Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
не было, - сухо сказал Вольф, зная, что с этим фруктом не так-то легко
договориться, но ничего, и не таких обламывал.
  - Если вы полагаете, что слушать вас такое уж большое удовольствие, то
вы глубоко заблуждаетесь, - с ехидной улыбкой заметил Вася.
  - Ты затеял эту канитель с мертвецами, говнюк, - взорвался Вольф, - и
еще кочевряжишься.
  Василий собирался ответить в тон Иуде, но Цион мягко взял его за руку.
  - Вася! - укоряюще сказал он и с тем же вежливым укором спросил Вольфа, -
вы имеете к нам дело, комиссар?
  - Я предлагаю вам отправить к рыцарю герцогиню Алис... - раскрыл карты
Вольф.
  - Интересно, что это моя жена там не видала? - осведомился Василий, с
наигранным удивлением.
  - Я тоже думаю, что повидала она там немало, - не остался в долгу
комиссар, - именно поэтому, договориться с этим олигофреном ей будет
легче, чем тебе, например, маркиз...
  - С таким же успехом ты мог бы обратиться к своей дуре, - парировал
Василий, - она, надеюсь, видит там не меньше, с этим олигофреном...
  - Да, но с чем Алиса пойдет к нему? - недоуменно пожал плечами Цион.
  - На сей раз, она предложит своему соотечественнику покинуть нашу
территорию и возвратиться в свое Время. - Сказал комиссар, спустив Васе
оскорбление.
  - Я категорически возражаю, - сказал Василий, но комиссар нагло
улыбнулся:
  - Решение принято в верхах, - сказал он, - и не нам с тобой оспаривать
его, Дубровский.
  - Чтобы говорить с герцогом надо, по крайней мере, знать, где он
пребывает в данную минуту, - напомнил Цион.
  - Это не обязательно, - краснея - сказал Вольф, - мы можем сообщить о
наших условиях Ривке - это моя супруга, она держит со мной связь...
  - Я так и думал, что вы недурно ладите втроем, - понимающе улыбнулся
Василий, - это очень пикантно, комиссар, хотя я лично не пробовал...



                                  Глава 49



  Несмотря на интеллигентное лицо, вид у человека в цилиндре был
опереточный, а фрак и бабочка наводили на мысль, что он вот-вот затянет
веселый мотив из "Цыганского барона". В другое время это настроило бы
Кадишмана на шутливый манер - он всегда с предубеждением относился к
франтам и те из них, что имели слабость к претенциозным бабочкам, отнюдь
не пользовались его расположением. Он не любил их; не потому, что носил
форму лейтенанта полиции и имел что-то против тех, кто умеет изысканно
одеваться, а просто, первая любовь Берты, некий Вайсброд Владислав
Леопольдович, был оперным певцом, носил бабочки по долгу службы, и это
обстоятельство задевало самолюбие Кадишмана.
  Лейтенант узнал о своем предшественнике, артисте, от тещи, до сих пор
сожалеющей об интеллигентном теноре, место которого занял полуграмотный
полицейский, так и не сумевший в свои сорок с небольшим добиться
продвижения по службе.
  У Берты был продолжительный роман с Леопольдовичем, который глубоко ранил
ее нежное сердце тем, что предпочел ей опереточную певицу, бесталанную, но
с высоким бюстом и туго налитыми ягодицами. Мысль о том, что этот
бездарный тенор сжимал в объятиях обожаемое им существо, была противна
Кадишману и неприязнь к "Леопольду" ассоциировалась у него с опереттой и
бабочками, столь обожаемыми его безголовой тещей. Но теперь, после унылого
одиночества и долгого скитания по тихим безлюдным улицам вымершего города,
он был рад любой живой душе, пусть даже с бабочкой и цилиндром.
  Незнакомец предложил ему сесть, и сам вольготно расположился в уютном
кресле.
  - Я полагаю, вы уже освоились у нас? - дружелюбно сказал он.
  - Я не понимаю вас, господин? - Кадишман хотел сказать "Цилиндр", но
вовремя удержался.
  - Видите ли, мы оставили вас на некоторое время одного, чтобы вы привыкли
к мысли, что вас больше Нет.
  - Как это Нет, простите?!.
  - Вы умерли, господин Кадишман, ушли в мир иной, по вашим земным меркам,
разумеется!
  "Я был прав, - с горечью подумал он, - интуиция не обманула меня, я
действительно умер, меня больше нет, и никогда не будет"
Он почувствовал, что все его существо воспротивилось этой нелепой смерти,
навязанной ему извне. "Но ведь Я есть, и Я мыслю - убеждал он себя, - Я
здоров и воспринимаю себя живым существом. Я даже хочу есть и съел бы,
кажется, целого барана, а потом занялся бы любовью с Бертой. Если это
смерть, то это очень странная смерть"
  - Ничего странного, - сказал Цилиндр, - отвечая бессвязным мыслям
Кадишмана, - это вы полагаете, что хотите есть, и материальность ваша -
иллюзия; вы теперь духовная субстанция, но продолжаете по инерции
воспринимать себя как физиологический организм.
  Кадишман не удивился тому, что Цилиндр прочел его мысли.
  - Но я нахожусь в Тель-Авиве - сказал он растерянно, - и в этом кабинете
я уже бывал раньше...
  - Верно, - согласился цилиндр, - но это было там - в вашем далеком и
суетном мире...
  - А мы, значит, теперь в ином мире? - с грустной иронией сказал Кадишман,
- не суетном и близком?
  - В Одиночном! - не обижаясь, поправил Цилиндр.
  Поднявшись с места, он изящно ударил по клавишам компьютера, стоявшего на
столе, и на тусклом мониторе появилось изображение приемной министра
внутренних дел, но теперь она была набита людьми, среди которых лейтенант
признал секретаршу, отозвавшуюся некогда на его неуклюжий комплимент. Она
была в коротенькой фирменной юбчонке и в пылу работы не обратила внимания
на то, что та задралась у нее выше колен. Один юнец, с едва пробившимся
пушком на подбородке, стоявший неподалеку от стола, нарочно уронил очки,
чтобы получше разглядеть кружевные трусики под юбкой, и надолго застыл в
этом положении, вызывая саркастическую улыбку окружающих. Цилиндр
перехватил убитый взгляд Кадишмана:
  - Такие вот трусики, - осуждающе сказал он, - в вашем мире могут
привести к падению должностного лица или даже правительства. Соблазнился
человек бабенкой и потерял кресло, а то и влияние на политической арене.
  Знакомо?
  - А в вашем мире, что без трусов ходят? - Вопросом на вопрос отвечал
Кадишман.
  - В нашем это невозможно, - назидательно сказал Цилиндр, - делать
глупости у нас некому и не с кем...
  - Почему?
  - На каждого человека у нас приходится по одной Вселенной.
  "Поэтому я нигде не видел людей, - догадался Кадишман, - на кой ляд
человеку вселенная, если он в ней один? "
  - Это нечто вроде искупления грехов одиночеством, - продолжал Цилиндр.
  - То есть, ад?! - уточнил Кадишман...
  - Зачем же ад, господин Кадишман, - котлов, как видите, с раскаленным
маслом мы не имеем, и поджаривать вас не собираемся...
  - Да, но вы говорили об искуплении...
  - Одиночество для грешника одно из самых суровых испытаний. Рядом с ним
меркнут все муки ада...
  - Те, кто умер, стало быть, обрекаются на полное одиночество? -
продолжал иронизировать Кадишман.
  - На техническом языке это называется - импорт в исправительно иномерное
пространство, - поправил Цилиндр, до него не доходила мрачная ирония
лейтенанта.
  - То, что у вас принято считать физической смертью, - продолжал он, - у
нас не более чем щелчок на этой умной машине и переход в нематериальную
сферу или загробную колонию, как вам будет угодно...
  - А вы, собственно, кто такой, Бог, что ли? - спросил изумленный
Кадишман.
  - Ну что вы, - скромно заулыбался цилиндр, - я любитель компьютерных
игр...
  - Наша жизнь, стало быть, не более чем игра для вас?
  - Человеку несведущему может так показаться, на самом же деле, я озабочен
совершенствованием форм жизни по обе стороны материи и духа...
  - В чем это выражается, сэр?
  - Каждая личность на земле сеет разумное и доброе, до тех пор, пока Я,
произведя индикацию на греховность, не импортирую его туда, куда он,
согласно нашей классификации, должен быть направлен.
  - Иными словами, уничтожаете или помещаете в ваш модернизированный Ад?
  - Все не так мрачно, лейтенант. Человек, выполнивший на земле свою миссию
вправе вернуться на землю, но в ином обличии...
  - А если он наследил в своей земной жизни?
  - Значит, в следующий раз он появится в образе животного, ибо не дорос до
высших форм разумной жизни...
  - Переселение душ, - сообразил Кадишман.
  - Пожалуй, так...
  - В таком случае, господин, - назвать этого фраера Господь Бог, у
Кадишмана не поворачивался язык, - я хотел бы вернуться на землю...
  - Иные на вашем месте предпочитают переход на более развитую ступень
развития, разумеется, после того, как отмоют грехи в Одиночном мире
  - Я ничего не собираюсь отмывать...
  - Ну что ж, за вами есть некоторые заслуги, и я готов экспортировать вас
обратно...
  - Спасибо! - воскликнул Кадишман.
  - Я должен предупредить вас, что при этом прерывается связь с прошлым.
  - Что это значит? - забеспокоился Кадишман.
  - Это значит, что память ваша стирается, и вы рождаетесь другим
человеком...
  - Я не хочу быть другим!..
  - В таком случае, любезный, вам придется провести здесь ближайшее
тысячелетие.
  - Но что я буду делать здесь все это время?
  - Размышлять о недостойных поступках, совершенных вами в прошлой жизни.
  Кадишман не хотел унижаться и убеждать этого сноба:
  - Ну что ж, - с гордой непреклонностью, - сказал он, - я обдумаю ваше
предложение, сэр...
  - Прекрасно, - ответил Цилиндр, - садитесь в машину и отправляйтесь в
путешествие. Это стимулирует Совесть. В одиночных мирах мы используем
данную меру, так же, как в ваших тюрьмах используют карцер.
  - Значит, вы посадили меня в карцер? - не очень удачно пошутил Кадишман.
  Но Цилиндр шутки не понял.
  - Надумаете возвращаться, сэр, свяжитесь со мной... - сказал он, кивнув
посетителю в знак окончания разговора. Кадишман уныло вышел из
министерства, неторопливо сел в лимузин и поехал, куда глаза глядят,
соображая о тщетности загробного бытия, вершителем которого является
столь бесцветная личность, как Цилиндр.
   
Глава 50
 
"Трагическое нашествие призраков" в Израиле, так или иначе, освещали
почти все информационные агентства мира. ИНТЕРПОЛ, наблюдавший за
стремительным развитием событий в стране, известил тель-авивских коллег о
том, что "Феномен воскрешения мертвецов" был зарегистрирован учеными в
Англии, а также в одной из областей солнечного Узбекистана.
  На кладбище животных под Лондоном внезапно разверзлась могила сельской
лошади по кличке "Тифани". Издохшее три года назад животное глубокой
ночью, выбравшись из ямы, незаметно пробралось в старую конюшню, в которой
обитало незадолго до смерти, и тяжелыми ударами копыт забило насмерть
беспомощного жеребенка, по сути, своего внучатого племянника. На шум в
конюшне подоспел фермер, который уложил воскресшую лошадь из старинной
двустволки.
  Второй случай произошел под Самаркандом; с мусульманского кладбища в
правление колхоза прибыл покойный председатель, которого члены
возглавляемого им ранее коллективного хозяйства застали утром в
конференц-зале под красным флагом Коммунистической партии СССР. Он умело
изображал стоявшего на постаменте Ленина с бодро протянутой вперед левой
рукой. В правой руке председатель судорожно сжимал затертую поношенную
кепку, и было непонятно - то ли это жест нищего, вымаливающего инвестиции
у более удачливых партнеров по европейскому рынку, то ли вождь указывает
массам, в каком направлении следует идти, чтобы не сойти со столбовой
дороги Коммунизма. Перед тем, как стать на вахту у флагштока,
председатель заглянул в местную столовую, взломал дверь на кухню, где
поглотил почти все съестные припасы, рассчитанные на бригаду хлопкоробов
колхоза имени Плеханова.
  Глубоко изучив полученную от зарубежных коллег информацию о внезапно
воскресших "объектах могильного происхождения", профессор Хульдаи, связал
два последних факта с переселением души беспокойного герцога Балкруа: этот
смелый вывод был сделан им на том основании, что толстое лицо
председателя, также как и вытянутую морду лошади, восставшую под Лондоном,
пересекал грубый и безобразный шрам, очевидно, сабельного происхождения.



                                  Глава 51



  Уже второй день Кадишман уныло ездил из города в город, в надежде
встретить хоть одну живую душу.
  Впрочем, вторым день считался согласно подсчетам самого инспектора. С
того самого момента, как его "забросило" в этот Одиночный и одному ему
принадлежащий мир (согласно странному определению Цилиндра), солнце над
его головой не сдвинулось даже на один сантиметр. Час был полуденный,
именно таким он оставался на протяжении всего его путешествия", которое в
одночасье превратилось в изощренный ад. "О какой такой логике говорил
Цилиндр, если даже Время здесь не подвластно законам природы"
Мысль о Цилиндре успокоила его и несколько приободрила. Чтобы там ни
было, он не один в этом "Одиночном мире" - где-то рядом за кулисами,
обитает и, конечно, наблюдает за ним тот франт с бабочкой.
  Все это время его мучили догадки - кем все же мог быть сей лакированный
опереточный кудесник? Связывать его с образом Всемогущего творца было
неумно и смешно. Кадишман не мог допустить, чтобы Бог представлялся перед
простыми смертными в столь бестолковом шутовском наряде. Судя по
отпускаемым им плоским шуткам, он просто остряк самоучка.

  * * *
 
В Нетании он подъехал к морю и долго любовался водорослями, которые
издали, показались ему нарисованными, а вблизи напоминали мохнатый зеленый
войлок, густо облепивший угрюмые прибрежные камни.
  "Почему это случилось со мной" - напряженно думал он, пытаясь
вспомнить, где он был не прав в прошлой жизни, и был ли вообще повод у
Цилиндра применять к нему столь суровые меры наказания.
  Слово "Наказание" было одно из самых ходовых в устах Иуды Вольфа, и
Кадишман, хотя не любил шефа, также как, все, заимствовал некоторые
"удачные" словечки из его небогатого лексикона, чтобы потом оперировать
ими при подаче отчетов. Комиссару импонировало стремление подчиненных
подражать ему, и он не так сурово распекал льстивого подателя за
неумение прорабатывать версию иного дела.
  Сидя на берегу моря, кипучие волны которого ласково омывали его босые
ноги, Кадишман вспомнил о том, что не любил, обычно, вспоминать; в
молодости он был груб и несправедлив к Розе, а однажды жестоко избил ее,
приревновав к молодому человеку, с которым у нее было шапочное знакомство.
  В двадцать восемь лет он оставил своего лучшего друга в беде - именно
тогда, - когда тот особенно нуждался в нем, а в тридцать
лжесвидетельствовал на суде, в котором обвинялась не очень симпатичная ему

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг