Мы уперлись изнутри в стенки, помогая им выдержать давление извне. Но
потом космические чудовища опомнились и каждое яростно потянуло корабль к
себе. Теперь даже необразованный Пыпин и тот понял, что еще немного, и
гравитации разорвут "Перепелкино-3" на части.
- Я как чувствовал, когда не учил уроки про эти гравитации, мутации, -
рассердился старый хулиган. - Эх, если бы не они, сколько еще можно было
скверных дел натворить!
- Мне тоже обидно, - вздохнул Аркадий. - Я еще не видел живую мышь.
Выходит, жизнь прошла мимо меня, Или я прошел мимо жизни.
Я приказал Маше проснуться, а Толику взять и перенестись на Землю,
прихватив с собой спаниеля. Мальчик и девочка горько заплакали, жалея меня
и Пыпина, и наотрез отказались оставить нас в беде.
Даже обычно бесчувственный Пыпин и тот растрогался и сказал:
- Ладно уж, ступайте домой, так и не испытав моего дурного влияния. Я не
обижусь на вас.
Я принялся уговаривать Толика и Машу. Но даже незаслуженно приписываемая
мне сила убеждения не смогла поколебать упрямых детей.
Не зная, чем закончится эта история, я уже было пришел в отчаяние, но тут
среди грома, и скрежета, и пыхтения чудовищ донеслось легкое царапанье.
Кто-то не очень сильный, но больно настойчивый искал свободное место на
обшивке корабля и тоже пытался за него зацепиться. Я тотчас узнал
незнакомца. Это было притяжение нашей родной Земли!
Она отыскала нас в темных просторах Вселенной и теперь старалась вырвать
из чужих лап. Любовь к своим блудным сыновьям придавала ей энергии и
отваги, но силы все же были неравны. Масса самой маленькой звезды
превосходила массу Земли в тысячу раз! И все же Земля храбро бросилась в
бой.
Я понял, что ей нужно помочь, остроумная идея и на этот раз каким-то чудом
избрала именно мою голову и вновь надоумила меня. Я достал из кармана
морскую пуговицу с изображением якоря и, приоткрыв люк, выбросил ее наружу.
Чудовища, заметив новую вещь, заманчиво блестевшую при свете звезд,
набросились на нее. Их могучие щупальца сплелись в клубок, а земное
притяжение, не мешкая, подхватило нас и понесло домой.
Когда перед нами появился голубой шар Земли, Аркадий потеребил меня за
рукав и небрежно спросил;
- Надеюсь, меня доставят прямо на дачу?
И только теперь я подумал о некоем странном обстоятельстве.
Дача, которую снял хозяин нашей собаки, находилась где-то под
Новороссийском.
А мой бумажный мост был временно сооружен в окрестностях Краснодара.
Значит, спасая свой воображаемо роскошный хвост от обычной домашней кошки,
Аркадий пересек Краснодарский край от его морских берегов до самой
столицы. Когда я сообщил ему о своей догадке, спаниель воинственно вздыбил
шерсть на загривке и закричал:
- Ах, вот он куда меня загнал?! Ну, попадись мне этот неграмотный пес, я
ему покажу, что такое образованная кошка!
- Угомонитесь, Аркадий! Лучше скажите, где находится дача профессора. Под
Новороссийском, если мне не изменяет память, немало замечательных дачных
мест, - напомнил я, полагая, что этакий ученый спаниель должен разбираться
в азах географии.
Но Аркадий небрежно махнул лапой, легкомысленно бросил:
- А разве не все равно, где эта дача? Мне лично плевать!
И он, чтобы ему поверили, залихватски сплюнул. Мы с Толиком переглянулись,
и я ему шепнул:
- Жаль, конечно, расставаться раньше времени. Но ничего не поделаешь. Тебе
придется взять и очутиться вместе с собакой на даче профессора. Аркадия
просто не узнать. Где его обычная рассудительность? И как бы он в таком
состоянии не попал в беду.
Толик понимающе кивнул, обещая, что все будет в порядке.
Я посадил мыслелет посреди очень симпатичного дачного поселка и открыл люк
корабля. Первым наружу вылез Толик, за ним выпрыгнул спаниель, потянулся,
прогнул спину дугой. Мы вышли следом за ними, чтобы проститься со своими
товарищами.
- М-да, следует признать: эта натуральная жизнь все-таки дьявольски
хороша! - объявил наш верный четвероногий друг, он провел лапой перед
глазами и швырнул что-то воображаемое оземь. - Это я разбил воображаемые
очки! Они мешают мне смотреть на солнце. И вообще, спрашивается, зачем
коту очки? Даже в самой модной оправе. Э-э, со мной что-то происходит...
Кажется, я теряю способность говорить на человечьем языке. Помните, как я
этого вируса, а?.. Это был... Гав!.. самый счаст... гав-гав! - и спаниель
смущенно залаял.
- Ну, нам пора, - вздохнул Толик, не сводя с Аркадия глаз.
И все же он опоздал. Из лопухов, растущих вдоль забора, вышел боевой
уличный кот. Он подмигнул, сжав желтый зрачок, качнул большой головой,
приглашая подраться нашего пса, и скрылся за углом. Спаниель зарычал и
бросился в бой. Толик махнул нам рукой и побежал за ним вдогонку.
- Мне тоже пора, - вздохнула Маша. - Я чувствую, как папа трогает меня за
плечо. Видимо, наш вертолет пошел на посадку.
Она серьезно, по-взрослому, пожала нам руки и исчезла, а мы с Пыпиным
остались одни.
Я засмотрелся по сторонам и упустил своего двойника из виду.
Воспользовавшись моим глубоким интересом к пейзажам родной природы, старый
хулиган вскочил в мыслелет и поспешно захлопнул за собой дверцу люка.
Когда я спохватился, Пыпин уже сидел в кресле пилота и победно смотрел на
меня из кабины.
- Пыпин! Сейчас же оставьте мыслелет! - закричал я, барабаня по обшивке
корабля.
- Я теперь хулиган прогрессивный! Так и иду, так и иду прямо со временем в
ногу! Аж слеза прошибает, - ответил растроганно Пыпин.
Я зажмурил глаза, представив будущие грандиозные безобразия по всей Земле,
которые он теперь учинит, завладев мыслелетом. Но, открыв глаза, я, к
своему удивлению, обнаружил, что мыслелет не сдвинулся с места.
А что же Пыпин? Тот прыгал в кресле, тер свой лоб, неистово колотил себя
по голове, стараясь расшевелить свои мысли.
- Выходите, Пыпин, у вас ничего не выйдет! - крикнул я, догадавшись о
причине, помешавшей ему взлететь.
Пыпин предпринял еще несколько попыток поднять мыслелет и, отчаявшись,
вышел.
- Признайтесь, Пыпин, о чем вы старались думать, когда сели в кресло
пилота? - спросил я помрачневшего хулигана.
- О чем же еще? - пробурчал Пыпин. - О том, что люди дураки. И что я им
еще покажу, как надо нарушать общественный порядок.
После этого я утвердился в своем неожиданном открытии. Мыслелет обладал
изумительным и чрезвычайно важным свойством. Двигатель "Перепелкино-3"
подчинялся только светлым мыслям. Этой тайны не знал даже сам
изобретатель, и оттого мыслелет казался ему бесполезной игрушкой.
Я поделился с Пыпиным своей догадкой, ничем не рискуя. К сожалению,
мыслить светло Пыпин еще не умел. Ну, а если бы у него вдруг неожиданно
прорезалась эта способность, я бы и сам отдал ему мыслелет.
- Но лично мне нужно в Туапсе, - сказал Пыпин в полном отчаянии. - Уж на
этот-то раз дым по адресу не дошел. И ребята небось остались без игрушек.
- Что ж, посмотрим, - ответил я. - Нам по пути. Мы сели в мыслелет и через
мгновение приземлились на набережной в Туапсе. Пыпин заглянул в открытый
люк и быстро отвернулся. Рядом с нами у пирса мирно стоял мой буксир:
"Перепелкино". А по небу Туапсе плыли стаи новеньких разноцветных шаров.
Я дружески подтолкнул Пыпина, мы вышли из мыслелета, и сразу в глазах у
нас зарябило от бесчисленного множества ярких плакатов, расклеенных по
всей набережной. С плакатов на нас смотрели веселые лица первых пришельцев
с планеты Скромной. На плечах у одного из них красовались пышные эполеты,
и я сразу понял, что это и есть командир звездолета "Скромняга".
- Ну что? Опять будешь читать мораль? - уныло спросил Пыпин.
- А вот и не буду, - лукаво ответил я.
- Это почему же?.. Ну да, все равно у тебя ничего не вышло и не выйдет.
К нам подошла маленькая девочка с красным резиновым мячиком.
- Вы тоже скромняги? - спросила девочка, указывая на мыслелет.
- Мы земляне, - сказал я. - А он тем не менее все равно скромнейший из
скромных. - И я кивнул на Пыпина.
- Да чтобы я был скромным? - возмутился Пыпин.
Но тут девочка выронила мяч. Пыпин машинально поднял мяч и протянул
девочке.
- Спасибо, - сказала девочка.
- Пожалуйста, - так же машинально бросил Пыпин и продолжал: - Да я ни за
что не буду скромным... Девочка, ты не можешь еще раз уронить мячик?
- Могу, - кивнула девочка и уронила мяч.
Пыпин бросился за мячиком и вернул его маленькой хозяйке.
- Спасибо, - сказала девочка.
- Пожалуйста, - сказал Пыпин и снова продолжал: - Я всегда буду
тщеславным... Девочка, тебе не трудно еще раз выронить мячик?
- Не трудно, - ответила девочка и выпустила мячик из рук.
Мячик запрыгал по ступенькам, ведущим к воде. Еще прыжок, и он бы упал в
море. Но Пыпин кинулся за ним с ловкостью барса и принес девочке мяч
- Спасибо, - сказала девочка.
- А, было бы за что, - отмахнулся Пыпин и снова открыл рот, чтобы все-таки
высказаться до конца, но в это время у края тротуара остановилась
старушка. Она опасливо смотрела по сторонам, не решаясь перейти улицу.
- Подожди! - бросил мне Пыпин и, подбежав к старушке, перевел ее через
улицу.
Отпустив локоть своей подопечной, он выжидающе заглянул в ее лицо.
Старушка произнесла неслышные мне благодарные слова. Пыпин небрежно кивнул
и зашагал через улицу с чрезвычайно довольным видом.
Однако не сделал он и пяти шагов, как дунул ветер и сорвал кепку с головы
здоровенного портового грузчика и понес под колеса машин. Пыпин и грузчик
ринулись за кепкой с разных сторон. И подбежали к ней одновременно. Но
Пыпин оказался ловчей, он поднял кепку и протянул ее хозяину.
Грузчик нахлобучил кепку на голову и, не сказав ни слова, пошел дальше.
- Эй, а где спасибо? - грозно окликнул грузчика Пыпин.
Грузчик остановился и виновато пробормотал:
- Извини, друг. Спасибо!
- Вот то-то, - проворчал Пыпин, подходя ко мне. - Цени, когда человек тебе
помогает, - и крикнул кому-то, находящемуся за моей спиной. - Шофер,
подожди! Я подтолкну твою машину.
И Пыпин заметался по городу, оказывая людям услуги. Я еле за ним поспевал.
- Что делается, что делается! - ошеломленно бормотал Пыпин, перебегая от
одного человека к другому.
Наконец он устал и, переведя дух, прислонился спиной к стволу белой акации.
- Что с вами, Пыпин? - спросил я, тоже вытирая вспотевший лоб.
- Сам не пойму, - прошептал Пыпин. - Видимо, вот тут копилось, копилось, -
он ударил себя в грудь, - потом количество перешло в качество, и я...
перевоспитался, глядя на тебя... прошу прощения, на вас.
- Вы шутите? Скажите, что вы пошутили, Пыпин! - взмолился я, чувствуя, что
моя попытка оправдать себя перед потомками терпит крах.
- Какие уж тут шутки? Мне то и дело хочется делать добро, как будто я
помешался на этом, - ответил Пыпин, жадно озираясь, высматривая человека,
нуждающегося в доброй услуге.
Но, к сожалению, лица, окружавшие нас, в этот момент все как один были
счастливы.
- Пыпин, не пугайте меня. Я всего лишь простой скромный юнга. Не слушайте
моих современников. Мало ли что они наговорят? Я еще не совершил ничего
такого, что могло бы служить примером для всех, - пояснил я, представляя,
как торжествуют мои биографы.
- Теперь уже поздно об этом говорить, - обреченно возразил Пыпин.
Я растерянно промолчал, и тогда Пыпин добавил:
- Лучше скажите, как нам отныне жить? Мы станем вновь одним человеком?
Иван Ивановичем Пыпиным?
- К несчастью, это уже невозможно. - Я не удержался и огорченно вздохнул.
- Да ты не вешай носа! Не вешай! Это хорошо и даже очень, - обрадовался
Пыпин и похлопал меня по плечу. - Пусть будут два Пыпина. Два хороших...
Молчу, молчу... Я хотел сказать: два сносных. Теперь мне небось тоже
полагается быть скромным?.. В общем, не бойся, я тебя не подведу.
- Ты будешь моим вторым положительным "я"? - спросил я, все еще не веря в
происходящее.
- Буду! - Но, подумав, Пыпин добавил: - Ну конечно. в жизни всякое бывает.
Трудно загадывать наперед. Ты уж на меня не обижайся!
Слыханное ли дело: Пыпин, матерый хулиган, наводивший ужас на все детсады
и школы, просил не обижаться! Не за то ли я с ним боролся все эти бурные
пятьдесят лет?!
И вдруг в тот самый момент, когда наше долгое единоборство завершилось
полной победой добра и мое второе "я" тоже стало положительным, так вот в
сей радостный момент мое первое совершенно идеальное "я" совершило
нехороший и предосудительный поступок.
Пока мы выясняли свои новые отношения, из-за дворца моряков появилась
длинная процессия. Люди в спецовках, обсыпанных опилками и стружками,
несли на плечах необычные для здешних широт экзотичные бревна. Я заметил
их еще издалека и сразу узнал. Да, да, именно из этих бревен когда-то был
связан мой легендарный стомаран. Однако с тех пор прошло много лет, и
бревна давно уже были мне не нужны. Я так и подумал, ведя очень важный
разговор со своим переменившимся двойником Пыпиным.
Но стоило шествию поравняться с нами, как тут же со мной произошло нечто
неожиданное: я повернулся к строителям и закричал:
- Это мои бревна! Сейчас же верните мои личные бревна!
- Что с тобой? Зачем тебе бревна? - зашептал Пыпин, стараясь удержать меня
за рукав. - Они ведь годами валялись на пустыре. Пусть же теперь послужат
людям.
Плотники переглянулись между собой: я ли это? И старший по возрасту из них
виновато сказал:
- Уж очень красивые бревна. Мы хотели построить сказочный город для наших
туапсинских ребят. Но если они вам нужны, мы отнесем их на место.
- А это никого не касается: нужны или нет! Мои бревна, и все! - скандалил
я и капризно топал ногами.
Очевидно, передав хулигану часть своей доброй души, я, сам не зная того,
прихватил у него долю плохого.
- Иван Иванович, что с вами? - деликатно спросил другой строитель, теперь
уже самый молодой. - На вас это никак не похоже.
Люди смотрели на меня с испугом и состраданием, словно со мной случилось
самое большое несчастье.
- Случилось не случилось! Это уж мое дело! - возразил я, грубя прямо-таки
голосом прежнего Пыпина.
- Товарищи, с Иваном Ивановичем что-то стряслось. Давайте сегодня бревна
вернем, а завтра, может, ему станет лучше, - предложил старший плотник, и
процессия развернулась, понесла бревна на прежнее место, на пустырь.
- Признаться, я тоже тебя не узнаю, - удивленно проговорил замолчавший
было Пыпин. - Знаешь, на кого ты сейчас очень похож? На хулигана Пыпина.
- Ну и сказал! А ты, может, похож на юнгу Ивана...
Я окинул Пыпина взглядом с ног до головы и не договорил, умолк, пораженный
увиденным. Лицо у моего второго "я" тоже от растерянности вытянулось,
стало продолговатым, как дыня. Мы перепутались, мы не могли отличить: кто
Пыпин тот, кто Пыпин этот.
И тут, словно с неба свалился, перед нами возник вездесущий оркестр. У
музыкантов еще трепетали длинные черные хвостики фраков.
- Прошу побыстрее, маэстры! - лихорадочно закричал дирижер. - Три!
Четыре!.. Катастрофично!.. Еще катастрофичней!.. Полная катастрофа!
- Да замолчите! Я вас сегодня не звал! - воскликнул Пыпин с досадой.
- Извините, почтеннейший хулиган. Но мы не могли удержаться! Ведь это же
преступление века! Вы сбили юнгу с истинного пути! И мы просто обязаны
подчеркнуть весь трагизм этой катастрофы. Средствами своего скромного
искусства, конечно, - возразил дирижер и сконфуженно добавил: - Мы
немножко опоздали. Преступник уже завершил свое черное дело. Но кто знал?!
Кто знал, что наш знаменитейший, стойкий из стойких юнга не устоит?!
- Но это только половина факта, - возразил, в свою очередь, Пыпин. - В то
же самое время юнга Иван Иванович привил мне стремление к добру. И мне
очень стыдно за свое хулиганское прошлое. Не верите? Тогда смотрите! - И
он смахнул рукавом набежавшую слезу.
- Тогда сделаем так, - не смутился дирижер, - одна половина оркестра будет
играть ликующий туш, а вторая поведет тему ужасающей катастрофы.
А мне было очень обидно. Добиться в конце концов полной победы и
одновременно потерпеть такое сокрушительное поражение...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг