- Неважно, - отрезал вдруг Желтоклыкий. - До Гунархтора не так уж далеко -
подождешь, пока вернемся. Господин Миссинец тебе все расскажет. А ты лучше
расскажи-ка мне кое-что.
Рокх неуклюже взмахнул руками:
- О надзиратель, неужели есть хоть что-то, что укрылось от твоего
внимательного взгляда, что-то, чего ты не знаешь обо мне?
- Есть. Я не знаю, чего хочешь ты сам, Рокх.
- В каком смысле?
- Если завтра тебе предложат стать старостой, или градоправителем, или...
словом, если тебе дадут в зубы власть - возьмешь ли ты ее? Вернее,
захочешь ли взять?
- Вот, - веско произнес Рокх. - Вот именно, - поводил он в воздухе
пальцем. - Захочу ли. Интересно, а почему раньше никто не задавался этим
вопросом, а-а? Почему ты задаешь мне его только сейчас, надзиратель?
Желтоклыкий отвернулся и долго рассматривал засохший вьюнок на стенах.
- Ты оставил мне жизнь в пещере. Я решил отплатить тебе тем же.
- Кто-то намерен совершить покушение на меня? - искренне удивился Рокх. -
Кто же?
- Никаких покушений. Во всяком случае, убивать тебя никто не собирается.
Но бывают ситуации, когда жизнь становится в тягость.
- Да-а? И какие же?
- Когда ты вынужден делать то, чего делать не хочешь. Не день, не месяц,
не сезон дождей - всю жизнь делать то, от чего у тебя встает на загривке
шерсть. Воспитатель, каким бы хорошим кхаргом он ни был, всегда... почти
всегда хочет сделать из воспитанника свое подобие. Случается, воспитанник
лишь рад этому. Но бывает и наоборот.
Не слова Желтоклыкого, но тон, которым они были сказаны, отрезвили Рокха.
- Допустим, - произнес он медленно, - я понимаю о чем ты. Допустим, я
хотел бы пойти собственной дорогой. Как ты можешь мне помочь?
- Я отпущу тебя. Вот прямо сейчас встану, развернусь и уйду. Господину
Миссинцу скажу, что ты сбежал. Может, он и не поверит, но и поделать
ничего не сможет. Правда, тебе придется скрываться от него... а в скором
времени, возможно, власть его станет непомерно велика. Но... выбирай сам.
- Благодарю. Роскошное предложение, нечего сказать. Ты только об одном
забыл упомянуть: в этом деле замешан Одноокий. И если я нужен Ему, никуда
мне не скрыться. Да и с побегом... если уже уходить, то будучи при власти.
Которая, возможно, в скором времени станет непомерно велика.
- А знаешь, - помолчав, добавил Рокх, - что больше всего заставляет меня
отказаться от твоего щедрого предложения? Любопытство. Мне оч-чень
интересно, как господин Миссинец решит задачку, о которой мы сегодня
говорили.
* * *
"Воспитатель мой, - молвил тогда Клеточник, - в беде и в радости, в ливни
и в засуху - я всегда буду с тобой. Ибо вижу в тебе промысел Одноокого и
не смею противиться воле Его!"
"Но готов ли ты к испытаниям, которые ждут нас?" - вопросил Голос Господен.
"Никто не может ответить на этот вопрос. Но я готов к тому, чтобы смело
шагнуть им навстречу!.."
И прослезился тогда Голос Господен, и сказал...
* * *
- Привет. Что ж вы так долго-то?
Голос Господен был занят, поэтому прибывшие наконец в Гунархтор Рокх и
Желтоклыкий получили возможность отдохнуть. Надзиратель, презрев свои
прямые обязанности, отправился куда-то по делам, а Рокх, само собой, в
"камеру". Где и обнаружил Ллурма, корпевшего над широченными сухими
листьями, испещренными письменами.
- Ну как, удачно?.. - Быстряк заметил наконец ножны и то, что в них
покоилось. - Поздравляю. - Он принюхался, одновременно разглядывая меч. -
Да, внушительная вещь. Годится.
- На что годится? - не понял Рокх.
- С возвращением! - дверь "камеры" распахнулась, на пороге возник Голос
Господен. Он был явно только-только после изнурительного сеанса занятий:
шерсть измялась, единственный глаз лихорадочно блестел, и пахло от
воспитателя болезнью или даже смертью. И, похоже, сам господин Миссинец
знал это, просто не давал другим понять, что сие хоть немного беспокоит
его.
- Хор-роший меч! Отличный! Ты справился, Рокх, я горжусь тобой. Правда,
подзадержался дольше, чем я рассчитывал, но все равно успел к сроку.
- К какому сроку?
- К завтрашнему дню. Сегодня можешь отдыхать, только в город не выходи, а
завтра займемся делом. Пробил час великих свершений! Наступает время
перемен!
Неожиданно Рокху стало стыдно за этот дешевый балаган, за эти выспренные
фразы, которыми сорил господин Миссинец. Вспомнился Тленуракка и он,
грибанутый после доброй порции мяса с пряностями. Знатно они тогда
поговорили с Желтоклыким, по душам. ...А может, лучше было принять его
предложение и сбежать? Если господин Миссинец намерен претворять в жизнь
свою идею, находясь в таком состоянии, то, сколь бы гениальной ни была
идея...
- А ну-ка пойдем пройдемся, - воспитатель как будто догадался, о чем
думает Рокх.
В коридоре было пусто. Двери "камеры" с воспитанниками давно перестали
охранять, а больше в этой башенке никто не жил, здесь и комнат-то не было,
одни окна.
- Я обещал тебе все объяснить, - сказал господин Миссинец. - И я сдержу
свое слово. Начну прямо сейчас. Завтра я намерен заложить круг огромной
семьи, которая вскорости появится у нас на глазах. Я называю это Державой
Сынов Господних. В нее будут входить все земли, на которых сейчас обитают
кхарги - и возможно, со временем не только они. Я знаю, что ты можешь мне
возразить. Я не намерен - пока не намерен - замахиваться на власть
градоправителей и старост. Я возьму то, что издревле оставалось вне сферы
их интересов. Вера, религия. Я создам единый храм для всех наших земель. И
в этом ты должен мне помочь.
- Как? - спросил ошеломленный Рокх. О да, теперь он понимал, что
замысленное Голосом Господним вполне способно воплотиться в жизнь.
- Об этом я скажу тебе завтра. Но сперва тебе придется выйти к
гунархторцам и сыграть свою роль. Это будет несложно... конечно, при одном
условии. Если ты сам захочешь помогать мне.
- Мой воспитатель, я...
- Не торопись. Не торопись уверять меня в своей преданности, ты ведь не
кхарг-зверь. Я мог бы, конечно, просто потребовать от тебя то, что мне
нужно, - в конце концов, я ведь и вправду твой воспитатель. Но в этом деле
я не могу позволить себе такую роскошь. Мне требуется твое искреннее
желание быть рядом во время строительства Державы - и участвовать в нем.
Иначе толку и надежности в происходящем будет не больше, чем в
прошлогодней скорлупе. Подумай хорошенько. Если ты откажешься, я смогу
использовать Быстряка.
- Тогда ответь, почему ты готовил к той роли, о которой я даже не знаю,
именно меня?
- Ты лучше подходишь, - отрезал господин Миссинец. - Но на этом этапе вы
еще взаимозаменяемы. Я даю тебе шанс - завтра вечером пути назад уже не
будет, учти это.
- Я выбираю служение тебе, - сказал Рокх. - Только... справлюсь ли я с
тем, что ты уготовил мне?
- Если не справишься, все мы погибнем. Так что постарайся.
* * *
И в урочный час, в первый день неболивня, собрал Голос Господен всех
гунархторцев на площади перед храмом, и сказал он им: "Вот пришел я и
говорю: отныне и вовек быть нам единой семьей и единой державой! Каждый из
нас отличается от другого, как и каждый семейный от других семейных, но
вера наша, Господь наш, подобно кругу семьи, объединяет нас. Сколь же
будем мы, ослепшие в заблуждениях своих, не замечать этого?.."
* * *
Столько кхаргов сразу Рокх еще никогда не видел. Казалось, здесь собрался
весь город. Разглядывая площадь через потайное окно, Клеточник в который
раз поразился тому, насколько продуманно действовал его воспитатель.
Еще несколько дней назад по городу поползли слухи - как о самом факте
выступления, так и о его цели. Были они противоречивы до правдоподобности,
поэтому в них охотно верили. В город начали сходиться кхарги, причем
нередко - весьма подозрительной внешности. По просьбе пророка стражи
порядка их не отлавливали и не выпроваживали из Гунархтора. Рокх был
уверен, что присутствие сомнительных типов заранее продумано Голосом
Господним. Может, и то, что сегодня начало сезона дождей, тоже не
случайно? Правда, Рокх пока не понимал, какую пользу может воспитатель
извлечь из этого факта. Да, с наступлением неболивня жизнь кхаргов
менялась, они значительно больше времени уделяли особам противоположного
пола и при этом становились агрессивнее, чем обычно. Но как сие связано с
задуманным господином Миссинцем?
Рокх оглянулся на Быстряка и Желтоклыкого, стоявших рядом. Голос Господен
велел надзирателю привести обоих воспитанников в храм с черного хода,
спрятать в этой комнатке и до условленного сигнала никуда не выпускать.
Разумеется, о самом сигнале не сказал ни слова, но, судя по уверенности,
которой пахли Ллурм и Желтоклыкий, оба знали о нем; только Рокх пребывал в
неведении. Но он не стал слишком переживать по этому поводу, зато принялся
с интересом разглядывать саму комнатку. Она еще раз укрепила то презрение,
с которым Рокх относился к святошам. Это так по-храмовничьи: устроить
потайное окошко, чтобы наблюдать за толпой на площади! И продолжать
обманывать народ.
О нет, к "народу" Рокх тоже не относился с пиететом; просто он вполне
допускал, что, сложись судьба иначе, он мог бы быть любым из тех, кто
стоял сейчас на площади: кхаргом-зверем, селюком, ремесленником, купцом,
стражем порядка, а то и градоправителем. И Рокх бы не хотел быть обманутым
какими-то храмовниками.
Он покосился на дальний правый край площади, который просматривался лучше
всего. Там возвышался наскоро возведенный помост. Помост окружали
стражники из личной гвардии градоправителя, сам же Хитромудрый сидел
вместе со своими помощниками-заместителями в центре, выказывая этим свою
близость к народу, но в то же время оставаясь надежно защищенным от
назойливых просителей и наемных убийц. "Интересно, он тоже искренне верит
в Господа и чудеса Его?" - лениво размышлял Рокх, наблюдая за Хитромудрым.
Тот о чем-то переговаривался с одним из своих подчиненных и нервно
поглядывал на площадку.
На площадке вот-вот должен был появиться Голос Господен, во всем своем
величии. Об этом свидетельствовал приближавшийся к площади устойчивый гул
толпы. В отличие от воспитанников и надзирателя, господин Миссинец был
намерен явиться к храму публично, посему вернулся в свой холм и теперь
второй раз за сегодня приближался к холму Одноокого. "Очень умно. Не
придется объявлять о начале выступления", - решил Рокх. И зябко повел
плечами, вспомнив, что от оного выступления зависит не только его судьба,
но и жизнь. В толпе хватало стражей порядка, так что если Хитромудрый
решит пленить или казнить пророка и его воспитанников, приказ будет
выполнен незамедлительно. И никакой Одноокий не поможет.
Наконец господин Миссинец ступил на площадь. Торжественно прошествовал
сквозь взволнованное месиво из хвостов, клыков, взглядов, вздохов, надежд,
опасений... прошествовал и медленно поднялся по ступеням на площадку,
венчавшую парадную лестницу. Поднял руку, призывая толпу к тишине.
И - поистине чудо! - эта многоликая толпа замолчала.
Особенно громким в воцарившейся паузе показался голос Желтоклыкого,
прошептавшего своим подопечным:
- Готовьтесь. Скоро...
А потом заговорил господин Миссинец.
- Когда Господь наш послал меня сюда, Он хотел, чтобы я принес в ваши
жизни спокойствие и порядок. И я, да узрит Он сие, делал все, от меня
зависящее. Но мы меняемся, меняются наши возможности. Теперь я могу
сделать большее. И сделаю. Прежде всего - отныне и навеки - положу я конец
распрям вашим, которые ведете вы из-за искреннего желания своего оказаться
как можно ближе к Господу. Я говорю о молитвах. Господь наш указал мне
способ, наиболее для Него приемлемый.
Здесь Голосу пришлось прерваться, ибо толпа у основания лестницы
забурлила, послышались крики: "Долой Левачей!" и "Долой Правачей!" - почти
одинаково громкие и яростные. Также кто-то орал о том, что господин
Миссинец - никакой не пророк Господен, а просто прихвостень Правачей.
Взволнованные же Правачи, водночасье вспомнив, что Голос никогда открыто
их не поддерживал, начали в выкриках высказывать подозрения прямо
противоположные - о том, что господин Миссинец - тайный сторонник и
ставленник Левачей и вот теперь намерен...
- Молчите! - молнией ударило сверху. Сейчас пророк выглядел разъяренным
настолько, что Рокх забеспокоился, не появится ли у воспитателя то самое
занятие. Это могло бы стать крушением всех планов воспитателя (какими бы
они ни были). Но Голос пока держался. - Замолчите и выслушайте меня, ибо
говорю с вами от имени Его! Желает Он, чтобы молились вы отныне, закрыв
оба глаза своих, - и никак иначе. Ибо в такой молитве вы окажетесь ближе
всего к Нему...
Дальнейшие слова Голоса потонули в очередном всплеске криков толпища. Одни
из кхаргов были обескуражены таким поворотом событий, другие - в отчаянном
приступе неприятия вопили, что их обманывают; но все-таки больше всего
было тех, кто с радостью и облегчением воспринял сказанное.
Когда отшумели-отбуянили особо энергичные, когда нескольких хулиганских
личностей стражники, весьма вовремя оказавшиеся поблизости (еще бы! сам
пророк просил приглядеть), увели куда-то, - тогда Голос Господен снова
заговорил с кхаргами.
- А теперь, - сказал он им, - давайте помолимся Ему, как то Ему угодно.
- Опасный момент, - пробормотал Желтоклыкий, обращяясь скорее к самому
себе, нежели к воспитанникам пророка. - Если откажутся, без резни не
обойдется...
Но обошлось. Сегодня для господина Миссинца явно выдался удачливый день.
Разумеется, в толпе было достаточно сомневающихся, чтобы поднять бучу, но
едва только отдельные выкрики недовольства прозвучали, тотчас прогремел
гром - а потом дождь, первый в череде затяжных ливней этого сезона,
обрушился на площадь. Разумеется, в этом углядели знамение свыше; да и
градоправитель, знавший, похоже, о планах Голоса Господнего ничуть не
больше остальных, наконец сделал выбор и опустился на колени, закрывая оба
глаза. А за ним и вся площадь поспешила приступить к молитве, уже согласно
новым канонам. "И как только им всем места хватило?" - мысленно хмыкнул
Рокх.
- Я не удивлюсь, если он и дождь тоже заказал, - ворчал тем временем
Желтоклыкий. - Ладно, мальчики, готовьтесь.
Молитва длилась недолго, Голос Господен предпочел не затягивать с нею и
перейти к следующей части своего выступления.
- Сограждане! Молитва - не единственный Его дар нам. Хочу напомнить вам о
тех легендах, которые по сю пору живы в самых разных селеньях, и в больших
городах, и в деревушках в три хибары. Легендах о Доблестном. Легендах об
Избавителе. Легендах о кхарге, чьи имена заставляют всякого почтительно
замереть! Даже не стану спрашивать, знаете ли вы их, ибо уверен в ответе.
- (Толпа в этом месте одобрительно загудела: названные пророком имена и
впрямь были им известны). - Не сомневаюсь, знаете вы и то, что время от
времени он возрождается, когда в том возникает необходимость. Таковая
необходимость вновь возникла. И он возродился!
Восторженный рев толпы был настолько силен, что перекрыл очередной удар
грома.
- Иди! - Желтоклыкий с Быстряком вытолкнули Рокха к господину Миссинцу.
- Вот он! - указал на него пророк. - Вот он, наш Доблестный, наш
Избавитель. Мой воспитанник, он защитит нас! Он объединит нас! Кто-то
может засомневаться в душе, а нет ли здесь ошибки. Я и сам сперва не знал,
кто он таков. Тогда надоумил меня Господь, напомнил: Избавитель всегда
носил с собой меч, и не обыкновенный, а волшебный! И вот мой воспитанник
недавно совершил путешествие и, убив дракона, тоже добыл себе меч. Арреван
ему имя. Тот самый Арреван! Покажи же клинок кхаргам, Избавитель!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг