Четвертый, пятый и шестой дни были заняты выяснением картины превращения
Эльги Оллис в старуху. Прошло около ста свидетелей и, главным образом,
свидетельниц, которым посчастливилось быть в этот трагический момент в
магазине Конрой и Конрой. При описании этой сцены многие присутствовавшие
на суде дамы плакали.
Адвокат Ношевский подробно интересовался тем, как расположена комната
продавщиц в соответствующем отделе магазина Конрой и Конрой, имеет ли она
отдельный вход, кроме выхода в зал магазина, присутствовал ли кто-нибудь в
комнате во время "превращения".
Чьюз уже не слушал. Вереницы "юных дев" ему невероятно надоели. Он
углубился в свои мысли.
Седьмой день был посвящен самому серьезному вопросу: выяснению тождества
между старухой, называющей себя Оллис, и прежний, молодой Оллис. Главной
свидетельницей со стороны истицы была Люсинда Оллис, мать Эльги, которая
без всяких колебаний признала в старухе свою дочь.
- Как же это не Эльга, - говорила мать, - если она знает всю нашу жизнь с
момента, когда ей было лет шесть, знает всех родственников, все семейные
тайны?
Адвокат Джон Грэпс спросил свидетельницу, не может ли она перед судом
задать своей дочери такие вопросы, ответы на которые доказали бы, что та
действительно ее дочь. Во избежание всяких сомнений Грэпс предложил, чтобы
истица была временно удалена из зала, а мать сообщила суду вопросы и
правильные ответы на них.
Когда все это было проделано и старуха вновь появилась в зале, напряжение
дошло до предела.
- Скажи-ка, дочка, - спросила Люсинда Оллис, - кого из наших родственников
ты особенно любила?
- Ну, конечно же, дядюшку Тома, - улыбнулась беззубым ртом старуха.
- Может быть, ты опишешь его наружность?
- Маленький, толстенький, с цепочкой от часов на круглом животе, с
вьющимися волосами вокруг блестящей лысины.
- А что вам, ребятам, особенно нравилось в дядюшке?
- Он постоянно угощал нас конфетами.
- А где он держал их?
- О, это мы хорошо знали! Мы забирались к нему на колени и запускали руки
в левый карман пиджака.
Люсинда Оллис с торжеством посмотрела в зал: разве она не говорила, что ее
дочка все помнит?
- А может быть, ты помнишь и тетушку Полли?
Да, старушка помнила и тетушку Полли, с вставной челюстью, которая
вываливалась у нее, когда она засыпала в кресле, - это всегда очень
удивляло и пугало детей.
После тетушки Полли принялись за дедушку. Семейные воспоминания, вероятно,
продолжались бы бесконечно, если бы адвокат Самуэль Ношевский не заявил,
что вполне удовлетворен.
- Ваша честь, - обратился Ношевский к судье, - если вы разрешите, я
обязуюсь показать точно такой же фокус не дальше, чем завтра. Выберите
кого угодно из публики, и он так же отлично вспомнит и расскажет о моем
дядюшке Билле, о тетушке Розе, о моих дедушке, бабушке и всех
родственниках до третьего колена.
Адвокат Джон Грэпс горячо протестовал против содержавшегося в этих словах
недостойного намека, направленного против чести уважаемой престарелой
матери, которая и без того убита ужасным горем. Только человек, лишенный
всего человеческого, не поймет, что мать не может назвать своей дочерью
постороннего человека. Что же касается предложения господина Ношевского
относительно своих предков, то, он, разумеется, прав: каждому сидящему в
зале хорошо известно, кто были его предки. Во всяком случае, каждому
известно, что они не были гражданами ВДР. Вероятно, этим и объясняются
такие выражения господина Ношевского, как "фокус". Эти выражения
свидетельствуют о явном неуважении к суду ВДР. Необходимо напомнить
господину Ношевскому, что он находится не в библейской стране своих
предков. Необходимо призвать адвоката Ношевского к порядку.
Судья призвал адвоката Ношевского к порядку.
Но беспокойный адвокат решительно не хотел порядка. На другой же день он
снова нарушил его. Началось с пустяков. Ношевский пожелал узнать у хозяина
магазина господина Конрой, вызванного в качестве свидетеля, каковы были
деловые качества Эльги Оллис как продавщицы. Господин Конрой отозвался о
ней очень одобрительно: она, несомненно, была одной из самых ловких,
способных и знающих продавщиц, специалисток по домашним электровещам.
Ношевский предъявил истице журнал "Всемирное зеркало" с кадром из
киножурнала "Аргус". На этом кадре улыбающаяся Эльга Оллис предлагала
покупателям товар.
- Скажите, это вы? - спросил он.
- Да, это я. Нет, это то, чем я была еще недавно, - сказала старуха с
таким душераздирающим вздохом, что у многих дам невольно навернулись слезы.
Но Ношевского это не тронуло.
- В таком случае скажите, что вы продаете?
Старуха молчала.
- Что это такое?
Старуха молчала.
Зал затаил дыхание...
- Вероятно, фотография неясна, - вдруг сказал Грэпс.
- Фотография неясна, - повторила старуха. - Я не могу разобрать.
- Вполне возможно, - с готовностью согласился Ношевский, вытаскивая из-под
кресла полированный ящичек среднего размера. - Я охотно помогу вам, -
продолжал он, раскрывая ящик и показывая его старухе. - Вот та же самая
вещь, я сегодня купил ее в магазине Конрой и Конрой.
Он протянул старухе нечто металлическое, никелированное, с трубками и
проводами. Но старуха спрятала руки назад.
- Продавщица объяснила мне способ употребления, но боюсь, не напутал ли я.
Не будете ли вы добры объяснить мне назначение этой вещи?
Старуха молчала.
- Ну, по крайней мере, как она называется?
Старуха не ответила и на этот вопрос.
- Странно, очень странно, - с сожалением сказал Ношевский. - Ведь это же
знаменитый комнатный электропылесос-пульверизатор - изобретение и
монополия фирмы Конрой и Конрой. Может быть, вы все-таки скажете, сколько
он стоит?
Старуха будто онемела.
- Тогда будьте добры сказать, сколько стоят электроутюги большого,
среднего и малого размера? А комнатный вентилятор номер семнадцатый?
Старуха не произнесла ни слова.
- Я прошу суд, - сказал Ношевский, - выехать на место и установить, что
все продавщицы магазина Конрой и Конрой отлично знают цены товаров, и
умеют объяснить их употребление.
Адвокат Джон Грэпс немедленно выступил с протестом против этого
предложения.
- Мой уважаемый коллега, - сказал он, - проявил большую изобретательность,
но вместе с тем и поразительное непонимание той ужасной трагедии, которая
произошла с этой несчастной женщиной. Для нас не прошло и месяца с того
момента, как изображенная на фотографии прекрасная Эльга Оллис продавала
пылесос-пульверизатор. Но это только для нас. Для несчастной Оллис в
одну-две минуты промчалось тридцать, сорок, пятьдесят, - мы не знаем даже
сколько лет. В эти несколько минут весь организм ее мгновенно изменился.
Почему же вы не допускаете, что изменила ей и память?
- Однако она отлично помнит даже детские годы, - перебил Ношевский.
Судья призвал беспокойного адвоката к порядку.
- Что же в этом удивительного? - возразил Грэпс. - Старики всегда помнят
детство лучше, чем зрелые годы. Кто из нас не знает, что многие детские
впечатления врезаются в память на всю жизнь? Во всяком случае, прежде чем
обсуждать просьбу господина Ношевского, я прошу назначить медицинскую
экспертизу, которая установила бы правильность высказанных мной
соображений.
Судья удовлетворил ходатайство адвоката Джона Грэпса.
Экспертизе были поставлены два вопроса:
Если человек в несколько минут стареет на несколько десятков лет, то
возможно ли при этом такое же ослабление памяти, какое обычно сопутствует
постепенному, нормальному постарению?
Может ли старик с ослабленной памятью отчетливо помнить факты из своего
детства?
Экспертиза заявила, что ответить на первый вопрос она затрудняется, так
как случаи мгновенного постарения ей не только неизвестны, но и
представляются невероятными с научной точки зрения. На второй вопрос
эксперты ответили положительно.
На основании этого судья отказал адвокату Ношевскому в его просьбе
относительно выезда в магазин Конрой и Конрой.
На следующий день судья спросил, не может ли свидетельница Люсинда Оллис,
ввиду возникших сомнений, представить какие-либо материальные
доказательства того, что истица действительно является ее дочерью Эльгой
Оллис.
- Могу, но стесняюсь, - ответила Люсинда.
- Вам нечего бояться, - торжественно сказал судья. - Здесь вы под защитой
закона Великой Демократической республики!
Тогда мать сказала:
- У Эльги была большая родинка на левой ноге, чуть выше колена. Она
немножко напоминала сердечко. Когда Эльга была маленькой, я часто целовала
ее в это сердечко, и Эльга смеялась.
Тут Люсинда заплакала, ее примеру последовала старая Эльга, а вместе с
ними заплакало не менее полусотни дам.
Когда шум от сморканий и всхлипываний несколько смолк, судья, в целях
охраны нравственности, распорядился очистить зал от мужчин. Кроме судьи и
секретаря, из мужчин остались в зале только Чьюз и оба адвоката.
Старой Эльге было предложено приподнять юбку и обнажить левую ногу выше
колена. Взорам присутствующих тотчас же представилась родинка порядочных
размеров, действительно весьма напоминавшая сердечко.
Люсинда Оллис зарыдала и упала в обморок. В ту же минуту зарыдали
пятьдесят дам. Не менее десяти из них упали в обморок. Вследствие таких
сильных потрясений среди слушателей и необходимости оказать пострадавшим
срочную помощь заседание было прервано.
Когда через час оно возобновилось, адвокат Ношевский заявил, что он
располагает документом, опровергающим существование "сердечка" у настоящей
Эльги Оллис.
- Ваша честь, - сказал адвокат, - по этой прекрасной фотографии вы можете
убедиться, что молодая, прелестная Эльга Оллис была безукоризненнее солнца
и никаких пятен не имела.
Адвокат предъявил номер "Всемирного зеркала" с кадром из знаменитого
документального фильма "Аргус-журнал". Молодая Эльга Оллис, в купальном
костюме, демонстрировала на пляже безупречность своего сложения.
Тут адвокат Джон Грэпс не выдержал и рассмеялся. Но он сейчас же принес
суду свои извинения.
- Прошу простить этот невольный смех, - сказал он. - Неужели мой уважаемый
коллега не понимает, что ни одна красивая девушка не допустит на
фотографии никаких пятен? Разве хоть одна уважающая себя кинофирма
допустила бы это? Ведь это означало бы пятно на ее репутации!
Ношевский заявил, что он просит приобщить фотографию к делу. Грэпс
потребовал, чтобы экспертиза установила, можно ли удалить пятно с
фотографии. Суд назначил экспертизу. Экспертиза сообщила о различных
технических способах, какими пятно может быть удалено с фотографии. Судья
отказал Ношевскому в его просьбе.
Наконец, по истечении двух недель, суд вынес решение: признать доказанным
факт нанесения ущерба гражданке Великой Демократической республики Эльге
Оллис гражданином ВДР Эдвардом Чьюзом путем злонамеренного причинения
названной гражданке преждевременной старости при помощи особых лучей,
изобретенных названным гражданином. На основании вышеизложенного
удовлетворить иск гражданки Эльги Оллис к гражданину Эдварду Чьюзу в
возмещение понесенных ею убытков в размере одного миллиона.
Газеты много писали о беспристрастности суда.
27. Непредвиденные обстоятельства
Мой коллега принимал ветряные мельницы за великанов, я же, напротив,
усматриваю в нынешних великанах только хвастливые ветряные мельницы.
Г. Гейне. "Путевые картины"
Мощная волна протестов против глупейшего обвинения "в злонамеренном
причинении преждевременной старости" не прекращалась и по окончании
процесса. Чьюз, до последней минуты не веривший в то, что суд посмеет
удовлетворить дикий иск и пойти против мирового общественного мнения, был
обескуражен приговором. Однако он решил бороться дальше и уполномочил
Ношевского обратиться с апелляцией в Верховный суд.
Большой поддержкой явилось для него письмо от сына, полученное в эти дни.
"Отец, я верю: после тех испытаний, что ты перенес (хотя и вдали, я
переживаю их с тобой), ты поймешь мой энтузиазм. То, что я увидел здесь,
увеличивает мои силы в тысячу раз, и я хотел бы передать тебе в письме
хотя бы часть моей энергии".
И действительно, Чьюз чувствовал, как энергия переливается в него из строк
письма. "Да, да, бороться, не уступать! - думал он. - Если это возможно
там, то почему невозможно добиться этого и у нас?"
В последние дни Чьюз получал множество резолюций, телеграмм, писем с
выражением сочувствия и обещанием поддержки. Писали совершенно незнакомые
люди. Особенно поразило его коротенькое письмецо: "Вряд ли вы помните
меня, профессор Чьюз, а я уже давно по фотографиям в газетах узнал, кто
однажды подвез меня в своей машине. Может, мое письмо и ни к чему, а вот
захотелось написать вам, чтобы вы услышали и мой голос. Ведь его вы не
услышите ни в парламенте, ни в газетах. А таких, как я, много, очень
много. Вот и хочется сказать вам, чтобы вы не забывали, что мы с вами".
Ниже подписи шла приписка: "А дочка моя умерла".
И как в тот раз слова неизвестного человека вдохнули в него решимость, так
и теперь его голос зазвучал для Чьюза громче и решения суда и неистовых
воплей газет.
А газеты действительно вопили. Газета "Руки по швам!", орган "Ордена
вольных тюремщиков вредных мыслей", требовала: "Будьте последовательны!
Суд установил факт превращения юной девы в старуху. Значит, "лучи
старости", угрожающие безопасности свободных граждан Великой
Демократической республики, должны быть запрещены, а опасные приборы
конфискованы".
Вскоре все "демократические" газеты присоединились к этой кампании. И,
наконец, "Орден вольных тюремщиков вредных мыслей" и "Орден рыцарей
свободы" внесли в Верховный суд мотивированное заявление с требованием
запрещения "лучей старости", как противоречащих великим принципам
великанской свободы.
В ответ на это в Верховный суд посыпались петиции от ученых обществ с
требованием отменить постыдный приговор суда и предоставить всемирно
известному ученому свободу научной деятельности. Многие провинциальные
студенческие общества объявили поход в столицу для подачи протестов и
петиций в парламент и Верховный суд.
В этот момент крайнего обострения борьбы "Рабочий", как всегда,
опубликовал нечто совершенно непредвиденное. Это снова было письмо ученых
Коммунистической страны. В самом деле, кто мог предвидеть, что после
недавнего скандала, после предупреждения, полученного редактором Рэдчеллом
от Комиссии по расследованию антивеликанской деятельности, газета снова
отважится на это! И теперь дело было уже не в отдельных фразах и
выражениях. Дело было в том, что предлагали ученые-коммунисты!
"У нас ни один школьник, - писали ученые Чьюзу, - не верит в то, что ваши
лучи старят. Если Верховный суд вашей страны действительно запретит лучи,
мы обращаемся к вам, как к почетному члену нашей академии, с приглашением
прибыть в нашу страну - здесь вы найдете полную свободу для научной
деятельности".
Газеты давно кричали на такой высокой ноте, что, казалось, повысить тон
было уже невозможно. Но теперь они перещеголяли самих себя. И "Горячие
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг