- Она и будет выслана. Ее вызовет сама станция. В "скорой технической
помощи" есть автоматический вызывной пульт. Там будут знать не только об
аварии, но и характер поломки, и узнают это одновременно со мной.
- Жаль только, что самый ремонт производится не автоматически! -
воскликнула Зоя. Она постаралась придать голосу оттенок иронии. - Это был
бы триумф автоматизации.
- Ну, до этого техника еще не дошла, - сказал инженер.
Он промолвил это таким тоном, как будто не сомневался, что техника со
временем преодолеет и эту трудность.
Зое стало неловко. В самом деле, перед ней было, бесспорно, выдающееся
достижение техники. И ее скептицизм казался просто неуместным. Уж эта
журналистская привычка ничему не верить на слово, все потрогать руками,
сто раз убедиться! Но ведь то, о чем рассказывал этот молодой инженер,
было поистине замечательно!
- А как же текущий ремонт? - спросила она уже другим тоном. - Ведь не
могут же ваши турбины вертеться вечно.
- Разумеется, - инженер был все так же вежлив. - Осмотр агрегатов
производится раз в два месяца, а их предупредительный ремонт - раз в год.
Некоторые полагают, что эти сроки можно увеличить. Конечно, остановка
агрегатов на ремонт производится без всякого ущерба для потребителей
электроэнергии. У нас всегда имеется резерв мощности...
Выслушав еще несколько пояснений в этом роде, Зоя стала прощаться. Она
вспомнила о Боброве, его машине, почти похищенной ею, и ей захотелось
поскорее разобраться во всей этой запутанной истории.
- Прощайте, лишний человек, - шутливо сказала она, протягивая руку
инженеру.
Она помедлила секунду: не сказать ли ему о Боброве? Но, собственно
говоря, что случилось, кроме того, что Бобров где-то задержался и опоздал
к себе на дачу, а она разъезжает в его машине? И как рассказать о своих
смутных подозрениях и неясных предчувствиях, этому жизнерадостному
молодому человеку, которому кажется все на свете совершенно ясным и для
которого ни в чем нет ничего удивительного.
- Вы не знаете, где может быть сейчас Бобров? - спросила она только.
- Затрудняюсь сказать. Его институт ведет работы во многих местах. А
Бобров возглавляет группу ведущих исследователей. Попробуйте позвонить в
институт - может быть, там скажут. Я вас сейчас соединю.
Но в институте сказали, что у Боброва сегодня выходной день и он у себя
на даче. На даче, куда Зоя позвонила, чтобы проверить, не вернулся ли
инженер, вежливый голос механического секретаря сообщил, что Боброва нет,
но что ему будет передано все, что имеет сообщить Зоя.
Зоя подумала, что передать Боброву, если он вдруг приедет на дачу.
- Скажите, - сказала она, обращаясь к механическому секретарю, как к
живому человеку, - что его машина находится у меня. Я уехала на ней на его
же поиски...
Зоя покраснела, увидев, как чуть шевельнулись брови стоявшего возле нее
инженера-диспетчера. То, что он сейчас услышал, должно было показаться
ему, конечно, странным.
Смущенная, она буркнула что-то неразборчивое и, не оглядываясь,
поспешила к злополучному лимузину, терпеливо дожидавшемуся ее внизу, у
входа в башню.
Конечно, это ожидание можно было считать терпеливым. Ведь зеленая
машина могла взять да уехать. Она отличалась для этого достаточной
самостоятельностью.
ПОИСКИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
СНОВА шоссе. Асфальтовая лента с каменными бортиками тянулась вдоль
канала, искусственная прямизна которого приятно гармонировала с
окружающими зелеными холмами. Иногда был виден белоснежный теплоход,
пробиравшийся меж зеленых берегов, его мачта соперничала с растущими
вокруг молодыми елями.
"Куда же ехать? Что делать? Может быть заявить в милицию?" - размышляла
Зоя.
Но достаточны ли для этого основания? В конце концов у Боброва, как
выяснилось сегодня выходной день и он мог просто забыть о нем, назначая
Зое встречу. Непростительно конечно, но ведь человеческая память иногда
дает осечку. Это не автомат системы Боброва а более тонкое и сложное
устройство.
Но нет. Бобров не полагается только на свою память, у него есть
секретарь который напоминает ему обо всем. И несуществующий секретарь
просил обождать Зою, уверяя, что инженер вот вот явится а вместо него
прикатила эта пустая мл шина.
Определенно в мире механизмов, которыми окружил себя Бобров, был какой
то изъян. Во первых, машина не доложила зачем она прибыла на дачу. Зоя не
заметила даже как нелепо ее требование: ведь обычно вещи, находящиеся в
пользовании человека, никогда не докладывают о себе. Но от вещей, которые
находились у Боброва, она ожидала иного. Во-вторых, неизвестно - может
быть Бобров как раз сейчас входит к себе в дачу. Она ищет пропавшего
Боброва, он ищет пропавшую машину - и это может продолжаться целый день.
Не успела Зоя это подумать, как услышала позади себя громкий голос. Это
был голос: Зои!
- Передайте, пожалуйста, Боброву, - слушала она с изумлением свой
собственный голос - что я, Зоя Виноградова взяла его машину и: разыскиваю
его: потому что:
Голос смущенно замолк. Это был тот самый момент, когда брови диспетчера
по станции задрожали от удивления и Зоя смущенно бросила трубку. Вот и
щелчок от брошенной трубки.
После короткой паузы голос сзади снова заговорил. Но это был уже не
голос Зои.
- Боброва! - внушительным басом бросил кто-то - Это ты Андрей? Нет на
даче?
Вот странно! Что передать? Передайте, что звонил Ставрогин. Мы же
собирались ехать на Голубое озеро. Что же он, забыл?
Возмущенно щелкнул рычаг.
- Андрей Николаевич, - послышался женский голос - Нет его? Передайте
что звонили из института. Сегодня на заводе "Самоходный комбайн" - пуск
третьего автоматического цеха.
Aга, так механический секретарь на даче докладывает о всех телефонных
звонках, происходящих в отсутствие Боброва, прямо сюда в этот кабинет на
колесах. Зоя оглянулась. Тут только она заметила сбоку заднего сиденья
обыкновенный телефонный аппарат, висящий на стенке. Очевидно, по этому
аппарату можно позвонить и на дачу Боброву, и в любое место. Это сразу
облегчает положение. Рядом с аппаратом белела кнопка. "Вероятно, нажатием
кнопки вызывается доклад секретаря - подумала Зоя - а время от времени и в
экстренных случаях секретарь докладывает сам. А может быть, эта кнопка еще
для чего нибудь."
В этот момент телефон зазвонил. Да он звонил как самый обыкновенный
комнатный аппарат - мелодичным приятным звоном.
Зоя хотела остановить машину, чтобы снять трубку. Но тут взгляд ее упал
на кнопку с надписью "микрофон" на пульте водителя.
Она нажала кнопку. От пульта от делилось и стало приближаться к ее
губам то, что она раньше принимала за украшение: овальная кремовая шишечка
из пластмассы, усеянная множеством дырок. Шишечка держалась на легком
изящном кронштейне в виде раздвижной гармоники.
- Слушаю - сказала Зоя в микрофон.
Она ожидала услышать голос Боброва. Но сзади из громкоговорителя,
скрытого где-то в потолке машины, послышался старческий голос с
покряхтыванием и остановками из-за отдышки.
- Мне нужен Бобров. Я звонил к нему на дачу, - мне сказали что его нет.
Говорит академик Митрофанов - Боброва нет. Извините, товарищ академик!
Но как только он отыщется: Я хочу сказать, что как только он: Ему
немедленно будет передано и он:
Зоя путалась и умолкла. Академик покряхтел еще немного и повысил трубку.
Из всего этого вытекало, что Боброва ищут по разным вопросам разные
люди и что его отсутствие вряд ли можно уже считать нормальным.
И Зоя приняла твердое решение сообщить о случившемся. Теперь оснований
было, пожалуй, достаточно.
Зеленый лимузин взлетел на пригорок. Открывался вид на большой город с
высокими зданиями среди которых выделялось несколько небоскребов.
С правой стороны шоссе, где несколько павильонов из нержавеющей стали и
мрамора обозначали конечные остановки троллейбусов, автобусов и метро,
виднелось огромное сооружение из серого бетона. Длинные корпуса с
плоско-овальными крышами и окнами, огромными как в старинных киностудиях,
были обнесены серым же бетонным забором.
Рядом с заводом на большом участке, залитом асфальтом и разграфленном
белыми линиями, стояло тысячи полторы автомобилей, на которых служащие и
рабочие приехали на работу. И завод, и площадка, и вся прилегающая
местность с павильонами метро и автобусных и троллейбусных станций были
обсажены молодыми деревьями и шпалерами цветущего кустарника, среди
которых виднелись пятна газонов и клумб.
"Самоходный комбайн" - объявляли выпуклые матовые золотые буквы,
прикрепленные прямо к бетону. Под ними виднелась золотая же марка завода:
комбайн о развевающимся знаменем из красной эмали.
На этом заводе работали родители Зои. Она придержала машину.
"Посоветоваться с отцом?" - подумала девушка. "Ну конечно же, - чуть не
воскликнула она, - ведь это здесь сегодня пускается третий цех-автомат.
Может быть, и Бобров окажется тут? Что может заставить его забыть о
выходном дне и тысяче обещаний, как не такая вещь?"
- Куда? - спросил дежурный в окошечке, куда Зоя протянула свое
удостоверение.
- В третий цех!
Дежурный взглянул искоса на Зою, подумав: "Опоздала, девушка... Где же
ты пропадала с утра?", но ничего не сказал.
ТРЕТИЙ ЦЕХ
ДВОР завода был залит асфальтом. Навстречу Зое ехала открытая машина, в
которой сидели совсем молодые люди- и были разложены миниатюрные блестящие
прожектора и связки цветных проводов.
"Осветители, - догадалась Зоя. - Значит, была киносъемка".
В конструкторском бюро отца не было.
- Он в третьем цехе, - сказал старик в синем халате, стоявший у
огромного шкафа с чертежами. - Идите прямо туда. Третий - сегодня
именинник. Прямо, потом направо. Большой серый корпус.
Все корпуса, которые увидела Зоя, выйдя во двор, были большие и
светлосерые.
Зоя отсчитала два корпуса и свернула к третьему.
У входа в третий цех старушка в белом фартуке с пылесосом в руках
ворчала, подбирая своей машинкой какой-то сор:
- Намусорили тут... В цех пустить нельзя. Не понимают: завод ведь...
В цехе было прохладно, светло и пусто. Стоял шум, но не резкий,
пронзительный, а смягченный, какой-то деловой. Станки работали бесшумно;
все их вращающиеся и движущиеся части двигались как во сне. Звук издавал
только металл, который обрабатывали. Его поливали эмульсией,
жемчужно-белыми струями, как душем, но он ворчал, всхлипывал, изредка тихо
стонал.
Зоя обходила ряды движущихся станков и не видела людей. Все уже
разошлись.
Не было никого, кто объяснил бы Зое смысл этого чуда современной
техники.
Огромный цех был абсолютно пуст.
Зоя оглядывалась по сторонам. Она увидела, как из отверстия в углу
выскакивали какие-то куски металла. Они появлялись через строго
определенные промежутки времени, как кукушка в старинных часах, что висели
на стене у них в доме. Но кукушка, сказав "Ку-ку", опять исчезала в
круглом окошечке, чтобы через секунду выглянуть вновь, а куски металла
соскакивали на стоявший рядом станок.
Зоя подошла поближе. Станок брал кусок металла железной рукой и клал на
стол. Приближалась головка с полудюжиной вращающихся сверл. Раз - и кусок
с шестью просверленными отверстиями передавался на соседний станок, а на
столе первого лежал уже новый кусок, ожидающий своей участи.
На соседнем станке в куске металла проделывались какие-то желобки,
после чего он немедленно передавался дальше, где с него что-то срезалось;
в просверленных отверстиях появлялась нарезка, какие-то поверхности
шлифовались и приобретали глянец.
Зоя шла за куском металла, который на ее глазах из заготовки
превращался в готовую деталь. Готовая деталь ускользнула в отверстие в
стене цеха.
Этих отверстий, как заметила Зоя, было много. Детали разного вида
спешили каждая в свое отверстие и исчезали из виду. Это походило на фокус.
Но фокус показывался в обстановке напряженной производственной работы.
Деловито трудились станки, не теряя ни секунды драгоценного рабочего
времени.
Мелькали шестерни и железные куски; прыгали со станка на станок детали,
как мячи... у Зои зарябило в глазах. Она прислонилась к чему-то и опустила
на минуту веки. По изменившемуся шуму поняла: что-то произошло. Нарушился
нормальный ритм работы.
Открыв глаза, Зоя увидела, что станок, на который она облокотилась,
остановился. За ним немедленно стал соседний станок, подававший
полузаготовки, за тем - следующий и так далее, пока целая линия станков не
выключилась из работы.
Вокруг шла работа, детали соскальзывали со станков, исчезали в стене,
но одно отверстие оставалось пустым: детали сюда не подавались.
Зоя собиралась с мыслями, чтобы понять, что же случилось, как вдруг
услышала громкий голос с ноткой раздражения:
- Отойдите же от станка... Неужели вы не видите?
Она сделала шаг в сторону. Немедленно станок, от которого она
отодвинулась, передал обработанную деталь следующему станку, тот пробил
овальное отверстие и сунул деталь дальше - все заработало, завертелось.
- Хорошо, - одобрительно сказал голос. - Только будьте в другой раз
осторожны. Станок мог повредить вам пальцы. Разве можно класть руку на
стол, где обрабатывается деталь?
Поразительно деликатный станок!
Он остановился, чтобы не нанести повреждения Зое.
Она готова была извиниться. Но голос пропал. Снова Зоя осталась одна
среди неутомимо работающих станков.
Ей стало почти страшно.
- Послушайте, - закричала Зоя, обращаясь в пустоту. - Я хочу с вами
поговорить.
- Хорошо, - раздался под сводами цеха могучий голос. - Я сейчас приду.
Это было похоже на разговор с божеством, которое согласилось снизойти к
человеку.
Но божество оказалось человеком средних лет и среднего роста, одетым
довольно скромно. Поздоровавшись со старушкой, которая все еще возилась с
пылесосом у входа, и перекинувшись с ней шуткой, человек вошел и хозяйским
взглядом окинул работавшие станки.
Зоя объяснила ему, кто она и кого она ищет.
- Отца вашего хорошо знаю, - сказал он. - Значит, вы по печати пошли?
Ну что ж, тоже хорошая специальность... Боброва не было сегодня на заводе,
это во-первых. Ну, а потом, это не третий цех, а второй - это во-вторых.
Хотите посмотреть третий цех, который пустили сегодня, - пойдемте со мной.
С удовольствием покажу... Я вроде начальник над всеми тремя цехами сразу.
Третий цех, куда Зою привел ее спутник, представлял собой такой же
огромный и светлый корпус, как и второй. Но станки в нем - это Зоя
заметила сразу, как только вошла - были какие-то особенные: маленькие и не
похожие на обычные. Шума металла в цехе совсем не было: слышался только
слабый шорох, как от падающих капель дождя.
- Что здесь делают? - спросила она, оглядывая детали, которые плыли по
воздуху между станками.
- Обрабатывается металл, - пояснил начальник трех пехов. - Только без
инструментов. Электричеством. Электричество проделывает отверстия, снимает
тончайший слой, проделывает десятки очень тонких операций. Мы можем,
например, снять с этой штуки слой металла толщиной в один атом или
проделать отверстие с точностью до тысячной доли миллиметра. В этом цехе
изготовляются самые тонкие детали современных сельскохозяйственных машин:
часы, которыми снабжается каждый комбайн, автомат, подсчитывающий число
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг