неприятности "дядям в шляпах", я совершил стоящее дело.
Видимо, немного остыв, Бес одобрительно кивнул, а затем, затянувшись
сигаретой и выпустив целое облако дыма, уже более спокойно произнес:
- Статья у тебя неплохая. Для начала потянет. Веди себя разумно, а там
поживем - увидим!
На этом разборка закончилась.
...Вот уже несколько месяцев, как я в отряде, но с того времени меня
больше никто не беспокоил. Однако я постоянно ощущал на себе внимательные
взгляды и знал, что рано или поздно Бес примет решение насчет моей
дальнейшей судьбы.
После развода нас отправляли на стройплощадку, где заключенные проходили
перевоспитание трудом.
Труд зеков - самый дешевый труд. Поэтому государству выгодно использовать
заключенных на самых тяжелых и трудоемких работах, прикрываясь при этом
красивыми лозунгами о трудовом перевоспитании.
И тем не менее мое внутреннее состояние гораздо лучше было во время
работы, чем в затхлом бараке с его "жильцами", давящими морально со всех
сторон. Физический труд позволял хоть немного почувствовать себя человеком
и забыть на некоторое время, где ты находишься и почему.
Обед нам привозили прямо на стройплощадку, так что в лагерь мы
возвращались только к ужину. После трудового дня хотелось отдохнуть, но не
тут-то было. В бараке нас поджидал Бес, занимавший должность каптерщика,
поэтому вполне легально отлынивавший от строительных работ. Отсыпаясь в
своей кладовке, он от безделия придумывая различные пакости.
Сегодня, например, "пахан" решил устроить новое развлечение. Притащив из
каптерки две пары боксерских перчаток, он отдал распоряжение дневальным
сдвинуть часть кроватей в сторону, освобождая место для импровизированного
ринга.
- Сейчас у нас спортивное мероприятие,- самодовольно заявил Бес
собравшимся по его приказу заключенным и, усмехнувшись, добавил:
- Я объявляю чемпионат отряда по боксу! Победитель будет награжден.
- Чем награжден? - спросил кто-то из толпы.
"Авторитет" на секунду задумался, а затем ответил:
- Завтра на свободу выходит Хрящ, а значит, освобождается одна из
вакансий среди братвы. Так вот: тот, кто выиграет чемпионат, и будет
основным претендентом на эту вакансию.
Огонек интереса зажегся в глазах многих зеков. И я не удивился этому.
Все, собравшиеся здесь, прекрасно понимали, что означает перевод в
"братву". Это все виды привилегий, возможных в лагере, исключая лишь одну
- остаться человеком. Вот этого-то как раз многие и не понимали. Да,
возможно, даже и не задумывались над этим щекотливым вопросом.
Как я и предполагал, оказалось много желающих занять эту более высокую
ступеньку в иерархии зоны. Претенденты, нацепив боксерские перчатки, один
за другим выходили на импровизированный ринг и дрались до нокаута. Бои
судил сам Бес, постоянно подзадоривая то одного, то другого бойца.
Слабые отсеялись буквально через час, оставив после себя на полу барака
лужицы крови и несколько выбитых зубов. Осталось четверо кандидатов.
Среди них особенно выделялся один парень по кличке Слон. Боксировал он
неважно, однако разница в весовой категории давала о себе знать.
Одного-двух прямых ударов хватало для приведения соперника в
бессознательное состояние.
...В колонию Слон попал за пьяный дебош, неподчинение властям,
сопровождавшееся нанесением тяжких телесных повреждений работникам
милиции, находящимся при исполнении служебных обязанностей. За это дали
ему на "полную катушку". С точки зрения правоохранительных органов такие
неподчиняющиеся субъекты представляют особую опасность для общества и
государства. Хотя, какую опасность представлял Слон?
Обыкновенный сельский парень Тимофей Кузнецов, приехавший в город
подзаработать. Патрульные задержали его вместе с друзьями в парке, где
после работы те решили "приговорить" пару бутылок водки,- вернее, пытались
задержать, потому что удары резиновых дубинок, которыми сотрудники милиции
решили попотчевать подвыпивших работяг, совсем не понравились Тимофею и
вызвали бурную ответную реакцию. Он просто вырвал дубинки из рук ментов,
вывихнув при этом одному из них кисть, на которой был ремешок от дубинки,
и посоветовал им не мешать отдыхать рабочему классу.
Взяли гуляк уже на выходе из парка. Целая бригада "беркутовцев",
вооруженных автоматами, проводила задержание, словно перед ними были
закоренелые бандиты. И чтобы другим неповадно было поднимать руку на
сотрудников милиции, Кузнецову "намотали" срок по полной программе.
Вполне понятно, почему этот молодой человек был озлоблен на весь белый
свет, так несправедливо с ним поступивший.
Кстати, кличка Слон приклеилась к Тимофею из-за богатырского сложения:
ростом он был где-то под два метра и весил более ста килограммов. Этот
гигант обладал поистине фантастической силой. Он легко гнул лом, а
строительную арматуру завязывал в узел...
Остальные участники полуфинала были легче Слона в среднем килограммов на
двадцать пять - тридцать, поэтому вряд ли могли составить ему достойную
конкуренцию.
Со своим соперником богатырь разделался за пару минут, не давая тому ни
единого шанса на успех. Держа его на расстоянии вытянутой руки, а рука у
Слона была соответствующая его размерам, он прижал противника к стене и
нанес несколько сильных ударов в лицо и по корпусу. Видимо, один из ударов
сломал боксеру нос. Во все стороны брызнула кровь. Ничего не видя и
находясь в полубессознательном состоянии, тот согнулся и опустил руки.
Тогда Слон нанес сильнейший удар снизу в подбородок противника. Этот
жестокий удар подбросил бойца вверх, и тот упал на пол уже без сознания.
- Отлично! Ты умеешь побеждать! - Бес похлопал гиганта по плечу, затем
подошел к поверженному бойцу и проверил пульс.
Вытерев запачкавшиеся кровью пальцы об рубашку лежащего, он повернулся и
торжественно провозгласил:
- Слон, я тебя поздравляю! Ты вышел в финал! А этого унесите в туалет и
приведите в чувство,- добавил Бес, указывая дневальным на распростершегося
на полу человека.
Следующий поединок за выход в финал продолжался значительно дольше. На
этот раз соперники оказались равны по силе. И ни один не хотел уступать.
Они наносили друг другу сильнейшие удары, мало беспокоясь о защите.
Через двадцать минут их лица были похожи на кровавые маски, и только воля
к победе заставляла еще держаться на ногах. Но сил вести бой у них не
осталось. Бойцы висли друг на друге, все еще стараясь время от времени
нанести удар, который, если и достигал цели, уже не был достаточно силен и
точен, поэтому не мог принести победы ни одному из сражавшихся.
Бесу надоело наблюдать за этим зрелищем. Он подошел к дерущимся, разнял
их и объявил:
- В этом бою нет победителя! Я сам назначу противника Слону.
Пристальным взглядом "авторитет" осмотрел всех собравшихся возле ринга
претендентов, но, по всей видимости, не нашел ни одного достойного, на его
взгляд, кандидата. На секунду Бес задумался, а потом, озаренный какой-то
мыслью, повернулся ко мне.
- Кот! - такую кличку мне дали в бараке из-за моей фамилии, да еще за
мягкую, тихую, как у кота, походку.- А ты не хочешь выступить в роли
претендента?
Я знал, что рано или поздно что-то подобное должно было случиться, но не
думал, что это произойдет именно так. Теперь мне необходимо было сделать
свой выбор. Выбор, который определит дальнейшую жизнь в колонии и за ее
пределами, выбор, от которого зависит моя дальнейшая судьба: стану ли я
одним из представителей блатного мира, забыв о совести, взамен приобретя
все возможные блага, или останусь самим собой, обрекая себя на тяжелую,
полную лишений жизнь заключенного в лагере. А может быть, и того хуже...
- Я не люблю боксировать,- выбор был сделан, и я знал, чем могу заплатить
за это.
Казалось, Бес спокойно воспринял мое решение. Лишь на секунду в его
глазах вспыхнула злость, но тут же погасла.
- Зрелище окончено,- спокойно произнес он, отворачиваясь от меня, как
будто ничего не произошло.
Заключенные стали медленно расходиться, разочарованные несостоявшимся
поединком. Дневальные быстро вымыли полы и сдвинули кровати на место.
Лежа на своей койке, я обдумывал сложившееся положение. Нет, я не жалел о
своем решении, но все же плохие предчувствия не покидали меня. Не было
сомнения, что Бес не простит мне отказа и обязательно придумает, как
отыграться. С такими невеселыми мыслями я и заснул.
На следующий день из нашего барака на волю вышел Хрящ и с ним еще двое.
Они отбыли свой срок наказания и теперь покидали этот кошмарный
бесчеловечный мир. Как я завидовал им!
На освободившиеся места сразу же определили троих новичков, прибывших в
колонию с новой партией заключенных.
Я смотрел на этих наголо обстриженных парней в еще не обмятой робе,
понимая, какие чувства они сейчас испытывают. Вспомнились свои первые
впечатления от колонии и ее обитателей.
Настроение, которого и так не было, испортилось окончательно. Даже работа
не принесла морального облегчения и не позволила хотя бы на какое-то время
забыть, где я нахожусь и что ожидает меня в ближайшие пять лет.
Вечером я зашел в "красную" комнату и, не в силах сдержаться, взял в руки
гитару. Всю свою душу, всю горечь и тоску вложил я в песни, не замечая
ничего и никого вокруг. Душа моя рвалась на свободу, а я пел. Пел песни
своей юности, с которыми было связано так много воспоминаний о той
беззаботной поре. И когда отложил гитару, то увидел, что в комнату набился
почти весь наш отряд. По лицам собравшихся было видно, что они испытывают
те же чувства, что и я. Мои песни зажгли огонь в их душах и заставили
забыть о том, что все мы обречены влачить жалкое существование заключенных
исправительно-трудовой колонии.
- Ого! Да у нас в бараке новый певец! - голос Беса вернул всех на землю.-
Кот! Чего ж это ты скрывал свой талант? Сегодня после отбоя зайдешь в
курилку. Споем вместе!
- Для этого нужно особое настроение,- тихо ответил я.
- Ну, настроение мы тебе обеспечим. В этом можешь не сомневаться,-
загадочно усмехнулся блатной.
Эта усмешка не предвещала ничего хорошего. И когда после отбоя я оказался
в курилке, все мои опасения подтвердились. Там меня уже поджидали все
члены "братства". И хотя внешне они были настроены дружелюбно по отношению
ко мне, я прекрасно понимал, что это только игра.
- Заходи, Кот,- произнес Бес, когда я показался в дверях.- Присаживайся
рядом с нами, закуривай.
"Авторитет" кивнул одному из своих подручных. Тот подал мне папиросу и
коробок спичек. Прикурив, я глубоко затянулся и чуть было не закашлялся.
Блатные с ухмылкой наблюдали за моей реакцией. Бес криво улыбнулся и
подмигнул.
- Кури, Кот, кури! Папироска с "планом" еще никому не повредила. Кстати,
очень хорошее средство для поднятия настроения. Я ведь обещал обеспечить
тебе хорошее настроение, а свои обещания я всегда выполняю.
С новой затяжкой действительно пришло ощущение, что напряжение, в котором
я находился уже несколько месяцев, постепенно ослабевает. Мой мозг,
расслабленный действием наркотика, отказывался анализировать ситуацию.
Казалось, что все окружающее - иллюзия, и все это происходит не со мной, а
я - только посторонний наблюдатель.
- Эй, дневальный! - крикнул Бес.
Через пару секунд в дверях показалось испуганное лицо.
- Позови сюда Слона и новеньких,- приказал он и, повернувшись ко мне,
добавил:
- А ты, Кот, пока отдыхай. Расслабляйся!
Менее чем через минуту в курилке появился Слон. Бес посмотрел на него
строго и сказал:
- Ну что ж, Слон! Давай, приступай к своим обязанностям. Чтобы стать
одним из нас, ты должен показать себя в деле. Сейчас здесь появятся
новенькие. Ты должен будешь допросить их и сразу же определить, кто из них
кто. Объясни им правила поведения в бараке, а если кто-то не поймет с
первого раза - объясни подоходчивей. В общем, покажи на что ты способен. А
мы посмотрим.
Слон кивнул головой, криво усмехнулся, стараясь даже улыбкой походить на
блатных, открыл дверь курилки и позвал первого новичка.
Им оказался паренек лет восемнадцати, очень хрупкого, еще юношеского
телосложения. В результате расспросов выяснилось, что в тюрьму он попал за
групповое изнасилование. И хотя сам он даже не притронулся к девчонке,
которую насиловали его дружки, ему дали четыре года за соучастие.
В зоне насильников не жаловали, презрительно называя их "взломщиками
мохнатых сейфов". Обычно они занимали низшие ступени в иерархии зоны.
Слон быстро объяснил основные правила поведения, а напоследок небрежно
добавил:
- Смотри, если что-то будет не так - сразу же переведем в "петухи". Тем
более, что статья у тебя подходящая, да и личико симпатичное.
По побледневшему лицу паренька было видно, что слова "наставника"
испугали его до смерти. И этот страх он будет помнить всегда и везде.
Слон полностью вошел в роль, и, с молчаливого согласия Беса, отпустив
первого новенького, позвал следующего.
Вошедший был плотного телосложения с накачанными мышцами и наглым лицом.
По всему было видно, что в свое время он серьезно занимался спортом. И я
не удивился, когда узнал по какой статье его сюда "упекли".
Вымогательство, или рэкет, как модно стало сейчас называть такой вид
деятельности. Такие "птицы" - редкость на зоне. Обычно их "отмазывают", не
давая делу дойти до суда. Или убирают, если "бригадный" много знает и
может "замазать" своих дружков. На зону попадают лишь единицы из тех, кого
принято называть рэкетирами. Да и то, как правило, это молодежь. Глупые и
неопытные юнцы, почувствовавшие силу и власть, но не понимающие, что за
этим может последовать.
Парень, наверное, рассчитывал на благосклонное к себе отношение, поэтому
несколько раз перебивал Слона и выражал свое несогласие с лагерными
законами и правилами. Будучи неопытным учителем, Слон сбивался, путался,
иногда не зная, что ответить наглому новичку.
Бесу надоело слушать это препирательство и словоблудие. Он встал и
подошел вплотную к бывшему рэкетиру.
- Тебе не нравятся наши правила, фраерок? - по-блатному оскалившись,
произнес "авторитет".
И хотя эти слова были произнесены тихим и спокойным голосом, от них веяло
ледяным холодом. Новичок почувствовал угрозу. Он напрягся, словно готовясь
к бою, но Бес, казалось, не замечал этого.
- Кто ты такой? - продолжил он, не меняя интонации.- Крутой бригадный
чувак? Это на воле ты крутой, а здесь ты - никто. Хорошенько это усвой! А
если еще раз вякнешь, я тебя урою на месте! Ты меня понял?
Эксрэкетир сразу сник. Бес одной рукой взял его за подбородок, крепко
сжал и, приподняв лицо, посмотрел прямо в глаза.
- Ты меня понял? - повторил он свой вопрос.
Как загипнотизированный, крепыш несколько раз кивнул головой. Бес убрал
руку, повернулся к Слону и лениво произнес:
- Слон, врежь ему пару раз, чтобы мои слова запомнились получше.
Тот, казалось, обрадовался этому приказу. Наконец-то он мог оправдаться
за допущенные промахи. Гигант подошел к жертве и несколько раз сильно
ударил в живот. Парень согнулся от боли и рухнул на колени. Бес кивнул
Слону, и тот, подхватив под руки поверженного, вытащил его из курилки.
Назад он вернулся уже со следующим новым заключенным нашего барака.
Этому мужчине было далеко за тридцать. По крайней мере, по внешнему виду.
Он был худощавым, но не хрупким, как первый новичок. Больше всего меня
поразили его глаза - темно-синие, почти черные, бездонно-глубокие, как
само небо. Никогда в жизни я не видел подобных глаз.
Попал он сюда за мошенничество. Но что-то подсказывало мне, что это -
неправда. И что этот человек не должен здесь находиться. Бес тоже
почувствовал несоответствие внешнего облика новичка со статьей, по которой
тот был осужден.
- Расскажи нам, пожалуйста, за что это тебе пришили такую статью,-
вкрадчивым голосом спросил он.
Мужчина совершенно спокойно обвел взглядом собравшихся. Наши глаза на миг
встретились, и я отчетливо понял, что он абсолютно не боится этой блатной
компании. Его лицо не выражало страха, что было так непривычно для этого
мира. Этот человек смотрел на всех добрым, теплым взглядом. Мне даже
показалось, что он испытывает чувство жалости и сочувствия к своим
потенциальным мучителям.
- Я - странствующий монах,- голос мужчины отличался от голосов предыдущих
"новоселов" своей глубиной и спокойствием.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг