Ник. РОМАНЕЦКИЙ
ЗУП НА КРАЮ ДОРОГИ
Предисловие
Предлагаемый вниманию уважаемых читателей материал был
обнаружен в архиве организации, существовавшей в XX веке и
именовавшейся КГБ. Данный сектор архива до последнего времени
считался закрытым, и лишь окончание векового срока секретности
(который, как известно, принят для наиболее важных документов),
повлекшее за собой снятие соответствующего грифа с находящихся там
материалов позволило нам ознакомиться с рукописью.
Строго говоря, найденная рукопись представляет собой
окончание повести братьев Стругацких, известной читающему миру под
названием "Пикник на обочине"*. Как известно, почитатели
творчества братьев готовятся отпраздновать приходящееся на
нынешний год столетие выхода в свет означенной повести. К этому
событию и приурочена публикация предлагаемого читателям материала.
---------------------------------------------
*) Название существует с прошлого века (А. Д.)
---------------------------------------------
Нам пока что неизвестно, почему именно этот кусок из повести
авторов был изъят компетентными органами. Возможно, представители
КГБ нашли в нем намеки на жен известных в то время государственных
деятелей. Впрочем, мы придерживаемся того мнения, что изъятие
производил тайный поклонник творчества братьев (да-да, такие
существовали и в ведомстве г-на Андропова). Не изъять вообще
ничего он не мог - его бы не поняли на службе, - но сумел
ограничиться частью, без которой повесть все равно осталась
законченным произведением.
Заметим, что известный современный стругацковед Юрий
Флейшман-младший (не путать с не менее известным специалистом по
творчеству братьев Юрием Флейшманом-старшим, жившим во второй
половине прошлого - первой половине нынешнего века) считает
публикуемый материал вообще не принадлежащим перу братьев. По
нашему мнению, такая точка зрения вполне имеет право на
существование. В частности, центральными действующими лицами
публикуемого материала являются женщины, к чему Арктаныч с
Бормотанычем, как известно, в своем творчестве никогда не
прибегали. Кроме того, язык произведения явно отличается от языка
Стругацких.
Тот же Юрий Флейшман-младший полагает, что искомый текст был
сочинен одним из учеников маститых авторов Вячеславом Рыбаковым, у
коего и был изъят представителями компетентных органов. По мнению
других специалистов, предлагаемый вниманию читателей материал
принадлежит перу раннего Андрея Легостаева. Имеются и иные
кандидаты в авторы. Кто из теоретиков прав - покажут дальнейшие
исследования.
Б. Рагваз, академик, пожизненный координатор партии "Людены",
председатель Фонда наследия братьев Стругацких
4.04.2072 г., Санкт-Петербург, Россия
От редактора: В связи с тем, что материал публикуется после
принятия Закона о борьбе с арусизмами и во исполнение оного,
первое слово в названии произведения, ставшем к моменту принятия
Закона идиоматическим выражением, заменено на аббревиатуру
соответствующего русского понятия "загородная увеселительная
прогулка". Последнее слово заменено как вступившее в
идиоматотношения с англицизмом. Во исполнение Закона
трансформированы и все личные имена, не имеющие хождения в
современной России. Изменения вносились с тем условием, чтобы
читабельность произведения осталась на уровне А-1. В остальном же
публикуемый текст полностью (подчеркиваю - ПОЛНОСТЬЮ!)
соответствует оригиналу. Желаю господам читателям наиприятнейшего
чтения.
А.Деримук, старший редактор издательства "Ворон и К°", цензор
2-й категории Государственного комитета по защите языка
5. Рутения Шухардина, 26 лет, замужем, домохозяйка
Все планы, казалось, пошли прахом.
Рута, правда, успела отыскать спрятанный "лендровер".
Проехала еще с полсотни метров и загнала в кусты свой "пежо". Даже
аккуратно - словно сдвинувшиеся гардины на окне - поправила ветки,
чтобы стоящую машину не было заметно с дороги. Потом ничто не
помешало Руте застегнуть молнию на груди непромокаемого
комбинезона, забросить на плечи рюкзак и, перебравшись через
полуразрушенную ограду кладбища, приблизиться к крайним могилам.
Но затем откуда-то донесся нарастающий шум - как будто прожужжала
атакующая кладбище гигантская навозная муха, - и неподалеку от
того места, где прятался "лендровер", с визгом затормозила машина.
Тут же ярко вспыхнули прожектора, и Рута едва успела сунуться
носом в землю. К счастью, между нею и шоссе уже успели оказаться
могилы, и потому луч прожектора, цепляясь за надгробные кресты и
стволы кладбищенских деревьев, прошел выше ее головы. И даже за
клапан рюкзака не зацепился.
Она надеялась, что днем оставленные в кустах машины найдены
не будут. Ведь здесь редко кто появляется... Но если найдут,
примутся караулить круглые сутки, надеясь подстрелить
незадачливого сталкера на обратном пути. Впрочем, что ей
оставалось? Положиться на Дину Барабаш?.. Да этой она бы даже суп
сготовить не доверила. Если и не бросит яду, так плюнет в
кастрюлю... Впрочем, вряд ли эта зеленоглазая сука хоть раз в
жизни стояла у плиты. Не та семья. И не та порода. Даже если
Господь вернет в мир справедливость и Дина останется без папашиных
денег, у плиты скорее будет стоять не эта черноволосая красотка, а
ее муженек. И в кого только пошла?.. Сам Барабаш был еще тот
красавец, а жену его Рута и вовсе не помнила. Впрочем, мать
рассказывала, что Барабашиха все последние годы перед своей
кончиной ходила как в воду опущенная. Какая уж красота у забитой
насмерть бабы!.. А Барабаш точно забил жену. Во всяком случае так
говорили...
Сзади оглушительно хлопнула дверца машины, кто-то громко
высморкался и тут же разразился густой бранью по поводу "этих
вонючих сталкеров". Под непромокаемый комбинезон пробирался
холодок, и Рута осторожно поползла вперед, замирая всякий раз,
когда скачущий по могилам луч оказывался в непосредственной
близости. К счастью, шофер не заглушил машину, и потому шуршание
травы под Рутиным комбинезоном патрульные услышать не могли. А
скоро и вовсе налетел ветерок, пронесся по-над могилами,
зашелестел в кронах деревьев.
И тут же Руту пробрал озноб. Странным оказался этот озноб,
совсем не тот, что от промозглости остывающей земли или холодного
ветра. Ощущение было как в детстве, когда заходишь в темную
комнату, готовая завизжать от страха и броситься к маме. Но здесь
мамы не было. Не выдержавшую близкого присутствия Зоны и того, что
дочка вышла замуж не по-людски, ее похоронили совсем на другом
кладбище. Ах, мама, мама, простишь ли ты меня когда-нибудь?
Впрочем мне все равно, даже если и не простишь. Мне давно уже все
равно. С того самого дня, как родилась Мартышка.
Справа что-то шевельнулось во мраке, и Рута тут же повернула
голову. На могиле сидел этот. Рэдриков папаня. Оживший труп,
зомби, муляж или как там их еще называют?.. В общем, мумик. Откуда
он взялся? Ведь только что на этом самом месте ничего, кроме
могильного креста, не было.
Луч прожектора в очередной раз пронесся поверх Рутиной
головы, задел мумика, по инерции пролетел дальше, вернулся назад,
уперся в застывшую фигуру. И сразу стало понятно, что на могиле
сидит вовсе не Рэдриков папаня.
Рута представила себе, как вот так же лежал тут Рэдрик. Ведь
наверняка лежал. И не один раз. Поглядывал в сторону дороги и
честил про себя патрульных. Для них у Рэдрика приличных слов не
находилось. Самое мягкое - "жабы".
В мясной лавке говорили, что патрульные раньше боялись живых
покойников. Но теперь вот не боятся. Наверняка пялятся на сидящего
у креста, потому что прожекторный луч больше не метался по
кладбищу. Залитая светом фигура была неподвижна. Впрочем, если бы
она и шевелилась, Рута все равно бы не испугалась. Какие тут
страхи, после того, как папаня уже не раз побывал у них в доме?
Рута даже привыкла к нему. А что такого? Да, поначалу был запах,
но его вполне можно было терпеть. Потом запаха не стало. Рэдрик
усаживал папаню за стол, наливал себе и ему порцию и начинал
рассказывать. Пробегая мимо гостиной по своим домашним делам, Рута
краем глаза видела эту картину, и ей вдруг начинало казаться, что
у них в гостях действительно Рэдриков папаня, тот, которого она
уже плохо помнила, шумный, не слишком злой пьяница, который когда-
то вполне мог ущипнуть ее за намечающуюся грудь или ласково
шлепнуть по мягкому месту.
Во всяком случае Рэдрик относился к мумику как к настоящему
папане. Первое время Рута не понимала этой игры, но потом до нее
дошло, что ею, этой игрой, муж защищается от своей жизни. А
Мартышка и вовсе частенько сиживала рядом с "дедом", положив ему
голову на плечо и глядя сквозь увлеченно говорящего отца. И было
совершенно непонятно, понимает она его слова или нет. По ее глазам
определить было совершенно невозможно. Да и глаза ли это были?..
Рута шумно вздохнула и поползла дальше. Дорогу по кладбищу
она помнила наизусть, а потом, когда начнется спуск к лощинке,
можно будет зажечь фонарик и посмотреть карту. Не было бы сзади
этих "жаб", можно было бы на нее и сейчас взглянуть.
Освещенная лучом прожектора фигура вдруг шевельнулась, встала
и пошла по направлению к Руте. Тут же стало ясно, что это женщина,
высокая и костлявая, с покрытой черным платком головой. Рута
поняла, что к ней идет ее умершая мать, и чуть было не вскрикнула.
Но нет, это была не мать. Черная фигура медленно переставляла
похожие на ходули ноги. Походка ее показалась Руте странной, и
через мгновение она поняла - почему. Макушка у женщины двигалась
совсем не как у идущего по неровностям человека. Словно бы ноги у
женщины вытягивались и сокращались, подстраиваясь под могилы и
дорожки, так, чтобы макушка вырисовывала в воздухе прямую линию. А
потом вновь налетел ветерок, и черная юбка заполоскалась по ногам
"идущей" женщины.
Рута, вздрогнув, замерла. И женщина тут же исчезла. Ни упала
наземь и не растворилась в ночи, а просто исчезла. Словно мрак,
сгустившийся вокруг прожекторного луча, разинул пасть и единым
махом пожрал ее.
Рута тут же забыла о ней. А потом обнаружила, что ни разу не
вспомнила о Мартышке. Пока добиралась до кладбища, Мартышка
постоянно стояла перед ее глазами, заросшая золотистой шерсткой, с
огромными темными, без белков глазами. Молчаливая и ничего не
понимающая... Вина Рутина и беда, дочка сталкера, жуткое
порождение Зоны.
Руту аж озноб пробрал. Как же она могла забыть о дочке?!
А потом она поняла, что думать о Мартышке здесь, в Зоне, уж
совсем сверх ее сил. Она вспомнила, какое выражение лица было у
бабы Кати, когда Рута попросила посидеть ее с ребенком. Осуждала
ее баба Катя, ох как осуждала! Но разве объяснишь бабе Кате, что
без Рэдрика не только ее, Руту, но и Мартышку ждет не жизнь. Рано
или поздно заберут ее, девочку мою, в Институт, как пытались
увезти туда Рэдова папаню. Тогда Рэд спустил их всех с лестницы. А
что сможет сделать она, Рута?
Баба Катя оказалась удивительной женщиной, не чета тем, кто
трепал Руте нервы в старом доме. Конечно, понять соседей было
можно, наверное, Рута и сама бы вела себя на их месте подобным же
образом. Наверное...
Баба Катя явилась знакомиться в тот же день, когда Шухардины
переехали в собственный дом. Рэдрик встретил соседку ох как
неласково. Попросту же говоря - попытался отшить так, чтобы и
дорогу к ним забыла. Но баба Катя пришла на другой день. На третий
- тоже. Рута и сама не поняла, почему подобное произошло, но
незаметно соседка стала для нее если не матерью, то сродни старшей
сестре. А потом, сообразив, что баба Катя относится к Мартышке
совсем не так, как соседи по старому дому, оттаял постепенно и
Рэдрик. Ведь в душе-то он был мужиком добрым, это Рута давным-
давно поняла, едва познакомившись с ним. Будь он по-настоящему
злым, таким, каким пытался предстать перед окружающими, Рута бы
наверняка в него не влюбилась. Она терпеть не могла злых людей.
Впрочем, они ей платили той же монетой... Сначала Рута подумала,
что соседкой движет исключительно болезненный интерес к Мартышке -
есть, говорят подобные люди, - но потом обнаружила, что баба Катя
попросту жалеет Марию. А через некоторое время смекнула: для
соседки всяк, кто явился на свет, есть богоугодное создание. Уж
такой она, баба Катя, уродилась. И потому, собираясь в Зону, Рута
за Мартышку была спокойна.
Баба Катя быстро догадалась, чем промышляет новый сосед.
Более того, она не раз пыталась втолковать ему, что делом он
занимается богопротивным. Рэд отшучивался, а когда соседка
уходила, ворчал: "Тоже мне второй Гуталин нашелся!" Рута в их
разговоры не лезла. Все, что у нее наболело, она Рэду давно уже
высказала. Если бы это хоть чуть-чуть могло изменить его!..
Как бы то ни было, когда Рэдрик уходил "на рыбалку", баба
Катя скрашивала невыносимое Рутино одиночество. С нею не
требовалось все время соблюдать дистанцию, как с Димкой Нулиным. И
дело вовсе не в том, что Дим-Димыч многое за авансы мог бы
принять, а Рэд, как напьется, бывает ревнивым и злым. А чего
злиться? Как будто может найтись мужчина, который отважится
залезть к Руте в постель!
Однажды, когда Рэдрика не было уже вторые сутки, баба Катя
разговорилась. Начала как обычно:
- Твоего нету?
- Нету.
- Там?
На этот вопрос Рута всегда отвечала одинаково:
- Гуляет где-то. - Но сегодня добавила: - Может, в "Борще"
время проводит, а может, еще где. Мужик он и есть мужик. Его к
юбке не привяжешь.
- Да, не привяжешь. - Соседка покивала. - И не привязывай. Я
вот своего Витеньку пыталась привязать. Был у меня сынок,
Витенька... - Она, поперхнувшись, замолкла.
Молчала и Рута, чистила картошку, как будто и не слышала
ничего.
- Муж-то мой бросил нас, - сказала наконец баба Катя. - В
Европу сбежал, еще до Посещения это случилось. А я дура была...
Может, не привязывала бы к себе Витеньку, и не стал бы он
сталкером. Я же еще и скандалы ему всякий раз закатывала, когда он
в Зону уходил. Не понимала, что он таким образом самостоятельность
пытался проявлять. А в последний раз и вовсе родительское
напутствие дала... - Она протяжно вздохнула. И вдруг всхлипнула.
Вновь воцарилось молчание. Надо было нарушить его, спросить
хоть глупость какую-нибудь, но у Руты словно язык к небу прирос.
Она даже картошку чистить перестала. Звук текущей в мойке воды
показался ей настолько оглушительным, что она осторожно привернула
кран.
Потом соседка сказала:
- Когда он уходил, я и говорю: "Лучше бы ты вообще там
поселился, в этой своей Зоне! Хоть бы душу перестал мне
выматывать..." А он и отвечает: "Поселюсь, раз тебе так хочется".
И ушел... Кличка у него была "Очкарик". Потому что он туда в очках
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг