научный эксперимент. Сколько бы я ни доказывал обратного... в конце
концов, отчасти ведь это на самом деле так - моя привязанность к нему не
настолько сильна, я веду себя с ним не так, как велит мне мое сердце, но -
как диктует разум ученого, просчитывая возможные последствия каждого моего
слова и действия. Короче говоря, он поймет. И вот тогда... не знаю, что
будет тогда.
Возможно - какой бы уродливой, жестокой ни показалась мне эта мысль, но -
возможно, было бы лучше не сообщать Мизинцу про его сородичей. И тогда они
отыщут его раньше, у них ведь отлично развито обоняние.
Сам я убить его не могу.
Впрочем, нет, я не могу и послать его на смерть. Потому что тогда кхарги
решат, что где-то здесь, в еще не исследованном ими районе, обитают
подобные им существа. И обязательно отправятся сюда на их поиски.
А найдут меня.
Теперь я, кажется, впервые с того дня, когда попал в свое "заключение",
почувствовал таки себя в тюрьме - каменном мешке, из которого нет выхода.
/.../
Вот, это случилось. Мне, конечно, следовало догадаться. Мизинец нашел
книги. По запаху.
Когда я вернулся в хибару ©1, он читал, читал с жадностью, бешено
перелистывая страницы. И едва учуял меня, тут же набросился: "Почему ты не
показывал мне их?! Ведь я давно уже прочитал то, что ты мне давал раньше!"
Иногда он бывает очень агрессивным.
Признаюсь, я испугался. Он вымахал уже на голову выше меня и продолжает
расти (что-что, а кормлю я его как на убой). Во время же приступов Мизинец
становится почти неконтролируем - и вряд ли я смог бы остановить его, если
бы ему вздумалось ударить меня. Ну а удар лапой с эдакими когтями... Хоть
я и объяснил ему, что когти нужно подстригать, они растут очень быстро. К
тому же молодой кхарг невероятно силен.
Словом, я испугался. И он, наверное, заметил что-то такое в моих глазах.
Неожиданно Мизинец замер, не закончив движения и фразы, смутился и фыркнул
(как я уже писал, так он выражает смущение): "Прости. Я не должен был
кричать на тебя".
Я сказал ему, что не прятал, а лишь хранил книги в недоступном для
насекомых месте. А также сказал, что они нужны мне и я не могу покамест
позволить ему читать их. Он очень расстроился и вскоре ушел к себе домой,
в хибару ©2. А я мысленно порадовался, что с некоторых пор переселился
обратно, ибо находиться с ним в одном помещении для меня сейчас слишком
сложно, почти невыносимо; и так уже мысли о том, как поступить с Мизинцем
дальше, не дают мне покоя ни днем, ни ночью.
Он ушел, но я знаю, что он обязательно вернется. Когда меня не будет
здесь, когда я уйду за едой или хворостом, или отлучусь еще куда-нибудь, -
он придет сюда, чтобы читать дальше. Ведь все нормально, мне не нужны
книги, когда я в отлучке. А таскать их с собой, как дневник, я не могу -
их слишком много, и они невероятно тяжелы для этого.
И ни один тайник, новый ли, старый, не решит проблемы. Мизинец найдет
книги по запаху. Тем более после сегодняшнего дня, когда он знает, что
нужно искать.
/.../
Я сжег книги. Я их бросил в костер и глядел, как они горят. Для этого
пришлось забрать их с собой далеко в лес, чтобы Мизинец не увидел.
Книги... Возможно, во всей Аврии нету больше ни единого экземпляра
некоторых из них. Однако я спалил их. Я совершил преступление, но во
имя... Создатель, во имя чего?!
Неужели я на самом деле - злодей, чьи деяния приносят лишь вред
окружающим, разрушают все, что только можно разрушить?! Я не хочу верить в
это, однако факты есть факты. И факты свидетельствуют против меня.
Там, у костра, я едва ли не впервые задумался над этим. Потом мне
показалось, что кто-то наблюдает за мной. Я обернулся, но никого не
заметил.
Я вернулся в хибару ©1 - она пустовала. Мизинца я нашел в хибаре ©2.
Мы поговорили о разных вещах, как это делали раньше. Такие вечерние беседы
перед сном я ввел, чтобы хоть частично отвечать на постоянно появляющиеся
у Мизинца вопросы. Как я уже писал, иногда он становился просто невыносим,
донимая меня ими - вот я и велел ему все вопросы придерживать до вечера.
Сегодня, как ни странно, он почти ни о чем меня не спрашивал. Нужно ли
писать, что меня это насторожило? А впрочем, ничего поделать я не могу.
Совершенно ясно, что между нами возник и продолжает расти барьер
отчужденности. Мизинец наконец стал понимать, насколько отличается от меня
и других эльфов. Когда-нибудь, теперь я уже не сомневаюсь, он поймет все.
Мы распрощались с ним - как обычно, безо всякого холодка в голосе или
чего-нибудь подобного - и я отправился к себе домой. Но нет, покоя в моем
сердце не было.
Вот что меня тревожит: когда я обернулся, сидя у костра с догорающими
книгами (когда мне показалось, что за мной наблюдают), позади на самом
деле никого не было. Но покачивались ветви, как будто кто-то стоял там и
успел уйти".
Глава первая. Загадочный вызов
1
- Хочешь, я расскажу тебе об этом человеке? - Надежда озорно улыбнулась и
указала подбородком на "жертву". Дочка недавно прочитала "Приключения
Шерлока Холмса" и еще находилась под впечатлением от дедуктивного метода
Великого Сыщика.
Подыгрывая, Максим подмигнул ей:
- А давай соревноваться.
- Это как?
- Будем по очереди называть какую-либо из черт его характера.
- Принято!
- Дама - первая.
- Ладно же! Держись, несчастный!
Она задумалась, изящно подперев щечку кулачком. Глядя на дочь, Журский
поневоле покачал головой: девчонке шестнадцать, а молодые люди уже без ума
от нее. Эх, старик-старик, точно тебе говорю - через пару лет заделаешься
дедом!
Он поглядел вдоль автобусного прохода на объект Надюшиных исследований...
- Человек, который не хочет, чтобы его узнавали, - выдала дочка первый
вывод.
- Аргументируйте, Холмс.
- Темные очки, неброская тенниска, минимум вещей.
- Ну и что? - поддразнивая ее, хмыкнул Максим. - Не согласен. Те же темные
очки... вдруг у него плохое зрение, слабые глаза, от солнца слезятся.
- И поэтому он уселся у окна, да еще и почти все время смотрит туда? -
парировала дочка. - Ерунда! Лучше делай свой ход, а то начинают тут
всякие...
- Мой ход? Что же, изволь. Он живет в городе, сюда приехал скорее всего по
делам. Причем дела незапланированные и не совсем приятные - погляди, как
он недовольно поджимает губы и постукивает по окну костяшками пальцев.
Потом... он на самом деле довольно известный человек, скорее всего
писатель. Примерно моего возраста. Белорус...
- Ну-у, - перебила его Надежда, - это ясно, мы ведь сейчас в Белоруси!
- ...но, возможно, некоторое время жил за границей, - как ни в чем не
бывало продолжал Максим. - Зовут его Денис Федорович Резникович...
При виде возмущенного Надюшкиного взгляда Журский искренне расхохотался и
завершил:
- ...и он мой давний приятель!
Кое-кто в автобусе, в том числе и Резникович, обернулись на шумевших. Но
даже если "жертва" был тем самым человеком, о котором говорил отец,
Журского он не узнал.
- Что ж ты к нему раньше не подошел? Врешь ты все! - немного обиженно
заявила Надежда.
- Да не вру. Я его сто лет не видел, понимаешь? И узнал вообще только
когда ты придумала эту игру в дедукцию.
- А почему тогда уверен, что это он? Чего ж твой "Резникович" отвернулся
обратно к окну? Или снова спишешь все на "сто лет"?
- А и спишу. Ладно, видишь, к остановке подъезжаем. Пока автобус будет
стоять, подойдем, поговорим. И разберемся, ошибся я или нет.
2
- Денис Федорович? Можно автограф?
Незнакомец вздрогнул и обернулся к Надежде:
- Простите?
- Ну, вы ведь тот самый...
- Простите, вы меня, наверное, с кем-то спутали, - голос твердый,
уверенный. Ошибки быть не может. Сидит себе человек, никого не трогает, и
вдруг его принимают за кого-то другого. Что же, ничего страшного.
Надюша пожала плечами и уже собиралась отступить, но тут вмешался отец,
сперва решивший понаблюдать за "старым знакомым" издалека.
- Погоди, Денис, не торопись. Тебя спутаешь!
- Мы разве знакомы?
- Конец девяностых. Стаячы Камень. Ну, вспомнил?
Незнакомец сдвинул очки на кончик носа, стали видны его прищуренные глаза.
- Макс? - неуверенно произнес он. - Журский?
- А ты говоришь "спутали"! - довольно хмыкнул Максим. - Ну, здравствуй,
"писатель"!
Они обменялись ритуальным рукопожатием и похлопыванием друг друга по плечу.
- Я, между прочим, за твоей творческой судьбиной внимательно слежу, -
признался Журский.
- И что скажешь?
- Уровень держишь, молодец! Слушай, я ж тебя с дочкой не познакомил.
Надежда. Денис Федорович.
Вмешивается "громкоговорительный" голос, который сообщает об отправке со
станции: "просим пассажиров занять места" и все такое.
- Надюш, ты не против, если я тебя сменяю на Дениса Федоровича? До Прудков
недолго, так что...
Доча - умница, она кивает:
- Конечно, пап.
Взрослые пересаживаются на места Журских, Надежда занимает сидение
Резниковича.
- В Камень? - спрашивает Максим.
- А куда ж еще?!
- Ну... Я слышал, ты бабкин дом продал.
- Не совсем. После смерти родителей он к брату отошел. Кстати, хорошо что
ты спросил. У тебя можно будет пожить немного, всего пару дней?
- Конечно. Слушай, Денис Федорыч, я, может, не в свое дело лезу, но
странно мне...
- Зачем я еду?
- Ну да.
- Непонятная история... - Резникович заметил, как напрягся его старинный
приятель и поспешил успокоить: - Нет, к тому, что случилось когда-то, это
не имеет отношения. Во всяком случае, я не представляю, каким образом...
- А что за история?
- Да вот, пришло мне по e-mail`у сообщение, что, мол, появился в Камене
откуда-то тип, который меня ищет.
- Может, автограф хочет взять?
- Да непохоже. И вообще, мол, срочно я ему нужен и все такое. Приезжайте,
а то человек места себе не находит.
- Ладно, а... откуда он взялся, кто такой, на кой ты ему понадобился?..
Резникович развел руками:
- Не говорит! Но утверждает, что, во-первых, мы каким-то образом с ним
связаны, родственники, что ли... А во-вторых, есть у меня еще одна
причина... Не буду покамест говорить, на месте разберемся. Ну а как ты?
Слышал, таки добился своего - собственный зоопарк открыл.
- Открыл, - мечтательно улыбнулся Максим. - Расширяю помаленьку. Не одним
же буржуям зверей спасать, как считаешь?
Услышав архаичное "буржуи", Резникович развеселился:
- Эт точно!.. А вообще как жизнь? Сложилась?
- Жена, дочь, любимое дело. Жаль только в отпуск выбираюсь редко, да и то
либо я, либо Машка. Она сейчас на хозяйстве осталась, за главную.
- Дома?
- В Центре... это то, что ты зоопарком называешь.
- Ясно. Часто в Камене отдыхаете?
- По-разному. Раньше и за кордон выбирались, но там для меня не отдых, а
работа, - признался, смеясь, Максим. - Все время за какими-нибудь
зверюгами начинаю охотиться, чтоб потом под полой через таможню сюда
протащить. Ну и моя в конце концов вынесла приговор: никаких
загранотдыхов, не хватало только, чтоб мужа в контрабандисты определили!
- Забавно...
- Не веришь? Зря. Ну помешан я на этом, что поделаешь...
- Ты и тогда был такой, - протянул Резникович. - Мне другое странно. Я,
например, после того лета не представлял, что когда-нибудь смогу вернуться
в Камень.
- Я тоже не представлял. Надюша уболтала: возьми и возьми, хочу в деревню!
Она не то, чтоб избалованная... просто, знаешь, ребенок с детства по
заграницам, экспедициям - а в деревне никогда не была.
- Представь, а я так и не решился. Поэтому, наверное, и дом тот брату
отдал.
- Он там сейчас живет?
- Кажется, нет. Но и не продал его, хотя собирался.
Максим скептически хмыкнул:
- Кому ж он нужен, дом? Кстати, а почему ты не можешь остановиться там,
ведь это твой брат и...
- Замнем для ясности, - отмахнулся Денис. - У него со мной "холодная
война". Считает себя неудачником ну и...
- Понял. О, а вот и Прудки, если не ошибаюсь.
- Та-ак, тут где-то должен быть человек, который мне письмо писал. Обещал
встретить.
...Но на остановке они никого не обнаружили и вынуждены были добираться до
Каменя своим ходом.
3
Навстречу мчался рыцарь. Рыцарь был пеший, но при полном обмундировании.
Он выблескивал на солнце кольчугой, словно свежепойманная
рыбина-переросток, и так же активно хватал ртом воздух. А вы попробуйте
пробежаться по лесной дороге, напялив на себя доспех, да еще со щитом на
спине, да с мечом в ножнах, да плюс поножи, наручи и прочая рыцарская
атрибутика! Оно сначала ничего, а потом с непривычки и начнете
задыхаться... даже если и щит, и меч, и остальные причиндалы не настоящие,
а "игрушечные".
- Это, что ли, твой встречающий? - кивнул Максим в сторону рассекающего
воздух рыцаря. Надежда прыснула в кулачок.
- Наверное, - мрачно согласился Резникович.
Приблизившись, рыцарь оглядел честную компанию, вздохнул с облегчением и
начал стягивать с себя шлем. При этом он повернулся так, что стало видно
поле щита - с трезубцем в форме фонтана и мрачным девизом "Мочить!".
Наконец шлем был сдернут; под ним обнаружилась довольно симпатичная голова
молодого человека, скорее всего, Надюшкиного сверстника. Голова сморгнула,
еще раз оглядела путников и обратилась к Резниковичу:
- Простите... Вы - Денис Федорович?
- Я.
- Здорово! Вы извините, что так получилось. Не успел я вас встретить...
- Да ничего, все в порядке.
- Ну и отлично... - Он протянул руку, представляясь: - Александр...
Александр Сергеевич.
Надюша снова хихикнула. Журский показал ей за спиной кулак, мол, и так
парень сконфужен, не нагнетай.
Резникович же пожал латную перчатку и поинтересовался, не Александр ли
Сергеевич писал ему то письмо. Оказалось, именно он.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг