наученный горьким опытом военного журналиста ценить в жилище самые простые
радости - тепло, наличие воды, можно даже только холодной, сортира и
непромокаемой крыши над головой, а потому что он, обладая всеми
вышеуказанными достоинствами и еще многими другими, как то: горячая вода,
душ, ванна, кухня с автоповаром французского производства, каждый раз
преподносил мне очередной сюрприз.
Один раз он отказался открыть мне дверь, а когда я принялся взламывать
испортившийся замок, вызвал полицию, скорую помощь и службу газа. Другой
раз, когда я тихо и мирно почивал в своей постельке, видя десятый сон и
пуская слюни в подушку, что-то замкнуло в противопожарной системе и я
проснулся в мокрой постели, под ливнем воды и пены, бьющих из
огнетушительных отверстий в потолке, стенах и полу, под аккомпанемент
завывающих сирен пожарников, столпившихся перед моим домом и заливающих
через разбитые окна сжиженной углекислотой мнимый пожар и мой новый
гарнитур. Это было два.
В третий раз вышла совсем уж неприличная штука - я так и не докопался
до истины, но то ли что-то произошло в телефонной сети, то ли в рекламе
кто-то ошибся и дал мой номер видеофона, вообщем вместо местного борделя его
клиентура стала попадать ко мне. Прежде чем я раскусил, что произошло, по
всей Паланге разнеслась весть, что недавно поселившийся у нас понис Кирилл
открывает дом свиданий, где клиентам будут предлагаться совсем невероятные и
особо утонченные услуги и поэтому от девушек, которые хотят к нему
устроиться, он требует такие же невероятные способности (я же всего лишь
искал экономку и по простоте душевной думал, что звонят мне именно по этому
поводу, хотя и удивлялся - почему основной контингент звонивших составляют
не солидные дамы в возрасте, а мужики всех сортов, делающие мне к тому же
неприличные и оскорбительные для моего мужского достоинства предложения, да
молодые девушки, сначала заявляющие, что они готовы предоставить любые
услуги, а потом выясняется в ходе фривольного разговора, что они имеют самое
смутное представление о приготовлении элементарной яичницы).
Дело разъяснилось лишь после того, как ко мне нагрянула полиция нравов
в компании с налоговой инспекцией и потребовала от меня лицензии на право
заниматься такого рода деятельностью, и справки об уплате налогов.
В конце второго месяца житья в этом веселом доме, который мне сдали по
подозрительно низкой цене, всю администрацию, полицию, налоговую инспекцию,
пожарную охрану, общество любителей животных, дом свиданий, добровольное
общество спасения на водах и во льдах и, даже, ассоциацию гинекологов - я
всех их знал в лицо, завязав с ними более или менее близкое знакомство. Со
мной раскланивались на улице, здоровались за руку, приглашали на чай и пиво,
короче говоря, приняли меня в семью небольшого городка. Такой популярностью
я не пользовался даже на телевидении. Я был благодарен Стасе Ландсбергивене
и не собирался переезжать в другое жилище. В конце концов жить на вулкане -
это моя профессия.
Сегодня меня тоже ожидал сюрприз. В моем почтовом ящике, помимо
очередной порции отходов местного законотворчества, опросных листов по
референдуму и пригласительного билета на съезд любителей пива, лежали еще
две бандероли. Присланы они были на мое имя в клайпедский банк и
администрация банка, как мы и не договаривались, любезно переслала их сюда.
Отправитель указан не был - я определенно становился мишенью для анонимов.
В бандеролях были книги. Изданы они были недавно в "Пингвине" и поэтому
до сих пор не попадались мне на глаза - первая и самая красочно оформленная,
то есть с моей голограммой на коробке, где я в полной амуниции акванавта
попираю ластой тушу синего кита, называлась "Тайная жизнь Кирилла Малхонски"
Марии Успенской, а вторая - "Внешние спутники: истоки войны", автор скромно
не был указан. Над столь странной подборкой стоило поразмышлять - вряд ли от
меня требовали рецензии на эти опусы. Я пожал плечами и вошел в дом.
Есть не хотелось и я завалился на диван. Поворочавшись минут сорок и
поняв, что прошлой ночью я исчерпал на сегодняшний день свой лимит сна, я
решил почитать, надеясь скоротать время до вечера, если книги окажутся не
совсем лживыми и нудными.
Удивительное дело - печатный текст. Почему-то ему веришь больше, чем
тексту рукописному, или сказанному слову. Ему веришь априори, веришь, что
книга не солжет, не обманет. Доверие к ней - генетическая наследственность,
заложенная в нас веками, когда к книге относились с пиететом, обожествляли
ее, когда она являлась единственным хранилищем знаний, тайн и могущества. И
лишь много столетий спустя, ближе к нашему времени, книгу научили лгать,
развращать и убивать. Но вот вера к ней живет до сих пор. Человечество уже
поняло, что его пороки впитала и книга, но все еще не изжив в себе детскую
доверчивость к стопке скрепленной бумаги, испачканной краской, оно пока лишь
научилось не читать ее, относиться к ней равнодушно, но не - недоверчиво. И
это не беда людей, не следствие падения культуры и нравов - это беда самих
книг. Веря, в силу воспитания, наследственности и еще бог знает в чего,
написанному, но понимая здравым умом, что теперь лжи там больше, чем правды,
да и эта правда настолько изуродована, изрезана, кастрирована, люди пока
неосознанно, но уже стали игнорировать книгу, забывать о ней и смеяться над
ней, заменяя ее мультимедийными игрушками.
Мне могут возразить, что книги не пишутся сами по себе и сваливать на
них пороки их авторов, являющихся плоть от плоти этого мира, довольно
странно. Но это глубокое заблуждение, что у книг авторы. У Борхеса есть
любопытная идея Вавилонской библиотеки - если взять все возможные сочетания
букв нашего алфавита, и распечатать их, то среди миллиардов томов с
бессмысленной ахинеей мы найдем ВСЕ книги, которые только были, будут или
вообще не будут написаны. Это комбинаторика, друзья. Так кто же будет
автором этих книг? Случай? Бог? Дьявол? Я этого не знаю, но знаю
точно, что это будет совсем не тот, чье имя по странной случайности стоит на
титульном листе. Книги рождены человечеством, но они не принадлежат нам и
живут отдельной от нас жизнью, попутно впитывая наши грехи и мудрость, если
они у нас есть.
И мне всегда приходится прилагать определенные усилия при чтении, дабы
разобраться где автор приврал, а где написал беспардонную ложь, из-за чего
чтение превращается для меня в утомительную умственную работу и часто
прерывается многочасовым здоровым сном.
Поэтому я начал с "Истоков войны", решив быть скромным и в надежде
побыстрее уснуть над этим глубокомысленным трактатом. Однако чтение меня
захватило и я прокрутил всю книжку до конца. Название несколько ввело меня в
заблуждение - я думал наткнуться на очередную патриотическую поделку,
которые миллионными тиражами пекут в недрах Министерства обороны, с
идиотским глубокомыслием объясняющую - почему нам следует продолжать
конфликт со Спутниками и как это здорово - стрелять в своих
соотечественников, но наткнулся на сплошную нелегальщину.
Все начиналось с небольшого подсчета. Если взять всю нашу
цивилизованную жизнь за последние шесть тысяч лет и сосчитать сколько же
мирных дней мы прожили со времен Атлантиды и Шумер до сих дней, то без
особого удивления обнаружим, что за это время произошло 14550 войн, в
которых погибло четыре с половиной миллиарда людей, а в мире и покое мы
скучали всего-то около года.
Природа войны интересовала многих мыслителей: некоторые из них видели
ее причины лишь в политических разногласиях, другие - в экономике, третьи -
в психологии людей, изначально стремящихся к самоуничтожению. Если системно
проанализировать эти причины, то можно сделать вывод, что они не только не
противоречат друг другу, но и дополняют. Психология людей, их фенотип и
ментальность породили ту материальную культуру, технологическую цивилизацию,
которая лежит в фундаменте наших экономических и политических систем, как бы
разнообразны они не были. Экономика страны во многом определяет политическую
линию правительства, геополитические интересы и сферы влияния, а уж влияние
политики и официальной идеологической модели на мысли и образ жизни людей
общеизвестны. Все это достаточно очевидно и подтверждается недавними и очень
давними событиями.
В своем стремлении к самостоятельности Внешние Спутники не оригинальны
- они с точностью повторяют борьбу земных колоний докосмической эпохи за
независимость от метрополии, хотя причины таких устремлений в нашем случае
кажутся очень загадочными при внимательном анализе. Ну с какой стати тем же
Спутникам требовать суверенитета? Есть много объективных причин по которым
они никогда не станут полностью независимы от внутренних планет, среди
которых, например, полное отсутствие сельского хозяйства, глубокие семейные
связи подавляющего большинства населения Внешних Спутников с Землей, слабая
образовательная база.
Существующие запасы, завезенные в свое время с Земли, позволят им
продержаться в изоляции, по оценкам Гэллопа, не более 12 лет. Эту же цифру
мы можем вывести из других соображений - через десять-двенадцать лет на
Спутниках произойдет естественная смена поколений, обученные на Земле
специалисты уступят место своим детям, которые не получили достаточной
профессиональной подготовки, так как были изолированы от школ и институтов
Планетарного Союза. Добывающие механизмы к тому времени придут в
окончательную негодность и не будет никого, кто бы элементарно мог бы их
починить.
Вряд ли стоит приписывать руководителям Внешних Спутников незнание этих
фактов, наверняка они им известны лучше нас и угроза оказаться в тупике уже
маячит перед их наиболее здравомыслящими политиками. Так зачем же им нужна
свобода?
Не будем апеллировать к псевдоистине о том, что человек рождается
свободным, что стремление к независимости есть неотъемлемая черта
человеческой сущности. Будем более прагматичными и попробуем подойти к
проблеме с другой стороны - поищем причины в человеческой психологии. Воля к
власти, провозглашенная еще в прошлом веке Фридрихом Ницше, присуща каждому
живому организму и, в большей степени, - человеку. Это наследственная
предрасположенность доминировать в животном мире достигла в человеке
поистине космических масштабов. Величина этого стремления конкретно в каждом
из нас варьируется от самой малой до непомерной. Если переводить все
вышесказанное на бытовой человеческий язык, то каждый стремится к тому,
чтобы над ним было как можно меньше начальников и их оптимальное количество
индивидуум определяет сам. И тут для человека есть две возможности - либо он
будет карабкаться вверх по властной лестнице, завоевывая политический или
экономический вес и стремясь дойти до той вершины, когда величина его власти
и количество людей, которые стоят над тобой, станут для тебя приемлемыми,
либо он попытается достигнуть равновесия уровня автономии и властного
давления через попытку совсем уйти от созданной тысячелетними трудами
мириадами безвестных строителей общественной пирамиды. Не имея тех, над кем
мы имеем власть, мы не будем иметь и тех, кто имеет власть над нами. Об этом
догадывались еще древнекитайские мудрецы, утверждавшие, что если не хочешь
быть рабом, не имей рабов сам.
И еще важная причина. В конфликте Земли с Внешними Спутниками на самом
деле главное действующее лицо не Спутники. Эта война гораздо нужнее Земле.
До конца двадцатого века мир всегда имел несколько политических полюсов, в
разное время их количество варьировалось, но никогда не становилось меньше
двух. С крушением коммунистического лагеря, объединением Европейского Союза,
России и стран Востока (ставшего возможным после истощения нефтяных
источников и последовавшими за этим тектоническими сдвигами, стянувшими
половину Африки на дно Индийского океана) в Евро-Азиатский Конгломерат мир
неожиданно стал однополярным. КНР, Тибет и некоторые другие страны,
изолировавшие себя от Конгломерата, в счет не идут, так как их суммарный
экономический потенциал стал по сравнению с Прекрасным Новым Миром
пренебрежительно мал.
Политическая и экономическая монополярность для существующей у нас
модели цивилизации и менталитета людей - вещь такая же редкая, если вовсе не
невозможная, как монополь Дирака. В этот короткий момент, длительностью
каких-то пять-десять лет, у человечества был единственный шанс свернуть с
накатанного пути и построить нечто отличное от классической общественной,
психологической и технологической пирамиды.
Мы не свернули, не заметив в угаре пятой или шестой НТР абсолютно новых
возможностей, и возродили то, без чего не могли существовать и что казалось
бы давно потеряли, - мы создали себе очередного врага. На сто процентов
Спутники - это наше порождение. Мы заселили их, вооружили, сделали все, что
бы изолировать их, превратить в послушных рабов, что бы пить из них нефть,
металлы, воду, что бы посеять в умах переселенцев ненависть к метрополии,
отобравшей у них Землю. Возможно, что Управляющие колониями подбирались
именно из таких соображений - наличие непомерных честолюбия и властолюбия.
Для внутреннего спокойствия и стабильности цивилизации нам нужен был внешний
враг и продолжительная война. И мы их получили, ведь общеизвестно, как
влияют такие вещи на консолидацию и стабильность общества и его
экономическое развитие.
Теперь человечество может вздохнуть спокойно - время реформ
безвозвратно утеряно, мы дорогой ценой сохранили существующий статус-кво и
наш любимый технологический прогресс, как некий суррогат интеллектуального,
творческого и духовного развития, продолжится теперь до самой смерти
человечества. А в том, что такая участь нас ждет сомневаться не приходится -
весь смысл нашего существования отныне и во век - создании искусственной
Среды, железной скорлупы вокруг нашего бытия, в надежде, что она предохранит
нас от враждебной природы. Создав ее, мы потеряли способности
приспосабливаться к внешним изменениям. Простые оценки показывают, что мощь
всего человечества на много порядков уступает таким природным катаклизмам,
как оледенение, потепление, вспышка на Солнце и многим другим, могущим
уничтожить нас вместе с нашим хваленым прогрессом. Несомненно, какая-то
часть людей переживет все это, приспособившись физически и психологически,
вопрос лишь в том: останутся ли они людьми и будут ли так же доминировать в
природе?
Резюмируя, скажем: наша цивилизация по сути своей - эрзац природных
законов и порядков. Всю свою энергию мы тратим на то, что бы удержаться на
тупиковом пути, выбранном нами сорок тысяч лет назад. Мы консервативны и
психологически, и политически, и экономически. Самое страшное для нас -
оказаться в ситуации, когда не действуют испытанные рецепты и встает вопрос
о смене социальной парадигмы. Мы давно уподобились плохому математику,
который каждую новую задачу пытается свести к уже известной и решить ее
стандартными методами. Тривиальные аргументы позволяют прийти к выводу, что
человечество находится в тупике и чего до сих пор не замечает. Мы -
динозавры этой геологической эпохи.
На видеоряд книги я не обращал внимания, гипертекстные ссылки
игнорировал, да и читал не все подряд, а только наиболее заинтересовавшие
меня куски, поэтому некоторые выводы показались мне необоснованными, а мысли
несколько сумбурными. Впрочем, вероятно это издержки поверхностного чтения.
Единственное, я не мог понять - зачем эту книжку прислали мне, да еще в
комплекте с моей биографией. Я мысленно сверил свою жизнь с навеянными
думами о судьбах цивилизации и не нашел никаких точек пересечения. Я никогда
не стремился свернуть с накатанного пути технологического прогресса, всегда
был консервативен в политическом, экономическом и психологическом смыслах и,
даже, когда-то очень успешно работал на войну с Внешними Спутниками, внедряя
в головы обывателей, что это самое лучшее дело и им стоит заняться. Потом,
правда, к этому я резко охладел, но при этом не стал пацифистом, не стал
агитировать голубей в Гайд-парке прекратить бесчинства военщины и
пикетировать Дом Директории. Хотя, я лукавлю - конечно, я хотел своими
книгами изменить отношение людей к войнам вообще, и к этой, длящейся уже
более тридцати лет и грозящей стать Второй Столетней, в частности. Да и о
чем мне было еще писать? Пиши либо о том, что знаешь лучше всех, либо о том,
что не знает никто. Война родила меня, вскормила, подняла на высокую
социальную ступень и затем уничтожила меня того, старого, кусачего Желтого
Тигра. Война - моя жизнь, мой хлеб, и мой злейший враг.
Ладно, будем считать, что я теперь кое-что понял в этом намеке.
Вторую книгу мне начать не удалось - незаметно за размышлениями я уснул
и, проснувшись, никак не мог понять почему так быстро стемнело. Желудок был
пуст, как и голова, и я направился в "Вешнаге".
В баре было еще темнее, чем на улице - светились лишь столешницы
столиков и стойки, да на эстраде кто-то в кромешной тьме изображал стриптиз,
отражая потным телом скудный свет и внося этим свою скромную лепту в
освещение заведения, но не в пример улице - теплее, видимо Гедеминас здраво
рассудил, что экономию на освещении посетители как-то переживут, но вот пить
свежезамороженное виски они не согласятся.
Я включил предусмотрительно взятый фонарик и, старательно обходя
столики, добрался до стойки. Посветив в лицо хозяина бара, я поздоровался:
- Лабас вакарас, Гедеминас. Ты что, за просмотр стриптиза будешь брать
отдельную плату?
- Каким образом?, - удивился хозяин.
- Ну как, платишь деньги, а ты включаешь на эстраде свет. Какая у тебя
такса за минуту просмотра?
- Это не стриптиз, - печально покачал головой Гедеминас, - ты же
знаешь, Кирилл, старая карга Рюшаса добилась таки запрещения в Паланге этого
богопротивного зрелища.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг