- Мария Яковлевна, - взмолился я, - только одну минуту, пусть он доскажет
до конца! А вы послушайте вместе со мной. Это же очень интересно!
- Ну что ж, хорошо. Так и быть: послушаю. Посмотрим, так ли это интересно,
как ты говоришь, - сказала мать Феликса, подумав, и заговорщицки
улыбнулась слесарю.
- Неинтересно это, неинтересно! Идемте, Мария Яковлевна, - сказал слесарь,
поспешно поднимаясь на ноги.
- Ничего, Базиль Тихоныч, рассказывайте, я подожду, - возразила мать
Феликса.
- Да зачем зря тратить время? И к тому же... я очень спешу, - сказал
Базиль Тихонович.
- Вот видишь, Вася, он не хочет, - сказала мать Феликса, разводя руками, и
зашагала вверх по лестнице.
А Базиль Тихонович задержался и, наклонившись ко мне, шепнул:
- Приходи завтра с ребятами. Мне и самому хочется узнать, чем же все это у
меня кончилось. Знаешь, это, может, и к лучшему, что я не закончил
сегодня. Завтра у меня день рождения. Значит, конец моего рассказа будет
еще интересней, понимаешь?
Мне не терпелось узнать, что было дальше, прямо сегодня. Но его слова
прозвучали многообещающе. Поэтому я сказал, что мы придем обязательно, и
побежал к ребятам.
Они сидели дома у Яши и сообща лепили двухэтажный дом из пластилина. Яша
делал кирпичи, Феликс складывал стены, а Зоя ела свой бутерброд и давала
советы.
Дом получался очень красивым. Я только взглянул на него и сразу подумал:
"Вот если бы они позволили мне поставить крышу на дом".
Яша будто прочитал мои мысли и спросил:
- Вася, ты хочешь строить вместе с нами?
- Еще как! - ответил я откровенно.
- Тогда слушай, - сказал Яша. - Мы уже все поделили: я делаю кирпичи,
Феликс складывает стены, а Зоя советует нам. А ты будешь подметать пол.
Никто не виноват, что ты опоздал.
- Это не я опоздал, а вы опоздали, - сказал я загадочно. - Ну вот что,
меняемся, пока не поздно. Вы мне позволите сделать крышу, а я вам кое-что
расскажу.
- Ага. Ты видел Базиля Тихоныча? - сразу догадалась Зоя.
- Это тоже пока секрет. - ответил я многозначительно.
- Что вы ждете? Пусть лепит крышу. Разве вы не видите, что он услышал
новую историю, - напустилась Зоя на Феликса и Яшу.
- Только пока еще не до конца, - честно признался я.
Братья переглянулись, и Яша пододвинул ко мне коробку с пластилином. А за
это мои друзья услышали первую половину истории, рассказанную сегодня
слесарем-водопроводчиком.
Когда я закончил, Яша сказал задумчиво:
- Встану-ка я завтра пораньше. Пойду к Базилю Тихонычу, поздравлю первым с
рождением, и, может быть, он расскажет что-нибудь еще. Пока вы спите.
- Яш, а когда ты думаешь встать? - спросила Зоя, будто между прочим.
- В семь часов утра, - ответил Яша и, заколебавшись, добавил: - В семь
часов четырнадцать минут.
- По Гринвичу? - так и ахнул я, потому что решил про себя встать раньше
его.
- По московскому, - уточнил Яша и вздохнул, наверное сожалея о том, что
ему не хватает силы воли.
- Раньше всех встану я, - сказал твердо Феликс. - Вы же знаете, какой у
меня характер. Если сказал, значит, встану Без шести минут семь. А вы как
хотите.
- Ой, Феликс, давай лучше в семь ровно! - взмолилась Зоя.
- Ты хочешь получить удовольствие без всякой борьбы? - спросил,
нахмурившись, Феликс.
- Пожалуйста, я поборюсь, - снисходительно ответила Зоя.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,
написанная первого апреля
В тот же вечер, перед тем как заснуть, я сказал себе трижды: "Проснешься в
шесть часов! Проснешься в шесть часов! Проснешься в шесть часов, понял?"
Мальчик-всезнайка из нашего класса утверждал. будто можно проснуться,
когда захочешь, прямо минута в минуту. Нужно только запрограммировать себя
хорошенько, и тогда глаза откроются сами в назначенный час.
Мне очень хотелось встать в шесть часов, чтобы опередить всех, и особенно
Феликса, раньше которого еще не поднимался никто из нас.
Его рекорд равнялся шести часам одиннадцати минутам утра. Феликс установил
его в день, когда родители разбудили его и, наскоро покормив и одев,
повезли на вокзал прямо к отходу поезда. Это случилось в прошлом году: то
лето Феликс провел в лесном санатории.
Но мне так и не удалось побить рекорд. В моем механизме что-то заело.
Глаза открылись только в восемь часов. И то, для того чтобы они
распахнулись как следует, мне пришлось затратить немало сил. Я их
открывал, а они слипались опять. Это и была, наверное, та борьба, о
которой говорил Феликс.
Я испугался, что ребята сидят сейчас у слесаря-водопроводчика и слушают
продолжение вчерашней истории, и решил даже не делать зарядку и
позавтракать кое-как, чтобы поспеть хотя бы к концу рассказа.
Я бросился в ванную и подставил под кран свои бицепсы. Я их поливал
холодной водой каждое утро, чтобы они росли и стали в конце концов
большими, как у штангиста. Это была такая важная операция, что тут нельзя
даже пропустить и один день. И тут в самый ее разгар к нам позвонили.
Бабушка открыла дверь, до меня долетел Яшин голос.
- А Вася очень давно ушел? - спросил он с тревогой.
- Твой Вася только что продрал глаза, - насмешливо ответила бабушка.
- Правда?! - радостно завопил Яша.
- А ты-то сам, - сказал я, услышав за спиной его шаги и дыхание.
- Да я ничего, - сказал виновато Яша.
- Я тоже ничего, - сказал и я осторожно. Яша смотрел, как я набираю в
ладонь холодной воды и поливаю свои бицепсы, а потом сказал:
- Может, ты не поверишь, а я сегодня делал зарядку!
Я так и открыл рот. даже воду плеснул мимо бицепса. Чтобы Яша да занимался
зарядкой - такого еще никогда не было! Если бы не сказал он сам, я б ни за
что не поверил.
- Ага, поверил! Поверил! - обрадовался Яша. - А я тебя обманул!
- Зачем же ты меня обманул? - удивился я. - Тебе же твердили десятки раз.
что обманывать плохо. Особенно доверчивых людей.
- Это я помню, - признался Яша. - Только ведь сегодня первое апреля!
Сегодня обманывать можно! Ты что, забыл?
Ну и день начинался: со сплошных удивлений. Я и вправду забыл, что сегодня
первое апреля.
- Яша! - истошно заорал я. - Значит, Базиль Тихоныч родился первого
апреля?! Соображаешь?
- Да ну, что ты выдумываешь, - не поверил Яша.
- Но ты же сам сказал, что сегодня первое апреля.
- Сказал, - признался Яша, И тут мы воскликнули в один голос:
- Вот это да!
Я крикнул бабушке, что скоро вернусь, и мы помчались искать Феликса.
Наш испытанный предводитель вдруг оказался дома. Он вышел к нам совсем еще
не причесанным. Его жесткие волосы торчали в разные стороны, словно
колючки ежа.
- Понимаете... - начал он, покраснев, но мы перебили его, рассказали о
своем открытии.
- Кого еще нет? Зои? Надо ее разбудить. Идемте, - сказал решительно Феликс.
Он наскоро пригладил пальцами свои колючки, и мы отправились дальше.
Как мы и чувствовали, Зоя еще и не думала просыпаться. Так сказала мать,
вышедшая на наш звонок. Мы объяснили, в чем дело, и попросили. чтобы она
ради такого исключительного случая разбудила дочь.
- Базиль Тихоныч родился первого апреля? - ужаснулась Зоина мать и
категорически отказались будить.
Тогда мы помчались во двор. под Зоино окно, и исполнили песню "Раскинулось
море широко", заменив все слова одним словом "варенье".
Но Зоя не откликалась.
- Наверное, потому, что грустный мотив. Попробуем что-нибудь веселое, -
сказал Феликс и затянул все то же "варенье" на мотив "Калинки-малинки".
Мы с Яшей дружно подхватили песню, и наконец магическое слово, распеваемое
на всякие лады, проникло в сознание спящей. Она высунулась из окна и,
протирая глаза кулаками, спросила, в чем дело.
Я сказал, что произошло событие самой чрезвычайной важности, и нам
необходим ее мудрый голос. Зоя пообещала тотчас одеться и выйти во двор.
Но мы прямо-таки извелись от нетерпения, пока она присоединилась к нам.
Собрание наше проходило на бревнах. Вопрос был один: как нам теперь
относиться к рассказам человека, который, оказывается, появился на свет не
в какой-нибудь другой день, -а именно первого апреля.
Первым взял слово Феликс.
- Ребята, а чего мы ломаем голову? - сказал он вдруг. - Это же здорово,
что Базиль Тихоныч родился первого апреля! Теперь лично я буду верить ему
совсем по закону.
- И я тоже - сказал растерянно Яша.
- Мальчики, очень хорошо, что вы мне сказали, - произнесла Зоя, - а то я,
признаться, немножечко сомневалась. Ну, считала, почему же мы не верим
другим, когда они врут, а слесарю должны верить.
- Он не врет, - сказал я, обидевшись за слесаря.
- Ну ты же прекрасно понимаешь, что я имею в виду, - сказала Зоя с досадой.
Мы стыдливо переглянулись; забегали, подняли панику, а на самом деле все
складывалось даже очень хорошо. Лучше и не придумаешь.
- Яша, это все ты, - сказал я, чувствуя, что поступаю несправедливо.
- При чем тут я? Если на то пошло, это ты всполошился первым, - обиделся
Яша. - "Ты же сам говорил, ты же сам говорил"! - передразнил он меня.
- Хватит вам, - вмешался Феликс. - Яша, помолчи. А ты, Вася, лучше скажи,
когда пойдем на день рождения? Сколько нам ждать еще?
- Не знаю, - ответил я, растерявшись. - Он говорил: приходите завтра. То
есть чтобы сегодня мы пришли.
- Яш, сходи к нему будто по делу. Вам ведь все равно звать
слесаря-водопроводчика. Наверное, он за чем-нибудь да и нужен, - сказал
Феликс. - Он увидит тебя и скажет сам, когда нам приходить.
Это было не похоже на деловитого Феликса. Если он считал, что что-то
нужно, то делал сам, не сваливая на кого-то.
Но и тихоня Яша сегодня был просто неузнаваем. Давно мы не видели, чтобы
он наскакивал, точно петух.
- У нас раковина только еще засоряется, - возразил Яша задиристо. - А вот
у вас вода уже плохо идет. Мама твоя сама говорила.
- Господи, какие лентяи, - пожаловалась Зоя. - Так и быть. Чтобы вы не
спорили, к слесарю пойду я.
Тут мы и вовсе едва не скатились с бревен. Чтобы Зоя да вызвалась
что-нибудь сделать сама? С нами сегодня что-то творилось. Каждый из нас
был не похож на себя.
Зоя откусила от бутерброда огромный кусок - она, как всегда, появилась с
неразлучным бутербродом, - так вот, она жадно откусила от него, будто
набрала больше воздуха, перед тем как нырнуть в холодную воду, и, прожевав
его при нашем уважительном молчании, ушла в подвал.
Мы ждали ее, не сводя глаз с дверей котельной. По нашим расчетам, уже
прошло десять минут, а Зоя не возвращалась. Не было ее, когда миновало
полчаса. Через сорок минут мы подумали, что с нашей посланницей что-то
приключилось, и пошли узнать, в чем дело.
Мы заглянули в приоткрытую, как всегда, дверь каморки, и нашим глазам
открылась возмутительная картина: Зоя сидела в замечательной каморке
слесаря и беззаботно пила чай в компании с хозяином, истопником Иваном
Ивановичем и котом дядей Васей.
Пирующие расположились вокруг ящика, застеленного газетами. Этот
самодельный стол украшали жестяной чайник, бутылки с фруктовой водой и
тарелка с горой печенья.
- А мы вас ждем, ждем, - сказал Базиль Тихонович с упреком. - Зоя сказала,
что вы придете с минуты на минуту Что вы просили так передать. Правда, Зоя?
Зоя кивнула и как ни в чем не бывало сунула в рот добрую половинку печенья.
- Да мама просила пол подмести, - сказал Феликс, отводя взгляд в сторону,
хотя сегодня был тот единственный день, когда разрешалось говорить
неправду.
- А я бегал за хлебом, - солгал Яша и отчаянно покраснел.
- А я мыл посуду, - ляпнул я, не придумав ничего другого.
- Что ж, дело молодое, - произнес истопник Иван Иванович совсем ни к селу
ни к городу.
Он очень смущался, сидя так долго у всех на виду.
- Ну, что же стоите? Усаживайтесь поскорей, - сказал слесарь нетерпеливо.
- Я же вчера остановился на самом интересном месте!
Мы расселись за столом, бросая на предательницу возмущенные взгляды. И
самое обидное, еще приходилось лгать, чтобы не ставить ее в неловкое
положение. Еще хорошо, что сегодня первое апреля, а то не знаю, как бы мы
смотрели слесарю в глаза.
- Что же ты? - прошептал я, оказавшись рядом с Зоей.
- Понимаешь, очень вкусное печенье. Я попробовала и не могла оторваться. А
потом вы все равно пришли, правда же! - невозмутимо ответила Зоя.
- Ешьте печенье, наливайте чай и воду сами. А я продолжаю рассказ, -
промолвил Базиль Тихонович, нетерпеливо ерзая на табурете. - Помнится, -
начал он, - в моем распоряжении оставались вечер и ночь. Если я за это
время не одолею Великого Браконьера, Океан завтра же перестанет
существовать.
Но как управиться с этаким матерым противником? Дело в том, что мне нельзя
было пользоваться ни пистолетом, ни шпагой. Я должен был победить его при
помощи своего профессионального искусства.
- Каждый в своем деле должен быть мастером, - подтвердил истопник Иван
Иванович на всякий случай: он ведь не знал, о чем идет речь.
- Продумав план действий, я сплавал на ближайший архипелаг и дал несколько
телеграмм во все концы света. А к вечеру в этот район Океана съехались все
слесари-водопроводчики мира.
Я собрал своих коллег на планерку, где красочно описал положение на
сегодняшний день, поделился остроумным планом действий, который уже,
конечно, созрел в моей голове, и сказал, что могу и на этот раз провести
всю работу собственноручно. Но и могу разрешить оказать мне посильную
помощь. И тогда слесари-водопроводчики земного шара, все, как один, отдали
себя в мое полное распоряжение.
Я разделил своих товарищей на две группы и, вооружив одну из них лопатами,
отправился вместе с ней к подножию зловещего острова. И закипела работа! -
воскликнул Базиль Тихонович, блестя глазами.
Им овладело такое возбуждение, что он не выдержал, поднялся с табурета и
забегал по комнате.
Его состояние передалось всем присутствующим. А истопник Иван Иванович,
хоть и не разобрался еще, о чем рассказывает слесарь, тем не менее тоже
вошел в азарт, крякнул и энергично потер руки. Ему, наверное, не терпелось
схватить первый же подвернувшийся инструмент и заняться трудом.
- Мы вгрызлись лопатами в основание острова, - продолжал
слесарь-водопроводчик, - и вскоре подрыли его совсем, оставив тонкую, как
нить, перемычку. Теперь это было единственным, что еще соединяло остров с
дном Океана.
Едва мы покончили с первой частью моего плана, к нам спустился разведчик -
самый ловкий слесарь, с которым мы вместе учились в профтехучилище. Он
доложил, что Великий Браконьер улегся спать и что вторая группа наших
товарищей приготовила все для дальнейшей работы.
Над Океаном уже стояла глубокая ночь. Поднявшись наверх, мы увидели при
свете звезд своих коллег, мелькавших между волнами. Каждый из них
придерживал плотик с материалом, необходимым для строительства.
Я дал условный сигнал, и наша армия слесарей-водопроводчиков устремилась к
темневшему в ночи логову Губителя Океанов.
И пока наш противник спал в своей постели, мы построили перед самым его
носом гигантскую канализационную трубу! - торжественно сообщил Базиль
Тихонович, остановившись посреди каморки. - Но мы имели дело с опытным
разбойником, - продолжал слесарь. - Во сне Браконьер почуял неладное и,
едва начало светать, открыл глаза. Он тотчас увидел перед островом трубу и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг