Я знала, что ничто с тех пор, как я прикоснулась к этой истине, в моей
жизни не было случайным - ни одна встреча, ни один разговор, ни одно сонное
видение. Все должно было сложиться в общую схему, которая обязана была
привести меня ко вратам и указать мне на ключ от них.
Я узнала также, как найти врата. Тальви был прав - для этого не
обязательно пробираться в Открытые земли. Во всяком случае, для нас не
обязательно. Ведь они, эти земли, когда-то называвшиеся Заклятыми, были
ареной действий существ, совершенно чуждых людям, но их вторжение было
явлением случайным, вызванным поступками как эрдов, так и карнионцев. Наших
же предков, пусть и не по собственному желанию, привела сюда разумная воля,
действовавшая извне. Но близость Эрдского вала для нас существенна. Здесь
проходят линии силы, указывающие нам путь.
Узнала я многое и о том, что ждало нас по возвращении. Здесь Тальви
ошибался - чудесные свойства, присущие нашим предкам, не вернутся к нам
сразу же, как только мы придем из изгнания. Конечно, эти свойства были
присущи им от рождения, но у большинства их соплеменников они словно бы
пребывают в спячке - как у нас здесь, - ничем себя не проявляя. Существует
немало изученных способов пробудить и разработать их, но лишь один дает
возможность разом достичь всего или все потерять. Я видела, как это
происходит. Арка, показанная мне, является не только средоточием выходов в
большинство известных миров. Проходящий под ней освобождает в себе скрытые
силы и обретает власть, которую и представить не могли сочинители волшебных
сказок. Но могло не случиться и ровным счетом ничего. Искатель силы
оставался таким же, как был. И это был еще не худший исход. Можно было
потерять рассудок, превратиться в буйно помешанного или в пускающего слюни
идиота. По какому принципу совершается выбор достойного - неизвестно.
Мужчина или женщина, ребенок или старик, может быть, даже животное - есть
недостоверная легенда, что оборотни произошли от зверей, по неразумию
пробежавших под Аркой, - никто не умел предугадать заранее, кого из них Арка
примет, кого отринет, а кого безжалостно перемелет. И это не значило, что
путь к Арке был доступен и свободен. Нет, ее окружали все мыслимые и
немыслимые препятствия, созданные теми, кто правил этим миром. Потому что
далеко не все, прошедшие испытание, пользовались обретенной властью для
бескорыстных занятий наукой или бесконечных странствий по множественным
мирам. И сил у них было достаточно, чтобы правители увидели в них угрозу не
только благополучию своего мира, но и самому его существованию - не знаю,
справедливо или нет, ведь и среди правителей были измененные Аркой. Для
защиты от потрясения основ и был создан Хрустальный собор. Мне так и не
удалось понять в точности, что это такое. Знаю, что он одновременно был
противопоставлен Арке и в чем-то подобен ей. Силы Собора могли если не
уничтожить свойства, разбуженные Аркой, окончательно, то вернуть их к
первоначальному, зачаточному состоянию. Однако они же могли пробудить эти
свойства вновь, и не в одних лишь тех, кто подвергался каре, но и в их
потомках. Все это было не то, что мы называем "чарами", "колдовством", но
нечто подобное действиям хирурга, вроде иссечения опухоли или снятия
катаракты, только на каком-то ином уровне.
Похоже на то, что карнионцам было известно и об Арке, и о Хрустальном
соборе, но либо они тоже не разобрались, что это такое, либо за минувшие
века успели позабыть, поэтому сведения о них, проскальзывающие в южных
преданиях, оказались сильно искажены.
Вот вкратце то, что я узнала. Или вспомнила, что в данном случае все
равно. Но меня беспокоило не столько то, что я узнала, сколько то, что я
забуду. Потеря памяти неминуема - об этом свидетельствуют все. Она никогда
не бывает полной, она никогда не бывает окончательной. Но сроки беспамятства
указаны самые разные. От нескольких часов до нескольких лет. Последнее
обстоятельство и приводило меня в невообразимый, противоречащий всяким
разумным объяснениям ужас. Нет, я не боялась забыть все то, что перечислено
выше Это как раз волновало меня меньше всего Но все предыдущее...
Я понимаю - многие люди, прожившие такую жизнь, как у меня, были бы
лишь рады забыть ее - столько в ней было низменного и безобразного. А я
положить голову на плаху боялась меньше. Ведь мои воспоминания - и есть я.
Та возможная "она", которая вернет себе положенную ей по праву силу и
власть, но забудет мошенницу, водившую компанию с разномастным ворьем,
барыгами и шлюхами и ставшую подругой неудачливого заговорщика, не будет
мной. Какими бы мелкими ни представлялись и мои радости, и мои горести, я не
хотела от них отказываться. А ведь это уже должно было произойти, если
верить Тальви, когда он описывал, какими мы должны были стать по природе,
если б нас не ослепляло невежество. Но или Тальви ошибался, утверждая, что
мы - не люди, или я, узнав о себе истину, не перестала быть Нортией Скьольд.
Существовала и еще одна возможность, не предусмотренная ни одним
автором отрывочных записок. Та самая наследственная память, которой обладаем
мы все. Мой ребенок не должен потерять ее. Я чувствую, что сейчас наши силы
удвоены. Он защищает меня, я защищаю его. И сумею защитить при переходе. А
когда он подрастет, то откроет мне правду
Такое меня отнюдь не прельщало. Услышать правду о себе - довольно
мерзкую правду, надо признаться, - из уст собственного сына (у меня будет
сын, я знаю это уже сейчас)? Переложить подобную ношу на плечи ребенка?
Этого я не желала.
И тогда я принялась лихорадочно записывать все, что произошло со мной
за последние восемь месяцев, начиная со дня несостоявшейся казни, - на
оборотах листов из альбома, на полях "Хроники... " и книги Арнарсона. Пусть
я, вместе со всем прочим, забуду и язык, на котором все это написано, - но
стремление к распутыванию загадок и умение разгадывать головоломные записи
должно же остаться?
Теперь и эти записи подошли к концу. Всем, что я узнала и что задумала,
я постаралась поделиться с Тальви. Не уверена, что мои слова для него - не
пустое сотрясение воздуха Он по-прежнему говорит очень мало. Все его
красноречие и остроумие исчезли вместе с высокими амбициями и положением в
обществе, словно были такими же его атрибутами, как роскошная одежда,
чистокровные кони и дорогое оружие. А может, он просто слишком устает, чтобы
разговаривать Ведь от меня сейчас особой помощи не дождешься. Но что-то
изменилось после того, как я вернулась из аббатства Тройнт. Мне кажется, он
не ненавидит меня больше, как это было в дни наших первоначальных скитаний,
а может быть, и раньше. И не винит меня в своем провале. А я ведь, если
подумать, и в самом деле во многом виновата. Но что толку в напрасных
терзаниях? Прошлого все равно не изменишь. Зато можно изменить будущее.
Наверное, я поняла смысл пословицы, приведенной в "Хронике потерянных лет".
"Мужчины не поклоняются Луне. Женщины не поклоняются очагу". Дом строит и
охраняет мужчина, он - хозяин, и у очага его почетное место. Но когда
действительно надо решать, как поступать и куда идти, - дело за женщиной, и
ведет ее Луна, вечно изменчивая и в изменчивости своей непреклонно
постоянная.
Возможно, я не права. Хотя умение признаться в своей неправоте тоже
может быть сочтено признаком непостоянства.
Так или иначе, мы с Тальви начали привыкать друг к другу. Мне его
общество тоже не так тягостно, как прежде. Грустно, что для этого нам
пришлось попасть из замка в землянку и каждый день проводить под угрозой
мучительной гибели - не в пыточной, так от голода. Возможно, мы и при
благополучной жизни со временем притерпелись бы друг к другу, было бы только
оно в запасе, это время, да опять-таки - что тут гадать? Что произошло - то
произошло.
Изменила ли нас моя беременность? Не знаю. Зато я знавала множество
женщин, которые ненавидели отцов своих детей, и не меньшее количество
мужчин, жестоко измывавшихся над беременными женами и любовницами. Так что
судить не берусь. Важно другое. За двадцать лет, минувших с того дня, как я
лишилась родителей, я совершенно уверилась в то, что такая женщина, как я,
не способна иметь семью. А теперь она у меня есть. Возникшая странным,
нелепым, чудовищным образом, но есть. И теперь я понимаю женщин, заявляющих,
будто готовы на все ради семьи - сменить веру, поменять отечество, горы
своротить. Я готова на то же - и на большее. И мне страшно.
Я не могу рассказать о своих колебаниях Тальви. Было бы верхом
жестокости вываливать на него еще и это. Он и без того слишком много
потерял. Должно быть у него хоть что-то, в чем он может быть уверен! Со
временем он научится обходиться без моей поддержки, как вновь научился
ходить без костыля. Но сейчас я ему нужна. И нельзя отступать.
Но иногда я на это почти согласна. Не оставить Тальви, нет. Но
отступиться от своего решения. Просто покинуть наше убежище и поискать
другое. Меня и раньше-то с трудом можно было опознать, а Тальви... кто
узнает прежнего Гейрреда Тальви в заросшем грязном бродяге?
Однако этот выход, по размышлении, представляется мне ничуть не более
безопасным. Я не верю, что в Эрде наступило спокойствие, не верю, что война
с нашим исчезновением улеглась сама собой или пошла на убыль. Напротив,
более вероятно, что она очень скоро придет и сюда, в предгорья, а переход на
Юг... боюсь, в нынешнем состоянии мне легче пройти между мирами, чем
одолевать горные дороги зимой.
Вероятно, Тальви это понимает и посему никогда не высказывается в
пользу последнего решения. А может, потому, что помнит - он сам когда-то
толкнул меня на путь возвращения. И, если бы у него хватало сил удивляться,
он недоумевал бы, вспоминая, как я упиралась и отказывалась принимать на
веру любой приведенный им довод.
Как мне объяснить ему, что все сказанное им тогда не имеет для меня
ровно никакого значения? Что он там говорил - наследие изгнанников? Сила,
власть, чудесные свойства, великие знания? Все это мужские игры. Вроде
борьбы за титул герцога Эрдского. А мне нужно убежище, более надежное, чем
землянка у Эрдского Вала. Место, где нас не найдут убийцы, кто бы ни принял
на себя это обличье, где мы сможем прокормиться и не замерзнем, - а там,
куда мы попадем, будет лето, там такой зимы, как у нас, вообще не бывает. И
плевать мне на все верховные предначертания и Хрустальные Соборы, где нам
вернут былое величие. Мне оно сейчас совершенно безразлично. Мне бы
спрятаться, отсидеться в покое и родить. А там видно будет.
Я знаю, что все это звучит глупо и пошло. Что я, возможно, совершаю
самую большую ошибку в жизни. Что против моего решения можно привести
множество разумных доводов. Но на разумные доводы мне тоже наплевать. Я
никогда не подозревала, что стану настолько глуха к голосу рассудка.
Возможно, Тальви и здесь ошибался - а ошибался он слишком часто, -
утверждая, что нами не правят чувства. Правят, да еще самые простые. Или во
мне слишком сильна кровь Скьольдов. Их божество, с именем которого они
когда-то явились грабить Эрдские земли, всегда сопровождали волки и вороны.
Скьольды избрали ворона для своего знамени. А надо было волка. Говорят,
волки на свете самые верные твари. Не хозяину, как псы, - нет у волков
хозяев, а друг другу. Своей семье. Что вовсе не делает их ни милее, ни
добрее.
Я завершаю свой рассказ. Завтра мы уйдем. Ключ в моих руках, и Врата,
которые он отпирает, не так далеко отсюда. И я не знаю, что нас ждет. Все,
что я прочла, что вспомнила, - это для ума. А жизнь, обычная жизнь, строится
по другим законам. В любом из известных миров.
Может быть, когда все изменится, я взгляну на это подругому. Не стану
отрицать. Сколько раз за последние месяцы я меняла свои взгляды - кто
сосчитает? И какое это имеет значение?
Мы уйдем. Как нас учили - вместе.
Я никогда больше не буду одна. Даже если я этого захочу. Но мои желания
тоже не имеют значения.
Так же, как любовь и долг.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 17.05.2002 13:46
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг