И вот тут мне помогли свободные летчики. Вид человека, стоявшего посреди
аэродрома и державшего в руке пассажирский самолет, следующий
международным рейсом, вскоре привлек внимание всего аэропорта,
Ко мне подошел диспетчер и вежливо, но строго спросил, почему я мешаю
пассажирскому межконтинентальному серебристому лайнеру следовать без помех
своим курсом. Я объяснил ему. в чем дело, и диспетчер очень разволновался,
потому что его тоже и днем и ночью беспокоила судьба Мирового Океана. Он
обещал мне помочь и. вернувшись в здание вокзала, поведал собравшимся там
летчикам и пассажирам о моем намерении спасти исчезающий Океан.
Эта весть тотчас взбудоражила весь аэропорт. Люди окружили меня и
наперебой предлагали свои услуги. А один военный пилот, отъезжающий в
отпуск, сбегал на свой аэродром и вскоре подрулил ко мне на сверхзвуковом
истребителе.
Так как у меня уже не было времени, мы только обменялись крепкими
рукопожатиями, я сел в кабину позади пилота, и сверхзвуковой истребитель
помчался ввысь вдоль моей руки.
По мере нашего приближения размеры пассажирского самолета увеличивались, и
мне было все труднее и труднее удерживать его в руке. Наконец он стал
совсем большим и тяжелым, и я выпустил его.
Но к этому времени мы почти настигли самолет. А минуту спустя и вовсе
поравнялись с его бортом. Экипаж пассажирского лайнера, предупрежденный по
радио диспетчером, распахнул на мгновение люк, и я перескочил в тамбур
самолета. Эта операция была проведена настолько слаженно, что пассажирский
самолет не потерял ни грамма воздуха, а я не обморозил ни одного уха на
ужасном холоде, который царил на такой высоте.
Военный летчик помахал мне рукой и благополучно вернулся на свою базу, а
свободные члены экипажа окружили меня и отвели в салон первого класса.
Потом ко мне вышел сам командир корабля - старый воздушный волк - и
сообщил, что чуткий экипаж еще при взлете заметил человека, бегущего
следом по полосе, и хотел остановить самолет. Но тут вмешался один
пассажир, сказал, что это прибежал попрощаться его опоздавший приятель, и
не стоит ради одного приятельского рукопожатия задерживать вылет многих
спешащих людей.
Выслушав короткий рассказ командира корабля, я почувствовал на своем
затылке чей-то угрюмый взгляд и невольно обернулся. В углу салона сидел
мужчина в соломенной шляпе, брезентовой куртке и болотных сапогах Его
татуированная рука судорожно сжимала древко спиннинга. На багровом лице
мужчины, украшенном черными усами, косматыми баками и увесистой медной
серьгой в мочке правого уха, была написана крайняя степень досады.
Я и сам не прочь иногда посидеть с удочкой над прудом, и потому мне было
понятно нетерпение этого рыбака. Только подумать, его ждет хороший клев на
берегу Тихого океана, а тут кто-то хватает руками самолет.
Я подмигнул рыбаку ободряюще, но тот ответил мне зловещей усмешкой,
истинное значение которой тогда осталось для меня неизвестным.
А пока я ошибочно решил дать человеку время успокоиться и повернулся к
командиру.
- Скажите, - спросил я, не удержавшись, - что вы почувствовали, оказавшись
в моем кулаке? Это ведь первый случай в истории воздухоплавания.
- Мы решили, что попали в плотную тучу, - улыбнулся командир и тут же
посерьезнел. - Только если бы этот случай был и последним. Представляете,
что получится с расписанием рейсов, если каждый начнет хватать самолеты за
хвост, забыв, что лайнер - не уличная кошка.
Я обещал ему не повторять подобного и сказал:
А что касается остальных людей, то больше никому до этого не додуматься...
- Вот тебе, Вася, приходило когда-нибудь в голову ловить самолеты? -
прервал слесарь рассказ:
- Приходило, - признался я, краснея. - Только не рукой, а сачком. Хотел
поймать "ТУ-104".
- И что? - встревожился слесарь.
- Ничего не получилось, - сказал я, опустив голову.
- Слава Богу, - вздохнул слесарь с облегчением - Впрочем, мне и самому
невдомек, как это у меня вышло. Протянул руку и поймал, точно муху. Второй
раз, наверное, не получится... Но мы с тобой, кажется, слишком удалились
от истории в сторону.
В остальном полет проходил без происшествий до самого конечного пункта. В
аэропорту Сан-Франциско экипаж и пассажиры пожелали мне скорого успеха и
выразили надежду на то, что мое вмешательство наконец сохранит
человечеству Океан. И только мужчина со спиннингом не сказал мне ни одного
доброго слова. Он только многозначительно ухмыльнулся и протопал мимо меня
в своих тяжелых сапожищах, смазанных ворванью.
Выйдя из аэропорта, я вновь увидел мужчину со спиннингом. Перед ним стоял
смуглый мальчишка, и рыбак говорил ему что-то, указывая на меня. И
увесистая медная серьга тяжело покачивалась над его правым плечом. Наконец
он закончил свои наставления, мальчишка кивнул и исчез в толпе пассажиров.
Я не придал этому значения, сел в троллейбус и поехал в местный профсоюз
слесарей-водопроводчиков, не видя зловещей торжествующей гримасы, которая
исказила лицо рыбака, глядящего вслед моему троллейбусу.
И на первой же остановке со мной случилось первое происшествие - исчез мой
старый добрый чемоданчик с инструментами. Я огляделся и увидел лихорадочно
пробирающегося к выходу мальчика. Это был тот самый смуглый мальчик,
которому рыбак показывал на меня. Воришка уносил мои инструменты.
Я настиг его у самого выхода, схватил за руку и спросил, зачем он это
сделал. Мальчик признался, что очень любит конфеты, а, как сказал ему дядя
со спиннингом, мой чемодан набит леденцами, и что если он убежит с
чемоданом, то все леденцы будут его. В такую я, мол, играю игру.
Я решил, что это приятельский розыгрыш, какие нередко случаются между
бывалыми рыбаками, дал мальчику денег на конфеты и высадил на следующей
остановке. А сам продолжил путь.
К счастью, это было единственное приключение по дороге в профсоюз, и через
десять минут я очутился среди коллег по нашему общему, водопроводному делу.
Я изложил им причину своего неожиданного визита и сказал, что, по-моему,
Океану грозит катастрофа из-за того-то и того-то. Коллеги выслушали меня
до конца и сошлись на том, что я абсолютно прав.
Тут же вызвалось несколько смельчаков-добровольцев, готовых отправиться со
мной на дно Океана. Но я довольно легко убедил их в том, что для того,
чтобы спасти Океан, достаточно и одного слесаря-водопроводчика и если им
уж очень хочется помочь своему коллеге, но пусть они обеспечат его
водолазным костюмом, и только не слишком заношенным. После этого мы спели
нашу "Сантехническую", любимую песню всех слесарей-водопроводчиков мира,
вот эту... трам-тара-рам-рам... Ну, слышал, конечно, сам, - сказал
убежденно слесарь.
Но я честно признался, что до сих пор даже не подозревал о существовании
такой песни.
- Не расстраивайся, - сказал слесарь. - Это дело поправимое. Сейчас я тебе
спою. Значит, так: тара-рам-тара-ра-рам... В общем, краткое содержание
песни... Такое содержание, Вася: "Мы приходим, когда протекает раковина и
труба. А если у вас случилось что-нибудь еще серьезней - ну, скажем, в
опасности ваша жизнь. - тоже позовите нас, и мы тем более помчимся на
помощь со всех ног. Потому что мы - сантехники. Да и что говорить, каждый
хороший человек немного в душе сантехник!" Ну как. замечательная песня,
правда? - спросил Базиль Тихонович, видимо не сомневаясь в моем ответе.
Я не подвел его и кивнул, соглашаясь.
- Итак. мы исполнили хором нашу "Сантехническую", и коллеги всей компанией
проводили меня в гостиницу
А час спустя в мой номер постучались, и мужчина в форме рассыльного вручил
мне водолазный костюм. Рассыльный оказался на редкость застенчивым
человеком, он закрывал лицо свободной рукой и то и дело отворачивался от
меня, поэтому я разглядел только массивную медную серьгу, покачивающуюся
над плечом, и жесткий черный ус, вылезший между толстыми пальцами.
Рассыльный почему-то беспокоился, что у него не примут костюм, но я взял
сверток и чистосердечно поблагодарил его.
- Значит, вы меня не узнали? - недоверчиво спросил рассыльный.
- А вы хотите, чтобы я вас узнал? - спросил я в свою очередь его.
- Ну конечно же, нет! - испугался рассыльный.
- Тогда я вас не узнал, - успокоил я этого человека.
Рассыльный подпрыгнул от радости почти до потолка и выскочил за дверь,
боясь, что я передумаю и узнаю его. Еще не успели затихнуть его шаги, как
появился представитель местных сантехников и принес мне второй водолазный
костюм. Я поблагодарил коллег за помощь и отказался от нового свертка,
сказав, что человек, пожелавший остаться неизвестным, уже принес мне один
костюм.
Едва рассвело, я поднялся с постели, взял чемодан и водолазный костюм и
вышел из номера. В коридорах было безлюдно - персонал и постояльцы еще
досматривали последние сны.
В дверях гостиницы меня поджидало происшествие, которое в тот момент
показалось мне не заслуживающим особого внимания. Выходя на улицу, я
столкнулся с рыбаком, вносившим в гостиницу туго набитый зеленый рюкзак.
Наше столкновение оказалось настолько неожиданным, что мой бывший попутчик
выронил свою ношу. Рюкзак раскрылся, и я увидел брикеты с надписью:
"Динамит".
Один из брикетов выкатился из рюкзака и, ударившись об пол, взорвался с
оглушительным грохотом. Когда рассеялся дым, я увидел, что взрыв вынес
двери на ту сторону улицы, разворотил вчистую пол и в клочья разорвал
шнурки в моих туфлях. А мой рыболов стоял совершенно невредимый. Только
понес какую-то забавную околесицу.
- Проклятье! - закричал он, рыча. - Выходит, вы знаете все! Все кончено,
тысяча чертей!
"Ну и весельчак же этот рыболов. Вчера разыграл мальчишку. Теперь ради
шутки ни свет ни заря таскает с собой динамит", - помнится, промелькнуло в
моей голове.
Я заверил его, что он ошибается, что я ничего не знаю, и пошагал в
направлении к Океану.
Купив мимоходом у дежурного чистильщика обуви новые шнурки, я вышел на
пляж и начал готовиться к работе: поддел под спецовку водолазный костюм и
смазал маслом свой инструмент, чтобы тот не заржавел в воде.
Время еще стояло раннее, я был один на всем Тихоокеанском побережье от
Берингова пролива до мыса Горн. Правда, в пяти шагах от меня спрятался
какой-то человек - макушка его соломенной шляпы торчала из-за песчаного
холмика. Но так как хозяин шляпы настойчиво делал вид, будто его здесь
нет, я, чтобы не обидеть его, считал, что стою на всем побережье один.
Закончив приготовления, я сложил инструмент в чемоданчик и направился в
глубь Океана. Когда вода поднялась до моего подбородка, с берега донесся
хриплый крик:
- Счастливого пути, спаситель Океана!
По пляжу носился уже известный тебе рыболов. Он неистово размахивал руками
и хохотал точно сумасшедший.
Я хотел поблагодарить рыболова за его доброе пожелание, но оступился и
начал медленно погружаться в темно-зеленую бездну.
И уже в первых слоях пучины меня, оказывается, поджидала опасность. Вася,
мой скафандр был дырявым, и в отверстие тотчас устремилась океанская вода.
Она поднялась по моему телу и хлынула в нос и в уши. Мой богатый житейский
опыт подсказал мне, что я тону.
Я начал энергично спасать себя: сбросил уже бесполезный шлем, достал из
чемодана необходимый материал и зашпаклевал себе нос и уши и крепко
стиснул рот, завершив тем самым полную герметизацию своего тела.
Теперь следовало позаботиться о воздухе, без которого, как тебе известно,
не может жить человек. Но где его взять в глубине океана? Вот в чем
заключалось главное препятствие. И вдруг меня осенило. Что такое вода, как
не кислород с водородом, сказал я себе. Стоит расщепить молекулу воды, и
кислорода у меня будет предостаточно Ходи под водой сколько душа пожелает.
Правда, еще никому не удавалось расщепить молекулу без специальных
приборов, но я решил попытаться и взял для пробы одну молекулу на зуб и...
признаюсь без ложной скромности, у меня каким-то образом получилось
Расколов молекулу, точно орех, я выплюнул атомы водорода, а кислород
отправил в легкие, и сделал это вовремя, потому что организм мой стал уже
задыхаться без воздуха.
За первой молекулой я расщепил вторую, третью и затем зашагал, лузгая их,
словно семечки, по дну Океана. Мои глаза при этом зорко всматривались в
ил. Они уже искали То, что грозило гибелью Океану.
Ты хочешь спросить: так что же явилось причиной несчастья, постигшего
Океан? Я же вижу это по твоим глазам. Ну, ну, спроси, не стесняйся...
...Я спросил: что же в самом деле явилось причиной?..
- То, что оставалось загадкой для людей, незнакомых с сантехникой, для
нас, слесарей-водопроводчиков, было ясней ясного, - сказал слесарь, лукаво
улыбаясь. - Уровень воды в Океане убывал оттого, что прохудилось дно. И
моя задача заключалась в одном: найти место утечки и заделать дыру.
Работа, как видишь, не сложная даже для мастера средней руки.
И вот шел я по дну Океана, может, день, а может, и два. Есть и спать мне
еще не хотелось, поскольку на суше за это время пролетело минут двадцать
всего. Мои мышцы были налиты бодростью. Тело казалось особенно легким и
ловким.
А между тем на меня давил толщенный слой воды, который другого на моем
месте давно бы сплющил в лепешку, но я почему-то не чувствовал этого и как
ни в чем не бывало спускался дальше в океанскую бездну.
А вокруг меня расстилался диковинный пейзаж. Там-сям виднелись рощи
кораллов, и среди них торчали корпуса затонувших кораблей: каравелл,
фрегатов, фелюг разных, бригов и шхун. А рыб, Вася... а рыб, доложу я
тебе, и самых красивых не перечесть... Ты аквариум в девятой квартире
видел? - спросил Базиль Тихонович.
Я кивнул утвердительно. В девятой квартире жил ученый-зоолог, и, если уж
говорить точно, у него было даже два аквариума. Один в форме стеклянного
ящика. Другой - побольше - был похож на огромную половину шара.
- Так вот, Океан больше в сто раз! - продолжал Базиль Тихонович. - Я имею
в виду, конечно, аквариум, похожий на половину шара.
Я тут же мысленно уменьшил слесаря в сто раз и представил его на дне
аквариума, среди ракушек и водорослей.
- В общем, там красотища такая! Вот где санатории строить! Лично я за
минуту так отдохнул, что даже прибавил в весе на один килограмм... -
сказал слесарь.
- Базиль Тихоныч, а как же акулы? Неужели не было ни одной акулы? -
перебил я слесаря, чувствуя, что он начинает отклоняться в другую сторону.
- Акулы? - спохватился слесарь и даже немного обиделся на меня. - Эх,
Вася, Вася, плохо ты знаешь Океан! Там не просто акула, а тысячи акул! Они
тотчас окружили меня, и одна бросилась в атаку Видать, ей поручили
разведать, кто это, мол, и зачем. Ну, а если, мол, и слопаешь, сказали,
туда ему и дорога. В желудок, значит.
Акула разинула пасть, зубы пересчитать можно. И я пересчитал. Получилось:
тысяча и один зуб. "Э, ты должен что-то придумать, иначе она и вправду
слопает тебя", - сказал я себе.
И тут мне вспомнились рассказы одного старого моряка, который проплавал
юнгой целых пятьдесят лет. Он утверждал, будто акула живет только в
движении и если ее остановить, она тут же упадет на дно и погибнет.
В моей голове сейчас же родился план действий. Я увильнул от зубов наглой
хищницы и побежал к затонувшей шхуне, справедливо полагая, что поскольку
шхуна - торговое судно, то там обязательно найдется то немногое, что могло
мне помочь в борьбе с акулой. И надежды не обманули меня. Я взобрался на
палубу, быстренько отыскал пустой ящик, выбил из него дно, и когда акула,
описав дугу, бросилась на меня вторично, подпустил ее близко к себе и
хладнокровно, точно лассо, набросил на хищницу ящик.
Очутившись в моей ловушке, акула ткнулась мордой в переднюю стенку, потом
хотела податься назад, но там ее не пустила другая стенка. Мой
импровизированный садок сковал движения хищницы. Она остановилась и тотчас
пошла на дно, перевернувшись белым брюхом вверх.
Ее плачевный пример охладил боевой пыл остальных акул. Только теперь они
поняли, что перед ними слесарь-водопроводчик, которого не возьмешь одними
зубами, и отошли на свою территорию.
А я продолжил свои поиски и вскоре заметил маленькую водяную воронку,
крутящуюся на одном месте. Острие воронки касалось песка. Именно здесь из
Океана уходила вода, точно через сток в ванной.
Над воронкой сгрудились рыбы всех мастей. Они стояли, наверное, часами,
смотрели, как вытекает вода, забыв от горя, кто тут хищник, а кто жертва,
и только печально пошевеливали плавниками.
Я протолкался через эту толпу, извлек из чемоданчика инструмент и за
каких-то десять минут заделал, запаял, залудил повреждение.
Что тут началось, Вася, когда морские жители увидели, что дно перестало
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг