больше. - Немедленно выброси жвачку!
- Оу, сорри, - отозвался Джимми, отлепляя жвачку ото лба. - Нельзя
чуингам?
- Конечно, нельзя!
- О` Кэй, покладисто кивнул Крюгер и аккуратно завернул жвачку в
бумажку. - А почему нельзя?
- Потому, что это неприлично! - больше Евгения Петровна не нашлась, что
сказать.
Джимми ничего не сказал, только пожал плечами - дескать, что тут
неприличного-то?
Евгения Петровна приготовилась спокойно и доброжелательно рассказать о
правилах поведения в школе, но тут пронзительно запищал сотовый телефон в
кармане у Вована. Весь класс тут же обернулся к нему. Вован неторопливо
достал телефон, вытянул зубами прутик антенны и лениво заговорил,
развалившись на стуле:
- Привет, братан! И тебя тоже поздравляю... Да ничо, учимся
помаленьку... Да не, напрягов пока особых нет... Чего? Ну, ты ваще, в
натуре! Гы-гы! Ну, лады, потом побазарим... Ага... Ну, бывай... - Вован
пикнул кнопкой "мобайла", небрежно сунул его в карман пиджака и гордо глянул
на ребят.
А ребята внимательно посмотрели на него и отвернулись. И никто ничего
не сказал. Только Ксюша покрутила пальцем у виска. Вован засопел и отключил
телефон. Уши у него полыхнули лепестками мака. В тягучей тишине тоненько
зазвенел маленький будильник на учительском столе, объявляя перемену.
Евгения Петровна вздохнула с облегчением.
Но оказалось, что вздохнула с облегчением учительницa cлишком рано.
Когда после перемены ребята вошли в класс, она увидела, что под глазом у
Вована расцветает роскошный синяк, а растрепанный Киль безуспешно пытается
приладить свой наполовину оторванный флотский воротник с гордым названием
"гюйс".
"Ой, мамочки", - с ужасом подумала она, - "кажется, начинается".
А дело было так. У Вована было отвратительное настроение. И домой
ужасно хочется - папец только вчера принес новую кассету про Тома и Джерри,
а Вован ее так и не успел посмотреть. И стул в классе, оказывается, такой
жесткий - Вован на нем весь урок вертелся, как на сковородке. И хавать уже
здорово захотелось... А главное, в портфеле лежит толстый кусок торта в
пластмассовой коробке, а при всех его есть неудобняк - вон как из-за
"мобайла" все косились. А со всеми делиться - так самому ничего не
останется... Ходил-бродил так Вован, весь в горестных думах, а тут Киль этот
- стоит у стены и бляху свою тряпочкой надраивает. Чего ее надраивать,
спрашивается? И так блестит, как новый полтинник. Выпендривается,
понимаешь...
Вован остановился перед Килем и смерил его взглядом от макушки до
ботинок.
- Моряк... - сварливо пробурчал он. - С печки бряк...
- А в глаз? - вежливо отозвался Киль, не прекращая полировать бляху.
- Пфе! - презрительно хмыкнул Вован. - Ну, попробуй!
Киль аккуратно спрятал тряпочку в карман и "попробовал".
Киль вовсе не был драчуном, не думайте. Просто бывают в жизни мальчишек
такие моменты, когда отношения надо выяснять сразу - быстро и без лишних
слов. А начнешь препираться, да обзываться, да говорить что-то вроде
"связываться неохота" - ничего хорошего из этого не выйдет. Только наживешь
себе врага, который будет тебя постоянно травить, да поселится в душе
противный липкий страх, от которого потом почти невозможно избавиться. И
врага ненавидишь, и себя презираешь - а ничего сделать не можешь.
Одним словом, Киль деловито заехал Вовану по физиономии. Вован взвыл,
как дикий кот, и вцепился Килю в воротник. Правда, как следует подраться им
не дали - подскочили Герка с Джимми, начали растаскивать, а тут и
учительский будильник прозвенел - на урок пора.
- Идите сюда, - беспомощно проговорила Евгения Петровна. - Чего вы не
поделили, пираты?
"Пираты" сопели и смотрели под ноги. Чего тут объяснять? Подрались, и
все.
- Ну-ка, покажи глаз, - Евгения Петровна осторожно повернула лицо
Вована к свету, - Больно?
- Вот еще... - пробурчал Вован.
- Закрой глаза на минутку... - Евгения Петровна несколько раз провела
ладонью над синяком, беззвучно шевеля губами. - А теперь?
От ладони учительницы повеяло легким приятным холодком. Боль быстро
утихла и пропала вовсе. Вован приоткрыл глаз и покосился в свое отражение в
зеркале над умывальной раковиной. Синяк исчез.
- Совсем не болит... Во здорово! - удивился Вован.
- Садитесь на место. На следующей перемене будете сидеть в классе.
Подожди, Крузенштернов... - Евгения Петровна достала из сумочки булавку и
приколола оторванный конец воротника Киля. - Пришьешь дома, иголки с ниткой
у меня, к сожалению, нет.
- У меня есть, - подняла руку Юля, - Я ему пришью.
- Только не сейчас. На следующей перемене.
К концу уроков Евгения Петровна устала, как Золушка, которая навела
порядок в доме, перебрала два мешка фасоли и посадила двадцать кустов роз.
Еще бы не устать! То Герка решил показать, какой он бывалый школьный
ветеран, и не придумал ничего умнее, чем подложить кнопку на стул Ксюше (а
та - даром, что девочка - схватила свой букварь, повернулась и стремительно
стукнула по всем его трем головам). То Светка на перемене взялась учить Юлю
летать на метле по коридору (разумеется, Юля не рассчитала скорость,
завизжала, зажмурилась и "въехала" в стену). То Крюгер с Феней опоздали на
последний урок, и появились лишь тогда, когда Евгения Петровна готова была
уже в панике бежать по всем школьным этажам их разыскивать. Оказывается,
Джимми обучал Феню "лунной походке", которой ходит в своих танцах Майкл
Джексон, и "немножко увлекся".
Как ни странно, меньше всего беспокойств ей доставили Киль с Вованом.
На следующей перемене они в наказание остались в классе, и за десять минут
успели помириться. А на следующей перемене они уже сидели рядышком на
подоконнике, дружно болтали ногами и Киль учил Вована вязать морские узлы.
Узлы они вязали из шнурков, которые Вован вытащил из своих лакированных
туфель.
А вот когда в классе появились Джимми с Феней, Евгении Петровне очень
захотелось зарычать. Она подумала, что в историях про то, как ее
прапрабабушка поджаривала в печке непослушных детей, наверное, не все было
выдумками. И в чем-то прапрабабушка была явно права.
И все-таки она нашла в себе силы говорить спокойно (возможно, с помощью
колдовства).
- Ребята, - проговорила она, стараясь, чтобы голос не задрожал, - вы
ведь уже большие?
- А как же, - довольно нахально ответил Герка за всех, - конечно,
большие!
- А если так, - голос учительницы окреп, - то вы должны понять: я за
вас ОТ-ВЕ-ЧА-Ю! Ну... Вот у вас дома есть зверюшки какие-нибудь?
- У меня - хомячок, Хомкой зовут, - отозвался Киль. - Правда, он не
мой, а бабушкин, но все равно...
- А у мой есть литл кэт, - оживился Джимми. - Нет, как это, э-э-э...
- Котенок? - подсказали все наперебой.
- Йес, котьенок! Хороший, белый!
- А у меня головастик был, - вздохнула Юля, - только он потом вырос и
уплыл...
- Вот видите, - Евгения Петровна обвела ребят взглядом, - вы ведь за
них переживаете, если они лапку поранят, места себе не находите, если они
потеряются, так? А вы ведь не котята! Вы для меня в тысячу раз дороже, вы -
мои ученики!
- Мы больше не будем, - торопливо заявил Герка. На всякий случай.
- Нет, Гера, к сожалению, "будете", - вздохнула Евгения Петровна. - И
все-таки я прошу вас всегда помнить, что шалить в школе нельзя. Конечно, я
всегда хочу быть за вас спокойной, но в первую очередь это нужно вам самим.
Запомните, как следует: ремесло волшебника - это НА-У-КА! Строгая, точная
наука! Вам надо будет изучать алхимию, алфизику - а это много трудных
формул, которые надо выучить наизусть. Когда мы будем изучать основы магии и
чародейства, вам нужно будет учить иностранные языки - ведь многие
заклинания имеют силу только на иностранных языках, и часто - на древних, на
которых сегодня никто не говорит. И ошибок допускать нельзя.
- А то, как в песне про волшебника-недоучку получится? - улыбнулась
Ксюша. - "Сделать хотел грозу, а получил козу"...
- Это только в песне можно так легко отделаться. А на самом деле, если
допустишь ошибку при изменении погоды, то можно устроить настоящий ураган.
Поэтому надо быть очень точным и осторожным.
- А еще и простые предметы, - вздохнул хором Герка. - Куда от них
денешься...
- Вот именно, - кивнула Евгения Петровна, - Поэтому вы должны быть
все-таки немного серьезнее, чем обычные первоклассники. Понятно, почему?
- Понятно, - кивнул Киль. - Чудеса - вещь серьезная.
- Очень хорошо, что вам понятно. А теперь до конца урока попробуйте
написать коротенькое сочинение. Напишите про себя - что вы любите, где вы
живете. Оценок я пока ставить не буду, просто я хочу проверить, как вы
умеете писать.
"...Меня зовут Киль. Фамилия - Крузенштернов. Мое звание - младший юнга
Парусного Флота. Сейчас я живу в Москве, а раньше я жил на барке
"Крузенштерн". Больше всего на свете я люблю море и мой корабль. Хотя
называть "Крузенштерн" кораблем неправильно, корабли имеют не менее трех
мачт и только прямое парусное вооружение, а у "Крузенштерна" бизань-мачта
сухая. Сухая - значит, на ней нет рей, а есть гафели и гик. Короче, на ней
косое парусное вооружение. Но все равно мне нравится называть мой
"Крузенштерн" кораблем. Правильно надо называть его судном, но судов много,
а "Крузенштерн" один. Сегодня это самый большой парусник в мире..."
"... Я Ксения Озерская. Я жыву в дендрапарке. Я люблю музыку только не
рэп как Феня а другую. Такую тихую спакойную. Кагда я слушаю такую музыку то
мне сами придумываюца разныи сказки. Ище я сказки люблю толька не страшылки
а харошие..."
"...Меня зовут Герослав Горыныч, Вы меня уже знаете, Евгения Петровна,
чего это я Вам пишу. Ну раз сказали, то надо делать. Только можно я один раз
это напишу? Я могу и еще два раза написать, как Вия Черноморовна мне
задавала, только Вам неинтересно читать будет одно и то же. Где я живу, Вы
тоже знаете. От Вас недалеко, Вы с Вашей бабушкой Егоровной недавно у нас в
гостях были. И что я люблю, Вы тоже знаете, Вы мне летом модель танка
подарили, я ее уже собрал..."
Евгения Петровна перелистывала тетрадки с сочинениями ребят и все
думала, думала... Ошибок во всех сочинениях было полным-полно (кроме
сочинений Герки и Киля). Герка не был новичком, а Киля учил читать и писать
Секстаныч - самый образованный гном "Крузенштерна", который более всего на
свете ценил точность и аккуратность. Впрочем, ошибки - это было не страшно.
Ребята только начинали учиться, и Евгения Петровна другого результата и не
ожидала. Но все ее ученики оказались такими разными, что учительница немного
растерялась. Оказывается, они только с виду маленькие, а на самом деле у
всех уже свои характеры. И даже свои мысли им не передашь - у всех уже свои
мысли есть... Евгения Петровна вздохнула: когда она была студенткой, все
казалось таким простым и понятным...
За окном тарахтел мотоциклом молодой леший Лешка, который давно
ухаживал за Евгенией Петровной, звал погулять - она только недовольно
отмахнулась. Лешка повздыхал-повздыхал и уехал, оставив на подоконнике букет
осенних ромашек. Наконец, бабушка Егоровна заставила ее выпить чаю с
пирожками и отправила спать. Бабушку Егоровну Евгения Петровна до сих пор
слушалась беспрекословно, но все равно еще долго не могла уснуть - мешали
мысли. Уже под вечер она задремала, и почти сразу же зазвенел будильник -
пора было собираться в школу. В общем, на уроки Евгения Петровна прилетела
такая усталая, словно не спала целую неделю.
Когда она вошла в класс, никто из учеников ее не заметил - так все были
увлечены игрой, которую организовал Герка. Желая похвастаться перед
одноклассниками, чему он уже научился за год в школе, Герка смастерил
бумажный самолет, пробормотал нужное заклинание и запустил его в полет.
Самолетик плавно кружил над партами, аккуратно выписывал виражи и не
опускался, пока сам Герка не посадил его на учительский стол. Всем это
ужасно понравилось, и ребята потребовали у Герки повторить. В общем, когда
Евгения Петровна вошла в класс, она увидела, как под потолком описывал круги
бумажный самолет и аккуратно сбрасывал на парты оранжевые бомбочки рябиновых
ягод. Ученики азартно пуляли в самолет такими же ягодами из бумажных и
пластмассовых трубок. Весь пол в классе был щедро усеян оранжевыми
горошинами рябины.
Евгения Петровна глубоко вздохнула. "Раз, два, три, четыре..." - начала
она считать про себя, чтобы успокоиться. Досчитав до десяти, она уже почти
спокойно произнесла:
- Так. Кто сегодня дежурный?
- Мама мыла раму... - медленно диктовала Евгения Петровна и изо всех
сил старалась не зевнуть - спать хотелось ужасно. Ученики выводили буквы
старательно, но очень медленно. Приходилось повторять каждое слово несколько
раз, и от этого спать хотелось еще больше.
- Мама... мыла... раму... - все тише и тише говорила Евгения Петровна,
и вдруг увидела солнечную поляну, усыпанную пунцовыми ягодами земляники. В
траве тихо стрекотали кузнечики, где-то высоко в небе звенел жаворонок.
Из-под листика земляники выбрался крохотный зеленый лягушонок и скакнул под
ноги Евгении Петровне. Евгения Петровна взвизгнула и... проснулась.
"Ой, мамочка" - подумала она испуганно и почувствовала, как уши стали
горячие, словно камушки на пляже. "Уснула, ворона несчастная!". Вот и все.
Сейчас эти хулиганы злорадно захихикают, а потом еще долго будут дразниться
- тихонько всхрапывать у нее за спиной или еще как-нибудь... Евгения
Петровна через силу подняла взгляд и ничего не поняла. Ребята сидели на
своих местах и все так же старательно продолжали писать. Что они пишут?
Может быть, она уснула всего секунду назад?
- Маша... ела... кашу... - услышала она вдруг тихий шепот и увидела,
что на подоконнике сидит Киль с букварем в руках.
- Написали? - деловитым шепотом спросил юнга. - Поехали дальше...
Тут он заметил, что учительница проснулась и растерянно смотрит на
него. Он закрыл букварь и соскочил с подоконника.
- Евгения Петровна, докладывает дежурный по классу Крузенштернов, -
спокойно отрапортовал он. - Урок окончен, разрешите объявить перерыв!
Евгения Петровна заморгала. Это сколько же она спала?!
- Да-да, конечно, - наконец, проговорила она, - объявляй...
- Перерыв! - скомандовал Киль, - Команде выйти в коридор, дежурным -
начать приборку!
И, как ни в чем не бывало, начал стирать мел с доски. Ребята поскакали
из класса и тут же затеяли в коридоре веселую возню. Евгения Петровна
прижала ладони к полыхающим щекам.
- Киль... - наконец, тихо проговорила она. - Спасибо тебе...
- Да чего там, - пожал плечами Киль. - Такое с кем угодно случиться
может.
- И у тебя такое бывало?
- И у меня... Я как-то весь день книжку читал... Про пиратов, "Остров
сокровищ" называется. А ночью в трюме течь появилась, все наши авралили, а я
проспал и ничего даже не слышал...
- Не ругали тебя за это? - осторожно спросила Евгения Петровна.
- Да нет... Только стыдно было здорово... А потом следующей ночью
Секстаныч со мной на палубе занимался, учил по звездам определяться. И
заметил, что рулевой на вахте тоже заснул. Секстаныч его пощекотал, а он все
равно не просыпается, они же тоже всю прошлую ночь авралили. Стоит, за
штурвал держится и не моргает - с открытыми глазами спит. Секстаныч меня за
папой послал и мы почти час "Крузенштерн" вели. Я - на компасе, папа с
Секстанычем - за штурвалом. А потом курсант проснулся и подумал, что мы ему
снимся, - засмеялся Киль, - зажмурился, начал глаза протирать. Ну, а мы
быстренько в трюм убежали...
- Какие вы молодцы, - заулыбалась Евгения Петровна, - Только в слове
"компас" ударение надо ставить на букву "О", а не на "А", как ты.
- Это сухопутные компаса так называют, - возразил Киль, а на флоте -
так, "КомпАс". Евгения Петровна, перемена закончилась, я позову ребят?
...Кстати, ни разу потом ребята не вспомнили об этом случае. По крайней
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг