Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
драконов сотворил, так? Ну вот, а он их сумел поработить. Из чего я делаю
(может, не спорю, несколько скоропалительный) вывод о том, что Темный бог
могущественнее тебя. Тварей напридумывал - это ладно, их вон пускай твои
эльфы отстреливают... кстати, у них хоть луки или арбалеты имеются? О, это
чудесно. Вот из них пускай и отстреливают. Но Топь... но созвездия...
Денис, мне почему-то кажется, что ты давно уже разучился передвигать
созвездия.... даже если когда-либо умел. - Журский выставил перед собой
ладони, защищаясь: - Нет, не горячись, выслушай. Я ни минуты не
сомневаюсь, что ты сам свято веришь в рассказанную тобой историю про то,
как ты создавал Нис. Но... Был такой термин, сейчас его, кажется, стали
реже использовать - "визионерство". Суть его заключалась в том, что кто-то
по тем или иным причинам сознанием своим "протыкал" границу нашей
реальности и "взирал" на другую реальность. А потом все "завизированное"
описывал.
  - Я понимаю, о чем ты...
  - Денис, допуская то, что возможности человеческие до конца не исследованы
и приближаются к показателю "бесконечность", все-таки представить тебя,
себя, да кого угодно в роли создателя реально существующего мира!..
извини, не могу. Фантазии не хватает. Проще уж предположить, что когда ты
лежал в больнице и бредил о Нисе, ты...
  - ..."проткнул" границу нашей реальности и стал "визионером", - Денис даже
не пытался скрывать горечь в своем голосе.
  - Согласись, это звучит более похоже на правду.
  - Для тебя - да. Для меня - нет. Между прочим, они ведь меня узнали - и
Элаторх, и Мэрком...
  - Вот-вот, "узнали". А скажи мне, Денис, ты, когда прошлый раз здесь был,
как выглядел? Неужели, таким же взрослым и представительным, как сейчас?
  Журский поднимается из-за стола и шагает по комнате - кажется, совершенно
бесцельно. Как будто дает приятелю время осмыслить сказанное и поискать
ответ на заданный вопрос. А он, мол, разомнет пока "затекшие члены". Вот
шагнул к письменному столу, что у окна, выглянул в набирающее мощность
утро, качнул головой, словно удивляется: смотри ж ты, и здесь солнце так
же ярко светит, кто бы мог подумать!.. Присел у неразожженного камина,
даже внутрь по плечи залез, то ли в поисках не до конца сожженных тайных
документов Мэркома, то ли собираясь через дымоход подстрелить на завтрак
утку-другую. Поднялся с колен, отряхнулся как ни в чем не бывало,
вопросительно взглянул на Резниковича: чего молчишь?
  - Конечно, я тогда был другим, - признает Денис. - Только, знаешь, каким я
был, сказать тебе не могу. Не знаю. Это как во сне - ты ведь во сне редко
в зеркала смотришься, правильно? Вот и я... Я просто был самим собой. А
как я выглядел - спроси у Мэркома или у кого-нибудь еще из Нерожденных.
  - Ладно, думаю, ты и так понял, к чему я веду, - а сам все шагает по
комнате, взыскательно оглядывает стулья, открыл одну из дверей, заглянул в
соседнюю комнату, закрыл дверь, теперь гобелены рассматривает.
  - Да понял, конечно. Но все равно... Ведь они помнят меня, помнят, что и
когда происходило. Нет, Макс, ты перегибаешь палку.
  - Ничего подобного! Может, у них "ложная память" какая-нибудь сработала!
Ты заметь, что твой разлюбезный Элаторх, встретивши в лесу мальчишек,
опознал тебя по фотографии на книжке. Кстати, все время забываю спросить,
это ты сам выдумал им такие имена? - рассеянно спрашивает Журский, теребя
краешек одного из гобеленов, пробуя ткань на ощупь, словно приценивается.
  - Да. Согласен, глупо получилось...
  - Это почему же?
  - Да потому! Знаешь, это ведь только в современных фантастических романах
появилась такая мода - давать героям имена, составленные "от фонаря".
Сейчас уже мало кто помнит, что настоящее-то имя всегда что-нибудь
означает, что никогда имена не появлялись в результате простого подбора
гармонично звучащих слогов, что всегда в имени был некий смысл! А то и
несколько смыслов, наслаивающихся один на другой, когда самый верхний -
явный, а остальные - скрытые, но от того не менее значимые.
  - Например, "Денис", - подхватил Журский. - То бишь, ДЕмиург НИСа.
Неплохое совпадение, а?
  Резникович засмеялся:
  - А что, вполне может быть. Видишь, ты сам подбираешь доказательства того,
что я все-таки тот, кем меня здесь считают.
  - Вообще-то мы очень уж далеко забрались от начала нашего разговора, -
заметил Максим. - Даже если ты и впрямь - создатель этого мира, то скажи
мне, как ты намереваешься выполнить свой долг, то бишь, устранять все те
"неполадки", о которых тебе рассказал Мэрком?
  - Не знаю. Но я ведь в ответе за тех, кого создал, так?
  - Это не решение проблемы.
  - Прости, но ничего другого я тебе сказать не могу. Надеюсь, пока не могу.
  Журский жестко взглянул на него и покачал головой, то ли жалея, то ли
удивляясь.
  - Зато я могу тебе кое-что сказать. Я тебя, Денис, отлично понимаю: мир
мечты, детство и так далее. Понимаю. Но. Дела здесь творятся недетские и
даже на нас, взрослых мужиков, не рассчитанные. Надорвем животики,
обязательно надорвем - и не от смеха. Сила печатного слова, конечно, штука
серьезная - а слово печатное нас с детства учит, что нет занятия во
вселенной более достойного и приятного, нежели спасать миры. Хотя кому я
рассказываю, ты ж сам не раз о таких вещах писал, а я тебе - "печатное
слово"! Только вот что: я еще не готов к роли спасителя миров. У меня жена
и дочь в другом, моем мире остались. И ты, наверно, тоже не святым
отшельником живешь. Да ладно! был бы хоть малейший шанс на то, что нам
удастся что-нибудь сделать - тогда я понимаю! А так... Подыхать ни за
понюшку табаку...
  - Почему ж именно подыхать?
  - А ты что думаешь, тебя посадят во дворце, на злотистом, на тронце - и
будешь оттуда приказы отдавать? Сомневаюсь! Твоим приятелям эльфам по
семьсот лет, если не больше! И они не могут справиться с тем, что
происходит. А ты выйдешь в чисто поле, подмигнешь звездам - те мигом на
прежние места станут, еще и извинятся; глянешь на Топь - она и скукожится,
высохнет; зыркнешь на тварей Темного бога - исчезнут; ну а коли сам Темный
против тебя выступит - ты его за шкирку и к ответу, мол, чего по чужим
мирам шастаешь-балуешь?! - а он тебе в ноженьки бухнется: прости,
господин, не знал, не ведал, на кого батонище свой черствый крошить
посмел?! Так что ли, по-твоему, все будет?! - Журский почти вплотную
подошел к Денису и невесело усмехнулся: - Нет, любезный, так не выйдет,
так не будет, дорогой!.. И не взгреют, и не в утиль сдадут - мокрого места
от тебя не оставят... и от меня заодно. Стоп! Только не нужно предлагать
мне вернуться обратно одному. Не нужно! Во-первых, я ни в жизнь не
соглашусь тебя здесь оставить - хотя бы потому что когда-то давно ты
рискнул ради меня своей жизнью... вот такой каламбур выходит... Ну а
во-вторых, представь, что твои хмыри долгоживущие связывают меня по рукам
и ногам, не спросив моего мнения - или даже спросив и связав после того,
как выслушали, - и волокут к Кругам Эльфов. Запихивают обратно в наш мир,
ты же машешь мне ручкой и остаешься. И что дальше? Назавтра является ко
мне наряд ментов и нежно так вопрошает: скажите, уважаемый, вот вы вчера в
лес уходили вчетвером, а вернулись втроем; куда четвертый делся? И я им
давай про тоннели между мирами рассказывать...
  Представляешь? То-то!
  - Что же ты предлагаешь?
  - А предлагаю я, Денис, следующее. Мы сейчас оставляем здесь все свои
вещички (их не так уж много и они не настолько дороги мне - думаю, и тебе
тоже) и идем вроде как прогуляться. Прогуливаемся мы до Кругов - где и
уходим обратно в свой мир. Ну а на столике этом, если хочешь, оставим
записку: "извините, возложенная на нас ответственность слишком велика, не
справимся" и все такое.
  - Думаешь, так просто получится уйти? Неужели, по-твоему, никто бы тогда
не шастал между мирами, если б...
  - Но попытаться мы должны! Обязаны, понимаешь, попытаться! Ух, вашу...
Достали эти добрые самаритяне! Слушай, ты-то откуда эту заразу подхватил,
которая альтруизм называется?!..
  - Угомонись, Макс. От тебя, наверное, и подхватил, - Денис положил руку на
плечо друга: - Ты же первый вызвался идти сюда со мной. Я тебя не звал.
...Ладно, хватит. Хочешь уйти - пошли. Ты, в конце концов, прав: я здесь
не из-за них, а из-за себя.
  Конечно, на самом деле все было по-другому. Но Журскому и впрямь следовало
вернуться обратно, к семье. А раз один он уходить не хочет, придется
Денису прогуляться до Кругов вместе с ним. Ну а там...
  "В другие миры попадают не для того, чтобы тут же сбежать из них", -
невпопад подумалось ему откликом какой-то другой, полузабытой фразы.

  5

  Выпустили как-то очень уж легко, что не могло не вызвать у Журского вполне
закономерных подозрений. Ни один из слуг в башне не задал им вопрос, куда,
мол, идете и что это вы намерены делать и т.д. Ни один вообще ничего не
сказал; все изо всех сил пытались изобразить почтительную слепоту во взоре
- и отчаянно переигрывали, ибо косились вслед двум "гостям", аж жалко
становилось бедняг-эльфов. То же и на выходе - двустворчатые двери,
правда, уже закрыли, но когда Журский объяснил пробегавшему мимо слуге,
что "гости изволят выйти прогуляться", тот понятливо кивнул и повел их к
двери черного, а скорее всего - обычного входа; те же, которые
"двустворчатые и массивные", явно предназначались для особо торжественных
случаев или для протискивания в башню крупногабаритных мензурок для
экспериментов Мэркома.
  Прежде чем выйти во двор, Максим решил снагличать - и сообщил слуге, что
они идут в сторону Кругов, мол, забыли там какую-то безделицу, обронили в
спешке - а безделица-то дорога как память... Ну и вообще хочется свежим
воздухом подышать, так что если хозяин будет спрашивать, передайте, что
отлучаемся, но ненадолго, максимум на часок. И кстати, любезный, если не
затруднит, распорядитесь, чтоб к этому времени к нам в комнаты подали
чего-нибудь позавтракать; а вещи пускай не трогают, мы сами распакуем,
когда вернемся.
  - Ну ты жук! - восхищенно прошептал Резникович, когда они миновали
хиленькую оградку и выбрались на тропинку, где их никто не мог услышать. -
Так задурить голову бедняге - это уметь надо!
  - Это-то я умею, - ворчливо отозвался Максим.
  "А вот миры спасать - уж извини, старина", - но этого он вслух не сказал.
Незачем в чужие раны раскаленным прутом тыкать.
  - Ну что, пошли к Кругам?
  Они молча зашагали по дороге, ровной, заметной - и захочешь - не
заблудишься.
  - Послушай, ты что, замерз?
  Журский недоуменно уставился на приятеля, и тот объяснил:
  - Ты же дрожишь, как будто только что вылез из полыньи. Дать тебе куртку?
  Максим покачал головой:
  - Спасибо, не нужно. И так скоро будем дома - там и отогреюсь.
  На самом-то деле он знал: никакая куртка не поможет. Только сейчас он
понял, насколько перепугался того, что с ними произошло - и, собственно,
происходило до сих пор. Когда ребенок рождается, покидая утробу матери,
оставляя тот уютный мирок к которому привык, - он кричит от ужаса перед
неизвестным "нечто", представшим перед ним. Точно так же готов был сейчас
заорать и Максим. Кажется, он даже меньше перепугался в прошлый раз, когда
вместе со своим дядей, Дениской и еще несколькими людьми попал в
"параллельное измерение " - а ведь тогда его жизнь подвергалась не
меньшему риску.
  "Вот странно: обычно, когда в книгах пишут о таких случаях, герой только и
делает, что восхищается да радуется увиденному. Мне бы тоже, наверное,
следовало. Ведь глупо же..."
Он оглянулся: невероятных форм и размеров растения окружали дорогу. Раньше
он видел их только на рисунках про доисторические времена да в
экранизациях a la "Парк юрского периода". Теперь, что называется, узрел
воочию. И куда же подевалось то ощущение романтики, которое возникало
прежде, стоило лишь посмотреть на рисунок с каким-нибудь "динозавровым
папоротником"? Никакой романтики - одно лишь чувство чуждости, опасности,
таящейся в этих листьях и стволах.
  "Да ты, никак, ксенофоб, дружище!" - впрочем, было несмешно.
  Что же до эльфов... выглядят они как люди, поэтому сложновато поверить в
рассказы Мэркома о его семисотлетнем возрасте. Глаза? Да, в глазах что-то
такое есть, и нутром чуешь: "правда", но разум отказывается принимать
такое. Может, они еще и колдовать умеют?!.. "Драконы. Здесь и драконы
водятся. Эти точно на людей не будут похожи". Но нет, доводить дело до
такого Журский не собирался, драконы - это уже перебор. У него семья, ему
с такими воспоминания будет сложновато жить. Кое-кто, конечно, не
задумываясь поменялся бы с Максимом местами - рыцарь Александр Сергеевич,
например, - но Журский никогда эскапизмом не страдал, вот как в детстве
переболел, так с тех пор и не думал даже. Его место - в зоопарке, в
экспедициях, там, где он чувствует себя собой.
  - Ты чего раскис? - обронил Резникович.
  Максим аж обалдел: это кто кого утешать должен?!
  А приятель продолжал:
  - Если из-за дочки переживаешь, то зря. Я хоть с ней всего полдня знаком,
но видно же - девочка самостоятельная, боевая. Ничего с ней не случится.
Да и рыцарь наш - вполне приличный паренек. Если что-нибудь...
  - Да перестань, Денис, я не по этому поводу.
  Тот замолчал, пожав плечами, мол, как скажешь.
  Но Журский ничего сказать не успел, поскольку они уже пришли к Кругам.
  Менгиры по-прежнему тянулись к небу, здесь почти незаметному из-за обилия
зелени. Максим мысленно сравнил их сперва со старым проржавевшим капканом,
готовым вот-вот цапнуть вас за ногу, потом - с челюстями какого-нибудь
гигантского "-завра", наконец посмеялся над собственной банальностью и
кивнул в сторону камней:
  - Ну что, погуляли и хватит?
  Слова получились не веселыми, а скорее жалкими, звучавшими заискивающей
попыткой оправдаться. В этот момент Журский был противен сам себе - и в то
же время знал, что не отступит. Жена и дочь важнее, чем собственное
душевное спокойствие.
  - Идем?
  - Макс, посмотри!.. - приятель шептал так, что Максима передернуло.
  Он обернулся. Резникович тыкал пальцем куда-то в траву, что росла возле
самой дороги.
  Подбежал, глазами отыскал нужное - и отшатнулся.
  Капли крови на листьях, они же - на чем-то белом, что флагом о капитуляции
виднеется невдалеке. Журский подошел поближе и поднял с земли платок,
заранее зная чей он.
  "А ты говоришь, - подумал отстраненно, - "девочка боевая". Да уж, куда
боевитей!.. Только где мне ее теперь искать, мою "самостоятельную"?.."

  Киллах о воспитании

  - Ведь опять врет, - недовольно ворчит из темноты кто-то из слушателей. -
Избавитель, ну скажи же...
  - Пусть, - отмахивается тот. - Не мешайте.
  Килларг благодарно кивает:
  - Твоей мудрости нет предела. Равно как и терпению. С вашего позволения,
господа, я продолжу.

  * * *

  Итак, как уже говорилось, отряд кхаргов, посланных Голосом Господним за
будущими воспитанниками, благополучно добрался до Гунархтора. Они подошли
к городу утром, когда народу на улицах было еще не слишком много, и посему
Желтоклыкий, главный среди носильщиков, направил своих кхаргов кратчайшим
путем. Они добрались к холму господина Миссинца примерно через полчаса; но
хотя время было раннее, у ворот уже толпились многочисленные просители.
  Следует сказать, что таковые почти никогда не оставляли в покое холм
пророка. Ибо, как утверждают мудрецы, надежда порой бывает сильнее смерти;
вот паломники и надеялись на то, что если и не привлекут внимание, то хотя
бы сами краешком глаза увидят, одной ноздрей учуют господина Миссинца. Не
смущали их ни высокий каменный забор, ни бдительная стража у ворот. И
всякий раз, когда ворота те открывались, толпа восторженно привставала,
поводила в воздухе носами и надеялась на удачу. Некоторым даже удавалось
увидеть в проеме невысокий (по тогдашним меркам для Гунархтора)
двухэтажный холм господина Миссинца.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг