бумаги и записал: "Саммилит © 17 - предел измерения прибора 100000
градусов, температура образования не установлена".
Правильно или неправильно поступил он, отдав рукопись в редакцию?
Доказательства происхождения саммилитов у него ещё нет. Но почему же он
должен корпеть один, словно средневековый алхимик, и хранить полное
молчание, если уверен - уверен! - что ему посчастливилось напасть на
первую тропинку, которая приведёт к открытию?
Матвей держит на ладони полупрозрачную, мерцающую в слабом свете
настольной лампы каплю.
- Хотел бы я посмотреть на тех, кто тебя нагревал!
Глава третья
Д'АРТАНЬЯН ДЕ ТАРАСЮК
На двери, на том месте, где обычно висит табличка с фамилиями жильцов и
цифрами - кому сколько раз звонить, белел большой квадратный кусок
толстого картона. На нём красовался усатый мушкетер в алом плаще с
крестом, указывающий шпагой на кнопку звонка.
Пятнадцать лет назад, когда третьеклассник Леня Серёгин впервые увидел эту
дверь, рядом с мушкетером была надпись:
"Здесь живет твой брат и друг - д'Артаньян де Тарасюк".
Серёгин отряхнул с пальто снег, потрогал в кармане таинственную грушу и
нажал кнопку.
Хорошо, что всё это случилось зимой, а не летом. Гришу Тарасюка можно было
застать дома только зимой. Летом он находился "в поле" - то в Средней
Азии, то на Енисее, а то и на Чукотке. Но зимой археологи обычно сидят в
своих институтах и возятся с тем утилём, который успели откопать за лето.
Раздались быстрые шаги, и дверь распахнулась во всю ширину. В коридоре
стоял баскетбольного роста человек с чёрными усами - не такими роскошными,
как у мушкетера на двери, но всё же с настоящими усами. Не выразив
удивления по поводу неожиданного визита в полуночный час, хозяин сделал
приглашающий жест.
Пока Серёгин стаскивал с себя пальто, де Тарасюк с любопытством
всматривался в его лицо и наконец произнес:
- Из дому выгнали или из газеты?
- Пока держат, - пробурчал Леонид. - Но скоро выгонят...
- За что? Опять написал, что турбину вращает электричество?
- Вот вызову тебя сейчас на дуэль, - мрачно пообещал Серёгин, - тогда
будешь знать!
- Прекрасно!
Тарасюк вскочил на диван, снял со стены одну из висевших крест-накрест
рапир, сделал выпад в сторону гостя и продекламировал:
Как небо - бархат голубой.
Горит, как солнце, сталь.
Эй, мушкетеры, кто со мной?
Скачи в Пале-Рояль!
Летит земля из-под копыт,
И плащ, как парус, бьёт.
И всё вокруг назад летит,
А мы - летим вперёд!
Он метнул рапиру в большой пробковый шар на тумбочке в углу комнаты,
подкрутил усы и весело проговорил:
- Ну, брат, выкладывай, что за беды у тебя?
Вместо ответа Серёгин протянул ему тонкую пачку листов, сколотых скрепкой.
Тарасюк погрузился в чтение.
Первый раз он прочёл рукопись очень быстро и стоя. Второй раз - очень
медленно и сидя. В третий раз он прочёл только конец, и притом вслух.
- "Всё изложенное выше позволяет сделать следующие выводы.
Первое. Обнаруженные нами особенности физических характеристик вещества
саммилитов не позволяют отнести их ни к одному виду известных на Земле
естественных или искусственных образований.
Второе. Допустимо предположение, что саммилиты представляют собой следы
посещения нашей планеты разумными существами с другой звезды.
Третье. Настало время изъять вопрос о посещении нашей планеты посланцами
иных космических цивилизаций из монопольного ведения сочинителей
фантастических литературных произведений и приступить к систематическим
поискам вымпела, который мог быть оставлен на Земле".
Тарасюк аккуратно положил рукопись на стол, лег на диван, положил ладони
под затылок и принялся изучать потолок.
Через несколько минут он равнодушным тоном осведомился:
- Ты эту штуку сам выдумал?
- К сожалению, не сам. А что, задело?
- Докажи! - не отвечая на вопрос, всё тем же равнодушным тоном произнес
Тарасюк.
- Пожалуйста!
Серёгин осторожно извлёк из кармана и положил на диван голубоватый
каплевидный предмет. Тарасюк не торопясь поднялся, взял лупу и принялся
рассматривать камень.
- И как эта штука называется? Саммилит?
Серёгин молча кивнул.
Тарасюк подошел к полке, достал одну из больших тёмно-синих книг, стоявших
на самом верху.
- Смотри, смотри! - сказал Серегин. - Том двенадцатый, страница сто сорок
шестая, между "Саммером" и "Самнитами" ни черта нет.
- Ты прав, - подтвердил Тарасюк, захлопывая книгу и ставя её на место. - И
все-таки пришло время изъять этот вопрос из ведения сочинителей и
приступить к поискам? Так, что ли?
- А ты как думаешь? - осторожно спросил Серегин.
- Что ж тут думать! - воскликнул Тарасюк. - Приступать так приступать!
Он стащил с полки ещё одну книгу и, перелистав с десяток страниц, протянул
её Серёгину:
- Читай!
Леонид прочёл:
- "Саммили - оазис в Аравийской пустыне, в двухстах милях от Хирбетского
нагорья. Расположен в необитаемой местности. Высота - 800 метров над
уровнем моря. Климат континентальный. Дороги отсутствуют.
Достопримечательности отсутствуют. Известен находкой предметов, относимых
учёными к изделиям стекольного производства древних народов".
- Понял? - Тарасюк выразительно посмотрел на друга. - Книжка-то 1923 года.
Пока что всё сходится... Постой, постой! Как там написано - "в двухстах
милях от Хирбетского нагорья"? Тот самый Хирбет!
- Какой тот самый? - недоумевающе протянул Серёгин.
- Если не считать работников справочных бюро, то самые неосведомлённые
люди на земле - журналисты, - отметил Тарасюк.
- А все-таки?
- Неделю назад одна французская газета опубликовала фотокопию
пергаментного свитка, недавно найденного близ Хирбета. В свитке
упоминается Христос. А рукопись - второго века до нашей эры. Понятно?
Серёгин помотал головой.
- А я думал, наша эра начинается со дня рождения этой мифической
личности...
- Правильно думал! - подтвердил Тарасюк.
- Как же может человек появиться на свет до своего рождения?
- Действительно, странно. Не ты один - весь мир удивляется...
- А у тебя не завалялась случайно эта газетка?
- Чего нет, того нет. Мне ведь, сам понимаешь, что бог-отец, что бог-сын -
одна сатана... Сам факт интересен. В наше время найти такую древнюю
рукопись... Хотел бы я побывать в этом Хирбете!
Тарасюк схватил стул, водрузил на него табуретку, придвинул всё сооружение
к двери и полез наверх - на антресоли.
Серёгину не оставалось ничего другого, как ухватиться за табуретку и
поддерживать всю пирамиду как можно лучше, пока ноги Тарасюка не исчезли
среди концов лыжных палок, альпенштоков и каких-то ящиков.
С полчаса, не меньше, до Леонида доносилось только сопение, свирепый шёпот
и многократное "ап-чхи". Наконец из-за ящиков вырвалось облако пыли, а
затем показалась голова Тарасюка.
- Держи! - И Тарасюк начал сбрасывать вниз толстенные книжищи с
истрепанными корешками. Серёгин едва успевал подхватывать.
Григорий спрыгнул с антресолей и зло пропыхтел:
- Хорош Ближний Восток - в самом дальнем углу лежал!
Леонид взял первый попавшийся под руку растрепанный том, вытер пыль и стал
рассматривать фотографию какого-то храма.
- Не то, не то! - Тарасюк бесцеремонно отодвинул книгу в сторону. - Давай
поближе к Саммили. Помнится, есть там неподалеку одна занятная
штуковина... Да вот она!
На цветной литографии, вклеенной в книгу, Серёгин увидел несколько
полуразрушенных стен на фоне гор и неподалеку - трехгранную пирамиду.
Книжка была на немецком языке.
Леонид сказал:
- Дер, ди, дас... - и развел руками. Кроме слова "Хирбет", он ровно ничего
не понял.
Тарасюк презрительно сощурился:
- Между прочим, Лёня Серёгин, кажется, обучался в школе и в институте
иностранным языкам? Эх, ты! Ладно, слушай:
"Тот, кто пренебрежёт неудобствами трудного путешествия, вознаградит себя
созерцанием удивительной, геометрически правильной пирамиды, вырубленной
из цельной скалы. Высота её около двадцати метров, три угла обращены точно
на север, восток и запад. Можно только гадать, зачем понадобился древним
завоевателям, пришедшим в эти края в четвёртом веке до нашей эры, столь
величественный памятник и в честь какого события он воздвигнут..."
- Подумаешь, древность! - пренебрежительно заметил Серёгин. - Четвёртый
век до нашей эры!
- Много ты понимаешь! - возразил Тарасюк. - Скажи, пожалуйста, откуда он
взял, что пирамиду построили "древние завоеватели"? Не знаешь? Ну, так я
тебе скажу. Это самый простой способ. Например, я нашел древний шлем. Кто
тут жил в том веке, который я изучаю? Монголы. Но монголы не носили таких
шлемов. Беда! Узнаем, кто здесь обитал до монгольского нашествия.
Печенеги? Прекрасно. Так и запишем: я нашел печенегский шлем! Понял?
- Ты на самом деле нашел печенегский шлем?
- Не я - Дудников.
Серёгин выхватил из кармана блокнот и сделал там краткую запись: "Шлем.
Печенеги. Дудников".
- А кто это - Дудников?
Тарасюк неодобрительно покосился на серёгинский блокнот.
- Есть у нас в институте одна такая личность. Из тех, кому всё на свете
ясно и просто. Проще пареной репы...
- Я вижу, у тебя с ним контры,- улыбнулся Леонид.
- Чёрт с ним! - отмахнулся Тарасюк. - Не о нём сейчас речь. Ты понял, о
чем я тебе говорил?
- Вообще-то понял, - неуверенно отозвался Леонид. - Но ты же не знаешь,
откуда этот немец взял "древних завоевателей", которые построили...
- Ниоткуда! - отрезал Тарасюк. - Сейчас убедишься. Пошли дальше!
...Авторы второй, третьей и четвёртой книг писали о пирамиде, что она
"всегда вызывала удивление" уже тем, что находится не в Египте и что в ней
даже нельзя было похоронить какого-нибудь царя, поскольку она высечена из
целой скалы.
В пятой и шестой книгах обнаружились ссылки на первую и третью и копии той
же литографии.
- Итак, - радостно заявил Тарасюк, - память меня не подвела. В Хирбете, в
двухстах милях от оазиса с твоими загадочными камнями, стоит не менее
загадочное сооружение правильной геометрической формы. Ни о времени его
постройки, ни о строителях никто ничего сказать не может... Как ты
думаешь, Лёнька, кто построил Хирбетскую пирамиду? Ну?
Серёгин оторвался от литографии, взглянул на друга и увидел в его глазах
тот же странный блеск, который восемь часов назад обнаружил у автора
статьи.
- Гришка, не сходи с ума! - взмолился Серёгин. - Давай-ка лучше спать! А
завтра обсудим всё это на свежую голову.
Но Тарасюк вытащил откуда-то логарифмическую линейку и начал орудовать с
ней, шепча себе под нос какие-то цифры.
Через несколько минут он сказал:
- Вес пирамиды - по самому осторожному подсчёту - больше двух тысяч тонн.
Между прочим, самые мощные подъёмные краны не поднимают больше пятисот.
Так кто же всё-таки построил Хирбетскую пирамиду?
- Спать! Немедленно спать! - закричал Серёгин и принялся вытаскивать из-за
шкафа раскладушку.
...Его разбудил тихий, но очень настойчивый бас Тарасюка.
За окном блестело солнце. Медленно опускались сверкающие парашютики
снежинок.
Григорий, прикрыв ладонью телефонную трубку, твердил:
- Понимаю. Всё понимаю... Понимаю, воскресенье. Понимаю, семьдесят шесть
лет. А теперь вы поймите: дело не терпит отлагательства! Вот теперь
спасибо! Ровно в одиннадцать? Есть. Будем оба. Со всеми документами.
Он повесил трубку и оглянулся.
Серёгин зажмурился, но поздно, - в воздухе просвистела подушка и ударила
его в плечо.
- А ну марш из-под одеяла! Завтрак готов!
Серёгин открыл один глаз.
- Через полчаса представишь меня тому мушкетеру, а через три часа я должен
быть у академика...
- Какому мушкетеру? - не открывая второго глаза, спросил Серёгин.
- Белову! Кандидату физико-математических наук Белову, - нетерпеливо
повторил Тарасюк и сдернул с приятеля одеяло. А когда Леонид с подушкой в
руке бросился на него, - выхватил из пробкового шара рапиру и, приняв
боевую позицию, торжественно произнес:
О прошлом стоит ли тужить,
Когда сегодня днём
Ты мушкетером можешь быть
И без плаща с крестом!
Глава четвёртая
БЕСПРОИГРЫШНАЯ ЛОТЕРЕЯ
Два лыжника остановились у крайнего в посёлке забора.
- Дошли? - отдуваясь, проговорил Белов.
Тарасюк кивнул, посмотрел на часы, потом вопросительно взглянул на своего
спутника и показал лыжной палкой на лес. Туда вела голубоватая, хорошо
накатанная лыжня.
Белов умоляюще поднял руки вверх.
- Позор! - мрачно пробасил Тарасюк. - Ходят слухи, что обезьяна
превратилась в человека не тогда, когда встала на ноги, а тогда, когда
встала на лыжи.
- Но ведь нам пора? - Белов с надеждой посмотрел на заиндевевший частокол,
за которым виднелась сплошная стена облепленного снегом кустарника; над
снежной стеной торчала остроконечная крыша с квадратным окошком мансарды,
розовым от солнца.
- В нашем распоряжении еще двадцать минут... Ладно уж, пойдёмте.
Тарасюк быстро сбросил лыжи и принялся стирать варежкой иней с латунной
пластинки, привинченной к калитке.
- Нас не искусают? - спросил Белов.
- Сейчас узнаем, - ответил Тарасюк и, закончив своё занятие, вслух прочёл:
- "Входите! Злых собак нет!"
На огромном письменном столе громоздилась кипа бумаг вперемежку с
раскрытыми книгами.
- Так-то вы проводите воскресенье! - грозно сказал Тарасюк. - Буду
жаловаться в местком! Директор нарушает конституцию: каждый трудящийся
имеет право на отдых!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг