юноши на девушку, с девушки на юношу. И такая боль была в его взгляде, что
юноша не выдержал и отвернулся.
- Плохо? - прошептала девушка.
- Осталось два, - собравшись с силами, сказал старик.
- Да-да, мы знаем! - воскликнула девушка. - Мы увидели сразу, как
только разошелся туман...
- Осталось два, - повторил старик и снова закрыл глаза.
- Отец, - нагнувшись, сказал юноша, - внизу ждет машина. У источника...
Старик молчал, и было непонятно, слышит он или нет.
- Внизу ждет машина. Мы поможем вам добраться до нее...
На этот раз смысл произнесенного дошел до старика. Он открыл глаза и
заговорил, делая большие перерывы после каждой фразы.
- У каждого свое дело... Только у мертвых нет никаких дел... Я свое
сделал... Осталось два... Делайте ваше...
- Но не можем же мы оставить вас! - сказала девушка.
- Можете! - отрезал старик. - Я смог. Я всех оставил. Там! - он
протянул длинную сухую руку к двузубцу. - Идите! - добавил он. - За меня
не бойтесь. Доберусь понемногу...
- Хорошо! - неожиданно для девушки согласился юноша. - Сейчас уйдем. Но
скажите, вы - старый человек, вы должны знать, скажите, почему это все
произошло? Почему высокие каблуки? Почему запретная зона? Нас едва не
пристрелили, пока мы сюда пробирались. Почему я ни разу в жизни не видел
ни одной ракеты? Только в музее с надписью: "На это ушло сто тысяч
человеко-недель"? Почему все только и делают, что днем производят
продукцию, вечером торчат у стойки, ночью смотрят заказанные сны?
В глазах у старика мелькнуло что-то живое.
- Так уже было не раз, - сказал он. - Ты знаешь, когда корабли нашего
острова впервые пересекли океан?
- При испанцах, - ответил юноша.
- За пять столетий до них... Вот так... А потом пять столетий апатии.
- Но почему?
Император повелел сжечь все корабли. И казнить каждого, кто
вознамерится строить их снова...
- Но почему?
- Все, что нам нужно иметь, мы уже имеем. Все, что нам нужно знать, мы
уже знаем. Излишние знания - источник скорби. Так учили народ.
- Но это смерть! - воскликнул юноша. - Если так пойдет и дальше, то
женщины перестанут рожать детей...
В глазах старика мелькнуло подобие улыбки.
- Не перестанут.
Он подобрал с земли два коричневых камня и с неожиданной силой ударил
их один о другой.
- Понюхайте!
- Пахнет паленым, - сказала девушка.
- Кремень, - сказал юноша.
- Даже в камне живет огонь, - проговорил старик. - Когда-нибудь эти
камни станут частью нового солнца...
- Скоро ночь, - сказала девушка. - Нам надо идти. И нам надо знать, что
там. Что?
- Мина Тиглера, - небрежно, будто речь шла о чем-то само собой
разумеющемся, произнес старик. И, заметив недоумевающий взгляд девушки,
добавил: - Ее придумали, чтобы подавить волю к сопротивлению. Тиглера нет.
А мина осталась. Теперь уже не вся. Но на вашу долю хватит. Есть у вас
карта?
Юноша выхватил из нагрудного кармана штормовки сложенную в несколько
раз трехверстку и разложил ее у ног старика.
- Карандаш!
Девушка достала карандаш и протянула старику.
Тот встал на колени, несколько секунд вглядывался в карту, а потом
старательно вывел на ней крестик.
- Тут осталась часть нашего груза. Центнера полтора...
Опираясь на руку юноши, он медленно поднялся с колен, разогнулся,
поднес к шляпе коричневую руку, повернулся спиной к Гранде Диабло и,
медленно переступая длинными худыми ногами, зашагал в гору.
- Погодите! - закричал юноша. Сорвался с места и в несколько прыжков
догнал старика. - Погодите! Она пойдет с вами!
Старик не остановился, только покачал головой на ходу.
Тогда юноша бросился к девушке и сильно рванул ее за руку:
- Иди!
- Он доберется сам, - сказала она, пытаясь высвободить руку. - До
источника не так уж далеко.
- Не доберется! Иди и жди меня у Хромого!
- Не дури. Я пойду с тобой.
- Ты нужна ему, а не мне!
- Я пойду с тобой.
- Он стар, а я молод!
- С тобой...
- Он слаб, а я полон сил!
- С тобой...
- Будешь только путаться у меня под ногами!
- С тобой...
- Убирайся к дьяволу!
- С тобой...
- Ах так! - Юноша отпустил ее руку, которую все еще машинально держал в
своей, и, размахнувшись, ударил девушку по щеке.
Она охнула, по не пошевелилась.
- Увижу - убью! - Он повернулся и бросился вниз по тропе.
Когда он исчез за поворотом, девушка поднесла холодную ладонь к
горевшей от удара щеке и оглянулась.
Старика тоже не было видно.
Она подняла свои рюкзак, взвалила его на спину и медленно зашагала вниз
по тропе в сгущавшуюся тьму.
...Полмиллиона часов. Полмиллиона часов. Полмиллиона, полмиллиона,
полмиллиона часов...
6
На третьи сутки утром, когда солнце отжало к подножию белую тучу
тумана, обнажив два вонзившихся в небо каменных клыка, юноша и девушка
увидели змей.
Оба зубца - они были совсем близко, если напрямик, то метрах в трехстах
- казались живыми, шевелящимися, так густо покрывали их растущие прямо из
камня серые извивающиеся ленты с безглазыми утолщениями голов, увенчанных
тремя более темными жгутами. Жгуты тоже беспрестанно извивались, по, в
отличие от самих лент, не беспорядочно, а все вместе - как колосья под
ветром. В бинокль все было видно, как на ладони.
- Длинный, они заметили нас, - прошептала девушка, крепко сжав
холодными пальцами руку юноши.
Действительно, порывы несуществующего ветра все чаще склоняли темные
жгуты в их сторону. А вслед за жгутами все больше безглазых голов
поворачивались им навстречу.
Рука юноши ответила легким, бережным пожатием.
Он осторожно опустил на землю свой тяжелый мешок и громко, гораздо
громче, чем обычно, сказал:
- Доставай запалы.
И, повернувшись к ней, увидел ее глаза.
- Малыш, а малыш, - произнес он, понизив голос, - встань-ка на цыпочки,
помогу снять рюкзак.
А она прошептала:
- Может, лучше сам нагнешься?
И сплела пальцы на его стриженом затылке.
...Как-то раз я взял карандаш и помножил двадцать четыре на триста
шестьдесят пять. И еще раз - на шестьдесят пять. И у меня получилось
что-то немногим больше чем полмиллиона.
Не верите? Возьмите карандаш и проверьте. От начала жизни до смерти -
всего лишь полмиллиона часов.
Так спешите любить все, что вы любите! И ненавидеть все, что вы
ненавидите! Словом и делом спешите сегодня - завтра будет поздно. Все
слова, которые вы не успели сказать, превратятся в бессмысленный хрип, все
движенья, которые вы не успели сделать, превратятся в беспомощный трепет,
когда настанет последний из вашего полмиллиона...
7
Прошли сутки.
Прошло пять суток.
Прошло десять суток.
Прошло двадцать суток.
Прошел месяц.
Солнце еще не всплыло из-за хребта, но свет уже заливал полнеба, когда
трое рослых мужчин подошли к единственному сохранившемуся в поселке дому.
Двое остались внизу, а третий - очевидно, старший - уверенно поднялся
на крыльцо и постучал в дверь.
В доме послышалось какое-то неясное движенье. Потом снова все затихло.
Но было ясно - там, за дверью, кто-то есть.
Пришедший громко спросил:
- Хромой здесь живет?
И еще два раза повторил свой вопрос.
Дверь чуть-чуть приотворилась.
- Не бойтесь! - весело сказал мужчина. - На дорогах ни одного
стражника! В городе - волнения, вождь удрал из дворца.
Дверь распахнулась настежь. На пороге возникла щуплая фигурка
подростка.
- Где же все-таки Хромой? - спросил мужчина.
- Я - младший брат своего старшего брата, - сурово проговорил
подросток. - Пошли!
Удача, сопутствовала им - осыпей не было. Только раз брат Хромого
остановил машину, велел путникам оставаться на месте, а сам вышел, держа
под мышкой смутно поблескивающую в полутьме ущелья металлическую доску.
Они видели, как он прошел мимо какой-то бесформенной груды, подошел к
каменной стене, и услышали скрип сверла. Минут через двадцать машина снова
тронулась в путь.
К рассвету они добрались до источника.
- Где же знаменитый трезубец? - спросил один из мужчин, обращаясь к
остальным. - Я вижу только одну вершину!
И все трое взглянули на подростка.
Но тот ничего не ответил.
Он вскинул бинокль на каменный клык, последний каменный клык,
вонзившийся в небо. А потом долго водил объективом вверх и вниз, направо и
налево.
Словно искал кого-то.
...Полмиллиона часов. Полмиллиона часов. Полмиллиона, полмиллиона,
полмиллиона часов...
Только полмиллиона!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг