трижды совершенно случайно падать за борт и спасаться от морских хищников,
которые уже давно, все эти пятьдесят лет, точили на меня свои зубы, шипы,
пилы и молоты. Но я каждый раз проявлял исключительную находчивость и
выручал себя еще задолго до подхода спасательной шлюпки. Темные хищники не
знали, что, когда я летел за борт, в воде прежде меня появлялось мое
отражение, которое казалось и моложе и упитаннее, чем сам оригинал. И пока
они гонялись за пустым местом, мне удавалось обезоружить их поодиночке.
Лишенные средств нападения, хищники унылой оравой тащились за буксиром и
умоляли меня на морском языке:
"Ванька, отдай оружие! Верни, мы больше не будем, честное слово".
В конце концов я вернул акулам зубы. Но не прежние смертоносные резцы, а
безобидные вставные зубы из пластмассы. Чтобы им было чем жевать манную
кашу. Потом я отдал остальным хищникам молоты и пилы, взяв у них обещание,
что они сейчас же отправятся на ближайшую судоверфь, где строят деревянные
баркасы, и наймутся пилить доски и забивать гвозди в обшивку рыбацких
лодок.
Кроме этого, мне пришлось выполнять и другие обязанности, отведенные юнге
на корабле еще со времен парусного флота. Я по неопытности выводил из
строя навигационные приборы, продувал по просьбе бывалых матросов на
камбузе макароны и выполнял массу другой крайне нужной корабельной работы.
И при всем при том еще ухитрялся следить за Толиком и Пыпиным.
А у них неуклонно зрел тайный сговор. Занимаясь своей важной работой, я
одним глазом наблюдал, как они в обнимку гуляют по моему родному юту и
хулиган шепчет на ухо мальчику обольстительные слова, указывая рукой
куда-то за горизонт. Поначалу Толик покачивал головой, не поддаваясь
уговорам Пыпина. Но однажды я увидел, как доверчивый мальчик сдался и
согласно кивнул.
Тогда я немедля, путем остроумных умозаключений проник в план,
составленный Пыпиным. По коварному замыслу хулигана Толик должен был
бежать с буксира, не дожидаясь, пока мы придем в ближайший порт.
Разумеется, Толику ничего не стоило взять и просто перенестись в любую
точку земного шара. Для этого нужно было только пренебречь запретом
взрослых людей. И Пыпин подбил его на этот некрасивый шаг. Но хулиган
меньше всего заботился об интересах своего маленького союзника. Он хотел
использовать его побег в своих корыстных целях. И придумал для Толика свой
способ бегства.
- Твой способ, конечно, удобен, - нашептывал (как я догадываюсь) мальчику
Пыпин в безлюдном закоулке буксира. - Но какой интерес от такого побега?
Он же, тьфу, оскорбительно прост! А ты любишь сложности. И я предлагаю
тебе...
Тут он зашептал Толику в ухо что-то такое, чего не смог бы услышать даже
человек с безукоризненным воображением.
И все же мне каким-то образом удалось то, что непременно бы принесло
мировую славу любому сыщику или чтецу мыслей на расстоянии. Я открыл
способ, с помощью которого Толик собирался тайно покинуть буксир. По
плану, намеченному Пыпиным, заговорщикам следовало сплести из тростника
гондолу, а роль воздушного шара отводилась при этом нашему ничего не
подозревающему и мирно летящему за нами баллону.
А вскоре у меня в руках оказался документ, подтверждающий мои логические
выводы. Подметая палубу, я наткнулся на листок бумаги, подозрительно
сложенный вчетверо. Я развернул его, и тотчас мне в глаза бросился
следующий огромной важности текст:
САВИРШЕНО СИКРЕТНА! ПЛАНТ
1) как тайно бижать отседова
2) надо бижать а то отправлют дамой
3) бижать на воздушном шару как в адной книшке
4) сплисти карзину
5) чур будешь ты у меня рука болит
6) и вообче я придумал с миня хватит
начальник этого Пыпин.
Лукаво посмеиваясь, я надежно спрятал весь тростник, имеющийся на корабле.
А вскоре ко мне подошел обеспокоенный Пыпин и спросил:
- Ты, случайно, не нашел чего-нибудь подозрительного?
- Вы имеете в виду вот это? Ваш план? - Я с застенчивой улыбкой вернул
Пыпину листок бумаги.
- Нас разоблачили! - воскликнул Пыпин, не скрывая досады. - А я-то думал,
куда исчез весь тростник. То было хоть завались, а теперь ни тростинки!
Потерпев неудачу, заговорщики притихли. А вскоре и вовсе произошло нечто
невероятное: Пыпин впервые в жизни занялся общественно полезным трудом.
Забежав по делам на минутку на ют, я увидел объявление, написанное на
корме: "Паликмахерская". А ниже рукой Толика Слонова было приписано:
"Мужские и женские прически. Стрижка и бритье. Подправка усов".
"Ну и ну", - подивился я и, еще не смея радоваться своей педагогической
победе, отправился на клотик, куда меня бывалые матросы послали за
кипятком.
Забравшись с чайником на клотик, я набрал кипятку и собрался было
спуститься вниз, да бросил сверху случайный взгляд на океан и увидел, что
со всех сторон к корме нашего буксира стекаются киты. И океан прямо-таки
кишел ими. Уже казалось, я видел все на свете, но еще никогда не
приходилось наблюдать китов в таком неописуемом количестве.
"Что бы это значило?" - удивился я, что-то начиная подозревать, но еще не
зная, что именно.
Спустившись с мачты, я едва не столкнулся с Толиком Слоновым. Мальчик, как
угорелый, носился по судну, подавал на ют горячую воду и чистые салфетки.
- Заходите, Иван Иванович, мы вас тоже побреем! - пригласил мальчик на
бегу.
- Спасибо, я бы с удовольствием. Да только где это видано, чтобы юнга брил
бороду и усы? - ответил я тоже на бегу.
Так мы с ним и бегали. Я по своим морским делам, а он с горячей водой на
ют. "Молодцы ребята, нашли себе занятие, нужное людям", - одобрительно
думал я.
Только вот невольно пришлось мне заметить одно странное обстоятельство.
Мальчик перетаскал на ют ведра горячей воды и горы чистых салфеток, но
почему-то, носясь по кораблю, я не встречал ни бритых, ни стриженых.
Наконец у меня выдалась свободная секунда, я откатил на нос корабля целую
бочку дифферента6 и, переводя дух, бросил рассеянный взгляд в океан,
только что сплошь покрытый спинами китов, и обнаружил, что его воды вдруг
опустели, словно по ним промчался кто-то ужасный и распугал все живое.
Лишь вдали, у самой черты горизонта, поспешно удирал последний
замешкавшийся голубой кит.
А через минуту дела привели меня на ют. Здесь уже все стало по-старому.
Вывеску кто-то стер, а Пыпин и Толик сидели, поджав по-турецки ноги, и так
двигали руками, будто плели корзину. Когда я вбежал на ют, они почему-то
испугались и убрали за спины руки, но я был так поглощен работой, что в
моей голове не нашлось ни одной свободной мысли, которая могла бы заняться
странным поведением Пыпина и К°. Каждая из них в это время кропотливо
трудилась над полученным от меня заданием.
Пока Пыпин и Толик занимались на юте чем-то похожим на плетение, мы, члены
экипажа, уверенно вели свой славный буксир по безбрежным, таящим опасности
просторам океана, не подозревая, что в это время за нашими спинами
назревает новое приключение.
Дело в том, что у нас подобрались исключительно отважные моряки, привыкшие
смотреть только вперед. "Смотри только вперед! Живи без оглядки!" - таков
был девиз нашей команды. Поэтому мы никогда не интересовались тем, что
происходило у нас за спиной. Разве что вдруг мне удавалось подсмотреть
случайно, мимоходом, на бегу и предотвратить неприятность.
Но на этот раз и я, по причине уже известной занятости, тоже не знал, что
творится позади нас. Мы, как и всегда в тихую, ясную погоду, занимались
авралом, потому что в любую минуту мог обрушиться ураган небывалой силы. И
он в самом деле уже собирался на горизонте, готовясь напасть на
беззащитный буксир. И вот тут за секунду до первого порыва ветра, который
должен был известить о начале шторма, над нами промчался воздушный шар. Мы
тотчас узнали свой баллон, заполненный бесценным грузом. А из гондолы,
сплетенной из китового уса, на нас смотрел, высунувшись чуть ли не по
пояс, маленький авантюрист Толик Слонов.
Ураган, заметив, что его опередили и что мы уже поглощены совсем другим
приключением, отступил, умчался в иные районы низкого давления.
Отступающий ветер потащил шар за собой, и вскоре баллон и гондола с
Толиком исчезли за облаками.
У меня сейчас же возникло привычное желание сесть на что-нибудь и
пуститься в погоню, но в этот момент на бак прибежал расстроенный Пыпин.
- Негодный мальчишка! - кричал хулиган вслед скрывшемуся шару. - Кто тебя
научил обманывать старших?
- Вашу руку, Пыпин! - растроганно сказал я. - Как видите, мой личный
пример уже приносит свои плоды. Безусловно, это вы подстроили бегство
непослушного мальчика. Но и вы же потом поняли, как это нехорошо. И
осудили поступок Толика Слонова. От души поздравляю вас с первым шагом к
исправлению!
- Да при чем тут это? - ответил Пыпин с досадой. - Просто я не успел
залезть в проклятую корзину, как этот негодник отвязал веревку и был таков.
- Но где же вы взяли китовый ус для гондолы? - спросил я, едва скрывая
свое разочарование.
- Ну, это мы проделали ловко! - И Пыпин захохотал. - Мы обрили целое стадо
китов. Они-то думали, что я подравниваю усы. А я их целиком! Ножницами
хвать, хвать!
Что ж, мне было известно немало бедняг, которые из-за чрезмерного
стремления к франтовству становились жертвой злодея. К этому времени
большие добродушные киты уже наверняка обнаружили обман, увидев свое
отражение в воде, и сейчас, конечно, обескураженно пускают фонтаны
где-нибудь у льдов Антарктиды. Да, усы уже не вернешь.
Но пора было позаботиться о беглеце, который мог причинить людям много
хлопот, и о похищенном грузе.
Члены команды тоже были встревожены этими удивительно совпавшими
событиями, но продолжали стойко заниматься своими делами, стараясь не
вмешиваться в мои прямые обязанности. Потому что за приключения на любом
морском или речном судне непосредственно отвечает один человек - юнга.
- Эй, возьми меня с собой, - неожиданно попросил Пыпин.
- А вам-то зачем теперь это нужно? - искренне удивился я. - Вы задумали
помешать нам с доставкой груза и пока своего добились.
- Добиться-то добился. Но мне этого мало. В последнее время я решил
завладеть вашим дымом, - признался Пыпин.
- Да зачем он вам? - невольно воскликнул я. - Неужели вам все-таки хочется
собственноручно доставить его в Туапсе?
- Ты опять за свое? Да как только у тебя повернулся язык такое сказать?! -
возмутился Пыпин. - Дым мне понадобится самому и совсем для
противоположной цели. Для какой - не скажу, еще не знаю сам. Но, думаю, он
мне пригодится. Для пакостей дым - верное средство! И потом, ты забыл, что
я еще не сделал Толика своим орудием. А вместе с ним можно натворить
столько нехороших дел! Надо только его умно направить.
- Это я помню, - сказал я со вздохом. - И потому не возьму.
Пыпин приуныл, обескураженно потер свою лысину, но вдруг его осенила
какая-то удачная мысль.
- Но ты и оставить меня не можешь! Совесть тебе не даст! - сказал он. - Ты
же обязался меня перевоспитать. Не правда ли? Но если я буду далеко, как
же у тебя это выйдет? Нет, я должен быть всегда иод рукой, чтобы наблюдать
твои личные примеры. И вообще, мы с тобой кто? Две стороны одной медали! -
И, разойдясь, он подмигнул мне: - А то нехорошо вроде выходит. Сам-то
уехал тогда за романтикой, а меня бросил на произвол судьбы, оставил
катиться по наклонной плоскости, а?
- Это было не совсем так. Но кое в чем вы все же правы, - признал я, любя
справедливость. - Придется прихватить вас с собой. Хотя история
приключений еще не знала такого случая, чтобы положительный герой возил
своего противника за собой.
- Итак, поехали! - закричал довольный Пыпин.
- Прежде чем ехать, следует подумать "на чем" и "куда", - заметил я с
невольной улыбкой. - Нам пока неизвестно, куда отправился Толик. А значит,
мы не имеем никакого понятия, на чем, как вы выразились, ехать.
Пыпин тотчас упал духом, запричитал:
- Все, нам его никогда не найти. Я остался ни с чем на старости лет.
Позабыт, позаброшен.
- Не расстраивайтесь, - успокоил я вновь с невольной улыбкой. - Сейчас мы
узнаем, куда отправился Толик. А средство передвижения придумается само
собой.
Я привел Пыпина в кают-компанию, где на отдельном столике лежали подшивки
всех журналов и газет, выходящих в мире.
- Садитесь, Пыпин, - сказал я, указывая на глубокое кожаное кресло,
стоявшее напротив меня. - Вы когда-нибудь вдумывались в магию слов: "его
где-то видели", "он куда-то ушел" или "поговорил с кем-то по телефону"?
- Не вдумывался, - признался Пыпин, оробев.
- Так вот, они, эти слова - ключ к каждому поиску, - сказал я. - Правда, к
нашей истории сей ключ не имеет никакого отношения. Мы не знаем, где его
видели, куда он ушел и с кем говорил по телефону. И говорил ли вообще. Это
было всего лишь теоретическое вступление. А сейчас мы с вами просмотрим
все номера журналов и газет.
- Все эти? - испугался Пыпин и приподнялся в кресле, собираясь бежать.
- Все эти. Сидите, Пыпин. И тут нет ничего страшного. А потом обменяемся
мнениями. Нам важно установить: какое необычайное событие могло привлечь
внимание Толика Слонова. Так, путем анализа и синтеза нам удастся
выяснить, куда он улетел.
- Ну и ну, - обреченно промолвил Пыпин.
- Вперед, Пыпин! Вперед по страницам журналов и газет, - призвал я
хулигана, стараясь влить в него бодрость.
- Так ведь я того... плохо читаю, - смущенно, но уже немного приободрясь,
пояснил Пыпин.
- Смелее, Пыпин, смелее. Научиться читать хорошо никогда не поздно, -
сказал я.
- Да, я уж постараюсь, - пообещал хулиган. - Только бы мне найти мальчишку
и завладеть вашим дымом.
Мы разделили подшивки газет и журналов и углубились в чтение. И изучали
прессу в течение нескольких дней и ночей. Постепенно Пыпин начал
относиться к делу спустя рукава, стараясь свалить всю работу на мои плечи,
и я несколько раз, подняв от подшивки глаза, заставал его спящим.
- Пыпин, Пыпин. Проснитесь, мы же спешим, - укоризненно говорил я.
- Ты ж знаешь: иначе я не могу. Чего же обижаться? - возражал Пыпин.
Наконец наступил момент, когда он, перевернув страницу газеты, закричал:
- Я нашел! Слышь? Я нашел! Экспедиция на Северный полюс! Толик, как пить
дать, подался туда! Ха-ха! Это я нашел, а не ты, отличник из школы юнг!
Что? Утер я тебе нос? Утер! Ха-ха!
- Во-первых, экспедиция не на Северный полюс, а на Южный, вы держите
газету вверх ногами, - с улыбкой заметил я. - Во-вторых, экспедиция на
полюса уже вчерашний день для путешествия. А в-третьих, на нашей планете
осталось всего лишь одно белое пятно - пустыня Сахара. А теперь
послушайте, что пишут в очень серьезном журнале "Мурзилка": "Как известно
всем учившимся в свое время на четверки и пятерки в школе, единственным
белым пятном, оставшимся на карте земли, является пустыня Сахара. В
прошлом году крупнейший философ юнга Иван Иванович предложил блестящий
проект освоения Сахары. "В то время, - сказал он корреспонденту нашего
журнала, - когда в детских садах не хватает песочных площадок, в Сахаре
пропадает без дела масса высококачественного песка. Мы превратим
величайшую пустыню мира в величайшую песочную площадку для игр, и пусть
дети всех континентов резвятся на этой площадке, сколько угодно их душе,
делают куличи и так далее!" Сегодня утром в Сахару отправилась экспедиция,
в которую вошли лучшие ученые, архитекторы и художники во главе с
известным исследователем Африки майором Стенли". Что касается меня, -
сказал я, - то, по-моему, это самая важная экспедиция за последнее
столетие. И Толик Слонов, несомненно, постарается проникнуть в ее ряды.
Потому что приключения, которые ждут майора Стенли и его друзей, сулят
много заманчивого.
- Ну, я им помешаю, ну, я им помешаю! - угрожающе произнес Пыпин. - Вот
только до них доберусь, я им покажу!
- Не торопитесь, - заметил я. - Прежде дослушайте сообщение до конца: "Как
и следовало ожидать, экспедиция тотчас исчезла в песках Сахары. Радиосвязь
с майором Стенли и его друзьями потеряна!" Я думаю, это дело рук Толика
Слонова. Значит, он уже там, - задумчиво закончил я, закрывая журнал.
- Вот те на, - пробормотал Пыпин. - Как же теперь его найдешь, если он
исчез вместе с этой эксо... эксапе... словом, вместе с ней исчез?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг