другим
образы-фильмы о путешествии в Шамбалу великих людей прошлого. В моей памяти
отложился образ Христа, бредущего со своим проводником по пескам этой же
пустыни. И ночью, когда, потеряв дорогу, он остановился в задумчивости, глядя на
небо, быстрым движением указательного пальца начертил он на песке какие-то
фигуры, пробормотав при этом: »Истинно, истинно говорю: рукою человеческой
Царство Божие будет построено на Земле, а прочие пути - заповеданыј. И, стерев
рисунок ногой, пошел прямо на восток, будто уверен был, что там и есть Шамбала.
За несколько часов этого дня я увидела Сергия и графа Сен-Жармена, Будду и
Рерихов, Блаватскую и Джуал Кхула.
Кардалеон не давал моему мозгу ни на секунду сосредоточиться на том
неприятном положении, в котором я оказалась. Его образы-фильмы слагались в гимны
людям высочайшей воли и духовности, наполняя меня частицами их силы и
устремленности. Они мерзли и задыхались от жары, их заносил песок и преследовали
миражи, они теряли путь и находили его в себе. И я начала понимать, насколько
человечество в своем благополучии и развитии зависело от каждого из этих людей.
Буран кончился, а я все сидела, пораженная величием показанных мне картин.
Но когда извиваясь, будто змея после зимней спячки, я выбралась из-под горы
песка, то поняла, что и мне предстоит совершить некий подвиг, ибо верблюд мой
подло сбежал вместе с поклажей, не оставив мне даже глотка воды.
24.
Пресвитер Иоанн хмурился, глядя внутрь хрустального шара, без всякой
поддержки висевшего перед ним в воздухе. Внутри шара Оги Валентайн посреди
песков поедал скудные запасы оставшейся у него пищи.
- Меня поражает этот человек, - произнес старец звучным баритоном,
оборачиваясь к столу, за которым сидело несколько людей самого разного облика, -
колоссальный интеллект и самоуверенный эгоизм без примеси какой-либо духовности.
- Когда-то на Земле было полно таких людей, - произнесла женщина невысокого
роста со спокойными серыми глазами, - к счастью, это время закончилось.
- Да, но не для него, - имея в виду Валентайна, сказал Пресвитер, подходя к
своему креслу, стоящему в торце стола. - Я по-прежнему не могу решить, что с ним
делать.
- Я вижу только один путь, - произнес молодой с виду человек, которому, что
трудно было себе представить, недавно исполнилось две тысячи лет.
- Какой же, уважаемый брат? - откликнулся сидящий во главе стола
длиннобородый старец с посохом в руках.
- Он ничем не отличается от обычного, - раздалось в ответ.
В комнате, расположенной в беломраморном Дворце Правителя Шамбалы, повисла
тишина, которую нарушил грузный, широкий в кости мужчина с большой головой и
львиной гривой рыжих волос.
- Мы так и поступали до сих пор, но этот человек, которого все называют не
его именем, преодолевает испытания с помощью странной силы. Мне она не нравится.
- Верно, верно, - вздохнул Пресвитер, - дело именно в этом. Считалось, что
система испытаний на пути в Шамбалу может быть преодолена только при
использовании Любви-Мудрости и ее атрибутов. Но теперь мы видим, что
заблуждались многие тысячелетия.
- Но ведь испытания еще не закончены, - снова вмешалась женщина.
- Конечно, - откликнулся Иоанн, - но уже и пройденного довольно, дабы
задуматься о несовершенстве этой системы. Одна только сильная воля позволила
человеку с другой планеты преодолеть зеркало. Он рубит узлы, а не развязывает
их, как поступал некогда Македонский.
- Который именно поэтому и сошел с ума, - добавил человек с гривой.
- Не только поэтому, не только, - автоматически отреагировал Правитель
Священного города, мысли которого пытались пронзить завесу неразрешимой пока
задачи.
- В конце концов, как мне кажется, - заговорил юный старец, - у нас нет
причин изменять систему испытаний из-за одного человека, который, как мы знаем,
является исключением из правил.
- Тем более что сам принцип испытаний не должен быть изменен, - подхватила
женщина. - Преодолевший да будет принят, вне зависимости от наших симпатий.
- И я об этом думаю, - раздался бас молчавшего до сих пор человека. - Если
мы поставим систему испытаний в зависимость от наших личных симпатий или
интересов, то утеряем великую объективность при оценке стремящегося.
- Но ведь каждому ясно, что это человек с другой планеты, - молодой женский
голос с другого края стола не называл, как и остальные, имени Валентайна. Это
являлось гарантией чистоты испытаний, поскольку произнесение любого имени в
Шамбале позволяло его носителю хотя бы мысленно, но уже проникнуть в этот город.
- Он опасен для Иерархии сознаний, поскольку его планы разрушительны для нее.
Неужели мы станем помогать ему в этом?
- В тот-то и дело, сестра, - откликнулся человек с гривой, - речь идет не о
помощи, а, напротив, об агрессии. Пока он проходит испытания, каким бы образом
ему это не удавалось, мы останемся объективны и беспристрастны. Поэтому,
достигнувший Шамбалы - наш собрат по уровню сознания, и вне зависимости от
нашего к нему отношения. Такой успех требует уважения к тому, кто его достиг.
Иначе Шамбала была бы рассадником войн, а не мира.
- Что же делать? - прозвучал вечный вопрос.
- Сила, сила, - пробормотал Старец, будто не слыша возникшего спора, -
неземная сила, злая.
Все головы повернулись в сторону говорившего. Иоанн заметил это движение и
оглядел своих помощников:
- К чему ваш спор, друзья? Пустая трата сил. Есть закон: тот, кто может,
тот возьмет. Человек с другой планеты может достичь Шамбалы и взять здесь все,
что сочтет нужным.
- Даже Его? - имея в виду »Семеричный Пылающий Огоньј, спросила невысокая
женщина.
- И это наш закон: все в Священном городе принадлежит всем, и всякий может
взять то, что ему необходимо.
- Но если этот человек под необходимостью понимает совсем иное, нежели мы?
- спросил рыжеволосый.
- Да, - раздалось задумчиво в ответ, - когда-то люди тоже брали то, что им
не принадлежит, не зная ни меры, ни необходимости. Они были ненасытны, и это
приводило к войнам. Теперь все иначе, и мы должны приложить все усилия, чтобы не
нарушить существующий ныне порядок на Земле. - Неожиданно взгляд Старца
загорелся, и тон стал сухим и точным: - Где-то на пути к нам, кроме того
человека, о котором мы говорим, находится женщина. До сих пор она успешно
проходит испытания. Кроме того, ее цель совпадает с нашей. Она не хочет, чтобы
Камень попал к человеку с другой планеты. Нужно столкнуть их, встав на сторону
женщины. Пусть состоится поединок сил.
- Но ведь вы сами сказали о законе, - сказала молодая женщина.
- Верно, сказал, но никто не мешает нам самим стать частью испытаний
стремящегося.
- Но ведь это означает поставить под удар все Белое Братство, - изумился
словам Пресвитера рыжеволосый.
- Неужели ты сомневаешься в победе, брат? - спросил Иоанн.
- Нет, но ставить благополучие планеты в зависимость от нелепой схватки...
- Я правлю в этом городе очень давно, - спокойно раздалось в ответ, - и за
время прошедшего Черного века сюда стремилось множество самоуверенных умников,
которые ничего не замечали, кроме самих себя, и не один из них не достиг города,
ибо стремился сюда из чистого эгоизма. Но сегодня перед нами иной случай. Все то
же - самоуверенность и ум, но человек с другой планеты идет к нам не для себя, а
ради идеи, - тонкий палец многозначительно поднялся вверх. - Поэтому борьба идет
не между нами и тем, кто сейчас в пустыне, а между идеями, идеей Порядка и идеей
Хаоса. Солнечный Логос эоны назад доверил мне Камень, дабы уберечь Землю от
смертельных катаклизмов. Сегодня, с Камнем или без него, но мы застрахованы от
краха на многие тысячелетия. И в этой ситуации, казалось бы, можно уступить
Камень окольцованной планете, если бы не два обстоятельства.
Старец замолчал, но никто не стал его торопить, пока он собирался с
мыслями.
- Первое, лично я не вправе уступать хранение Камня другому лицу без
согласия на то Логоса Солнца. А поскольку такого согласия, впрочем, как и
несогласия, нет, я должен защищать Камень до самой смерти. И второе, если бы на
месте человека с другой планеты был бы кто-то другой, я, возможно, и пошел бы на
компромисс, нох увы. Человек из пустыни не может быть членом нашего Братства,
ибо его задача разрушать, а наша - созидать.
- Невозможно создать, не разрушив, - заметил юный старик.
- Верно, - откликнулся Правитель Шамбалы, - но разрушать легче и быстрее, и
если этот человек будет разрушать так быстро, как он это умеет, то все наше
Братство будет заниматься только восстановлением разрушенного им. К тому же он
пытается разрушать лучшие из наших достижений, а не худшие, которые
действительно стоило бы уничтожить.
- Согласен, - поднял руки оппонент, и старец продолжал:
- Поэтому, я отправляюсь на поединок сил.
- Я с вами, - откликнулся рыжеволосый.
- И я.
- И я, - раздалось со всех сторон.
- Нет, нет, друзья мои, - успокаивающе поднял руку Пресвитер, - в этом нет
необходимости. Я иду, поскольку связан договором с Логосом Солнца, но он не
обременяет вас. Не стоит вам вплетать в свои кармы узоры неясных оттенков и
линий, ибо я не думаю, что поступаю мудро, ввязавшись в поединок, но иного
выхода у меня нет. Вам же незачем пятнать себя. К тому же, если этот человек, -
он кивнул в сторону шара, - получит Камень, это мало повлияет на нашу
цивилизацию, и вы послужите ей на благо. Но представьте себе, что никого из нас
не осталось. - Он подождал, пока в голове каждого из присутствующих пронеслись
картины разрушенной Иерархии Сознаний, и закончил: - Поэтому позвольте мне лишь
выполнить свой долг, и не обременяйте меня своей помощью.
- Но, Учитель, - сказала молодая женщина, - ведь впереди у стремящихся
одиночество, и не многие им овладели.
- Не многие, но кое-кто прошел.
25.
Одиночествох Солнцех Небох Песокх Мои ногих
Мои ноги волочатся по песку, будто я инвалид, и мне уже не смешно наблюдать
со стороны за тем, как тело совершает конвульсивные движения, пытаясь удлинить
цепочку моих следов.
Зачем я иду? Куда? Вряд ли мне удастся без сомнений определить, что сейчас
важнее: Камень или жизнь. До сих пор в моей жизни не возникало ситуаций, когда
нужно выбирать между собственной жизнью и чем-то другим. Прежде мне всегда
удавалось находиться вне подобных проблем. Но теперь впервые мне приходится
выбирать, и я в растерянности от этого.
Моя логика оказывается в тупике, и понятно, почему. Я считал разрушение
цивилизации Земли главной целью своей жизни. Однако выполнение этой миссии
поставило под угрозу мою жизнь. При этом, если я погибну в пустыне, миссия так и
не будет выполнена. Значит, дороже всего на свете сейчас была моя жизнь. И, если
бы мой невидимый противник предложил мне сделку: жизнь за Камень, я бы выбрал
жизнь, ибо это позволило бы искать другие пути уничтожения цивилизации.
Это было унизительно: впервые в жизни я готов был отказаться от достижения
своей цели. Да еще ради того, чтобы сохранить жизнь. Когда я это понял, то снова
разозлился: на себя, на пустыню, на того, кто поставил меня в унизительное
положение. Увы, на этот раз злость ничего не дала, ибо ни одного субъекта, на
котором я мог бы оторваться, поблизости не было.
Впрочем, пустыня, на которой я попытался отыграться, сделав ее главным
врагом, в отместку чуть не свела меня с ума. Еще бы, враг, которого я создал в
своем воображении, оказался повсюду, от горизонта до горизонта. И через пару
часов психического поединка я упал в забытьи, истощенный борьбой с самим собой.
***
Паника моя вначале была легкой, когда я поняла, что осталась в пустыне без
воды и еды. А по-настоящему возникла она лишь тогда, когда мне не удалось
обнаружить Кардалеона. Он исчез, оставив меня в полном одиночестве. Когда из-под
вас выбивают стул, на который предложили сесть, то возникшие при этом эмоции
мало похожи на счастье или удовлетворение.
Около часа я просто сидела на песке, жалея себя и наблюдая в воображении за
тем, как медленно иссушается мое тело под палящими лучами нашего светила.
Наконец, когда тело превратилось в обтянутый кожей скелет, и в нем не осталось и
капли жидкости, а значит, и жизни, на меня навалилось успокоение. Я давно
заметила, что наблюдение за своей смертью вселяет в душу покой и
умиротворенность, поскольку лбом упираешься в вопрос: ты умер, и что дальше?
»Действительно, - отвечаешь сама себе, - если умрешь, тебе станет все
безразлично, и уж точно не больно, а значит все, что ты чувствуешь, не что иное,
как древний, знакомый спутник - страхј.
Здесь-то меня и выручают навыки, полученные в школе Ордена. Я переношу свое
сознание в мир души, понимая, что с ее - души - точки зрения мои нынешние
проблемы - пустяк. Впрочем, я-то знаю, что они пустяк потому, что душа не
умирает после смерти тела. Хитрая такая душа: мол, что мне твои, то есть
телесные, проблемы, если мне от них ни холодно, ни жарко, нох Нох Но...
Подняв уровень своего сознания, я сразу успокаиваюсь. Душа не только не
умирает вместе с телом, по крайней мере, в высшем своем аспекте, но она способна
абстрагироваться от земных проблем, не в смысле оторваться от них, а в смысле
посмотреть на них со стороны. Этот взгляд обнаруживает, что у меня все не так уж
плохо.
Я облегченно вздыхаю и продолжаю идти...
***
Когда прихожу в себя, ощущаю, как ноют нервы. »Жить!ј - раздается внутри
меня отчаянный вопль, и я впервые понимаю, что готов пожертвовать ради спасения
своей жизни миссией, возложенной на меня.
Просто и без сомнений приходят на ум слова правды, как она есть.
»Глупец! Идиот! Самонадеянный болван! В одиночку решил разрушить целую
цивилизацию! Вот и подыхай теперь в одиночку!ј.
В тот же миг я вспоминаю о Том, Кто меня послал сюда. Мысли снова путаются.
Его мощь немыслима. Он может все. И я надеюсь на Него и верю в Него.
Но Он виноват передо мной, виноват в том, что я здесь подыхаю, как собака,
брошенная своим хозяином. Могу ли я простить Ему это унижение?
Начинается новая буря, но теперь она разразилась внутри меня. И я уже не
вижу ничего перед собой, и бреду, не разбирая дороги, ругая Его, свою судьбу,
падая и вставая, падая и вставаях.
***
На вторые сутки я уже ничего не соображаю. Да и соображать-то нечего и не о
чем. Притупились даже инстинкты, уступив место одному желанию: пить!
Связь с душой ослабела настолько, что похожа на пунктирную линию - то она
есть, то нет. В этот день я в основном охаю и лежу. Зато на следующее утро
случилось маленькое чудо.
Во-первых, вопреки всем ожиданиям, я не умерла. Во-вторых, у меня
оказывается полно сил, и я целый день смогла идти, как заведенная. К концу
четвертого дня, внутренние ресурсы истощились настолько, что я впадаю в
истерику: хохот, слезы, снова хохот, но слез уже нет, поскольку организм
полностью обезвожен.
С этого вечера счет времени был потерян. Сколько минут, суток, дней, ночей
- не помню. Будто вечный омут забвения поглотил все мое существо.
Я пришла в себя мгновенно от одной простой мысли: дальше ни шагу - ни
смысла, ни сил. Вместе с тем появилась невероятная чистота и ясность ощущений.
Говорят, такое бывает перед смертью. Я видела каждую песчинку среди барханов,
палящее, пустынное солнце превратилось в настольную лампу, я ощущала небо и
каждое движение атмосферы.
И в ту же минуту мне почудилось, будто солнце померкло в лучах другого
света, более важного, более светлого, более доброго. И это был не физический
свет, хотя и был не только внутри меня, но и вокруг.
Я чувствую, как потрескавшиеся губы растягиваются в мучительной улыбке, и
тогда...
***
хЧерез день последняя крошка и последняя капля исчезли в моем бездонном
желудке. Я потряс на прощанье флягой и швырнул ее вдаль. Больше рассчитывать
было не на что, и, послав вслед за флягой переполнявшие меня эмоции, я снова
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг