- Зачем же мне перлебрласываться. Аллочка, в иные варианты,- возражал
разомлевший Кепкин,- когда мне здесь с вами так хорлошо!
- А может, в иных. нам будет еще лучше? - Смирнова искусительно
приблизилась грудью к лицу Геры.- Ведь способ называется неземное
блаженство. Вот и надо стремиться к нему, милый Герочка.
Я за пультом слушал да облизывался.
Тюрин стоял на стреме, выглядывал в приоткрытую дверь. Наконец шепнул мне:
"Есть! Они в коридоре".
Теперь оставалось дождаться ПСВ. Она не замедлилась - и все совпало
отлично: - индикаторы показали приближение резонанса: я включил
музыкальный сигнал, кивнул Радию; он зажег над дверью в коридоре табло "Не
входить! Идет эксперимент" - только на сей раз оно означало приглашение
войти; - и Стрижевич ввел в комнату Лену Кепкину, плотно сложенную женщину
с широким чистым лицом, темными бровями и усиками над верхней губой; не
знаю, что он говорил ей, выдерживая в коридоре, только вид у нее был
решительный, губы плотно сжаты.
- Все назад! - Я нажатием клавиш откатил от Геры электродные тележки.
Смирнова с возгласом: "Ах, боже!.." - отскочила, одернула халатик.
Гера увидел восходящую на помост супругу. Лицо его выразило смятение. Он
беспомощно шевельнул руками, жалко улыбнулся, ерзнул в кресле - и исчез.
Был и нет.
Конечно, это было жестоко по отношению к Лене. Она едва не грохнулась в
обморок. Дали воды, успокоили, заверили, что вечером Гера вернется домой,
как обычно, ничего страшного не случилось, обычное внепространственное
перемещение и т. п. Так оно, кстати. и было, мы не врали Лене: вернулся
домой после работы во всех вариантах Кепкин-ординарный.
Но главное - опыт удался.
Определенно могу сказать, что Лена Кепкина своего Геру не бьет - жалеет и
любит. Просто была как-то в коридорном перекуре высказана такая гипотеза.
Кепкин на свою беду завелся: "Что-что?! Меня-а?!." И пошло. У нас это
просто.
Но после такого перехода ему теперь трудно доказать обратное.
...В варианте, где Сашка до Нуля не дожил, все придумал я сам.
А за Леной послали с надлежащей инструкцией техника Убыйбатько.
У Нуль-варианта тоже есть варианты. Тот, который со Стрижевичем,- дельнее,
выразительней.
- Прлисутствовал сегодня прли интерлесном рлазговоре,- сообщает Герка,
беря стул и усаживаясь возле сварочного станка.- Ехал в служебном автобусе
вместе с дирлектором и Выносовым. Наверлно, их машина испорлтилась.
Выносов меня, конечно, узнал, спрлашивает: "Ну, как там у вас обстановка?"
- "Ждем ученого совета",- отвечаю. "Скорло будем обсуждать,- говорит,-
только не поступите прлежде с Павлом Федорловичем, как прлидворные с
Екатерлиной..." Алка,- Кепкин поворачивается к лаборантке,- что он имел в
виду?
Той льстит, когда у нее консультируются по истории. Но сейчас она отвечает
кратко и с превосходством:
- При мужчинах нельзя.
- Ну и ладно,- Гера снова поворачивается ко мне.- Потом Выносов говорлит
дирлектору: "Непрлиятная, говорлит, ситуация". А тот ему: "Все из-за
скорлопалительности. Торлопимся заполнять штатное рласписание, берлем кого
ни попадя". А Выносов "Но, Иван Иванович, все-таки Урлалов создал
лаборлаторию!" А дирлектор: "Да, но что создала его лаборлатория?" Вот.
...Нет, конечно, передо мной сейчас Кепкин-здешний, по уши погрязший в
делах и отношениях этой н. в. линии. А где тот, мой коллега, куда его
занесло?
Когда я позавчера переходил из Нуля, его не было уже дней пять. Вернулся
ли?
Я спрашиваю:
- Ну - а вывод какой?
- Вывод? Шатается Пал Федорыч-то. Дирлектор - он ведь, так сказать...-
Гера смотрит на меня со значением.
- Чепуха. Подумаешь, директор сказал... Выкрутится Уралов и на этот раз,
ему все как с гуся вода.
- Знаешь,- Кепкин оскорбленно встает,- когда ты прликидываешься идиотом, у
тебя получается очень похоже. Прлосто один к одному!
Смирнова фыркает за моей спиной.
Я тоже поднимаюсь:
- И из-за подслушанной сплетни ты отвлекаешь меня от дела?! Постой... что
это у тебя под глазом? Граждане, у него под глазом синяк.
- Опять?! - с хорошо сделанным сочувствием произносит Толстобров.
- Где? Где?! - Гера смотрится в зеркальную шкалу гальванометра.- Это
чернила...- Он слюнит палец, пытается стереть, но поскольку пальцы в тех
же чернилах, синяк становится еще заметнее.
Тем временем его окружают все.
- Похоже на отпечаток утюга,- определяю я.- Тыльная сторона. Хотя бы в
полотенце заворачивала.
- Кино-о! - стонет Алла.
- Герман Игоревич,- скалится Убыйбатько,- вы бы сбегали в медэкспертизу,
взяли справку о побоях - и в суд!
Кепкин теперь предельно лаконичен. Он берется за ручку двери, обводит всех
взглядом исподлобья:
- Пар-ла-зи-ты! - и выходит.
Минуту в лаборатории длится веселье, потом все утихомириваются. Только
Андруша еще долго хмыкает и крутит головой над схемой.
Все-таки Кепкин перебил настроение, отвратил от идеи. Слишком многое
напомнил. "Да, но что создала его лаборатория?" Вот именно: одни попытки и
провалы. Под водительством Павла Федоровича Уралова.
Неужели он и здесь выкрутится на ученом совете? Вероятней всего, да.
Ведь вышел он цел и невредим из всех вариантов провала "мигалки", даже
катастрофических, в которых сотрудник погиб. В таких случаях снять
начальника следует хотя бы из соображений приличия, а вот нет, обошлось.
Доктор Выносов за него горой, пестует в ученые.
Но сейчас Паша шатается, Герка прав. И если поднапереть всем, то?.. Ведь
он еще "и. о.", диссертации не сделал.
...Ну. вот - отвратив от эксперимента, втянул меня другим концом в
водоворот лабораторных страстей этот черт картавый. Так я завязну надолго.
Закончу-ка я лучше опыт на сварочном станке, закруглюсь
хоть с этим для душевной свободы.
Прилаживаю снова на нижнем электроде наполовину изуродованную матричную
полоску. Осторожно подвожу верхний штырь к искорке германия с никелевой, с
мушиный след, нашлепкой.
Дожимаю педаль - и... хруп!
Мысленно произношу ряд слов, заменяемых в нашей печати многоточиями.
Нет, я что-то не так делаю. Надо иначе. Как?..
5. ПАВЕЛ ФЕДОРОВИЧ ДЕЛАЕТ ПАССЫ
Карась любит, чтобы его жарили в сметане. Это знают все - кроме карася.
Его даже и не спрашивали - не только насчет сметаны, но и любит ли он
поджариться вообще.
Такова сила общего мнения.
К.Прутков - инженер. Мысль N 95
На подоконнике зазвенел телефон. Встаю, подхожу, беру трубку:
- Да?
- Лаборатория ЭПУ? Попрошу Самойленко.
- Я слушаю, Альтер Абрамович. Здравствуйте.
- Алеша, здравствуйте. Алеша, ви мне нужен. Надо якомога бистро списать
"мигалку". Она же ж у вас на балансе! Зачем вам иметь на балансе
неприятности? Надо списывать, пока есть что списывать.
- Ясно, Альтер Абрамович, вас понял. Иду.
Делаю мысленный реверанс станку и идее: ничего не попишешь, надо идти.
Хотел попробовать, честно хотел, но... то Кепкин, то вот Альтер - не дают
развернуться.
- Техник Убыйбатько, подъем! Пошли в отдел обеспечения, "мигалку" будем
списывать.
- Ну-у, я только распаялся! - недовольно вздыхает Андруша. Встает, снимает
со спинки стула пиджак в мелкую клетку, счищает с него незримые пылинки,
надевает. Придирчиво осматривает себя: туфли остроносо блестят, на брюках
стрелочки - все в ажуре, от и до. Андруша у нас жених.
Мы идем.
...Тот разговор во времянке, статья из "Ла вок де текнико" и "мигалка" -
три источника и три составные части Нуль-варианта. Из разговора родилась
теория, статьи дали первый намек на ее практичность, открыли путь к
методу. А из "мигалки" возник наш советский эмоциотрон.
(Собственно, название "эмоциотрон" нам было ни к чему - куда вернее бы
"вариатрон" или "вариаскоп". Но на начальство, в частности, на доктора
Выносова, неотразимо действуют доводы типа "Так делают в Америке",
особенно если не уточнять, что в Южной. А что там делают, эмоциотроны?
Значит, и быть по сему.)
Сейчас можно смотреть на все происшедшее философски: нет худа без добра.
Ведь именно -потому, что не получился нормальный вычислительный агрегат,
мы и смогли, добавив по Сашкиной идее необходимые блоки, преобразовать его
в персептрон-гомеостат, чувствительный к смежным измерениям. Благодаря
этому получились наши интересные исследования, мир расширился.
Только нет у меня в душе философичности, эпического спокойствия.
...На кой ляд Паша поставил "мигалку" на баланс? Ах да, это же было
готовое изделие: Электронно-вычислительный Автомат ЭВА-1. Все мы свято
верили, что сделали вещь.
Тогда лаборатория наша (как и все в этом новом институте) только
начиналась. Начиналась она с молодых специалистов Радия Тюрина, Германа
Кепкина, Лиды Стадник, которая сейчас в декрете, Стрижевича и меня;
Толстобров появился через год. Молодые, полные сил и розовых надежд
специалисты - ни студенты, ни инженеры. Экзамены сдавать не надо,
стипендия... то бишь зарплата - неплохая, занимаешься только самым
интересным, своей специальностью... хорошо! Первый год мы часто резвились
с розыгрышами и подначками, по-студенчески спорили на любые темы. При
Уралове, конечно, стихали, двигали науку.
Уралов... О, Пал Федорыч тогда в наших глазах находился на той самой
сверкающей вершине, к которой, как известно, нет столбовых дорог, а надо
карабкаться по крутым скалистым тропкам. "Мы, республиканская школа
электроников",- произносил он. "Меня в Союзе по полупроводникам знают",-
произносил он, потрясая оттиском единственной своей (и еще трех соавторов)
статьи. И мы, как птенчики, разевали желтые рты.
Нас покоряло в Паше все: способность глубокомысленно сомневаться в
общеизвестных истинах (тогда мы не догадывались, что он просто с ними не
накоротке), весомая речь и особенно его "стиль-блеск" - лихо, не отрывая
пера от бумаги, начертать схему или конструкцию, швырнуть сотруднику:
"Делайте!" и неважно, что схема не работала, конструкции не собиралась,
потом приходилось переиначивать по-своему,- главное, Паша не отрывал перо
от бумаги. Это впечатляло. В этом смысле у него все было на высоте, как у
талантливого: вдохновенный профиль с мужественным, чуть волнистым носом,
зачесанные назад светлые кудри, блеск выкаченных голубых глаз - и даже
рассеянность, с которой он путал данные и выдавал чужие идеи за свои.
Впрочем, должен сказать, что к концу первого года работы над "Эвой", я
ясно видел, что Павел Федорович в полупроводниках разбирается слабовато;
впоследствии выяснилось, что Кепкин и Стриж были также невысокого мнения о
Пашиных познаниях в электронике, а Толстобров и Тюрин - о его научном
багаже в проектировании и технологии. Но каждый рассуждал так: "Что ж,
никто не обнимет необъятное. В моем деле он не тумкает, но, наверное, в
остальных разбирается. Ведь советует, указует".
Автомат создавали в комнате рядом с нашей (в Нуль-варианте он,
модернизированный, и сейчас там); затем распространились и сюда, в "М-00".
Тюрин и Стрижевич выпекали в вакуумной печи у глухой стены твердые схемы
на кремниевой основе: промышленность таких еще не выпускала. Возле окна мы
с Лидой Стадник собирали из них узлы, блоки - ощетиненные проводами
параллелепипеды, заливали их пахучей эпоксидкой, укладывали в термостат на
полимеризацию. У соседнего окна Толстобров с лаборантом в два паяльника
мастерили схемы логики. В дальнем полутемном углу Кепкин, уткнув лицо в
раструб импульсного осциллографа ИО-4, проверял рабочие характеристики
полуготовых блоков. Посреди комнаты техник Убыйбатько клепал из гулких
листов дюралюминия панели и корпус "Эвы".
А Павел Федорович величественно прохаживался по диагонали, останавливался
то возле одной группы, то возле другой:
- Гера, теперь проверьте на частоте сто килогерц.
- Алексей... э-э... Евгеньевич, Лида! Плотней заливайте модули, не жалейте
эпоксидки.
- Радий... э-э... Кадмиевич. ну как тут у вас? Темпы, темпы и темпы, не
забывайте!
- Э-э... Андруша! А ну, не перекореживайте лист! Покладите его по-другому.
Кепкин высвобождал голову из раструба, глядел на Пашу, утирая запотевшее
лицо, восхищенно бормотал: "Стрлатег!.."
Как мы вкалывали! До синей ночи просиживали в лаборатории - и так два с
половиной года. А сколько было переделок, подгонок. наладок. Но - собрали.
Мы с техником спускаемся вниз, выходим в институтский двор. Солнышко
припекает. Перепрыгиваем через штабеля досок и стальных полос, обходим
ящики с надписями "Не кантовать!", стойки с баллонами сжатого газа, кучи
плиток, тележки, контейнеры, пробираемся к флигелю отдела обеспечения.
Вокруг пахнет железом, смазкой, лаками.
...Когда красили готовую "Эву", вся комната благоухала ацетоновым лаком.
Мы тоже.
Вот она стоит - приземистая тумба цвета кофе с молоком, вся в черненьких
ручках, разноцветных кнопках, клавишах, индикаторных лампах, металлических
табличках с надписями и символами. Казалось, автомат довольно скалится
перламутровыми клавишами устройства ввода.
Как было хорошо, как славно! В разные организации полетели красиво
оформленные проспекты: "В институте электроники создан... разрабо...
эксплуати... быстродействующий малогабаритный электронно-вычислительный
автомат ЭВА-1!" Из других отделов приходили поглазеть, завидовали. А мы
все были между собой как родные.
Правда, многоопытный Ник-Ник не раз заводил с Пашей разговор, что надо бы
погонять "Эву" при повышенной температуре, испытать на время непрерывной
работы, потрясти хоть слегка на вибростенде - чтобы быть уверенным в
машине. А если обнаружится слабина, то не поздно подправить, улучшить
конструкцию.
Но какие могли быть поиски слабин, если в лабораторию косяком повалил
экскурсант! Кого только к нам не приводили: работников Госплана
республики, участников конференции по сейсмологии, учителей, отбывающих
срок на курсах повышения квалификации, делегатов республиканского слета
оперуполномоченных... Только и оставалось, что поддерживать автомат в
готовности.
В роли экскурсовода Уралов был неподражаем. Он не пускался в нудные
объяснения теории, принципа действия - зачем! - а бил на прямой эффект.
- Вот наш автомат ЭВА,- Павел Федорович движениями, напоминающими пассы
гипнотизера, издали как бы обводит контуры машины.- Производит программные
вычисления по всем разделам высшей математики. Включите, Алексей... э-э...
Евгеньевич!
Я (или Александр... э-э... Иванович, или Радий... э-э... Петрович, или
Герман... э-э... Игоревич) включал. Лязгал контактор. Вспыхивали
сигнальные лампочки. Прыгали стрелки. Видавшие виды оперуполномоченные
замирали.
- Набираем условия задачи! (Пассы. Я ввожу клавишами что-нибудь
немудреное, вроде квадратного уравнения по курсу средней школы.) Вводим
нужные числа... (Пассы. Я нажимаю еще клавиши.) Считываем решение!
- Где? Где? - волновались делегаты. Потом замечали светящиеся числа в
шеренге цифровых индикаторов.- А! Да-а!.. Тц-тц-тц!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг