Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     - Бах-тара-рах! - выстрелил он из второго и закрутился в
другую сторону.
     - Ну как? - поинтересовались родственники, когда адмирал
возвратился с испытаний. - Стреляет во все стороны?
     - Стреляет! - огорченно ответил конструктор. - Хорошо
стреляет. Вот только...
     Он не сказал, что "только". Впрочем, родственники его бы и
не поняли. Чтобы понять, надо быть соленым моряком: соленые
моряки знают, что кораблю мало хорошо стрелять, надо еще держать
правильный курс.


     Новелла шестьдесят третья

     Отто Лилиенталь

     Отто Лилиенталь с малых лет мечтал летать. С годами это
превратилось в дело всей его жизни.
     - Молодец, целеустремленный какой! - говорили
родственники. - Что вот мы? Коптим. А он? Рвется в небо. Орел!
     Лилиенталь смастерил себе крылья. Они были из реечек,
обклеенных тонкой материей.
     - На этажерку похоже, - говорили родственник, щупая
сооружение. - Ты сам куда влезешь, в середину? А махать чем
будешь? Не будешь. Думаешь так понесет. Ну-ну...
     Для начала Отто взобрался на невысокий холм. Дул ветерок и у
подножья холма шевелил клевер и кашку. Отто разбежался, ветер
подпер снизу этажерочные крылья и снес авиатора в долину.
     - Получилось! - удивились родственники. - Дерзай дальше.
Кстати, на кого у тебя завещание оформлено, на жену?
     Следующие крылья Отто сделал в два раза больше, а холм
выбрал самый высокий.
     - Палец послюни, ветер проверь, - советовали
родственники. - Надо же, какой настырный. Все за что берется до
конца доводит! Небось и к нотариусу успел сходить, все оформил?
     Не успел Отто взлететь, как порыв ветра ударил в крыло
сверху, перевернул этажерку. Кувыркаясь, человек полетел вниз.
     - Безумству храбрых поем мы песню, - скороговоркой
пробормотали родственники и побежали опротестовывать завещание. У
них уже была на этот случай приготовлена бумажка, что Отто
страдает навязчивой идеей - хочет летать.


     Новелла шестьдесят четвертая

     Александр II

     Партия "Народная воля", отражая настроения прогрессивной
общественности, приговорила императора Александра II к смерти.
     Император ездил по городу всегда в одно и то же время по
одним и тем же улицам.
     - Мон шер, может быть вы измените время и маршрут? -
упрашивала его императрица.
     - Но что скажут подданные? - отвечал император. - Они
привыкли к порядку. Нет уж, пусть все идет как шло.
     Однажды он ехал в карете по набережной. Был первый день
марта. Звенела капель. Улыбались люди. Из толпы вдруг выскочил
человек с пакетом в руках.
     - Бомба! - ахнул жандарм.
     Раздался взрыв. Контуженного императора отвезли в
Михайловский замок.
     - Как вы себя чувствуете?
     - Так себе.
     - Вам следует находится здесь до вечера, пока не придет
воинская часть, - настаивали придворные. - Толпа не расходится,
в ней могут быть еще бомбометчики.
     - Если я не выйду, народ подумает что я трус, - печально
сказал император.
     Он выехал на ту же набережную в той же карете. И снова из
толпы выскочил человек. В руке у него было что-то завернутое в
газету.
     Снаряд полетел точно в цель...
     Из смерти императора террористы быстро сделали выводы:
     - Царизм не способен к предвидению. Всем своим существом он
принадлежит прошлому, - разъясняли в кружках бородатые
сторонники исторического прогресса и демократии.
     Они глубоко знали предмет и не поддавались сомнениям: кто-
что о них подумает.
     Какая разница?


     Новелла шестьдесят пятая

     Дюма и его герои

     Французский писатель Александр Дюма был полукровкой (дед -
негр) и как все люди смешанных кровей отличался необыкновенной
ловкостью. Хотелось зарабатывать и издаваться.
     Сперва дело шло туго. Александр усаживался за стол, макал
гусиное перо в чернильницу и морща лоб выводил на листе бумаги:
"В первый понедельник апреля 1625 года все население городка
Менга..." Сразу же начинались сомнения: вдруг Менг не городок, а
большой город? Во второй фразе герой ехал на гнедой лошади. Что
такое "гнедая" - черная, коричневая, серая? О, боже! Приходилось
бросать перо и бежать в библиотеку к справочникам.
     Еще хуже если попадалась фраза "в третьем браке с
вюртембергской принцессой". Вюртембергская колбаса бывает, а
принцессы? В мозгу шевелилась зеленая гусеница.
     И вдруг, после третьего романа, Александра осенило. А что
если перейти на бригадный метод? Пять голодных студентов,
машинистка, запереть их на ключ...
     Так утверждают злые языки. Романы посыпались, как дамские
сапожки с конвейера. Уходя из дома Дюма теперь говорил:
     - Что мы там пишем? "Учитель фехтования"... А это про что -
- про Индию? Ах, про Россию. История любви дворянина декабриста и
бедной француженки? Пишите, пишите. С героиней поосторожнее:
нравственность на высоте, никаких декольте и ножек. С Николаем
можно не церемониться. Будете описывать Инженерный замок - не
рассусоливать: "надо рвом возвышались стены, со скрипом опустился
мост". И все. К "Гастроному # I" я вас прикрепил. Аванс выдам
завтра. Пошел на пленум кинематографистов, пробивать заявку.
Сваляем телефильм.
     - Звонил какой-то молодой прозаик из Рамбуйе. Просил
принять.
     - В шею!
     В 1858 году Дюма приехал в Россию. В доме нижегородского
губернатора Муравьева (тоже декабриста) хозяин сказал:
     - А у меня для вас сюрприз. Познакомьтесь. Граф и Графиня
Анненковы. Ее девичья фамилия Полина Гебль. Не вспоминайте?
     - Смутно. Встречались с графиней на водах?
     - Какие там воды? Иван Александрович и Полина герои вашего
романа "Учитель фехтования". Теперь-то вспомнили?
     - Ах, вот как!
     Где уж тут вспомнить - несколько сот книг, кто что писал...
     А вот "В первый понедельник 1625 года..." - отличная фраза,
помнилась: ею начинались "Три мушкетера". Ее написал он сам.


     Новелла шестьдесят шестая

     Роберт Кох и холера

     Холера всегда была одним из самых  страшных бедствий для
человечества, людей она косила как траву.
     Человек, который победил ее работал младшим врачем в доме
для умалишенных в Гамбурге. Его звали Роберт Кох. Однажды жена
подарила ему к семейному празднику микроскоп.
     - Ишь, копошатся, - рассуждал он, разглядывая в трубку
стеклышки с мутной водой. - Ползают. Ага, один разделился,
второй...
     О догадке француза Пастера, что все болезни идут от микробов
он уже слышал.
     Умалишенные были забыты. Маленький, востроносый Кох покупал
мышей и заражал их. Начал он с сибирской язвы. Микроскоп показал,
что внутри каждой мертвой мыши кишат какие-то палочки. Микроб был
открыт.
     затем пошел - туберкулез. И снова палочки. "Проклятые
палочки Коха" - горько пожаловался сто лет спустя поэт, умерший
от этой болезни.
     И наконец - холера. Она началась в Индии, проникла в Египет
и подходила к Европе. Кох едет в Александрию, потом в Калькутту.
В Индию он привез с собой в ящике полсотни белых мышей. Мыши
умерли, но возбудитель болезни был открыт.
     - Похож на запятую, - сообщил всему миру Кох.
     Нашелся скептик. Доктор Петтенкрофер из Мюнхена написал:
     "Пришлите мне ваших воображаемых зародышей холеры и я докажу
вам насколько они безвредны".
     Обязательный Кох послал ему пробирку. В ней копошилось
несколько миллионов страшных запятых.
     Получив посылку, Петтенкрофер вытащил из пробирки пробочку и
опрокинул содержимое в рот. Им можно было убить полк солдат.
Доктор погладил пышную бороду, икнул и пошел гулять. Болеть он и
не думал...
     С помощью того, что открыл Кох, научились лечить и сибирскую
язву и туберкулез и холеру. Но бородатый чудак из Мюнхена тоже
задал задачу. Не только гении, но и сумасброды учат людей. Теперь
мы знаем: заболевают не все и не всегда.
     Без него открытие Коха было бы неполным.


     Новелла шестьдесят седьмая

     Как открывали полюса

     Полюса планеты всегда манили к себе отважных.
     Доктор Кук, захватив с собой двух гренландских эскимосов
ушел в бескрайние просторы Арктики. Вернувшись, он объявил, что
достиг Северного полюса. Правда, объявил аж через год.
     В то же время, то же самое проделал будущий адмирал Пири.
Экспедиция Пири была многолюднее, кроме того, вернувшись он
представил карты и дневники путешествия, чего не сообразил
сделать Кук.
     исследователи вроде бы разобрались между собой, но вмешалась
общественность.
     - Не был он на полюсе! И близко не подходил, - говорили
про Кука сторонники Пири. - Дневники утеряны, карт нет, эскимосы
разбежались... А, главное, что молчал?
     - Ваш тоже хорош гусь! - огрызались кукофилы. - Штурмана
оставил на полпути, шел с туземцами да с собаками. Собакам-то
что? Им подтвердить - раз гавкнуть! Конечно, карты, приборы он
принес, но...
     Коллективное обсуждение вопроса - кто первым достиг полюса?
не пошло на пользу исследователям: оплеванный и затюканный Кук
умер в больнице, у Пири на всю жизнь испортился характер.
     История географических открытий всегда драма.
     С Южным полюсом получилось не слаще.
     Англичанин Роберт Скотт и норвежец Руаль Амундсен вышли в
экспедицию почти одновременно.
     Сани Скотта тащили лошади-пони, Амундсен ехал на собаках.
     Лед быстро изрезал копыта лошадей, пони погибли один за
другим, и когда Скотт добрался до полюса, над ним уже развевался
красно-синий норвежский флаг.
     В обратный путь англичане брели зная, что не дойдут.
Истощенные, они погибли, не дойдя несколько километров до
запасного склада с провиантом.
     Замерзая, Роберт Скотт негнущимися пальцами сделал в
дневнике последнюю запись: "Надежды нет... Не могу больше писать.
Не оставьте наших близких!"...
     Амундсену досталось тоже. После возвращения, его в каждом
порту встречали группы молчаливых англичан. Они несли
транспаранты: "Ты убил Скотта".
     И, наконец, выступая на банкете, по случаю визита Амундсена
в Лондон, председатель Королевского Географического общества лорд
Керзон сказал:
     - Я пью за собак, которые открыли Южный полюс!


     Новелла шестьдесят восьмая

     Карл Маркс

     Вождю мирового пролетариата Карлу Марксу сильно мешала
борода. Во-первых, ее надо было мыть. Мыл он ее в тазу,
расплескивая воду и пуская пузыри. Во-вторых, ее надо было то и
дело расчесывать.
     - Ну, ты скоро? - волновалась жена, собираясь в гости к
Лафаргам.
     - Мм-мм? - мычал корифей, дергая гребенкой густые волосы.
     - Господи, да состриги ты ее! На человека будешь похож.
     "А ведь она права, - думал Маркс, - радо сбрить к черту.
Работать некогда. Создавать". Взгляд его упал на труды Гегеля и
Фейербаха, Рикардо и Адама Смита. Страницы вырезались ножницами.
Создавалась гранитная основа. Попутно выяснилось, что материя и
дух не главное, главное "товар-деньги-товар".
     "Как бы теперь толкнуть эту теорию в массы? Вооружить их
железным инвентарем. Сделать основополагающей."
     Вместе с Энгельсом сели писать манифест: "Призрак бродит по
Европе. Срыть и перевернуть. До основанья, а затем. Пролетариату
нечего терять кроме своих цепей".
     Цепей у соавторов не было. У Энгельса была неплохая фабричка
в Германии. В своем доме Маркс тоже ничего ломать не собирался.
Наоборот, установил центральное, редкое по тем временам,
отопление с котелком. Теперь мыться можно было в ванне. Борода
больше не мешала.
     Кстати о Лафаргах. В гостях у них всегда было очень весело,
на третье подавали сладкий пудинг.
     Горько стало другим: "срыть и перевернуть" - этим
увлекаются до сих пор многие.


     Новелла шестьдесят девятая

     Первый автомобиль

     Когда немец Бенц построил первый автомобиль, для его
обсуждения собрались лучшие умы Германии.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг