ГЛАВА XV,
которой предстоит сыграть почетную роль эпилога
Догорели воображаемые дрова в воображаемом камине. Затихла воображаемая
метель. Потому что за окном стояло теплое солнечное лето. И потому, что
мой рассказ подошёл к концу.
Мы сидели перед потухшим воображаемым камином - я и я. Два пенсионера
Пыпина. Два Ивана Ивановича. И молчали, все еще находясь во власти
воспоминаний.
Потом я открыл школьную тетрадь и начал писать послание всем ребятишкам
Земли. Я сочинял его в стихах. Мне хотелось, чтобы дети усвоили мораль из
нашей весьма поучительной истории.
Первые строки послания будто сочинились сами, едва мое перо прикоснулось к
бумаге.
Не выходите из себя!
Назад возврата нет!
- А разве так уж плохо, когда возврата нет? - обиделся двойник, заглянув в
тетрадку через мое плечо.
- А что же тут хорошего? Это ведь мне случайно удалось вернуть свое
сбежавшее отрицательное "я" и перевоспитать его на личном примере. Не
каждому так повезет. И даже мой фантастический успех и тот еще нельзя
считать окончательным.
Я пристально взглянул в глаза своему двойнику. В моей памяти еще жило
позорное поражение - тот случай с личными бревнами, после которого только
с большим трудом мне удалось восстановить свои положительные качества в
прежнем виде. И хотя двойник в последние годы вел себя смирно, я хотел,
чтобы он успокоил меня.
- М-да, мало ли что в жизни бывает. Разве можно ручаться заранее, -
философски произнес двойник, отводя глаза.
И так он каждый раз ускользал от ответа, лишая меня полной уверенности.
Я бы, наверное, очень расстроился, но тут, словно в утешение, у меня
родились две новые строчки:
А если ты раз
д
во
и
лся!
Будь добр, держи ответ!
Пока один "я" сочинял стихи, другой придирчиво следил за его занятием.
- Я, конечно, ничего не смыслю в поэзии. Но по-моему, "раздвоился" не
помещается в стихотворный размер. И потом, даже мне известно, что в этом
слове ударение ставят совсем но там, - заметил двойник, дыша над моим
затылком.
- Во-первых, я не виноват, что слово "раздвоился" такое длинное. А
во-вторых, ты хочешь, чтобы я еще ко всему и был гениальным поэтом? Не
слишком ли? - отпарировал я.
Признаться, я схитрил. Мне ничего не стоило найти подходящую рифму, но
тогда бы литературные критики получили долгожданный повод и разразились
тучей хвалебных статей. А смысл моего послания и так будет ясен ребятам.
И я смело продолжал:
И не вали на педсовет,
Борись с собою сам!
Такой даю тебе завет
И всем ребятам. Пам!
Мне очень нравилась рифма "пам". Она звучала как заключительный удар
медной музыкальной тарелкой. Па-а-ам! Но я слукавил, скрыл от себя свое
удовлетворение.
- Ты прав, - сказал я, кривя душой с самыми лучшими намерениями. - Плохие
получились стихи. Рифмы "сам" и "пам" никуда не годятся. Да и что еще
можно ждать от меня? Фигуры, незаслуженно раздутой моими современниками?
- Положим, стихи не так уж и плохи. Пожалуй, они под стать моей песенке.
Помнишь: "Дети, дети обоего пола..." - промурлыкал двойник и хитро
подмигнул. - И не такой уж признаться, раздутый... Вынести такие испытания!
- Если уж говорить об испытаниях, то самые трудные из них выпали на долю
моей многострадальной скромности, - уточнил я на тот случай, если бы
кто-то каким-то образом подслушал наш разговор.
- Да, да, ты сказочно скромен! - подхватил двойник намеренно громко для
тех, кто мог все же случайно подслушать. - Я хотел сказать: если бы не
твоя скромность... - Он подался в мою сторону, искушающе зашептал: - Мы-то
с тобой понимаем, что она у тебя самая смелая, самая находчивая, самая
мудрая, самая...
Он застал мою скромность врасплох. Он льстил ей самой! Я с ужасом заметил,
что начинаю зазнаваться, и последним отчаянным усилием перебил его,
воскликнув:
- Ты ничего не слышал о Маше и Толике Слонове?
- А разве днем появились свежие новости? - спросил он с живым интересом.
Он так полюбил наших юных друзей, что тут же забыл про свою затею.
Я тоже забыл про пучину зазнайства и тщеславия, которая было разверзлась
перед моими ногами, и озабоченно переспросил:
- А разве не появились? Ведь после их последнего письма прошло три часа! И
я подумал: может быть, до тебя дошли хоть какие-то скудные новости.
- К сожалению, не дошли. Я знаю только то, что мы | прочли с тобой в
письме, которое получили сегодня утром. Но если ты хочешь, я с
удовольствием напомню, о чем они пишут в своем утреннем письме, - щедро
предложил двойник.
- Напомни. А я с удовольствием послушаю, - попросил я и поудобней
устроился в плетеном кресле.
- Итак, они успешно закончили школу. И летом Маша поступила в
педагогический институт. А Толик пошел на курсы радистов. Он хочет
работать где-нибудь на краю света. На маленькой метеорологической
станции... Ну как, дружище Пыпин, ты ими доволен?
- Доволен. А ты, дружище Пыпин?
- Очень! Мальчик понял, ради чего путешествуют люди. И я думаю, теперь мы
можем спокойно подремать на солнышке.
Мое второе "я" откинулось на спинку кресла, закрыло глаза, и вскоре до
меня донеслось его мирное посапывание.
Я тоже вытянул ноги, положил затылок на спинку своего кресла и опустил
веки. Но не совсем. Между ними остались щелки. Я был начеку и не спускал
глаз с Пыпина.
1 Избегая ненужной шумихи, рассказчик скрыл, что текст песни и другие
приведенные в этой книге стихотворные строки придуманы лично им.
2 В отличие от остальных я почему-то не потерял присутствия духа. И молчал
только ради того, чтобы не выделяться среди других.
3 Я пробовал пройти и сквозь медные трубы, но меня вовремя удержала
присущая мне удивительная скромность.
4 Работа над песней и на самом деле так утомила не привыкшего трудиться
Пыпина, что он потом целый день изнемогал от усталости.
5 Это происшествие исчерпывающе объясняет, почему, по мнению
современников, мне присущи только исключительно положительные качества,
избавляя меня от необходимости в дальнейшем каждый раз подчеркивать свою
простоту и скромность.
6 Дифферент - крен судна на нос или корму. В приключениях это происходит
из-за того, что во время шторма груз срывается с места и собирается на
носу или корме. Но чаще всего дифферент появляется из-за воды, хлынувшей в
трюмный отсек. Бывалому рассказчику это, конечно, известно, но, как
образцовый юнга, он добросовестно делает все, что говорят ему весельчаки
матросы.
7 Пять дней назад, вернувшись домой из рыбного магазина, я развернул
покупку и, бросив взгляд на бумагу, в которую был упакован кусок трески,
вздрогнул. Передо мной лежала она, та самая статья! Этот факт явился новым
доказательством достоверности описанных событий. Сомневающиеся могут
убедиться сами, открыв двадцать восьмой номер еженедельника "За рубежом"
за 1974 год. Здесь, в самом центре четырнадцатой страницы, они найдут
подтверждение моим словам.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 30.01.2003 15:58
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг