сделавший другому больно, сам мучается и жаждет прощения и тепла.
Она отняла руку и сухим тоном судьи спросила:
- Когда ты последний раз виделся с сыном?
- Давно, - ответил он негромко. - Зачем тебе?.. После всего я...
- Знаешь, я не касаюсь этих твоих космических дел. Меня твой Шар мало
трогал, даже пока был, и уж совершенно перестал волновать с тех пор, как
ты спалил его, хотя я бы, конечно, такой глупости не сделала, да и любой
здравомыслящий человек... Геростратов комплекс неудачника, так я сразу
решила, еще не зная тебя. А узнала - подивилась. Ты же был приличный
пилот. Только недавно поняла - ты просто любишь ломить то, что дорого
Другим. Тебя это возвышает в собственных глазах. Но не сваливай на нас
свою несостоятельность в семье. Надо честно сказать: да, мне захотелось
сломать и тут!..
- Ох, Сима, Сима, - выговорил он. - Хорошо, вот представь: твой сын
говорит тебе...
- У меня нет детей, - резко сказала она. - Ты намеренно стараешься
ударить побольнее?
Он только стиснул зубы.
- У меня слишком много важной работы, товарищи не поймут меня, если я
их оставлю! Тем более что на помощь мужчин, как видно по тебе,
рассчитывать не приходится!
Генных инженеров действительно зверски не хватает, поспешно подумал
Андрей ей в оправдание. Но где я слышал про непонимающих товарищей, совсем
недавно... Ока хотела, чтобы я ее заставил, понял он. Настоял или
подстроил.
- Ладно, - примирительно сказал он. - Пойдем купаться.
- Ты просто смешон! - она резко поставила на столик свой опустевший
бокал. - Посмотри! Ведь за что бы ты ни взялся, все ты делаешь не так,
вкривь и вкось! И хоть был бы просто подлец, это еще полбеды! Нет, эта
вечная поза! Я ведь думала, ты необыкновенный... добрый... все знаешь и
все можешь.
- Ты сегодня так говоришь, будто меня ненавидишь.
- Да. Я ненавижу тебя. Ты очень плохой человек, Андрей.
Она резко встала.
- Не провожай. Мне больнее, чем тебе. Мне гораздо больнее.
Она рывком повернулась и пошла прочь.
- Цветы! - глупо крикнул он. Но она даже не сбилась с шага.
Сидевший поодаль от "Эспаньолы" мужчина, расцветая в улыбке, поднялся
Симе навстречу. Она взяла его под руку, мельком оглянулась - видит ли
Андрей, удостоверилась, поцеловала спутника в щеку, и они двинулись по
набережной. Андрею показалось, что это музыкант, недавно просивший у него
фон. Но он не успел разглядеть. Сколько времени ждал, подумал Андрей,
Интересно, за кого она ему меня выдала? Товарищ по работе. У нас очень
важная работа, у нас очень много работы. Срочный разговор на четверть
часа. Ты не обидишься, милый, если я попрошу подождать вот здесь? Бедняга.
Ищет, ищет того, кто бы за нее прожил ее жизнь, а она бы только при сем
присутствовала в качестве бесконечно хрупкого украшения... претендуя на
воплощение бездеятельной горней справедливости, но на деле, по слабости
своей, лишь сварливая и беспощадная. Как тут поможешь? Это в детства
складывается. Неуверенность, страхи, запреты... Он вспомнил Вадика, глухо
и тщетно гугукающего под полотенцем.
Тоска была - хоть вой. И еще - неловкое, стыдное какое-то сочувствие и
досада, словно Дездемона на сцене вдруг споткнулась, выругалась хриплым
басом и закурила.
Странно все устроено, подумал Андрей отстраненно. Обычную измену или
подлость простят, может, не заметят даже. Но доброты и любви, проявленных
не так, как хотелось бы ожидающим их, не прощает никто и никогда. Потому
что знают: если лучшее уже отдано им, и отдано "не так", больше не на что
надеяться. И надо уходить.
3
Второй раз на Шар наткнулись спустя восемь лет, совсем в другом месте.
Патрульный катер сообщил на Землю о встрече и на большом удалении остался
ждать. Через неделю прибыла подготовленная в кратчайший срок мощная
экспедиция.
Кибернетики открыли люк и ввели в камеру набитый аппаратурой кибер.
Однако дальнейший путь оказался блокированным. Все попытки кибера
пробиться за второй люк, длившиеся неделю, оказались тщетными. Заседания
ученого совета шли почти беспрерывно, к ним подключались специалисты с
Земли, прибыл даже грузовик со специальной режущей установкой - все
впустую. Наконец, третий пилот, Трамбле, предположил, что требуется
человеческое присутствие. С научной точки зрения эта гипотеза была
абсолютной чепухой, и так чепухой бы и осталась, если бы Трамбле, после
двухдневных мук, не вышел из корабля якобы для профилактического осмотра
наружных маршевых конструкций. Лишь оказавшись у Шара, он связался с
рубкой; задержать его не смогли. Люк открылся от первого же прикосновения
человеческой руки, и Трамбле тут же вернулся. Медленно продвигавшийся
кибер транслировал изображение спирального коридора, в котором царили
космический холод и вакуум. Кто-то предположил, что им встретился совсем
не тот Шар, который встретился Спрогэ, но это был явный абсурд - на
микроскопическом слое пыли, скопившейся на Шаре (по его толщине определили
приблизительный возраст Шара в полтора миллиона лет), еще в первые часы
экспедиции обнаружили следы, оставленные людьми Спрогэ. Прошло восемь
часов, коридор казался бесконечным. Затем связь с кибером прервалась.
Немедленно был послан другой, с ним полетел второй пилот Марат Блейхман,
чтобы открыть люки. Внешний люк закрылся, и люди в рубке услышали крик:
"Там Земля, я вижу! Только человеку дано видеть живое!" Затем связь
прервалась. Послали человека с приказом открыть внешний - только внешний!
- люк. В камере находился лишь кибер. Открывать внутренний люк не стали.
Неделя прошла в бесплодных попытках что-то сделать. За полсуток до
окончания срока автономности Марата сам командир, не сказав никому ни
слова, улетел к Шару. Он открыл внутренний люк и действительно увидел
высокую нетронутую траву и голубое небо. В течение получаса, не переступая
границ камеры, командир вызывал Марата по радио, а затем ввел кибера в
зеленую внутренность Шара - ломая траву, тот двинулся вперед. Командир
вернулся. Более суток кибер передавал в рубку изображение коридора,
проделал почти тридцать километров по узкому извилистому каналу, затем
связь с ним прервалась. Запас киберов иссяк; оставив на разном расстоянии
от Шара восемь бакенов, экспедиция в тот же день ушла к Земле. Через сорок
две минуты бакены сообщили об исчезновении объекта слежения.
Он вздрогнул.
- Вы ли это, Андрей? - раздался сзади певучий женский голос.
Нет, конечно, это не Сима. Перед ним стояла женщина ослепительной
красоты. Рядом с нею высился не менее яркий мужчина в короткой,
перекинутой через плечо пантерьей шкуре; длинные синие волосы его были
завиты. Андрей узнал женщину, их знакомил зимой Гарднер - один из всем
недовольных, которые с некоторых пор крутились вокруг Андрея, ошибочно
принимая его за своего.
- Добрый вечер, Гульчехра, рад видеть вас.
- Мы не помешаем? - спросила женщина.
- Нет, что вы. Напротив!
- Андрей, познакомьтесь, это Веспасиан, - пропела Гульчехра. - Сиан,
это Андрей. Это он сбросил Шар на Солнце.
Она произнесла это, словно предлагая урода в банке: "У него две
головы".
- Ах, я слышал, - промолвил Веспасиан.
Гульчехра рассмеялась и удалилась к стойке, в то время как Веспасиан
утвердился в кресле и уставился на Андрея громадными коричневыми глазами.
- Ты был с ней?
- Я? - опешил Андрей. - Да нет... где уж...
- Не надо лгать! Я чувствую тебя - ты прост и незамысловат, ты не смог
бы сам. Это Гуль, она шакти. Рядом с ней мужчина не может не стать гением.
Шар! Ход гениальный!.. - Губы его дрогнули от презрения, он сделал широкий
жест рукой. - Великолепно! Гениально, я так сказал! Прекратить всю их
суету, все их потуги разом! Саморазвертывание, самореализация такого
масштаба, такой хлесткости - в нашем пошлом мире сусальных добродетелей
это подвиг! Я никогда не поверю, что ты обошелся без соприкосновения с
высшими силами.
- С чем, с чем?
- Там, - он воздал руки к небесам, - на перекрестках астральных путей,
соединяющих поля восходящих и нисходящих инкарнаций...
Подошла Гульчехра, осторожно неся золоченый подносик с тремя бокалами.
- Ну, о чем вы здесь? - она уселась и схватилась за бокал.
- О тебе, солнце мое, - сказал Веспасиан.
- Гульчехра, я задам вам вопрос, который, быть может, не вполне сейчас
уместен...
- Да-а? - заинтересованно пропела Гульчехра, наклоняясь к Андрею всем
телом.
- Вы давно виделись с Гарднером в последний раз? Я к тому всего лишь,
простите, что брат его работает в Хьюстонском управлении грузоперевозок.
Может, вы помните случайно... не говорил ли он о новом строительстве на
Меркурии?
При имени Гарднера женщина с отработанной загадочностью заулыбалась
было а-ля Мона Лиза, но сам вопрос ее явно разочаровал.
- Оставь это! - гневно вскрикнул Веспасиан и так стукнул кулаком по
столу, что с маков посыпались лепестки. - Рядом с тобой, - он ткнул в
сторону Андрея длинным пальцем, - прекраснейшая из женщин мира! А ты
говоришь о какой-то возне! Трус! Ты ищешь забвения в мелочной суете вещей,
боясь освобождения духа.
- Успокойся, милый, пожалуйста, - испуганно залепетала восхищенная
Гульчехра. - На каком накале ты живешь, ты совсем не щадишь себя...
- Да, - с грустью произнес Веспасиан и обмяк в кресле. - Идти ввысь
нелегко... Но я иду! - он опять устремил взгляд на Андрея. - На пляже. В
горах. Дома. Даже когда сплю. Самосовершенствование не может быть
дискретным, - он брезгливо вытащил из бокала соломинку, допил коктейль и
встал. - Гуль, нам пора.
Андрей резким движением выплеснул за борт свой нетронутый коктейль.
А ведь я чуть не теми же словами втолковывал Вадькиному отцу про
желания... Слова, что вы с нами делаете?
Неожиданно для себя он рассмеялся.
Я же их спас!
Всех, кто по собственному почину или выполняя приказ, раньше или позже
опять полез бы в этот проклятый Шар! Неужели мы сами не додумаемся до
подпространства и до всего на свете без этого зверства, когда один
посылает на смерть, а другой идет на смерть и пропадает без следа!
А они сочли себя униженными, потому что я поставил на одну доску и тех,
кто стремился бы вперед, и тех, кто отполз бы назад.
Да, наверное, существует принцип "Нет ничего, что подлежало бы
насильственному уничтожению". Но с молоком матери впитанное стремление
оберегать и радовать говорило другое. Люди не должны погибать! Люди не
должны страдать! То, что опасно, должно уничтожаться! В глубине души
Андрей до сих пор был уверен в этом. И это оказывалось страшнее всего,
потому что теперь он не мог доверять никому, даже глубине собственной
души.
4
Шар стал легендой; старые капитаны рассказывали о нем жуткие сказки.
Смертельная опасность исследований придавала Шару особое очарование -
вероятно, сродни тому, которым обладали прежде таинственные кладбища и
заколдованные замки, - что же касается спящих красавиц, то их с лихвой
заменяла перспектива овладеть подпространством, которым, очевидно,
пользовался Шар.
К тому времени как на него набрела яхта с молодоженами, на счету его
было уже два десятка загадочных смертей. Парочка в панике вызвала патруль,
а сама, едва дождавшись его, прервала путешествие - по слухам, с тех пор
оба зареклись покидать Землю. Диспетчерская едва сумела убедить их не
улетать до подхода патруля - дело в том, что одно из бесчисленных поверий,
нагромоздившихся к тому времени вокруг Шара, гласило: он не ускользает в
подпространство, пока рядом находится и его наблюдает человек; диспетчер
же, в прошлом профессиональный космонавт, безоговорочно принимал
профессиональные суеверия. Патруль занял позицию слежения, а Совет
Космологии и Космогации тем временем уже собрался на заседание, которое с
короткими перерывами длилось несколько суток. Решено было исследований не
предпринимать, но держать Шар под непрерывным наблюдением. Действительно,
более полутора лет рядом с Шаром находилась станция, на которой, сменяясь
каждые две недели, дежурили наблюдатели. Научные результаты этого
дежурства оказались практически нулевыми, и существование станции было бы
бессмысленным, если бы, во-первых, не подтверждение дикого поверья - Шар
не исчезал. А во-вторых, что совсем не имелось в виду при создании
станции, наблюдатели предотвратили семь самочинных попыток проникнуть в
Шар.
Однажды смена не вышла на связь. Патруль нашел станцию пустой, а Шара
уже и в помине не было. На пульте рубки стоял кристаллофон, и десятки
ученых самых разных специализаций часами вслушивались потом в заикающийся
от волнения голос: "Он сам позвал, и мы пошли. Как мы могли не пойти, раз
он сам?! Меня он отпустил, но Чэн и Джошуа остались, они меня ждут. Ваш
проклятый патруль уже рядом, он все испортит! Но мы вернемся, я знаю, он
сказал, мы уцелеем, мы вернемся!" Они не вернулись.
Грузовой планетолет Андрея, везший на Меркурий тяжелое оборудование,
встретил Шар между орбитами Меркурия и Венеры три года назад. Оставив груз
болтаться в пространстве, Андрей взял Шар а гравизахваты и, не сообщая на
Землю, на большом ускорении поволок к Солнцу. Едва не возник бунт. Но
Андрей подавил его в зародыше, просто заперев людей в их каютах, хотя
решиться на это было едва ли не тяжелее, чем на само уничтожение Шара, Он
продолжал разгонять Шар далеко за орбитой Меркурия и лишь вблизи короны
выпустил груз. Перегрузка при торможении и повороте была почти предельной,
но Андрей в течение нескольких часов не отрывался от телескопа, чтобы Шар
не ушел, - врачи поражались потом, как он не потерял сознания. Уже далеко
в глубине верхней фотосферы Шар начал разрушаться. Отчетливо видно было,
как он, прокалывая бушующие слои твердого пламени, медленно начал
оплывать, а потом вдруг упруго распался на вереницу ослепительных
громадных капель, которая продолжала со страшной быстротой соскальзывать в
огненную глубину.
Он очнулся.
Достал фон и запросил у справочной данные на Соцеро.
- Место пребывания - Меркурий, станция слежения, - ответил автомат
после очень долгого молчания. - Должность - пилот-оператор. Беседа в
настоящий момент невозможна из-за специфики проводимых работ.
Ну вот, подумал Андрей, что за станция объявилась? Из-за станций
закрывать планету?! Его вдруг зазнобило. Он несколько раз подбросил фон на
ладони, а потом позвонил приятелю из Бюро спецработ.
- А, привет, - обрадованно сказал Семен. - Ты как снег на голову. Я,
знаешь, думал, тебя и на Земле-то давно нету...
- Я по делу. Что вы там строите на Меркурии?
Семен заморгал.
- Может, нужны пилоты-одиночки?
- А ты что... все бездельничаешь?
- Ну, нет, конечно. Мы работать приучены, всю весну вот у вулканологов
отбарабанил. Побираюсь, где придется... Но это ж летать.
- Побираюсь... Экий ты, знаешь, ядовитый, Андрюша. Ты ж добряк был!
- Добряк с печки бряк, - буркнул Андрей.
Семен тяжко вздохнул.
- С Лолой так и не видишься?
- Так и не вижусь.
- И с парнем?
- Слушай, - проговорил Андрей, - черт возьми. Однажды он подошел ко мне
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг