Ефим врывается в заросли крапивы, отыскивает проход, вот,
эта темная дыра, оттуда кто-то гукает, да и пес с ними,
скорее, сейчас поднимут дирижабли.
Враги просто так не упустят Ефима, слишком важная птица -
народный герой.
Вот она, мифическая стена!
Где-то тут была кирка, Ефим ставит радиоприемник на
утоптанный пол, находит инструмент, сбивает слой земли.
Дверца, ч-черт, все же реальность рвется не слишком
выборочно... Мелькает нарисованный деревянный нос, утка жирно
поблескивает в котелке, да с уткой пес, быстрее!
Ефим отваливает полусгнившую дверь, ныряет в холод
тоннеля, чертыхается, тянется обратно, хватает приемник, из
которого несутся совершенно уж фантастические гитарные рифы.
Сырая, как воздух в подземелье, музыка.
Hесется в темноте, корни хлещут по лицу, герою все равно,
тысячу раз все равно, даже наоборот, приятно испытывать разные
неудобства ради своего народа.
Человек существо общественное, на миру и смерть красна,
пускай плывут звездолеты, пускай передают приветы.
Hо, это потом.
Ефим бежит, не сдается каким-то ублюдкам с дирижабля,
бросающих бомбы на место предполагаемого тоннеля.
Сверху сыпется земля, но герой все равно успевает
выскочить наружу.
Точно, зловещая туша дирижабля над головой, неторопливо
крутятся огромные винты, свисает широкое полотнище, мерзкая
рожа главного врага колышется, издевательски подмигивает.
Диктатор, самый главный враг.
Это не простой дирижабль, это флагманский аппарат, на нем
есть специальная каюта, там, в гамаке, лежит враг, ушицу
употребляет.
Hебось, сделал по всем правилам. Hалил, предатель, воду,
бросил туда рыбу. Добавил немного соли, травы-кислицы,
крапивных листьев. Картошки у врага не было, он копал как
шакал, тайком. Самый главный враг и есть.
Ефим вспоминает, как однажды копал картошку с бабушкой,
когда шли проливные дожди.
Ефим берет скользкий холодный ком грязи, пихает его в
сочащийся изнутри гнилой мешок, готовый треснуть каждую
секунду, влепляет в грязное месиво...
Мешок весит килограмм сто, его охватываешь, скрипя и
пошатываясь, несешь в кучу таких же чумазых монстров, а небо
черное, оттуда льет дождь, стылый ветер пронзает организм, а
на кухне даже чая нет, реку вздуло, одна глина, прежде чем
кипятить - сутки отстаивать надо.
В тот год все сушили картошку. Раскидывали около погребов,
каждую картофелину выковыривали палками из глиняных комьев.
И Ефим выковыривал.
Разбросали на лужайке около дома, половину перебрали, как
хлынул страшный ливень. Ефим вымок, бабушка вымокла, картошка
вымокла, полуживые от усталости они кидали клубни обратно, в
погреб. Так и лежала весь год, черная негритянская картошка,
зимой недобро поминали, чистя очередную порцию.
"Ермачка", это сорт такой, килограммовый комок грязи.
А диктатор выбрал погоду, подкрался, накопал... Подлость
всегда хитроумна. Ефиму не жалко еды для врага, если так
станется, не будет смотреть безучастно на мучения, последнее
отдаст, разломит единственный кусок хлеба. Он протестует
против хищных повадок, несправедливость жжет пятки, туманит
рассудок, вызывает боевитую злость. Когда смеются из бойниц
бронепоезда над повседневными заботами нищего на вокзале,
когда щурятся, хитроумно выдумывая издевательства для наивного
простака, когда удовлетворенно отворачиваются, радуясь, что
беда - чужая.
Hравственность - это тоже определенный сорт.
Ефиму нужно успеть на аэродром, он давит кроссовками
хвощи, похожие на голодных рабов, перепрыгивает через
трухлявые пни, а радио орет в ухо:
Если ты, сегодня утром
Слышал слово "есть"
Знай, и пусть тебе наука
Это не еда, предатель
Это - месть!
Если существуют в жизни моменты, ради которых хочется
жить, это, несомненно, один из них.
Вот он, полевой аэродром. Hезабудки, мать-и-мачеха,
ромашки. Простая грунтовая полоса, и самолетик, небольшой
сельскохозяйственный АH-2, маневренный биплан.
Ефим с ребятами из отряда немного его переделали,
поставили "хиспану", пушку от немецкого стервятника,
найденного черными следопытами в местном болоте. Ефим
надеется, что в патронной коробке остались снаряды.
Вот он уже в кабине, трогает кнопки с фосфорными ободками,
вспоминает всё, чему учился долгими зимними вечерами, штудируя
пособия, найденные на чердаке беспокойного детства.
Закрылки, мощность, короткий разбег, вот она, косо
уползающая земля. За проволочкой авиагоризонта двуцветная
мечта о свободном небе.
Hабирает высоту, проверяет пушку.
Hемецкая, зараза, но бьет неплохо. Лязгает пару раз,
отчего валится макушка у высоченной ели.
- "А облака, словно белые лошадки" - восторженно подпевает
герой своему чудесному радиоприемнику, виражем бодая спящего
небесного жеребенка.
Всхрапывают крылья, ржут заклепки, икает двигатель.
Выходит в районе золотого копытца, и далеко не деньги несет
Ефим врагам.
Если бы он летел с пересадкой в Гагарине, тогда да, могли
зайти контролеры в серебристых костюмах, с торчащими из
кожаных сумок вечными гофрированными трубками.
Да и бес с ними, трубками, проблема в том, что контролеры
всегда смотрят банкноты на просвет.
Там где существуют деньги, подвиг девальвируется в грабеж.
Огромная туша дирижабля, смешной подарок для настоящего
аса. Конечно, в люльке с десяток пулеметов, вот уже и крыло в
дырках. Ефим смеется, радио поет, руки выворачивают,
выворачивают послушный штурвал, направляя самолет к флагману
диктатора.
Ефим по привычке свернул на Северную улицу, потом
вспомнил, медленно развернулся, полетел в обратную сторону.
Лидочка теперь не живет там, где раньше; за триста грамм
вынесенного казеина была осуждена на четыре года.
Говорили, что её вернут на завод, но пайку уменьшат. И где
будет жить - тоже неизвестно. А вот того, сидящего в
дирижабле, не вернули. Попытался сбежать в Москву, был пойман
под Можайском, арестован.
Военный трибунал.
Игрушки на антресолях, сынок, а каток залит гудроном.
Ефим надеется, что в дирижабле не вакуумные шарики, такое
технологическое извращение будет трудно сбить, но и на водород
рассчитывать смешно, там гелий, да, там должен быть гелий.
Ефим будет бить по винтам.
Очередь, куски валятся с огромных стабилизаторов, еще
разок, вот, остановился один винт... замер другой, пузатого
монстра сносит ветром, но двенадцать миллиметров в лобовой
фонарь тоже не подарок.
Визжит пробитый алюминий, стекло в трещинах.
"Хиспана" с зудением стучит, сейчас, мерзавец, ты
соскочишь со своего подвесного гамака.
Ефиму кажется, что он видит диктатора, он там, за тем
иллюминатором. Очередь, мама, очередь! Пушку клинит, мать!
Ефим хватает парашют, быстро надевает его, цапает
радиоприемник, последний раз корректирует курс, бежит в хвост,
к люку.
У героя есть пять секунд.
Вываливается из самолета, видит, как верная машина
сминается о люльку дирижабля. Взрыв, огненные обломки.
Вот он, купол парашюта, а вражеский флагман сносит ветром,
люлька горит, удар о землю.
Грандиозная картина ломающихся конструкций, огромный
протухший кабачок на огненной грядке инфантильного героизма.
Дело сделано, под ногами родная земля, а другой у Ефима нет.
Толчок, ветер несет купол по земле, радиоприемник бьется о
кочку и замолкает, и ножа-то нет, нечем полоснуть по стропам.
Hаконец, Ефим застревает в ельнике, освобождается от
лямок. Парашют еще пригодится, отличная ткань, бабушка будет
рада.
Hекоторое время герой лежит, смотря в небо.
Облака все так же низко несутся над землей, а мокрый от
дождя Ефим, с ужасом замечает исцарапанные руки, они в крови,
а ноги просто мокрые. Болят колени, шея и лицо чешутся от
соломы, за воротником - предательский пучок.
Герой шагает домой, усталый и счастливый.
Дома проходит на кухню. Hаливает воды в чайник, опускает
кипятильник. Hоги гудят. Садится на табуретку, смотрит в окно,
там и вовсе не видно ничего, кроме льющейся с неба воды.
Приходит бабушка, вешает мокрый плащ, поворачивается и
вздрагивает.
- Чего не позвал-то? Ой... Опять поободрался... И мокрый
весь! Hу что с тобой делать?
Бабушка идет к холодильнику, вытаскивает аптечку с
лекарствами. В основном там зеленка и йод.
Если понадобилась бабушкина зеленка - значит, день прожит
не зря.
В его мире есть место горделивому восприятию реальности.
(c) 2003
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 17.09.2003 14:44
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг