- Да что тут непонятного? - возмутился Алур. - Хорошая пружина знаешь что
такое? Так вот, сорок пять единиц это хорошая пружина.
- Меч пружина? - невинно спросил Петер, распахнув глаза от удивления.
Алур несколько секунд удивленно рассматривал приятеля, потом повалился на
кровать от смеха. Лукор вздрогнул и покосился на Виктора и Рупа. За тот месяц,
что он пробыл с ними, он уже привык, что отношения внутри их коллектива не были
обычными отношениями фэтра и подчиненных. Тем не менее, он все еще испугано
вздрагивал, когда кто-то делал нечто, что, по его мнению, было проявлением
неуважения к фэтру. Тем более, что в их взаимоотношениях он так и не
разобрался. Вроде как все подчинялись тому, кого он считал Императором, но
иногда высказывали в его адрес такое, чего не потерпел бы и простой солдат. Но
Виктор, о таком имени Лукор и не слышал ни разу, встречал подобные высказывания
только смехом. Потом Лукор разобрался, что эти высказывания были несерьезны и
носили шутливый оттенок. Но это окончательно запутало его. Шутить над фэтром?
Тут Алур оборвал смех и посмотрел на Петера.
- Пружина не весь меч, - объяснил он, - а только та его часть, что не
заточена. Режущая же кромка закалена гораздо сильнее. Между прочим, это
изготовление меча оказалось очень полезной вещью. За этот месяц я узнал о
свойствах металлов больше, чем за всю прошлую жизнь. - Тут Алур нахмурился. -
Теперь я понимаю то, что говорил Виктор о двойных технологиях. Ведь металл
такого качества можно использовать не только для изготовления мечей, но именно
для их изготовления такое качество и могло понадобиться.
На Алура посмотрели слегка удивленно.
- Перевести последнюю свою фразу сможешь? - ехидно поинтересовалась Велса.
Алур досадливо отмахнулся, погрузившись в какие-то размышления.
Виктор около недели назад рассказал о Земле всем по настоянию Рупа. Виктор
и сам понимал, что это необходимо было сделать, но со всеми делами закрутился
так, что ни на что времени уже не оставалось. Конечно, остальным он рассказал
несколько отредактированную версию, с учетом их возраста, но это помогло
укрепить доверие в их отряде.
- Так, всем пора кушать, - поднялся Виктор. - Что у нас сегодня?
- Запеченные грибы, чай, и я испекла огромный пирог, - вскочила Велса. -
Чур, нам с Линкой и Хонгом по самым большим кускам. А некоторым бездельникам
можно вообще не давать. - Она демонстративно покосилась на Петера и Шора.
- Это кто тут бездельники? - возмутились они хором? - Между прочим, мы
сегодня замечательные глиняные горшки сделали!
-Этими вашими горшками уже вся деревня завалена, - отрезала Велса. - А
сколько я у вас прошу кувшин? Мне молоко где хранить? В ваших горшках?
- Ну... кувшин немного сложно пока...
- Вот потренируемся...
- Мы же не профессионалы... - наперебой начали оправдываться они.
- Велса, будь снисходительна, - укоризненно попросил Виктор. - Они
действительно стараются.
- Но у них не получается, - хихикнула Линка.
- Ну-у, - насмешливо протянул Алур. - По сравнению с их первыми опытами
теперешние горшки можно прямо сейчас в музей определять.
- Хватит вам, - прикрикнул Виктор. - А уж ты бы, великий инженер, вообще
бы молчал. Или тебе напомнить твой первый опыт по изготовления лесопилки?
- Подумаешь, - обиделся Алур. - Кто же знал, что ветровик не потянет без
понижающей передачи? Зато теперь я знаю мощность ветряного двигателя и больше
подобного не повториться.
- Опыт, великая вещь.
Алур понял и засопел.
- Ладно, ладно. Признаю, что был не прав. Поднаберутся опыта и вазу смогут
сделать, не то, что какой-то кувшин.
Закончив спор, все шумной гурьбой кинулись на кухню. Подобное зрелище тоже
первоначально вводило Лукора в ступор, но теперь уже привык и не обращал
внимания даже на то, когда кто-нибудь обгонял его, солдата, невежливо
проскакивая под руками. Тем более, что с фэтрами церемонились ничуть не больше,
чем с ним. Сначала он пытался жаловаться Рупу или Виктору, но те не поняли.
Виктор же только удивленно посмотрел на него.
- Они же дети! Что вы хотите?
- Я не знаю кто они такие на самом деле, но они изображают из себя
крестьян. Так пусть и ведут себя соответственно.
Виктор только пожал плечами.
- При посторонних они будут вести себя соответственно.
Это слегка разозлило Лукора, но и обрадовало. С одной стороны его выводила
из себя эта беспечность, а с другой обрадовало то, что его не считают
посторонним, от которого следует таиться. Тем не менее, он не переставал
пытаться навести порядок. Бросил это дело он только поняв полную
бесперспективность своих занятий, решив доверить все богу.
После ужина Лукор ушел к себе спать, а члены экспедиции собрались в
большом зале, рассевшись по креслам и на диване. Эти сборы вошли у них уже в
своеобразный обычай. Каждый вечер они собирались в этом зале, и обсуждал все,
что каждый узнал за день. Ради предосторожности все разговоры велись на
галактическом.
Первой выслушивали Линку, которая с серьезным видом рассказывала с кем она
подружилась, как они ходили вместе купаться на реку.
- А там живут такие маленькие рачки, - щебетала она. - Они живут в песке и
едят водоросли. Видели бы вы какие они забавные.
Ее слушали молча, тщетно стараясь скрыть улыбки. Смотреть на возбужденную
девчушку, пересказывающую все свои дневные приключения, без улыбки было
невозможно.
- Но вот взрослые, - тут Линка нахмурилась. - Они неискренние. Они
улыбаются мне, но сами бояться. А потом некоторые рассказывают гадости про
других, а сами ненавидят. Я не думала, что так можно кого-то ненавидеть.
Весь Линкин задор пропал, и она выглядела немного испуганной и
подавленной. Да и не удивительно: с подобной ненавистью она столкнулась
впервые. На ее родной планете, где почти все жители были эмпатами, люди умели
контролировать свои чувства. Когда же она покинула родную планету, то тоже вряд
ли могла встретить подобные резкие эмоции. Здесь, где мир был еще молод, люди
любили и ненавидели с полной отдачей. Они не видели оттенков. Только черное и
белое. Добро и зло. Пожалуй, именно ей приходилось тяжелее всех.
И про гадости про других было правдой. Хотя Виктор и не заявлял прав на
деревню, но именно его все считали новым владельцем. Поэтому некоторые, желая
понравиться новому хозяину, стали доносить на своих односельчан. Этот
неуважительно отозвался о фэтре Викторе, этот о фэтре Рупе. А вот этот
крестьянин, страшное преступление, тайком засеял поляну в лесу, чтобы утаить
подати от своего господина. Но говорить напрямую с ним или Рупом никто не
решался, и поэтому все передавали свои сообщения через детей. Те исправно
сообщали об этом Виктору, поражаясь подлости людей. Доносы были полезны тем,
что позволяли лучше узнать эту планету. Что здесь считается преступлением и
требует наказания, а что заслуживает награды. Но, выслушивая доносы, Виктор
делался противным самому себе. И хотя ни на один донос он не отреагировал, они
продолжали исправно поступать. Землянина заинтересовало только одно сообщение -
о засеянной поляне в лесу, которое он получил только сегодня. Это рассказал
Петер после Линки. Заинтересованный Виктор попросил повторить донос. Петер
удивился, но просьбу выполнил.
- Интересно, - пробормотал Виктор. После чего остальных выслушал молча и,
вопреки обыкновению, дополнительных вопросов не задавал. Поэтому сегодняшняя
встреча прошла быстро, и все разбрелись по комнатам.
На следующее утро Виктор встал пораньше и отправился на поиски находчивого
крестьянина и напросился к нему в дом. Конечно, напросился, не то слово. Он
просто попросил разрешение войти, а крестьянин не посмел отказать.
Виктор вошел в дом. Он представлял собой самое обычное жилье крестьян -
прихожая и одна большая комната, где все и жили. Сейчас на Виктора с испугом
смотрела жена крестьянина и двое их детей. Судя же по спальным местам, у них
есть еще дети, но в доме в настоящий момент их не было. Найдя нечто, что
напоминало скамейку, Виктор устроился на ней поудобнее. Крестьянин остался
стоять, вытянувшись перед ним. Виктор поерзал. Он чувствовал себя не очень
хорошо, сидя перед человеком, который стоял, к тому же этот человек значительно
старше его. Плюнув на все рекомендации Лукора, Виктор поднялся.
- Добрые люди сообщили мне, - начал он, - что ты распахал поляну в лесу...
Дальше Виктор продолжить не смог, поскольку крестьянин смертельно
побледнел и рухнул на колени. Рядом плюхнулась его жена. Заголосила:
- Фэтр, прошу вас, не наказывайте его!!! Нечистый его попутал!!! Говорила
я дурню, что бы он так не делал, но он ведь разве послушает!!! И ничего
утаивать он не хотел!!! Он бы со всем честно рассчитался!!! А поле понадобилось
ему, потому что долг на нем!!! Он бывшему владельцу задолжал, вот и решил
распахать дополнительно участок!!! Он ведь для вас старался, фэтр!!! Все для
вас!
Подобного напора со стороны жены крестьянина землянин никак не ожидал и
слегка растерялся. Приняв молчание фэтра за одобрение своей речи, она
продолжила напор. Но на этот раз Виктор, оправившийся от неожиданности,
закончить не дал.
- А ну тихо!!! - рявкнул он.
Женщина сжалась и замолчала. Ее муж покорно склонил голову. Испуганные
дети смотрели исподлобья.
- Разве я хоть слово про наказание сказал?
Крестьянин слегка поднял голову и озадаченно посмотрел на фэтра.
- Фэтр?
- Я просто хочу кое-что уточнить. На мой первый вопрос ответила твоя жена.
Ты засеял это поле чтобы вернуть долг бывшему владельцу деревни. То есть
Гийому. Хорошо. Кстати, встаньте с колен, с вами же так невозможно
разговаривать!
Крестьяне удивленно посмотрели на него, но поднялись.
- Второй вопрос, что за долг?
Крестьянин слегка помялся.
- Отец фэтра Гийома был у нас недавно. Почти перед самой своей смертью. -
Крестьянин замолчал. Виктор торопить не стал и молчал. Крестьянин, видя, что
его ждут, продолжил: - Он увидел мою дочь и захотел, что бы она служила ему...
Дальше Виктор мог продолжить и за него. По-видимому, отец Гийома обладал
неким извращенным чувством справедливости. Он мог бы просто забрать девушку,
несмотря на протесты родителей, но он решил дать шанс и велел выплатить
определенную сумму денег. Выплатить ее крестьянин не имел никакой возможности,
поэтому и решил совершить "страшное преступлением": тайком от господина
вспахать еще одно поле.
Виктор задумчиво прошелся по комнате.
- Понятно. Но ведь отец Гийома умер, а сам Гийом уже не господин этой
деревни.
- Но долг остался, - ответил крестьянин.
Виктор покачала головой. Это было выше его понимания. Впрочем, он тут же
кое-что понял, вспомнив, с какой старательностью работали здесь доносчики. Если
бы сам крестьянин не сказал новому господину о долге, то за него это сделали бы
другие, о чем он великолепно знал. И, насколько Виктор мог понять, вряд ли
новый фэтр, кем бы он ни был, отказался бы от денег. В этом случае невыплата
долга могла быть гораздо хуже, чем распаханное тайком поле.
- И как же вы проделали все это тайком?
- Просто фэтр. Я часто езжу в лес. Все привыкли к этому. Если бы не лес,
то моя семья уже давно умерла бы с голода. А ту поляну я нашел давно, еще когда
маленьким был. Когда появился этот долг, я решил рискнуть. Я тайком сделал
второй плуг и отвез его туда. После чего отправился в лес на несколько дней.
Мои дети работали на законном поле, а я пахал то.
- Ясно. - Виктор сел на скамейку. - Вот что. Сколько у вас детей?
- Семеро, фэтр. - Пять мальчиков и две девочки. Двое уже почти взрослые.
Одному семнадцать лет, а девочке восемнадцать.
- Понятно. Значит, сделаем так. Долг я вам прощаю...
- О, фэтр, спасибо вам! - Не успел Виктор опомниться, как крестьянин и его
жена снова оказались на коленях. К тому же жена крестьянина заставила
опуститься на колени и двоих своих детей, присутствующих здесь.
- Что здесь происходит, отец? - раздался от двери чей-то звонкий голос.
Виктор резко обернулся. Ага, вот и старший сын крестьянина. Высокий юноша
в простой одежде. В руках он сжимал топор и его взгляд не предвещал землянину
ничего хорошего. Из-за его спины выглядывала девушка. Судя по тому, как они
были похожи, эта была его сестра. Теперь понятно, почему отец Гийома хотел
взять ее служанкой к себе.
- На колени, Цетор, - прикрикнул крестьянин на сына. - Благодари фэтра. Он
великодушно простил нам долг старого господина.
Цетор радости не выказал, хотя лицо его сестры осветилось радостью.
- И что этот великодушный фэтр потребовал взамен? - не очень уважительно
спросил он.
- Цетор, - испуганно прикрикнул крестьянин. - Фэтр, не обращайте на
дурачка внимания.
- Дурачка? - удивился Виктор, разглядывая Цетора. - Не думаю. Он умнее
многих в деревне. И уж совершенно точно храбрее. Цетор, это ведь твое имя? Что
ты собрался делать этим топором?
Цетор покосился на топор в своих руках. Крестьянин попытался что-то
сказать, но Виктор быстро заставил его замолчать. Тут сестра что-то отчаянно
зашептала тому на ухо. Цетор сердито послушал, потом отшвырнул топор в угол.
Виктор даже испытал разочарование, но вида старался не показать.
- Ничего, фэтр, - ответил Цетор. - Я собрался поставить его на места.
- Хм, а я думал, что ты собрался употребить его в несколько несвойственном
ему деле. Но ладно.
- И все же, что вы хотите взамен своего такого великодушного поступка,
фэтр?
- А просто в мою доброту ты поверить не можешь? - поинтересовался
землянин.
- Поверить в доброту фэтра?
Крестьянин в ужасе застонал, но на него никто не обратил внимание. А вот
два брата Цетора, по-видимому, целиком одобряли поведение своего старшего
брата.
- Что ж, можешь не верить. Но у меня есть к тебе предложение. Видишь ли,
я, хоть и не заявлял права на эту деревню, но вроде бы как считаюсь ее
владельцем. Очень возможно, что в скором времени появится несколько желающих ее
отнять. По некоторым причинам мне подобного не хочется. - Цетор криво
усмехнулся. Виктор усмешку понял правильно. - Нет, вовсе не по той причине, о
которой ты подумал. Я вполне могу прожить и без податей. Можешь поверить, я не
пропаду. Но со мной дети, которые к большим переходам не приспособлены. В
некотором отношении я в ответе за всех их.
- Фэтр заботится о крестьянах?
Виктор осекся и пристально посмотрел на Цетора.
- А твой отец совершенно прав. Ты чрезвычайно дерзок и невоспитан. Не то,
что бы я имел что против дерзости, но вот против воспитанности я никак не
возражаю. А элементарная вежливость требовала хотя бы выслушать меня.
Цетор явно подобной отповеди не ожидал и смутился.
- К тому же, я думаю, что уже каждому здесь понятно, они гораздо больше,
чем слуги...
- Твои братья? Забавный у тебя папаша, видать был.
Крестьянин ахнул и беззвучно сполз на пол, в ужасе закрыв голову руками.
Его жена была уже почти что в обмороке.
- Знаешь, - заговорил Виктор после недолгого молчания. - Дерзость в людях
хороша, но только до определенного предела, если они обладают хотя бы
элементарной порядочностью. Мне кажется, я ничем не заслужил твоих оскорблений.
И, если ты заметил, я даже сейчас продолжаю разговаривать с тобой довольно
вежливо. К тому же ты совершенно не знаешь моего отца. Ты можешь не любить
фэтров, но это не причина не быть невежливым с теми, кто вежлив с тобой. Или ты
считаешь это мой слабостью?
- Какая уж тут слабость? - криво улыбнулся Цетор. Кажется, он был
откровенно растерян отповедью. Он и сам сообразил, что зашел слишком далеко, но
этот фэтр вел себя так не по фэтровски, что он забылся. - У вас же оружие,
солдаты. Вы сильны.
- Если ты заметил, то у меня на поясе только нож. Твой топор выглядел куда
солидней. А из солдат только Лукор. И уверяю тебя, больше их у меня нет. Однако
мне кажется, что тебе все же стоит извиниться.
- А если я откажусь? Что ты сможешь сделать? - Кажется, Цетор решил, что
после всего случившегося спасения ему все равно нет, и он решил идти до
конца... до любого конца. Сестра снова что-то отчаянно ему зашептала, но на
этот раз Цетор недовольно отмахнулся от нее. - Что тогда ты сделаешь?
- Ничего. Я просто закончу свое предложение тебе. Как я уже говорил, я
предлагаю тебе записаться ко мне в солдаты. Предлагаю, несмотря ни на что.
Зарплату я тебе большую не гарантирую, сам понимаешь, денег здесь взять не
откуда. Но я обещаю тебе, что питаться ты будешь хорошо и даже сможешь
обеспечивать продуктами свою семью. К тому же, служа мне, ты будешь служить
своей деревне, защищая не столько меня, сколько ее.
Цетор несколько мгновений недоверчиво рассматривал землянина.
- Ты предлагаешь мне это несмотря на все случившееся?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг