Опекун объяснил мне, что подобным способом медики проводят
микроскопическое исследование пациентов. Каждый из них сам образует
"линзу" над местом, на которое жалуется, врач накладывает свою кисть с
"окуляром" и смотрит. И нет болезней, которые он не смог бы обнаружить в
самом их зародыше, а затем и устранить.
Должен признаться, что я и сам провел немало часов, наблюдая через
правую кисть и линзу в теле увеличенные мышечные волокна в бедре или в
рукепульсирующий бег крови в тончайших капиллярах и даже ничтожнейшие
белые и красные тельца в ней; последние и делают кровь алой.
И общественная жизнь тикитаков связана с этими свойствами в гораздо
большей степени, чем это может представить себе современный европеец.
Начать с того, что с помощью зеркальца и "подзорной трубы" из кистей они
могут общаться на внутреннем тикитанто, находясь друг от друга довольно
далеко, лишь бы в пределах видимости. Зеркальце, точнее, посылаемый им в
нужном направлении "зайчик", служит для вызова.
- Ой, кто это?- восклицала Барбарита (или моя Агата), когда блики
такого "зайчика" начинали метаться по двору, заглядывать в окна дома;
поднималась на кухонный помост, быстро находила источник - дом, помост или
вышку в центре, а то и на другом краю города, становилась так, чтобы быть
хорошо видной оттуда, выставляла кисти "подзорной трубой". И начинался
диалог внутренними образами с не видимой мне, но хорошо видимой ей (при
увеличении Х50, а то и X80) собеседницей. Длился он порой долго, женщинам
всегда есть что сказать друг другу.
Этим же способом переговаривались с Имельдином его коллеги. Сам я в
силу слабых успехов в тикитанто не мог пользоваться видеосвязью. Но
Барбарита утром, перед тем, как послать меня на рынок, выясняла подобным
образом - у торговцев, у товарок, где что можно купить и что продать,
затем давала мне указания, в которых никогда не ошибалась.
Другое, еще более важное применение этих свойств,- это ЗД-видение,
Зеркально-Дальнее видение.
...Маячившие перед стеклянной стеной демонстрационного домика в
бамбуковой люльке в мой первый день мужчины и женщина не исполняли ритуал
- они вели передачу. Обо мне. Показывали всему острову, как протекает
опрозрачнивание темнотика. Мужчина был оператором, а полная дама -
передающей камерой.
Поэтому она и стояла спиной то ко мне, то к Имельдину и его друзьям на
пирамиде: так на объект передачи наилучшим образом направлялись ее самые
крупные линзы-объективы. Поэтому же в качестве камер выбирают достаточно
обширных женщин, с диаметром линз не менее фута. То, что таких объективов
всего два, обеспечивает объемность изображения.
Дама-камера передает изображение (иногда прямо, иногда через
дополнительные зеркала) на те чаши из зеркал на шпилях ажурных башен,
которые я - тоже ошибочно - принял за храмы. Чаши отражают во всех
направлениях, и каждый житель города, направив к одной из них свою
"подзорную трубу", может смотреть передачу.
Так не только самым подробным и наглядным образом сообщают о событиях и
происшествиях, но и показывают картины празднеств, передачи из театра (а в
Тикитакии любят театр), сообщают новые полезные сведения, рекламируют
товары. Если передач несколько, то тикитак всегда может выбрать ту,
которая ему по вкусу, переведя "подзорную трубу" с одной башни на другие.
А кто не знает, всегда может поинтересоваться у знакомых: "Что там сегодня
по зэдэшке?"
Самая высокая и дальнодеиствующая башня с чашей зеркал - так называемая
Башня Последнего Луча - находится в королевской резиденции на вершине
Зеленой горы. Отраженные ею изображения могут быть уловлены в весьма
отдаленных местах острова. Эта башня принимает и передачи оттуда. Не
только развлекательные - с помощью зеркал и дам-камер просматривается вся
прибрежная зона: никто и ничто не может приблизиться днем к острову
незамеченным. Кстати, благодаря этому, я и остался жив.
Далеко не каждая женщина соответствующего телосложения сумеет работать
передающей камерой - дело это тонкое и требует высокой квалификации.
Дама-камера может исказить передаваемое так, что зрители будут
покатываться со смеху, может исправить изъяны внутреннего облика, даже
приукрасить; так делают при репортажах об официальных церемониях и приемах
во дворце.
Передавая по ЗД-видению пьесу, они как бы участвуют в игре; и недаром
выдающиеся дамы-камеры известны в Тикитакии наравне с артистами, певцами и
спортсменами.
...Европа ныне переживает подъем, каждый год дарит нам изобретения,
открытия, новшества. Наверное, со временем додумаются и до ЗД-видения или
чего-то в этом духе - хотя я, честно говоря, не представляю, как это можно
сделать: то, что для прозрачников просто, для темнотиков очень сложно.
Вероятно, исхитрятся с помощью техники сначала передавать черно-белые
изображения, вроде рисунков в книгах; будут наращивать их размеры,
четкость, подробность; затем с помощью новых изобретений смогут передавать
и в цвете, приближаясь к естественным краскам природы; наконец, на вершине
сложности достигнут и стереоскопичности. А у тикитаков - пара прозрачных
ягодиц, и все в порядке.
Или взять эту видеосвязь. У европейцев нет внутреннего англиканто,
итальянто или там русиканто, так что этот способ не пойдет. Скорее всего,
что придумают что-то именно для речи, для голоса, и лучше, если без всякой
примеси "видео". Ведь если не видеть собеседника, не смотреть ему в глаза,
врать гораздо удобней.
Описанные способы наблюдения и общения развиты в Тикитакии не только
из-за прозрачности ее жителей, но и благодаря тому, что там преобладает
ясная, солнечная погода; пасмурные дни редки. Нетрудно догадаться, что
солнце, светящее во весь тропический накал, используется островитянами
посредством телесной оптики и в целях энергетики. Так оно и есть, но - с
одним уточнением: не столько островитянами, ибо мужчина здесь ценится
поджарый, мускулистый и стремительный, сколько островитянками - и
преимущественно семейными, многодетными.
Не берусь строго определить, что причина: повышенная ли озабоченность
семьей, телесная ли пышность, или, может быть, утонченная психическая
конституция тикитакских дам,- но сам факт, что они обладают куда лучшей,
чем мужчины, способностью собирать и направлять солнечные лучи для
домашних целей, неоспорим. "Линзы" у них безусловно крупнее, это ясно; но
дело не только в этом. Будучи знаком с физикой, я как-то подсчитал
мощность, которую развивает моя теща Барбарита во время приготовления
обеда. Числа со всей убедительностью показали, что только той энергии
солнца, которая улавливается ее бедрами и животом, недостаточно; похоже,
что прозрачные ткани Барбариты вбирают все падающие на нее лучи. А это
весьма немало!
Тикитаки не знают огня - вернее, не хотят его знать. Поклонение тиквойе
они распространяют в известной степени и на иные деревья. Наверное,
поэтому остров Тикитакия весь покрыт зеленью, абсолютно весь. Бревна и
жерди для построек получают из деревьев, срубленных для пользы оставшихся
там, где растения теснят и подавляют друг друга. Жечь обрезки, ветки, даже
щепки тоже не принято, их перерабатывают на бумагу. Но главное, что такое
отношение к древесине и к огню вполне рационально: зачем этот дым, треск и
копоть, если вокруг в изобилии чистый жар Солнца!
Наша кухня находилась - в силу известного отношения островитян к
питанию - в глубине двора. Она представляла собою высокий помост, где на
доске из темного камня (кажется, базальта) выстроились миски, кастрюли,
сковороды - все из черненого серебра. Барбарита становилась в утренние
часы спиной на восток, готовя ужин - спиною на запад, чтобы солнце
просвечивало ее наилучшим образом. Обычно она работала, можно сказать, на
три конфорки сразу, грея кастрюлю с супом, сковороду с жарким и большой
чайник. Руки оставались свободны, ими она нарезала, крошила, добавляла,
пробовала, помешивала, передвигала, поворачивала. Линзами грудей
достопочтенная теща могла помимо всего совершать кулинарные операции,
обычным поварам недоступные: дотомить жесткий кусочек мяса в рагу, фигурно
обжарить корочку на пироге и т. п.
Неприязнь Барбариты ко мне вызывала и с моей стороны ответную
холодность - но, признаюсь, я всегда любовался ею при этом занятии: ее
озабоченно наклоненной обширной фигурой, в которой будто переливалось,
струясь к доске-плите, желтоватое солнечное вещество. В эти минуты она
была не в переносном, а в прямом смысле олицетворением домашнего очага! Да
и кушанья у нее получались такие, что за них можно простить любую
сварливость. Никогда после я не едал такого рагу с помидорами, ни рисовой
похлебки с бараниной и травами, ни тем более таких пончиков с рифленой
корочкой, хрустящих и тающих во рту. Жаль лишь того, что питаться
доводилось каждому уединенно, за ширмочкой; даже Агату я не смог убедить в
том, что это - ханжество.
По-моему, и Барбарита тем лишала себя лучшей для кулинара награды -
увидеть, как поглощаются ее изделия.
Вот это и имела в виду достопочтенная теща, высказываясь о том, что ей
придется пойти подрабатывать своей "печкой". Такую работу можно было найти
не только в других семьях, где жена не справлялась, и городских харчевнях,
но и на стеклоделательном заводе, в зеркальных и ювелирных мастерских,
даже в кузницах. Не будет преувеличением сказать, что полные женщины
являются основой такитакской энергетики - в компании с солнцем, разумеется.
(Те же немногие дни непогоды, когда "печи" бездействовали, питаться
приходилось сырыми фруктами, все работы останавливались,- они считались у
островитян "днями скорби по заморским братьям". Процессии тикитаков -
обычно осыпанных порошками или просто пылью для лучшей видимости -
двигались по улицам. Ведущий провозглашал: "Восплачем по нашим заморским
братьям, которые всегда такие!.."- а остальные подхватывали заунывно:
"И даже хуу-у-уужееее!..")
Моя же Агата в этом отношении пока что годилась лишь на то, чтобы
сварить кофе. Я понял, почему Имельдин был доволен, что я взял ее в жены:
ее изящные, по-британски умеренные формы, кои меня пленили, делали его
дочь малоперспективной невестой. И то сказать: если бы мы жили отдельно,
пришлось бы нанять даму-печку.
Немаловажным применением этих свойств является и семейная охота. В ней
участвуют и мужчины, но главная роль все равно отводится женщинам.
В низменной части острова восточнее Зеленой горы находились озерца и
болотца, на которых в зимнюю пору обитало немало прилетевших с севера
гусей и уток. Туда мы отправлялись втроем: Барбарита, Имельдин и я, неся с
собой большое зеркало, бамбуковые жерди и палки. Выбрав незатененное
место, сооружали помост, на который взбирались тесть с зеркалом .и теща.
Зеркало нужно, поскольку далеко не всегда солнце оказывается на одной
прямой с охотницей и летящей птицей; зеркальщик и отражает его свет в
нужном направлении. На мою долю оставалось криками и бросанием камней в
камыши вспугивать дичь.
Обеспокоенные утки поднимались вереницей. Далее все делалось быстро и
красиво: Имельдин поворачивает зеркало под надлежащим углом, просвеченная
лучами Барбарита ловит в световой конус переднюю птицу; секунду та летит,
заключенная в огненный круг,- круг стягивается в слепящую точку на голове
или груди утки, и она падает. Световой конус захватывает другую утку,
сходится в точку-вспышку - падает и она; затем третья, четвертая. Никакой
пальбы, все спокойно и бесшумно, слышны только короткие предсмертные
вскрики птиц. Я собирал добычу. Часть уток падала в воду, приходилось
плыть за ними.
В один заплыв я притаскивал в зубах две, а то и три утки, это нетрудно,
надо только суметь ухватить их за шеи.
Позже, когда я удостоился чести быть представленным ко двору, то видел,
как дамы-линзы, сопутствуемые зеркальщиками, несли охрану священной особы
короля Зии Тик-Така, не подпуская к нему своими хорошо сфокусированными
"зайчиками"
никого ближе пятнадцати ярдов.
Ради полноты описания должен заметить, что тикитакские дамы умеют
образовывать в себе не только увеличительные, но и уменьшительные линзы -
тоже повсеместно и искусно. Пожилые тикитакитянки умеют ими придать себе
(правда, ненадолго) кажущуюся миниатюрность, изящество, свежесть -
качества излишние в домашнем хозяйстве, но столь притягательные для
мужчин. Когда же сбитый с толку, распаленный ловелас приблизится на
необходимую дистанцию, он попадает в мощные жаркие объятия, из которых не
так просто освободиться.
Тикитакские матроны умеют не быть обойденными судьбой. Особенно худо
приходится мужу, если он подобным образом попадает в объятия своей жены.
Имельдин уверял меня, что именно поэтому на острове гораздо больше
вдов, чем вдовцов.
Но самое серьезное применение этих свойств я увидел незадолго до того,
как вынужден был покинуть Тикитакию. Город в это утро был взбудоражен
новостью, что к острову приближается заморский корабль.
В ту пору я уже чувствовал себя вполне тикитаком, имел друзей и
знакомых.
Аганита родила сына, которому мы дали диковинное здесь имя Майкл,
несколько раздобрела и начинала сама управляться на кухне; жизнь
налаживалась. Поэтому вначале я почувствовал то же любопытство, что и
другие островитяне, направившиеся к западному берегу поглазеть. Только я
не совсем понимал, на что они будут глядеть.
Корабль стоял на якоре в полутора милях от берега, того самого
обрывистого, с галечным пляжем внизу, на который когда-то выбросило и
меня. Он, видимо, подошел еще вечером.
Утро было ясное, море рябил слабый бриз, поднявшееся из-за гор солнце
хорошо освещало корабль. Я смотрел, стоя на обрыве и составив руки
подзорной трубой: это было трехмачтовое, судя по глубокой посадке, хорошо
нагруженное судно - скорее всего, фрегат. Я выдвинул вперед левую кисть
для большего увеличения, напряг глаза - и мое сердце забилось чаще:
сходящиеся к центру синие и белые полосы, британский королевский флаг.
Мысленно я теперь был там: понимал и осторожность капитана, не
разрешившего высадиться на незнакомый остров к ночи, и нетерпеливое
стремление команды ощутить после долгого плавания землю под ногами,
пополнить запасы воды и пищи... Да и, если не окажутся здесь испанцы,
голландцы, португальцы или иные проворные европейцы, присоединить эту
территорию ко владениям британской короны.
Я заметил движение на корме: выбирали якорь. Фрегат, осторожно
маневрируя, двинулся против ветра в сторону острова. В свою "подзорную
трубу" я различал, как на носу два матроса готовятся замерять глубину, а
на верхней палубе расшнуровывают и оснащают к спуску на воду бот.
В это время позади послышался топот многих копыт. Я оглянулся: к обрыву
приближался отряд. Непрозрачные тяжеловозы с длинными гривами и мохнатыми
копытами несли на своих широких спинах самых массивных дам города; на
других лошадях гарцевали многочисленные зеркальщики; в арьергарде мулы
рысцой тащили на себе вязанки бамбуковых жердей. За отрядом, кто на чем
тянулись горожане-болельщики.
Во главе процессии рысила на золотистом першероне наша соседка
Адвентита. Я знал ее полный титул: ее превосходительство командир
самообороны западного побережья Адвентита Пиф-Паф, но как-то не принимал
его всерьез. Может, это было потому, что я знал и процедуру назначения
такого командира: выбиралась самая многодетная и дородная вдова, в случае
равенства у претенденток числа детей дело решал вес (у Адвентиты было
двенадцать детей и добрых семь пудов, муж скончался при исполнении
обязанностей); а может, и потому, что именно ее отпрыски больше других
досаждали мне дразнилкой: "Гули-Гули демихом!
Гули-Гули деми-хом!"- выкрикиваемой звонким хором. Сама вдова их
урезонивала; она постоянно была заморочена и ими, и ведением хозяйства.
Но сейчас, когда зеркальщики принялись споро возводить из жердей вдоль
обрыва помосты (куда более основательные и широкие, чем наш охотничий), я
понял, что дело назревает серьезное: охота на корабль. В отряде - не менее
шести десятков вдов, при каждой - три зеркальщика, солнце в выгодной
позиции; если все они направят на фрегат лучи тройной убойной силы, тому
не сдобровать. Я решил, как сумею, послужить соотечественникам.
Адвентита находилась на правом фланге шеренги помостов. Пока я добежал,
она - массивная и мощная, как боевой слон, переливающаяся внутри розовыми
оболочками органов и янтарно-желтым костяком, почтительно подпираемая
снизу зеркальщиками - успела по перекладинам взобраться на свой помост;
отдышалась и подала зычным голосом команду:
- Бабоньки-и-и... по три рассчитайсь! Первая!..
Оттеснив зеркальщика-адъютанта, я вскарабкался к ней.
- Тебе что здесь надо, Гули? Хочешь стать зеркальщиком?
- Адвентитушка... соседушка-лапушка... прелесть моя...- я решил идти
напрямую,- эти темнотики на корабле - из моей страны. Не губите их.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг