Михаил Пухов
Охотничья экспедиция
Cтадо отдыхало в тени крупной планеты земного типа, когда группа ракет
выскочила из-за горизонта, следуя повороту орбиты. Они шли на бреющем
полете, продираясь сквозь верхнюю атмосферу, а потом уходили ввысь,
сбросив легкие капсулы "гарпий". Те делали остальное.
- Так, - сказал коммодор. Стены командного отсека флагманского корабля
сплошь светились экранами. Передатчики были разбросаны по всем кораблям
эскадры, и нити радиосвязи сходились на борту флагмана.
- Еще немножко, - сказал коммодор.
В экранах была планета. Круглая, крупная, опутанная сетью прицельных
линий, она удалялась и приближалась, вырастала и уменьшалась, была темным
неясным пятнышком, острым серебристым серпом, громадным дымящимся шаром во
весь экран. В темноте на ночной стороне, прикрытые облачной оболочкой,
быстрые искры "гарпий" продвигались вперед.
- Кажется, проскочили, - сказал коммодор.
Другие экраны показывали вид снизу, сквозь вьющуюся пелену облаков. Все
мешалось и перемещалось в путаных вихрях верхней атмосферы - мутные тучи,
рваный туман, а иногда откуда-то выскакивал кусочек звездного неба.
"Гарпии"
выходили на цель.
- Возьмите зеркало, - сказал инспектор. - На вас неприятно смотреть. Вы
сейчас как какой-нибудь полководец.
"Гарпии" выходили на цель. Они подкрались к ней снизу, под дымовой
завесой облаков, и теперь задирали хищные клювы, устремляясь все выше и
выше - в зенит, вверх по перпендикуляру.
- Полководец, - сказал коммодор. - Поймите, наконец, что нашими
услугами пользуются все колонии в оккупированной зоне Галактики. Это же
понятно.
Корабли нужны всем, а живой транспорт гораздо дешевле обыкновенных
звездолетов.
- Слушать вас тоже неприятно, - сказал инспектор. - Колонии,
оккупация...
По стаду прошло волнение. Сторожевые самцы подали тревожный сигнал,
тотчас усиленный общим радиокриком. Еще секунда - и стадо бросилось
врассыпную. Но было уже поздно...
- Почему не называть вещи своими именами? - сказал коммодор.
* * *
- Гуманисты, - сказал коммодор. - Если бы не вы, мы были бы уже дома.
Они сидели друг против друга, но думали об одном.
Инспектор ждал Землю. Ведь Земля - это его восемьдесят килограммов,
упирающиеся ногами в настоящую, твердую почву. Земля - это нежное небо
вместо безбрежной, но душной бездны, это свободный простор вместо тесной,
интересной работы, без всяких проверок и инспекций. На Земле он переставал
быть инспектором и стремился теперь туда, чтобы заняться делом.
Коммодор тоже думал о Земле, но по-своему. На Земле его ждал трибунал.
- Общество защиты животных, - сказал коммодор. - Вот что такое ваше
управление. Обыкновенное Общество защиты животных.
- А вы самый обыкновенный преступник, - сказал инспектор.
Они были все там же, на флагманском корабле эскадры, но сама эскадра
находилась уже совсем в другом месте. Охота давно закончилась, и корабли
шли походным порядком, направляя стадо лучами гипнотизаторов, чтобы оно не
сбивалось с курса, нацеленного на желтый растущий диск.
Эскадра входила сейчас в солнечную систему. Это инспектор приказал,
чтобы она следовала сюда.
- Я охотник, - сказал коммодор. - Я всю жизнь занимаюсь этой работой, я
ее люблю и неплохо выполняю. И вдруг я узнаю, что это преступление, что
охоты надо стыдиться...
- Так оно и есть, - сказал инспектор.
- .Я узнаю, что мой личный состав арестован, имущество конфисковано, и
все мы направляемся к Земле неизвестно зачем.
- Известно зачем, - сказал инспектор.
- Мои люди здорово поработали. Мы возвращаемся с богатой добычей. Мы
взяли вожака, а это еще никому не удавалось.
- Я вас поздравляю.
- Мы возвращаемся без потерь.
- Я вам сочувствую.
Они помолчали.
- Нет, - сказал коммодор. - Вы землянин, и вы этого не поймете. Вы
верите в то, что говорите.
- Это входит в мои обязанности.
- Хорошие же у вас обязанности, - сказал коммодор. - Вместо того чтобы
работать, как все, вы носитесь по вселенной в поисках людей, совершающих
нечто, с вашей точки зрения, противозаконное. То есть тех, кто как раз и
делает настоящее дело.
- Притом уголовное, - сказал инспектор.
- Вы гоняетесь за настоящими ребятами, которые здесь, в этом чуждом нам
мире, повторяют подвиг предков, приручивших волка и оседлавших дикую
лошадь, вы преследуете парней, которые снабжают космическим транспортом
всю Галактику. Между прочим, рискуя при этом жизнью.
- Гангстеры рисковали не меньше, - сказал инспектор.
- Причина может быть лишь одна - кое-кто на Земле стремится укрепить
вашу монополию в производстве космических средств передвижения. Для этого
вы и стараетесь. Вот такие у вас обязанности, инспектор.
- Слушайте, вы, - сказал инспектор. - Перестаньте разводить демагогию.
Вы сами прекрасно понимаете, что это было омерзительно. Вся ваша так
называемая охота. Как вы стреляли в них своими грязными электродами и
подчиняли себе - только что свободные существа.
- Но это не люди. Это всего-навсего животные.
- Вы напрасно притворяетесь, - сказал инспектор.
- Сейчас вы снова будете рассказывать о том, что астробиологи не дали
отрицательного ответа на ваш запрос. Но они не дали и положительного!
- Перестаньте разводить демагогию, - сказал инспектор.
- Это не демагогия, инспектор. Но вы землянин, и вы этого не поймете.
Вы забыли, что такое лишения, что такое нехватка энергии. Если вам нужен
звездолет - вы берете его напрокат. В колониях все по-другому. Вы напрасно
забываете это.
- Разумеется, - сказал инспектор. Он действительно что-то забыл. -
Вы-то ничего не забываете.
- Да, - сказал коммодор. - Именно поэтому мы снабжаем космическим
транспортом чуть ли не всю Галактику. Как устроен этот транспорт, неважно.
Важно то, что он дешевле и лучше всего, когда-либо созданного человеком.
Важно то, что сейчас самая маленькая колония может самостоятельно
исследовать вселенную и что единственное техническое оборудование, которое
ей при этом требуется, - это портативная взлетно-посадочная капсула. Этою
мы не забываем, и никакой трибунал не заставит нас забыть это!
Инспектор молчал. Что-то произошло. Кажется, он должен был что-то
вспомнить.
- Вы попали к нам слишком поздно, инспектор. Вам следовало оказаться
здесь раньше, когда эта охота носила менее условный характер. Когда в
колониях царил не энергетический, а обыкновенный голод. Когда нужны были
не ракеты, а котлеты. Вы на Земле очень гуманны. Но вы не знаете, как
хорошо, когда все сыты. Вы никогда не узнаете, что означала тонна
настоящего животного жира в те времена, когда в колониях не было пищевых
синтезаторов. Зато вы можете представить себе, сколько такого жира дает
животное размером с астероид. Вы спрашивали меня, инспектор, для чего это
у нас такие большие, просторные помещения. Очень просто - здесь
разделывали туши. Да, да, инспектор, здесь разделывали туши, здесь реками
текла кровь и т. д. и т. п.; и конечно, это омерзительно с точки зрения
вашего дешевого гуманизма, но если бы на нашем месте были вы - вы бы
делали то же самое!
Инспектор молчал. Он вспоминал.
- Теперь вы говорите что, возможно, это разум. По-моему, это не так.
Доказательств у вас нет, и поэтому я вам не верю. Но допустим - вы
правы.
Пусть это действительно разум. Природа, создавая сознание, имела вполне
определенную цель - познавать самое себя. Эти существа не могут делать это
самостоятельно. Они идеально приспособлены для изучения космического
пространства, но не планет. И они должны прибегнуть к нашей помощи, потому
что мы, со своей стороны, хорошо приспособлены для исследования планет, но
не умеем передвигаться в пространстве. В результате по чьей-либо
инициативе должно возникнуть сотрудничество между нами. Наша организация
проявляет такую инициативу. И если они действительно разумны - повторяю,
сам я в это не верю, - то они должны мириться с нашей деятельностью. Более
того, они должны ее приветствовать.
- Вероятно, вы правы, - сказал инспектор. Минуту назад он сказал бы
другое, но сейчас ему было безразлично. Он что-то забыл и должен был это
вспомнить:
- Так оно и есть, - сказал он. Ему было все равно, что сказать. -
Сотрудничество. Раньше я не задумывался над этим.
- Видите, - сказал коммодор. - Наконец-то вы поняли.
- Да, - сказал инспектор.
Это было не главное. Главное он забыл.
- Это все вздор, - сказал он. - Давайте поговорим о другом.
- Согласен, - сказал коммодор. - Все это гроша ломаного не стоит.
Они помолчали.
- Извините меня, - сказал коммодор. - Просто я кое-что забыл. Сейчас я
это вспомню, и мы вернемся к нашей беседе.
Он замолчал. Вскоре тишина стала невыносимой.
- Говорите о чем-нибудь, - попросил инспектор. - Так мне легче
вспоминать.
- Согласен, - сказал коммодор. - Поговорим о Земле. Вероятно, я там
останусь навсегда. Вряд ли после вашего трибунала меня снова потянет в
пространство.
Нет. Я найду себе хорошую девушку, женюсь и поселюсь где-нибудь в
деревне.
На космос я плюну. Вам я советую сделать то же самое.
Инспектор молчал. Это его не интересовало. Космос - прекрасно, плюнем
на космос.
И вдруг он вспомнил.
- Нет, - сказал он серьезно. - На космос плевать нельзя.
- Ах да! - сказал коммодор. - Космос нам еще пригодится.
Инспектор вспомнил еще одну вещь. Странно, что он не вспомнил этого
сразу.
- Люди, - коротко сказал он.
- Черт! - сказал коммодор. - Про них я тоже забыл. Давайте пойдем в
пассажирские пилоты, переделаем мой корабль в лайнер и будем катать их по
всей вселенной. Очень хорошо, что вы это вспомнили.
- Да, - согласился инспектор. Теперь, кажется, все. Он посмотрел на
экран. В сетке прицельных линий вырастала Земля. Корабли шли по-прежнему
строем; рядом двигалось стадо, связанное невидимыми лучами. Еще немного -
и эскадра, окончательно замедлив скорость, выйдет на земную орбиту.
- Выходим на финиш, - сказал коммодор. - Наконец-то!
- Ой! - сказал инспектор. Он снова вспомнил. - Оружие!
- Гениально! - сказал коммодор. - Просто удивительно, как это у вас
получается. А я все забыл, старый дурак. Оружие - это то, что надо.
Он наклонился к микрофону.
- Всем членам экспедиции немедленно получить личное оружие у командиров
экипажей.
Инспектор гордо засмеялся. Еще бы! Очень хорошо, что он это вспомнил.
Люди, космос и оружие! Коммодор прав - это именно то, что нужно. Лететь
осталось совсем немного, и они вполне могли бы забыть об этом.
О том, как тесно на Земле людям. Как там душно, какой там близкий
горизонт, большая тяжесть и отвратительное голубое небо. О том, как много
людей обречены всю жизнь заниматься скучной, неинтересной работой, вместо
того чтобы выполнять свое прямое предназначение - исследовать планеты
Галактики.
Подумать только, еще немного - и сотни тысяч людей никогда в жизни не
увидали бы черною неба вселенной!
Инспектор зажмурился от удовольствия. Он ясно представил себе, как,
пламенея на солнце, расправившись, сделав букашками небоскребы, гордо
высится в центре города флагман эскадры, превращенный в пассажирский
лайнер, приглашая желающих в свои большие, просторные помещения.
Возможно, не все захотят этого - ведь люди так ограниченны. Но он,
инспектор, вспомнил абсолютно все, и коммодор уже отдал соответствующий
приказ.
Инспектор был твердо уверен, что это всегда было его самым сокровенным
желанием - стоять рядом с другими, упираясь ногами в землю, с оружием
наперевес и делать то, что он будет делать. Но он не знал, кто внушил ему
это.
Он не знал, что он уже не ведущий, а ведомый, не господин, а раб, не
член Общества по охране животных, а животное, которое охраняют.
Не знал, что есть разум, равный по жестокости человеческому. Что стадо,
которое они вели к Земле, стало стаей, летящей на Землю.
сб. "Фантастика, 1967"
OCR - Владимир Янцен, 2001г.
sf.nm.ru
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг