___________________________________________________________________
Данное художественное произведение распространяется в электронной форме
с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой основе при
условии сохранения целостности и неизменности текста, включая сохранение
настоящего уведомления. Любое коммерческое использование настоящего текста
без ведома и прямого согласия владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
___________________________________________________________________
По вопросам коммерческого использования данного произведения
обращайтесь к владельцу авторских прав по следующему адресу:
Internet: puziy@faust.kiev.ua Тел. (044)-440-54-95
___________________________________________________________________
/Примечание. Цикл "Летописи Ниса" изначально задуман как несколько
романов, весьма относительно связанных между собой. Из-за большого объема
первый роман (авт. название -- "Герой порванных времен") был выпущен в двух
книгах: "Отчаяние драконов" и "Охота на героя", объединенных издательством в
дилогию "Черный искатель смерти". Соответственно, нумерация глав в "Охоте"
была дана, начиная с первой. В этом файле сохранена сквозная нумерация глав
и восстановлены курсивы, по техническим причинам "съеденные" во время
верстки книжной версии. ВП/.
Владимир Пузий(АРЕНЕВ)
ГЕРОЙ ПОРВАННЫХ ВРЕМЕН
(летописи Ниса, книга первая)
(Издано "Армада Издательство Альфа-книга" (Москва) в 2000 г. под
названием "ОХОТА НА ГЕРОЯ" в серии "Фантастический боевик")
ОТ АВТОРА
Я предвижу многочисленные упреки, в первую очередь от профессиональных
палеонтологов, в том, что я чересчур вольно обошелся с современными
представлениями ученых о палеозойской эре. В частности, "протащил" туда
цветковые растения, одомашненных млекопитающих (коров), а в довершение к
этому добавил щедрой горстью существ и вовсе мифических: мантикор, кентавров
и пр. Кроме того, некоторые животные (динихтис, меганевра, палеодиктиоптер и
так далее) совсем не похожи на свои реальные прообразы. Например, та же
меганевра - самая большая стрекоза - тем не менее имела в размахе крыльев
всего один метр, так что летать на ней ни один взрослый человек не смог бы!
Объяснюсь: по сути, я использовал только названия, а размеры и - отчасти -
поведение животных трансформировал, не отступая при этом от
общебиологических законов. То есть меганевра, какой бы большой она ни была,
не кормит детенышей молоком, в личиночной стадии живет в воде и питается
живыми существами. И так далее.
Одним из вольных допущений было и то, что в коконе гигантских подгорных
пауков находится только одно яйцо. Надеюсь, что читатель извинит меня за это
(равно как и за другие подобные вольности) и не станет требовать
многостраничных описаний механизма экосистемы Ниса - то, что автору
показалось необходимым непосредственно для сюжета и правдоподобия, он
упомянул, остальное же - предлагается домыслить самому читателю.
* Часть третья. ПЕСЧИНКА В ГЛАЗУ *
И некоторым людям нужен герой,
И если я стану им - это моя вина!
Борис Гребенщиков
ПРОЛОГ
МЭРКОМ БУРИНСКИЙ
1
- У тебя сапоги мокрые. И куртка в грязи.
- Сперва нужно поздороваться, - ворчливо произнес я, поворачиваясь к
гостю.
Парайезавр за моей спиной шумно вздохнул, переступил с лапы на лапу и
принялся за ближайшую ветку - Гун вечно строит из себя голодного.
- Доброе утро. Но сапоги у тебя все равно мокрые, учитель. И куртка...
- А в Кругах всегда туманно, да и росы полным-полно. Чему ты
удивляешься, Элаторх?
Позади что-то надсадно хрустнуло, и Гун удовлетворенно зачавкал. Небось
молоденькое деревце сломал, обормотище.
- Сам не знаю. - Наследный принц пожал плечами. - Не привык видеть тебя
где-либо еще, только в твоей башне.
Я сокрушенно покачал головой:
- Стереотипы! Ученый обязательно должен сидеть в высоченной башне из
черного камня, быть рассеянным и добродушным, носить остроконечную шляпу с
вышитыми на ней формулами и... что там еще, а? Ну, формулы я, положим, могу
допустить: удобно - если какую-то забыл, снимаешь шляпу и смотришь. Но
остальное!
Элаторх улыбнулся:
- Ты, безусловно, прав. Но все же видеть тебя в мокрых сапогах и
грязной куртке...
- Далась тебе моя грязная куртка! В конце концов, сегодня я не на
работе. У меня выходной день - я обычный эльф, - (наследный принц в этом
месте дерзко хмыкнул), - который имеет полное право ходить в чем хочет, где
хочет и когда хочет. Посему рекомендую: уймись и давай поговорим о
чем-нибудь другом.
- Например, о Кругах?.. - осторожно предложил он. - Или - о том, для
чего ты позвал меня сюда.
"Что, в сущности, одно и то же", - мысленно закончил я.
Гун тоскливо рыгнул и попытался тихонько отойти подальше - для ящера
его размеров и телосложения задача почти невыполнимая.
- Помоги-ка лучше справиться с этим красавцем, - велел я Элаторху. - А
то повыломает всю рощу - где мне потом пачкать куртки и мочить сапоги?
Наследный принц с удовольствием согласился, и вдвоем мы вернули
парайезавра на дорогу.
- Поедем или пройдемся пешком?
- Пешком, наверное, - пожал плечами Элаторх. - Я с удовольствием
прогуляюсь, а ты...
- Молчи! - велел я ему со всей возможной строгостью. - Ни слова о
сапогах.
2
- Нет ничего лучше с утра, чем чашечка горячего цаха! - благодушно
заявил Элаторх.
Я внимательно разглядывал этого эльфа, в который раз удивляясь: как
только в одном существе могут смешаться столь различные черты характера. С
одной стороны - изысканность, утонченность будущего правителя, с другой -
бесшабашность и веселость души, свойственная скорее бродягам-менестрелям.
Элаторх одинаково легко чувствовал себя и на торжественном приеме
государственного значения, и в лесу у костра. Странная, чудная многоликость,
нам с его отцом непонятная. Впрочем, мы ведь Нерожденные, нам сложно постичь
природу собственных детей.
- Ну что, поговорим о делах? - прервав свои размышления, обратился я к
наследному принцу.
- Прости, учитель, но сегодня я, пожалуй, излишне нетерпелив. К
сожалению, не могу у тебя долго задерживаться.
- Куда-то торопишься?
Он замялся и, чтобы скрыть это, отхлебнул еще цаха. А я позвонил в
колокольчик и велел явившемуся на зов Авилну принести нам еще напитка.
- Значит, торопишься.
- Еще ничего точно не известно, но...
- Ладно, давай я расскажу тебе кое-что (вернее, напомню кое о чем, что
ты и так знаешь), а ты тем временем поразмыслишь - и над услышанным, и
вообще...
Элаторх согласно кивнул, и я начал свое повествование:
- Начнем с вещей, известных каждому. Наш мир сотворен Создателем,
который после этого еще очень долго находился в нем, обучая нас, как здесь
жить. Потом он удалился к себе - туда, откуда пришел, - но пообещал
непременно вернуться. Случилось это около семисот шестидесяти лет тому
назад. Покамест ничего нового для тебя, верно?
- Верно, учитель. Я, признаться, плохо помню, что происходило семьсот
шестьдесят лет тому назад, но лицо Создателя до сих пор иногда снится мне. Я
был тогда сопливым мальчишкой, но, наверное, это самое удивительное из
всего, что мне довелось пережить с тех пор. И все-таки мне кажется, ты хотел
поговорить о другом.
- О другом... - прошептал я и невольно покосился на карту звездного
неба, которая висела слева от нас, меж двумя южными окнами кабинета. - А
помнишь ли ты, Элаторх, о том, что случилось примерно четыреста лет тому
назад?
Он проследил за моим взглядом и кивнул:
- Ты имеешь в виду те годы, когда начал изменяться узор созвездий? Да,
я помню. До сих пор никто не в состоянии внятно объяснить, что же,
собственно, произошло. Интересно, кто первым выдумал тогда байку о Темном
боге, якобы вознамерившемся захватить власть над Нисом?
- "Узор созвездий", - повторил я. - Тебе ведь известно, что
расположение звезд - нечто большее, нежели просто красивый рисунок?
- Разумеется, известно, учитель. И в те дни по этому поводу много было
всяческих диспутов. Но суть-то одна: да, узоры изменились и, значит,
изменились предназначения. Только и всего! И вот мы живем уже четыреста лет
- и разве плохо живем?
Я мог бы рассказать о сообщениях из Валлего, Паррэка и тысячи других
городов, мог бы рассказать о странных существах, все чаще встречающихся по
всему миру; мог бы поведать о нашей приватной беседе с Дирл-Олл-Арком или, в
конце концов, напомнить о Топи. Но не стал этого делать.
- Скажи, Элаторх, ты уже раз десять, пока мы разговариваем, смотрел на
мои солнечные часы. Неужели так торопишься?..
Он судорожно отхлебнул цах, поднялся и начал мерять комнату шагами.
Позвякивала, насмехаясь над смятением наследного принца, пара пробирок,
которые я забыл унести в лабораторию.
- Знаешь, учитель, сегодня необычный день! - признался он наконец,
замерев у западного окна. - Кажется, Селиель... кажется, у нас будет
ребенок! - Элаторх нервно потер запястье и снова зашагал.- Точно еще ничего
не известно, сегодня мы должны ехать к врачу во Фресс, к Рукгелю - ты с ним,
кажется, знаком. Это неофициально, ничего точно еще не известно, но...
Понимаешь?!
Я понимал. У эльфов, как и у прочих долгоживущих, дети рождаются крайне
редко. Что и говорить... славно, славно!
- Молодец! - Я прихлопнул ладонью по столу и поднялся. - Ну что ж,
езжай, езжай и передавай мой привет Рукгелю. И - мои наилучшие пожелания и
тебе и Селиели.
Он рванулся к двери уже на пороге замер:
- Учитель... а зачем ты меня вызывал?
- Потом, Элаторх, потом. Это... потерпит.
Он вдруг шагнул ко мне, порывисто обнял - и застучал каблуками по
лестнице. А я позвонил в колокольчик и велел Авилну убрать со стола
недопитый цах; незаконченный же разговор унес с собой, чтобы снова и снова
все обдумать - в который уже раз...
Пускай теперь остался ты один,
и пусть твой враг кричит сейчас: "Победа!" -
ты все идешь по выстывшему следу
и все стремишься будущность спасти.
Что суд толпы для тех, что ищет правду?
Что расстояние для тех, кто сердцем чист?
И вот тобой еще один написан лист.
А все ль в нем верно? Кляксы не исправить.
И ты готов на жертвы и потери,
и груз страданий ляжет на плечо...
Но темной ночью думаешь - о чем?
О том ли, что для всех давным-давно потерян?
О том ли, что любимые уста
сейчас целуют где-нибудь другого?
И в этот миг поймешь ты, неспокойный,
что от геройства чересчур устал...
Глава четырнадцатая
- С ума сойти... Сами они, разумеется, ни о чем не подозревают?
- А это не важно. Та роль, которая им навязана, заставляет играть себя
- хочешь ты или не хочешь... знаешь, чем закончится пьеса, или не знаешь...
Андрей Лазарчук
1
Человек с лицом гипсовой маски торжествовал. Еще недавно ему казалось,
что все замыслы рушатся, - и вот катастрофа предотвращена!
Он отошел от стола, на котором был закреплен большой старый лист
ватмана, и опустился в свое любимое кресло.
Итак... итак... обстоятельства складываются наилучшим образом. Черный
Искатель смерти вот уже три месяца как находится в плену у главаря ловчего
отряда горных гномов. Что же касается молодого альва по имени Ренкр, сегодня
человек с лицом гипсовой маски убедился и в его смерти. Он отследил с
помощью карты, выпавшей из распотрошенного вьюка, меганевру, которая как раз
отыскала себе супруга. Насекомые диковинной статуей застыли в прибрежных
зарослях; невдалеке квакало и ворчало болото, которое должно было стать
колыбелью для новорожденных стрекозят. А на земле валялись растерзанные
тюки, принадлежавшие ранее альву. Выходит, сам он мертв, иначе обязательно
развьючил бы насекомое, прежде чем отпустить.
Что ж, значит, все в порядке.
Человек откинулся в кресле, закрыл глаза и улыбнулся краешком рта.
Отлично!
Жизнь продолжалась.
2
Узник в камере, что располагалась справа по коридору, снова захохотал.
Он хохотал так вот уже вторую неделю, а до этого все умолял старого Варна,
хранителя тюремных подземелий, освободить его. Властелин, разумеется,
никогда даже не допускал подобной мысли в свою старую плешивую голову. Еще
никто, попавший в его каменное царство с вечно капающей с потолков водой, -
никто никогда не возвращался на волю!..- кроме Черного, но даже и иномирянин
снова оказался здесь. Кое-кому хотелось верить, что теперь-то уж - насовсем,
хотя сам бессмертный так не считал.
Его тело прибили к стене толстыми металлическими гвоздями с широкими
шляпками, заостренными по краям, так что при любом движении они резали кожу.
Варн почти не кормил его, прекрасно зная, что уж этот-то пленник с голодухи
не помрет.
Никогда.
Это слово пульсировало в сознании узника, как огромное палящее солнце.
Никогда не вырваться отсюда. Вечно висеть на цепях, изнывая от голода.
Бессмертный предпочитал по-другому использовать свое "никогда". Никогда
не сдаваться. Ждать. И верить. Жаль только, что времени у Черного было
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг